Из двух зол три
Время перевалило за полночь, но в гостиной до сих пор не смолкали голоса. Чанёль устроился на большом белоснежном диване, усадив между своих ног Бэкхёна. Омега откинулся на его грудь, уложил голову на плечо и наслаждался ласковыми прикосновениями к слегка округлившемуся животику. — Ты уже ходил на УЗИ? — спросил альфа, обводя пальцами пупок. — Нет, — ответил Бэкхён и смешно дёрнул ножкой. — Ну перестань, щекотно! — Прости, — усмехнулся Чанёль. — Давай вместе сходим? — Давай, — улыбнулся омега. — Кстати, ты кого хочешь — мальчика или девочку? — Девочку. — Я тоже… Хочу назвать её Айлин. — Это разве корейское имя? — удивился альфа. — Не знаю, — пожал плечами Бэкхён. — Просто где-то услышал и запало в душу… Тебе нравится? — Да, — улыбнулся Чанёль и поцеловал его за ухом. — Прекрасное имя для самой прекрасной девочки на свете. — Ууу! — рассмеялся омега. — Кажется я знаю, кто будет баловать нашу дочь больше всего! — Ничего подобного! — парировал альфа и деланно грубым голосом произнёс: — Я буду очень строгим отцом! — Жду не дождусь! — усмехнулся Бэкхён. Повернув голову в сторону, он обнял мужчину за шею и поцеловал в губы. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, — прошептал в ответ Чанёль и потёрся носом об его носик. — Ты такой красивый, когда счастлив… — Это ты во всём виноват, — улыбнулся омега и закусил губу. — Правда в последнее время поводов для радости всё меньше и меньше. — Что я могу для тебя сделать? — Много чего, — ответил Бэкхён. — Для начала явиться завтра на работу при полном параде к восьми тридцати утра. — На каком основании? — удивился Чанёль. — Меня же отстранили. — Это да, — хитро улыбнулся омега, — но нанять тебя в качестве консультанта никто не запрещал. — Умный ход, — похвалил мужчина. — Кажется я недооценивал вас, мистер Пак! — Всем нам свойственно ошибаться, господин Пак! — усмехнулся Бэкхён и потянулся за папкой, что лежала на диванной подушке. — А теперь, пожалуй, вернёмся к насущным делам. — Ладно, — вздохнул Чанёль и коротко поцеловал парня в плечо. — Так, на чём мы там остановились? — На амортизационном фонде…***
Вновь просыпаться в одной постели оказалось настолько приятно, что Чанёль долго не хотел выпускать омегу из объятий. Он закутал его в одеяло и с наслаждением слушал наигранно возмущённое пыхтение своего личного комка счастья. Бэкхён, честно говоря, и сам был бы не против остаться в кровати с любимым мужчиной, но труба звала в бой. В конце концов альфе пришлось отпустить омегу, предварительно заставив пообещать, что тот не будет перенапрягаться. В ответ Бэкхён сделал недовольное лицо, но всё же клятвенно заверил, что свалит всю работу на Чанёля при первой же возможности. В офис они прибыли, разумеется, по отдельности. Для альфы стало сюрпризом, что многие из сотрудников оказались рады его возвращению. Девочки на ресепшене при виде него расплылись в приветственных улыбках и пожелали хорошего дня. Суён, которая теперь выполняла роль помощницы Бэкхёна, едва не бросилась к нему на шею. — Ваш муж в конференц-зале, — сказала девушка, по старой привычке назвав их супругами. Чанёль не стал её исправлять, а только поблагодарил за информацию и поспешил приступить к своим обязанностям. Как оказалось, Бэкхён не врал, когда говорил о большом объёме работы, который собирался взвалить на альфу. Правда, самого себя он нагрузил не меньше, за что получил выговор от отца своего будущего ребёнка. — Ты что мне обещал? — хмуро поинтересовался Чанёль, убирая со стола омеги стопку папок. — Прости, — улыбнулся Бэкхён, сделав невинное лицо. — Я даже не заметил, как взял их с собой. Это вышло само, на автомате… — Ври больше, — укорил его альфа и опустился в соседнее кресло. Работать с кем-то бок о бок было непривычно, отчего Чанёль то и дело косился в сторону омеги. Тот откинулся на спинку кресла, держа в руках очередной договор, и внимательно бегал глазами по строкам. При виде его сосредоточенного лица, поджатых губ и дрожащих пушистых ресниц, у альфы сладко тянуло в груди. Он, наверное, никогда не перестанет задаваться вопросом, как столько лет не замечал, какая драгоценность всё это время была у него в руках. Возможно, думал Чанёль, он был слишком амбициозным эгоистом, чтобы любить кого-то кроме себя. Семь лет спустя амбиции обернулись против него, и только Бэкхён всё ещё был рядом. Несмотря на все трудности, что альфа принёс в его жизнь, Бэкхён не оставил его и даже смог полюбить. И как Чанёль раньше не понял, что это именно то, за что нужно было бороться с самого начала? За такими размышлениями работа шла медленно; в какой-то момент альфе стало стыдно за свою лень, и он с особым рвением принялся разбирать накопившиеся бумаги. Его не было на рабочем месте всего неделю, но за это время уже успел накопиться ворох проблем. До обеда их никто не тревожил, за исключением Суён и секретарши, которых бывшие супруги отсылали по важным поручениям. Каждые сорок минут альфа отнимал у Бэкхёна документы, заставлял пить воду и давать глазам отдыхать. Омега для проформы сопротивлялся, но даже не пытался скрывать, что такая забота ему приятна. А Чанёль только и рад был найти очередной повод заставить его улыбнуться. С самого утра было относительно спокойно, и такой штиль показался мужчине затишьем перед бурей. Чутьё его не подвело: закончился обеденный перерыв, который Чанёль с Бэкхёном провели в кабинете за чаем, кофе и пирожными, которые омега заказал в ближайшей кондитерской; секретарша забрала поднос с посудой, чтобы отнести в кафетерий, а после неё в кабинет вошла Суён. — Господин Пак, — начала она по привычке, — ой, простите, мистер Пак… Тут к вам посетители, они без записи, но сказали, что по важному вопросу… Девушка не успела закончить свой сбивчивый монолог. Дверь в конференц-зал распахнулась и внутрь вошли двое: элегантно одетая женщина с собранными в пучок тёмными волосами, и высокий, стройный омега, похожий на неё лицом. — Оставьте эти формальности, милочка! — обратилась женщина к Суён и прошла вглубь комнаты. — Мы здесь по личному вопросу. — Но… — начала девушка. — Всё в порядке, Суён, — с улыбкой кивнул Бэкхён. — Можешь идти. Поклонившись, помощница вышла в коридор, оставив бывших супругов наедине с посетителями. — Итак, чем обязан вашему визиту, госпожа Бён? — спросил омега, жестом руки предложив гостям сесть. — Можешь звать меня тётей, милый, — с лёгкой улыбкой ответила женщина, присаживаясь в кресло напротив него. — Помнится, в детстве тебе это нравилось. — Я уже не ребёнок, если вы заметили, — парировал Бэкхён, — поэтому предпочту соблюсти формальности. — Весь в отца! — рассмеялась госпожа Бён. — Ты же помнишь моего сына, Хансоля? — спросила она, обратив внимание на стоящего рядом парня. — Конечно, — вежливо улыбнулся омега. — Рад тебя видеть, хён. — Я тоже рад, Бэкхён-щи, — ответил Хансоль, улыбнувшись лишь уголками губ. — Не хочешь нас представить? — Конечно! — усмехнулся Бэкхён, покосившись на напряжённого Чанёля. — Пак Чанёль, генеральный директор PBK Inc. — Приятно познакомиться, Хансоль-щи — отозвался альфа, склонив голову в вежливом поклоне. — С госпожой Бён мы уже знакомы. — Кстати, об этом! — встрепенулась женщина. — Если мне не изменят память, то господин Пак отстранён от выполнения своих служебных обязанностей. — Память вам не изменяет, госпожа Бён, — с вежливой улыбкой ответил Бэкхён. — Я пригласил господина Пака в качестве консультанта. Всё-таки он руководит компанией не первый год, и его опыт и знания не должны пропадать даром. — Умный ход с твоей стороны, Бэкхён-щи, — заметил Хансоль. — Ты известил об этом совет директоров? — Не вижу в этом надобности, — отозвался омега. — Так по какому вы, собственно говоря, вопросу? — Об этом мне бы хотелось переговорить с тобой лично, — ответила госпожа Бён. — Наедине. — Хорошо, — не стал сопротивляться Бэкхён, зная свою тётку не понаслышке. — Давайте пройдём в мой кабинет, там нам никто не помешает. Закончишь тут всё? — обратился он к Чанёлю, прежде чем покинуть конференц-зал. — Конечно, — кивнул альфа. — Можешь не беспокоиться, всё будет сделано в лучшем виде. — Спасибо, — сказал омега и распахнул перед женщиной дверь. — Пройдёмте, госпожа Бён… Когда их удаляющиеся шаги стихли, Чанёль перевёл взгляд на Хансоля. — Может присядете? — спросил он, кивнув на ряд свободных кресел. — Спасибо, — без улыбки ответил омега, — но я постою. — Как хотите, — хмыкнул альфа. Потянувшись к бумагам Бэкхёна, он закрыл все папки и убрал договоры с видного места. Всё это время мужчина старался не смотреть на парня, который неотрывно следил за всеми его действиями. — Так и будешь делать вид, что мы не знакомы? — не выдержал Хансоль. — А что я должен делать? — поинтересовался в ответ альфа. — Броситься в твои объятия? — Почему бы и нет? — ухмыльнулся омега. — Раньше ты был очень даже не против. — Хочешь повторить? — с усмешкой спросил Чанёль. — А почему бы и нет? — как ни в чём не бывало ответил Хансоль и зашагал вдоль большого круглого стола. — Мы могли бы, например, выпить по чашечке кофе… ну так, для начала. Вспомнить прошлое, обсудить будущее… — Кофе, говоришь? — хмыкнул альфа, после делая улыбку более дружелюбной. — А что, было бы неплохо. Я же теперь, как никак, человек свободный… Можем вместе пообедать, например, завтра. Как тебе такая идея? — Прекрасно! — улыбнулся омега. Нельзя не признать, что Хансоль был тем ещё красавцем. От яркого Бэкхёна парня отличала холодная красота и сдержанность в движениях и эмоциях. В его жилах текла смешанная кровь, а речь звучала с американским акцентом. За те шесть лет, что они не виделись, Хансоль ничуть не изменился, чего нельзя было сказать о Чанёле. — Ты какой-то другой, — добавил Хансоль, выдержав паузу. — Какой? — Мужественный, — ответил омега. — Теперь ты настоящий альфа. — А раньше кем был? — Мальчишкой. Что тебя так изменило? — Жизнь, — с усмешкой ответил альфа. — Не против, если я вернусь к работе? — Ни в коем случае, — покачал головой Хансоль. — Я тогда, наверное, пойду. — Всего доброго, — улыбнулся Чанёль. — И тебе. Не забудь про кофе! Я буду ждать твоего звонка. Наградив мужчину на прощанье загадочным взглядом, омега покинул кабинет, оставив после себя шлейф розового аромата. В миг, когда за ним закрылась дверь, с лица Чанёля сползла улыбка. — Да что б вас всех! — прошипел альфа и сломал карандаш, который держал в руке. Спустя час Бэкхён так и не вернулся. Не выдержав, мужчина сам поднялся к нему; в приёмной он узнал, что госпожа Бён уже полчаса как откланялась. — И как это понимать? — начал альфа прямо с порога. — Что именно? — спросил омега, не поднимая глаз от какой-то папки. — Чего этим двоим было нужно? — Может присядешь? — вздохнул Бэкхён, соизволив взглянуть на него. — Спасибо, мне и так неплохо. — Чанёль, пожалуйста, — на порядок мягче произнёс омега, но альфа остался стоять. — Милый, прошу, сядь в кресло. Тон Бэкхёна подействовал на мужчину безотказно. Вздохнув, тот прошёл вглубь кабинета и послушно сел напротив омеги. — Теперь ты доволен? — Доволен, — кивнул Бэкхён. — Моя тётка пришла похлопотать за своего сыночка. — Хочет пристроить его к нам? — Да, ко мне в помощники. — А чего сразу не на моё место? — усмехнулся Чанёль. — Думаю, это вопрос времени, — серьёзно сказал омега. — Они готовят тебе замену. — Кто? — Совет директоров. Как я понимаю, они хотят приставить ко мне Хансоля, чтобы тот смог ознакомиться с положением дел. — Он представляет реальную угрозу? — Более чем, — ответил Бэкхён. — Выпускник Гарварда, несколько лет проработал на ключевых должностях в корейском офисе Майкрософт. Честно говоря, его послужной список впечатляет… — На моей стороне опыт, — сказал Чанёль. — Я вытащил эту компанию из дерьма и благодаря мне она до сих пор выбивается в лидеры. Неужели ты думаешь, они отдадут предпочтение этому мальчишке? — Я не знаю, — честно признался омега. — Кстати, откуда ты знаешь Хансоля? — С чего ты взял, что мы знакомы? — удивился альфа. — Не прикидывайся дураком, — усмехнулся Бэкхён. — У тебя было такое лицо, будто ты призрака увидел. — Это было шесть лет назад, — нехотя ответил Чанёль. — У нас случился небольшой роман, ничего серьёзного. — По чьей инициативе вы расстались? — Да какая разница?! — Чанёль. — По моей! — огрызнулся мужчина. — Понятно, — со вздохом произнёс омега. — Ладно, можешь вернуться к работе. Конференц-зал до конца дня в твоём распоряжении, а завтра попрошу выделить тебе кабинет. — Бэкхён… — Чанёль, прошу тебя! — крикнул парень, после стиснув пальцами переносицу. — Просто уйди. Удивлённый такой реакцией, альфа поднялся с места и проследовал на выход. В дверях он обернулся, но взгляд Бэкхёна вновь был прикован к бумагам. Оставшись ни с чем, Чанёль покачал головой и вышел, оставив омегу наедине со своей ревностью.***
— Что ты здесь делаешь? — Тебя вот жду. Пальцы Чанёля невольно сжались в кулак в кармане брюк. Перед ним, привалившись к двери его машины, стоял Чонин. Альфа курил, стряхивая пепел себе под ноги, а на его губах играла самодовольная ухмылка. — Дождался? — хмуро поинтересовался Чанёль. — Как видишь, — усмехнулся Чонин. — А ты чего такой кислый? Никак муженёк бывший в очередной раз свинью подложил? — Ты по делу, или так, потрепаться? — спросил альфа, никак не отреагировав на провокацию. — Курить будешь? — не унимался Чонин. — Спасибо, не курю. — Это ты зря! — протянул альфа. — Знаешь, как нервишки успокоить помогает? С таким-то омегой только куревом и спасаюсь. Вот ведь Бог истинным наградил, да? Все омеги как омеги, а этот… в директора, вон, подался… — Что ты несёшь? — буквально выплюнул Чанёль. — А Бэкхён что, тебе ничего не сказал? — отозвался Чонин, сделав последнюю затяжку. — Ты думаешь, чего он так быстро из моей постели в твою перебрался? Побоялся, что от меня отказаться не сможет, вот и обезопасил свою задницу… Альфа хотел добавить ещё что-то в этом же духе, но был прерван ударом в челюсть. Чанёль больше не стал сдерживаться и замахнулся как следует, вложив в этот удар всю накопившуюся за день злость и усталость. Голова Чонина отскочила в сторону, точно резиновый мячик; кожа на губах лопнула, и на белоснежный воротник сорочки хлынула кровь. — Хороший удар! — хрипло усмехнулся альфа и сплюнул кровавую слюну. — Проваливай! — рыкнул Чанёль, остервенело нажимая на кнопку сигнализации. — Если я тебя ещё хоть раз увижу где-то помимо офиса, рядом со мной или Бэкхёном — пеняй на себя, пацан. — Да не кипятись ты так! — рассмеялся Чонин. — Всё, ухожу-ухожу! Хотя нет, это тебе! И он бросил Чанёлю какой-то предмет, на поверку оказавшийся конвертом. — Что в нём? — крикнул тот вслед удаляющемуся Чонину. — А ты посмотри! — отозвался альфа. — Тебе понравится! Сплюнув от отвращения, Чанёль резко дёрнул дверцу автомобиля на себя. Конверт он закинул на соседнее сидение, а сам плюхнулся за руль. Чонин успел скрыться из виду, но альфа всё равно не решался открыть конверт. Нутром он чувствовал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Чанёль резко выдохнул и вскрыл конверт, неаккуратно разорвав бумагу по линии склейки. На сидение высыпались фотографии, при виде которых сердце альфы замерло, а потом с бешеной скоростью застучало в висках. Путаясь в руках и ногах, он включил зажигание, вдавил в пол педаль газа и стремительно сорвался с места. Потом он пытался вспомнить, как в тот вечер добрался до дома, но память застилала алая пелена. Не став заезжать в гараж, Чанёль бросил машину посреди двора, едва не выбив стекло хлопком двери. Та же участь постигла и большие дубовые двери, непосредственно ведущие в их с Бэкхёном особняк. Омега нашёлся на террасе — он пил чай в окружении садовых фонариков и ароматных цветов. Бэкхён даже не успел произнести слов приветствия, как альфа со всего размаху бросил ему на колени стопку фотографий. — Что это значит? — хрипло спросил Чанёль, дрожащей от злости рукой дёргая на себе галстук. От тона его голоса по спине Бэкхёна пробежал холодок, а язык онемел, отказываясь подчиняться хозяину. — Что это значит, Бэкхён?! Я тебя, блять, спрашиваю! От этого крика омегу окатило липкой волной животного страха. Чанёль никогда не кричал на него так, и никогда не позволял себе подобных выражений. Собрав всю волю в кулак, Бэкхён оторвал взгляд от его разъярённого лица и посмотрел на фотографии. В следующий миг руки парня ослабели, позволив глянцевым карточкам скользнуть ему под ноги, а к горлу поднялся ледяной ком. На фото были изображены он и Сехун в настолько компрометирующих ситуациях, что здесь и думать не нужно было, чтобы сложить два и два. — О-откуда это у тебя? — запнувшись, прошептал Бэкхён. — Да какая, мать его, разница?! — огрызнулся Чанёль. Подхватив одну фотографию, он поднёс её к лицу омеги и ткнул пальцем в изображение Сехуна. — Ты знаешь, кто это? — Мальчик один… — Мальчик, говоришь? — зашипел альфа и бросил фото Бэкхёну в руки. — Это, блять, мой родной племянник! — Что? — ошарашенно прошептал омега, не веря своим ушам. — Сехун не говорил, что ты… — Конечно, блять, он не говорил! — усмехнулся Чанёль. — Потому что этот сопляк прекрасно знал, кого трахает! Отстранившись, альфа со всей силы пнул ногой деревянную балку террасы, заставив омегу всем телом вжаться в кресло. Бэкхён уже не замечал, как его било нервной дрожью, а на глазах наворачивались слёзы. — Бэкхён, сука, ну как же так… — прохрипел Чанёль. — Ты трахался с моим племянником! Моим несовершеннолетним племянником, что б тебя черти драли! Замахнувшись, альфа обрушил ещё несколько ударов на несчастную балку, а после сбежал вниз по ступенькам, туда, где не доставал свет фонарей. От его гулких шагов дрожала земля. — Ч-чанёль, — дрожащим голосом позвал омега, — п-пожалуйста, не кричи… Ответом ему послужило молчание, отчего Бэкхён перепугался ни на шутку. Он рванулся вперёд, но внезапная боль в области живота согнула его пополам, с губ сорвался жалобный всхлип. Больше не было сил сдерживать слёзы, и те заструились по щекам, стекая на шею. — Ч-чанёль! — позвал омега, морщась от болезненных спазмов. Он ухватился за подлокотник кресла, на котором сидел, чтобы помочь себе встать, и новая вспышка боли не заставила себя ждать. — Чанёль, пожалуйста, не уходи! Вернись, пожалуйста! — Сядь! — раздался из темноты рык альфы, который не возымел должного действия. — Бэкхён, ради всего святого, сядь в кресло! Вздрогнув от испуга, омега неловко завалился назад и откинулся на спинку. Волна боли прошила его до самого мозга; зажмурившись, Бэкхён обхватил руками ноющий живот и про себя умолял эту боль отступить. — Прости, малышка… — выдохнул он на грани слышимости. — Папочка не хотел тебя тревожить… И мгновения дрожащей, густой тишины превратились в минуты. Чанёль стоял неподалёку, в паре метров от ступеней террасы, и старался усмирить свою ярость. Он слышал хриплый голос Бэкхёна, обращённые к ещё не родившемуся существу, и сердце альфы разрывалось от каждого слова. Деревянные доски заскрипели под его весом, когда Чанёль вновь появился в кругу света. Омега поднял на него заплаканные глаза и сглотнул горький комок слёз. — Это вообще мой ребёнок? — удивительно безразличным тоном спросил альфа. Сделав пару шагов в сторону парня, он посмотрел на него сверху-вниз ничего не выражающим взглядом. — Может это ребёнок Чонина, Сехуна, или с кем ты там ещё трахался? Слова причиняли невыносимую боль, которая затмила собой физические страдания. Бэкхён яростно замотал головой и схватился дрожащими руками за подол пиджака альфы, будто боялся, что тот сейчас исчезнет. — Это твой ребёнок, — прошептал он, стараясь задушить рыдания. — Это твой ребёнок, Чанёль… — Почему ты так в этом уверен? — Потому что я это знаю, — всхлипнул Бэкхён. — Я со всеми предохранялся, слышишь? Со всеми, кроме тебя… Я предохранялся! — шептал омега, давясь слезами. — Только с тобой… Я сделал это специально. Слышишь? Специально сделал! Я специально тогда с тобой переспал, Чанёль! Я хотел этого ребёнка! Твоего ребёнка! Я специально забеременел от тебя… Это твой ребёнок, Чанёль… Сквозь его задушенные всхлипы уже с трудом можно было разобрать слова. Пальцы, вцепившиеся в пиджак, побелели от натуги. Глаза, как озёра воды, были полны слёз. Чанёль смотрел на него в упор, не замечая, как сам плачет. — Прости… — сипло выдохнул мужчина, в следующий миг сгребая омегу в объятия. — Господи, Бэкхён, прости меня… Я не хотел! Чанёль прижал Бэкхёна к своей груди, яростно осыпая поцелуями макушку, а тот заплакал навзрыд. Альфа шептал слова прощения и проклинал самого себя за чудовищную глупость. — Как же я люблю тебя! — прошептал мужчина. — Так сильно, что от ревности схожу с ума! Он сполз вниз и опустился перед ним на колени, не в силах даже стоять. Смотреть в заплаканное лицо Бэкхёна оказалось невыносимо больно. — Прости меня, — лихорадочно хрипел альфа, целуя его мокрые щёки. — Простите меня, оба… — П-перестань, — заикаясь, шептал омега. — Т-ты н-не в-виноват… — Какая же я сволочь! — покачал головой Чанёль и уткнулся лицом в его колени. — Умоляю, прогони меня… Скажи, что ненавидишь, что никогда не простишь… — З-замолчи! — зашипел Бэкхён и обхватил его голову руками, крепко прижимая к себе. — З-за всю м-мою жизнь у меня н-не было ничего, ч-что было бы мне т-так дорого, как ты и этот ребёнок… — Я сволочь, — сокрушённо прошептал альфа. — Моя сволочь, — отозвался омега, робко улыбнувшись. — И я выбираю эту сволочь, потому что кроме неё мне больше никто не нужен.