Допкурс по астронавигации

…На первую лекцию допкурса по астронавигации Алиса успела одной из первых. И на первый ряд села, и рядом с собой плоскую учебную сумку положила: занято. Потому что Пашка, как всегда, придет последним, влетит прямо перед звонком, а то и одновременно с ним. И, если Алиса о нем не позаботится, будет пробираться по стеночке на последний ряд. Но для чего еще существуют друзья? В этот раз Пашка своему обыкновению изменил. Примчался, когда аудитория была заполнена едва ли наполовину, огляделся в поисках Алисы, просиял и упал рядом на скамью – девушка едва успела сумку отдернуть. - Как думаешь, кто? – азартно спросил он. Алиса пожала плечами. Астронавигаторов вообще-то на отдельном курсе готовили, но «обычным» космолетчикам урезанный допкурс начитывали обязательно. Знать основы должны все. Обычно допкурс читал кто-то из знаменитых космонавтов, по специальному приглашению, и кто будет в следующем году, традиционно держали в тайне. Поэтому даже беспечный Пашка прибежал на лекцию вовремя, любопытство – великая движущая сила. В коридоре требовательно прозвенело. Аудитория притихла. Все ждали. И, когда из неприметной боковой двери вышел «ежегодный сюрприз», по рядам пронесся дружный восхищенный вздох. Преподаватель оказался не просто знаменитым – легендарным. И вообще не землянином. Нет, кто же не видел фиксианцев – если не на Земле, где им тяжеловато, то на Луне – но именно этого фиксианца… Третий капитан чуть склонил голову, задумчиво улыбнулся: - Судя по реакции, я могу не представляться? Его нестройным хором заверили, что да, можно не, тут все знают – и кто, и чем знаменит, и очень рады видеть, и внимательно слушают. Алисиного голоса в хоре не было.  - Чего ты боишься? За панорамным окном Селенограда – острые зубцы кратера и Земля в черном небе, большая, яркая, красивая. Алиса с задавленным всхлипом признается: - Что ты улетишь насовсем. И не вернешься. Мне так долго учиться… - Куда же я теперь от тебя денусь… Не бойся разлуки. Я что-нибудь придумаю. Очнулась она от ощутимого пинка под столом. - Алиска, прекрати немедленно! – прошипел Пашка почти в самое ухо. – У тебя ж на лице все написано! - Что? – встрепенулась она. - Все, - сердито ответил друг. – Прекращай. Лекцию слушать тоже надо, потом наглядишься. - Я же обещал. - Обещал, - Алиса счастливо улыбнулась. – Но такого я не ожидала, честно! Сидеть на панели управления большого лекционного экрана, конечно, не положено, но очень удобно. И стул преподавателя совсем рядом, ее капитану достаточно наклониться вперед, чтобы уткнуться лицом в плечо. Алиса осторожно подняла руку, провела по серым волосам: от затылка вверх, медленно, пропуская пряди между пальцами. По позвоночнику так же, снизу вверх, прошла теплая волна, томная дрожь, от которой слабеют коленки. Память ожила от знакомого прикосновения: не здесь, не сейчас, год назад на Луне и еще раньше, когда в иллюминатор светят только звезды или в окно – Земля. Когда так легко и естественно таким же жестом притянуть к себе и шептать на ухо бессвязные нежности, пока быстрые сильные толчки не собьют дыхание до коротких хриплых выдохов, не заставят пальцы сжаться на чужих волосах мертвой хваткой. И разжать их только тогда, когда тело от сладкой истомы станет совсем легким и бессильным. Когда в прикосновениях рук, скользящих по телу, не останется страстного призыва, лишь невыразимая нежность и тихая ласка. И так хорошо просто лежать, прижимаясь к нему, тонкому, легкому и надежному. Родному и единственному. Это со стороны они кажутся хрупкими и нежными, двумя пальцами сломать. На деле живучести фиксианцев могут завидовать все гуманоидные расы оптом, а ее капитан так вообще из алмазного сплава отлит. «Ребята, не связывайтесь вы с фиксианцами, лучше просто дружите, - советовала преподаватель ксенологии на первом курсе. – Их эмпатия хуже наркотика, раз привяжетесь, жить потом без него или нее не сможете, - подумала и добавила: - Хотя живут же они с этой эмпатией четырнадцать тысячелетий летописной истории и пока не жалуются». - Не надо, - шепотом попросил капитан, не поднимая головы. – Я все это ловлю. Мне же вашему потоку дальше лекции начитывать… - А мне до шести на этих лекциях сидеть, - у Алисы голос дрогнул. – Я очень по тебе скучала. И в этом смысле – тоже. - Знаю. Но, - он поднял на Алису свои колдовские фиолетовые глаза, в которых плясали смешинки-искорки, - из оставшихся трех лет пять месяцев можно вычеркивать. Пять месяцев идет допкурс. И все это время он будет на Земле, рядом, каждый день… В дверь постучали, приоткрылась узкая щель, за которой деликатно покашляли. Капитан вздрогнул и торопливо откинулся на спинку стула, Алиса съехала с панели и вцепилась в сумку. В щель заглянул Пашка: - Я это, извиняюсь очень и все такое, - повинился он. – Но у нас следующая лекция и мы почти опаздываем. - Ой! Да! Что же это я… - Алиса охнула, торопливо поцеловала капитана, куда пришлось (пришлось в уголок губ). – Бегу я, бегу… до вечера! - До вечера… - и мимолетное пожатие руки. Ничего. Вечер скоро. Будет время и поговорить, и на все остальное. - Спасибо, Паш! Пашка, который весь перерыв честно стерег под дверью, отмахнулся: - Ой, ладно! Для чего еще нужны друзья…