То, чего боится Сайтама

В мире практически не осталось вещей, которые могли напугать Сайтаму до предательской дрожи в коленках. По правде, ни пальцы, ни руки, ни те самые коленки у него не дрожали никогда, даже во время длинной очереди в супермаркет за пять минут до конца распродажи. Ну, может, самую малость всего. Тогда он конкретно облажался и пропустил выгодную акцию: «две мясные нарезки по цене одной!», из-за чего печалился целых двадцать семь секунд. Потом решил, что и фиг с ним, можно купить капусты по дешёвке и спокойно поужинать быстрорастворимой лапшой. Мяса, в общем, не слишком-то и хотелось. Не испугался он и когда вечером Генос не пришёл домой. По телеку передавали о нападении монстра чуть ли не демонического уровня, но ведь герои S ранга для того и нужны, что складывать рядами таких вот непутёвых созданий вроде монстра-брокколи, решившего захватить мир, или гигантской плотоядной креветки? Если Геноса вызвали туда, то он непременно справится. Не может не. Сайтаме было пофиг на монстров в целом, но он помнил, что Генос писал в списке дел на неделю, который висел на дверце холодильника, придавленный магнитом. Подняться на ранг выше в рейтинге, стать сильнее — это второй и третий пункты, а первым было… Да Генос из этой креветки сделает ризотто за пять минут. Нечего париться. И всё-таки через триста восемьдесят семь секунд и десяток вхолостую прощёлканных каналов Сайтама отправился в город Q, чтобы просто проверить — вдруг Генос застрял в ночном супермаркете, попав на акцию или бесплатную раздачу такояки, а ему не сказал? Не то чтобы Сайтама спешил или долго думал об этом, но пейзаж из разрушенных домов, лентой тянувшийся на периферии взгляда, наталкивал на какие-то уж слишком лиричные, серьёзные мысли. Сайтама терпеть не мог думать о серьёзном. Генос не мог проиграть. Точка. Привычного в понимании нормального человека чувства Сайтама не испытывал. Коленки не тряслись, язык не прилипал к сухому нёбу. Он даже не представлял себе никаких ужасных картин: зачем, если глаза уже видели суровую и вполне себе предсказуемую реальность? Присев на корточки возле располовиненого Геноса, Сайтама подпёр щёку кулаком и тяжело вздохнул. Креветка-переросток где-то на фоне крушила многоэтажку, выкрикивая невразумительные фразы про превосходство своего вида над жалкими людишками. Иногда Сайтаме приходила в голову нелепая до абсурдности мысль, что где-то за последней чёрной дырой вселенной сидит какой-то безработный больной на голову чувак и придумывает этих идиотских монстров, его, Сайтамы, проблемы создаёт ежедневно, а ещё с упорством маньяка отрывает Геносу то руку, то ногу, то голову… Ерунда какая. Не будь этого чувака, жизнь Сайтамы стала бы абсолютно беспросветной какашкой. Не будь Геноса… Но ведь Генос всё ещё есть, верно? Разбитый, сломанный, как наскучивший капризному ребёнку робот с крохотным набором запрограммированных функций. Профессор, раз за разом собиравший Геноса по частям, почему-то забывал встроить ему инстинкт самосохранения или вырезать — такое можно сделать, Сайтама в манге читал — огромный, просто чудовищный юношеский максимализм. Генос задирал свою планку до небес, прыгал к ней, сбивал руки в масло, но у него ничего не получалось. Он пытался дотянуться до Сайтамы, который был не супер-пупер и даже не богом. У Сайтамы не было никаких планок, и рамок тоже не было. Он достиг своего предела, стукнулся лысиной куда-то в край Вселенной, а оттуда с ним никто не поздоровался. Генос пытался. Генос лежал в луже собственного масла и смазки, с вывалившимися проводами и поршнями, и глаза его слабо моргнули жёлтым, сфокусировавшись на Сайтаме. Уголок его рта конвульсивным движением дёрнулся вверх. — Снова я подвёл вас, учитель… — Эй, тебе нельзя разговаривать вообще-то. — Я облажался. Простите. Мне так жаль, но я недооценил врага, как обычно, он был слишком силён и… — Это чёртова креветка, Генос. Заткнись и лежи, понял? Починим тебя завтра, и приготовишь мне ассорти с креветками и рисом. Лады? Чудом уцелевшие пальцы Геноса потянулись к щеке Сайтамы, он явно хотел сказать ещё что-то героическое, пафосное и трогательное, но ему не хватило сил даже на то, чтобы удержать на весу руку. Иногда Сайтама чувствовал в груди, между рёбер, колкое дыхание стужи, что нормальные люди называют страхом, а ему просто было холодно от того, что Генос мог однажды не вернуться. Не быть. Что его драгоценный профессор намудрит в этих проводках и поршнях, соединит их не так, как надо, или повреждения будут такими, что уже не починить, не исправить никак, и нелепо-смешной, упрямый и упорный Генос станет просто машиной. Крохотным набором функций, запрограммированным на уничтожение всего живого. Генос не мог проиграть — не в этом бою. В конце концов, у него всё ещё висело одно незаконченное дело. Когда Сайтама притащил Геноса домой, уложил на их общем футоне и подошёл к холодильнику, чтобы подогреть молока, в глаза ему бросилась бумажка под магнитом. Если Сайтама боялся потерять Геноса, которого он знал и к которому привык, то Генос желал во что бы то ни стало быть рядом со своим учителем. Для этого ему нужно было стать сильнее и круче всех. Ну что за дурак, а. Сайтама выпил молока и подумал, как же хорошо, что Генос не знает о глупостях, которые порой лезут в голову его учителю. И его страхах.