Frost in a heart.

... Что такое парк? Это место, где каждый человек может быть наедине сам с собой, где всё, что не давало голове покоя раньше, наконец, удается расставить на свои места. Говоря короче, один из видов успокаивающего. Именно за это Аладдин в последнее время полюбил парк. Вернее, ту часть огромного дворцового сада, которую можно им назвать. Действительно, именно здесь принц мог побыть один, и никто ему не мешал. Один… Да, он один. При живых родителях, любящей жене, лучших друзьях — один. А вы думаете, можно вот так, просто взять и забыть про смерть одного из родных людей? Ал не успел даже понять, простил его брат или нет. А вернуть ничего уже было нельзя. Мозенрат уже был мертв. Легкий ветерок, кружа в воздухе упавшие на траву листья, внезапно слегка всколыхнул волосы юноши. Тот поднял голову и вдохнул свежий, наполненный запахом легкости, воздух. От внезапного притока сил немного одурманилось сознание, но лишь на минуту. Странно, но Аладдин был почти уверен, что знает, ЧТО это за ветер. И от кого он летел… Подняв глаза к небу, принц вдруг содрогнулся. Ему показалось, что на чистой, безоблачной лазури повороты этого вихря как бы нарисовали портрет его брата… Но, стоило помотать головой, видение исчезло… И снова что-то сжало всё внутри так, что принц сморщился от боли. Почему? Почему всё это произошло именно с его семьей? Неужели не было другого выхода? Ведь он бы помог Мозенрату не умереть, несмотря даже на их вражду! -Если бы только я знал, -едва слышно прошептал юноша, сжимая в кулаке машинально поднятый с земли листик. Казалось, что сейчас в его руке находилась ладонь брата. Не костяная, а живая, целая, здоровая… Не выдержав, Ал облокотился об одно из деревьев и сполз на корточки. Резко проснулась тошнота, или что-то, вроде неё. А парень и сейчас не плакал… … Вдруг на его плечи легло что-то шипящее и извивающееся. Принц даже не вздрогнул… -Ксерксис, -тихо произнес Аладдин, поглаживая рыбину по голове. Вчерашнее подобие отвращения к ней внезапно исчезло. Видимо, это из-за того, что Ксеркс один из всех не боялся прилетать к юноше в любой момент. А ведь именно этого Алу и не хватало все последние дни… Угорь немного полежал на плечах принца. Он привык к тому, что обычно делал так у хозяина. Мозенрат, конечно, не был любителем добродушности и всего остального. Более того, ласку от некроманта Ксерксис получал чуть ли не втрое реже, чем побои и оскорбления. Но ведь колдун был, прежде всего, человеком и иногда расщедривался на почесывание своего питомца за плавником или поглаживание по голове чисто из-за приливов хорошего настроения, которые у него бывали. Ксерксис очень редко сетовал на хозяина за такое обращение. Ему было гораздо важнее находиться рядом с Мозенратом, ведь когда-то маг спас ему жизнь… Теперь этого уже не будет. Бедный угорь даже не мог подумать, что всё закончится вот так, внезапно и… несправедливо. Да, несправедливо. Конечно, после всего, что вытворял чародей, взывать к честности было не очень-то и правильно, по крайней мере, с моральной точки зрения. Но бесконечно преданный покойному князю Ксерксис особо не задумывался над этим. Рыба не могла забыть, как после ухода Аладдина и его друзей она чуть ли не весь день провела рядом с трупом. Даже для существа, несколько лет проведшего в компании слуг-зомби, это было слишком. Оставлять мертвеца одного Ксерксис не боялся, ведь, на всякий случай, можно было запереть дверь, а запаха разложения благодаря джинну можно было не опасаться. Мамилюки же точно не покинули бы город-ну, где еще они смогут свободно ходить по улицам, не сопровождаемые визгом перепуганных торговок и плачем их детей? В общем, фамилиар Мозенрата покинул Страну Черных Песков с почти чистой совестью. Дорога заняла около двух недель. Привыкший перемещению через порталы при помощи хозяина Ксерксис часто останавливался передохнуть в городах и оазисах. Наткнувшись по дороге в Аграбу на шайку разбойников и не без труда уйдя от них целым, при этом изрядно перепугав всех, он добрался до царства. Дальше уже, как говорится, дело техники. Ну, и еще идеального нюха. … -Это ты тогда освободил Мозенрата из магоустойчивых пут? — спросил Аладдин, ковыряя пальцем песок, -Которыми его махтар связал… -Я всегда помогал хозяину, -вздохнул зверек, -Он - всё, что у меня есть. Принц на минуту замолчал. Ему было трудно подбирать слова, тем более, на такую тему. -Почему вы не похоронили Мозенрата и не спрятали перчатку? -вдруг произнес Ксерксис, взглянув на героя. Ал намотал на палец прядь волос и распустил. На челке образовался чубчик. -А смысл? -тихо сказал герой, пожав плечами, -В Черные Пески незачем наведываться простым смертным, а маги не смогут пройти через защиту. Мамилюки ничего не соображают, им эта перчатка не нужна. Вдобавок, вряд ли Мозенрат захотел бы быть похороненным в Аграбе. А в его стране людей нет, молить небо за спокойную загробную жизнь для него буду только я… И, возможно, родители. … -Ладно, пойдем, -вяло произнес Аладдин, поднимаясь на ноги и отряхивая штаны, -А то еще Жасмин искать будет… Особого энтузиазма в его голосе не было, и фраза прозвучала так, будто принц сказал это только для того, чтобы хоть как-то нарушить тишину. Однако рыба всё же кивнула в ответ и, извиваясь, направилась вслед за юношей, шедшим обратно, во дворец. … -Аладдин! Где ты был? -засыпал парня вопросами прямо с порога Яго, -Мы тебя везде ищем чуть ли не с собаками…-в этот момент попугай осекся и покосился на бегавшего позади и обнюхивавшего пол Джинни в образе пса. Тот, видимо, всё же учуял запах друга и спустя пару поворотов, наконец, уткнулся Алу в туфли. -Я что-то нашёл, -выдал джинн перед тем, как поднять глаза и увидеть обладателя обуви. -Ой, Ал, прости, -принимая нормальный облик, слегка сконфузился синий. -Ничего, -тихо ответил Аладдин, причем, таким голосом, будто только что прошел по улице и был раз семь обрызган грязью и… и всем, ей подобным. Ребята вздохнули. Никто из них так и не смог вернуть принцу нормальное состояние. Собственно, надеяться на это было так же легко, как на то, что луна скоро поменяется с солнцем местами и будет светить днем. Герой тем временем осторожно приземлился на один из диванов и снова замолчал. В последнее время он редко разговаривал с кем-либо. Все считали, что у парня серьезная психологическая травма и что лучше пока его не трогать. И ведь никто же не знал, что Аладдину сейчас так нужно хоть с кем-то поговорить, просто он не мог завести разговор первым! Ну, что поделаешь? Слова с языка не слетали, застревали где-то на уровне горла и не шли дальше, как ни выворачивайся. А людям казалось, что юноша не хочет ни с кем говорить… -А что тут чешуйчатый делает? -грубо осведомился попугай, резко хватая Ксерксиса за хвост. Угорь сердито зашипел, пытаясь цапнуть зубами невежливую в обращении птицу. Джинн тоже был против присутствия во дворце врага, пусть даже и бывшего, и уже хотел, не церемонясь, отшвырнуть рыбину подальше, но внезапно Аладдин его остановил: -Ксерксис останется здесь. Все с недоумением посмотрели на юношу. Он точно в своем уме? У них ведь нет гарантий, что этот зверь не причинит вреда Аграбе, тем более, что фамилиар Мозенрата вполне мог подумать, что в смерти хозяина виноват Аладдин. А принц тяжело вздохнул, опустив глаза. Ребята не понимали. Они просто не могли понять… Возражать никто не стал. Правда, Яго пробурчал себе под нос что-то вроде «нам же потом отдуваться», но Ал сейчас выглядел совсем плохо. Почему бы не дать рыбе шанс, хотя бы чтобы герой хоть как-то вернулся к человеческому образу жизни? А Аладдин просто удалился по коридору вместе с Ксерксисом. Ему вдруг резко захотелось хоть куда-нибудь уйти. Естественно, вслед за ними послали самого лучшего «шпиона» из всей компании - Коврик. Уж слишком долго привыкали ребята к вот таким вот переменам…