Живой

Уж отгремела битва, затихли крики неверных и стоны раненых, вокруг воцарилась страшная и пустая тишина. Остались только тела, тела убитых: и своих, и чужих. Эльфы, гномы, орки, люди. Махал, как много разномастной крови, впитавшейся в землю. Я жив? Или нет? Может, мне просто видится снова битва, может, просто слышу как наяву грохот колесниц и вопли врага. Я не знаю... Наверное, я все же умер, пал в битве, рядом с... Нет, я не хочу представлять этого. Но мысли упорно лезут в голову, и я вижу образы, вижу кровь. Закричать бы, но нет никаких сил... Стоп... Сил? Если я умер, то причем тут силы? Хмурюсь. Наверное. И ощущаю, как где-то под ребрами рождается боль, мне трудно дышать. Опять же, очень хочется крикнуть, но только вырывается из груди хрип. Значит, живой. Вот бы улыбнуться, прямо через гримасы боли. Кажется, я все-таки улыбаюсь. Кто-то рядом вскрикивает, что-то шепчет. Наверное, я напугал своим оскалом-улыбкой. От этого хочется вновь улыбнуться, но боль не дает этого сделать, расползается по телу, от ребер и до пяток, от ребер и до шеи. Думается, что болит всё и сразу. Но я живой. * * * - Кили... Кили... Мой хороший... Ну все, все! Скоро пройдет! Потерпи! - голос ласковый и такой знакомый, и такой добрый. Хочется дотянуться до головы, потрогать. Хотя как это, трогать голос? Хочется засмеяться... Открываю глаза. Я так и знал, это она. Рядом со мной. Глаза ее красные, видно, много плакала. А какой смысл плакать, я ведь живой... И словно в подтверждении этой мысли меня опять скручивает болью. Заботливая и холодная рука ложится на мой пылающий лоб. Девушка что-то шепчет, но уже не различаю слов, проваливаясь в небытие. * * * - Айрин... - начинаю говорить, но замолкаю. Я так боюсь спросить. Боюсь узнать. Тревога скачет чертовкой в сердце. Айрин вопросительно смотрит, поправляя повязку. Я отмахиваюсь, не нужно за мной больше ухаживать. Я сильный! Я живой... Опускаю глаза, пряча их под длинной темной челкой. - Нет, Айрин, ничего... * * * Дверь распахивается, ударяясь о стену. И я сквозь сон слышу, как девушка на кого-то шикает, просит потише. Мне не хочется пока открывать глаза... - Все валяешься? Ну и валяйся! - в сердцах восклицает вошедший. - Проведем церемонию без тебя. - вздыхает тот, кто вошел. Мне кажется, или голос звучит обидно? И знакомо... Церемония? Какая церемония? О чем это он? ОН?? Распахиваю глаза, подскакиваю на постели, отчего Айрин возмущенно ворчит на меня. Но мне не до ее назиданий, потому что передо мной... мой брат, мой друг, мое второе я. Фили... Живой... Невредимый... Только вот рука перевязана, да небольшой шрам на подбородке. Зато живой. Кажется, что я заплачу, как девчонка, как дите малое, и я плачу. Тяну руки как в детстве, и мы обнимаемся с Фили. Брат гладит меня по голове, приговаривая с ворчанием (Махал, да чего они все на меня ворчат!?): - Торин до сих пор не провел церемонию коронации. Тебя, глупого, ждет... Говорит, что без всех членов семьи этого делать не будет. А все говорили - суровый, строгий... Обрываю брата на середине фразы, смотрю ему в глаза, потом в глаза Айрин. - И дядя живой?... Я никогда не думал, что такое полноценное счастье. Что означает, когда внутри тебя всего вспыхивает радость, баюкая и обволакивая. Теперь вот узнал. Мы живые. Битва окончена. Да здравствует король!