На улице четвертый день лило как из ведра. Фреда умудрилась простыть, и температура с насморком никак не улучшали её характер, а совсем даже наоборот. Находиться в спальне младших шнырок сейчас было просто невыносимо из-за постоянной смены настроений и вечных недовольств больной, поэтому все постарались ретироваться куда подальше. Даже Лара предпочла уйти помогать на кухне. Правда, мыть котлы её так и не смогли заставить, а вот резать тонкой соломкой морковку в плов красотка взялась с похвальным энтузиазмом. Рина спряталась в библиотеке, прихватив с собой плеер и блокнот, решив посвятить свободное время маркизу дю Грацу и его ухлестываниям за очаровательной Луизой. Алиса ушлепала по лужам в Зеленый Лабиринт, натянув на себя ярко-желтый дождевик, хотя по Сашкиному мнению, чтобы выйти на улицу сейчас нужен был минимум водолазный костюм. Только добросердечная Лена продолжала сидеть у Фрединой кровати, отпаивая девушку разными чаями, кормя с ложечки медом и не обращая внимания на ворчание.
- Напомните мне потом написать в Осло, чтобы ей выдали Премию Мира как Матери Терезе номер два, - уходя, сказала Рина, поражаясь Лениным стальным нервам и мягкости. На её месте она бы уже давно надела банку с медом вечно недовольной Фреде на голову.
Шестая обитательница комнаты – Юля – ушла ещё рано утром. Пока она собиралась, Фреда хриплым голосом никак не унималась.
- Какого хрена ты так топаешь? Не видишь, мне плохо, я умираю?! Мне нужна тишина и спокойствие. Появилась тут и шастает, шастает, шкафом хлопает. А это, между прочим, раздражающе действует на мой слух!
- А на мой слух раздражающе действуешь ты, - огрызнулась в ответ Юля, зачесывая волосы в высокий хвост, - И вообще, для умирающей - ты слишком многословная.
- Ну-ну, хами. Без году неделю тут, а уже вон какая гордая, шнырка недоделанная.
- Вот бы ты уже подохла, мегера. И себя и белый свет бы от мучений избавила, честное слово, - сплюнула девушка и специально погромче хлопнула дверью.
Всё своё свободное время Юля проводила с Макаром. Валяясь вместе на его кровати в спальне мальчишек, она была тем человеком, которому и правда нравилось слушать его бесконечные байки, не сильно, конечно, веря в их достоверность и постоянно со смехом говоря «Да ну, ты гонишь!». Девушка не верила истории, в которой Макар, по его словам, раскидал в подворотне пятерых боксеров.
- Хреновые боксеры, если их какой-то гопарь раскидал, - фыркнула Юля.
- Ну почему же? - вклинился в разговор Сашка, который на соседней кровати штопал носки, - Если у гопаря в варежке спрятан корешок от подорожника с Двушки, то вполне может раскидать пять Тайсонов одним ударом, вместе с ближайшей кирпичной стеной.
Глаза девушки заинтересованно загорелись, и она просящее уставилась на Макара.
- У тебя же нырок скоро. Принеси мне такой.
- А что мне за это будет?
- Совсем обнаглел, торгаш проклятый? – возмутилась Юля, накинувшись на парня с кулаками и начав его мутузить. «Торгаш» свернулся в комок, прижав колени в груди и закрыв голову руками, не давая ей возможности отбить себе что-нибудь жизненно необходимое. Иногда он издавал звуки, смахивающие на похрюкивания, в которые смешивались его смех и оханья.
Сашка лишь усмехнулся, натянул на себя носки, сунул ноги в кроссовки и молча ушел искать Рину, которая вечно не могла зарядить телефон и до неё было как обычно не дозвониться.
Больше в комнате никого не было, все как один с самого утра решили не сидеть на месте и найти себе занятие. Ганич, скорее всего, пытался претворить в жизнь очередной способ подката к Ларе. Кирюша в наказание за порванную уздечку драил третий этаж. Причем объяснения, что порвалась она «совершенно случайно» и вообще - «по нелепому стечению обстоятельств» и «умыслу злого рока» оказалась у него в руках, на Меркурия никак не повлияли. Даня же ушел в пегасню, так как не знал, куда себя ещё деть. В пегасне всегда дел было навалом и находилось, куда руки приложить.
Переждав основной напор, Макар ловко увернулся от очередного удара, и перехватил руки девушки и завел ей за голову. Тогда Юля предприняла успешную попытку боднуть его лбом в нос. Парень поморщился, но опытная в подобных делах переносица выдержала. Перехватив её запястья в одну руку, второй парень сжал подбородок девушки, которая на этот раз решила пустить в ход зубы и начать кусаться.
Она вся раскраснелась, хвост на макушке съехал и растрепался, а изо рта лилась такая брань – здравствуй грузчик дядя Ваня. Макар поймал себя на мысли, что в таком виде она очень даже очаровательна.
Поддавшись внезапному порыву, он вдруг прижался к Юлиным губам своими, прерывая её матерную тираду. Поцелуй имел привкус крепких сигарет и соленых сухариков, а Юлины губы были очень сильно обветренными. Макар даже глаза не закрыл, как и девушка, смотря, как округляются её глаза.
Через пару мгновений он выпусти её руки, и Юля с силой пихнула парня в грудь. Этим её возмущение и закончилось. Она отползла на другой край кровати, обхватив себя руками. В такой позе она казалась ещё меньше, смахивая на дворового котенка.
Макар озадаченно почесал затылок, пытаясь подобрать слова.
- Ну… В общем… Я это… Ну даже не знаю…
- Ты же меня не… ну… то самое? - прищурилась Юля, не отводя от него взгляд пристальных карих глаз.
- Ну… - парень смотрел на свои руки, которые безжалостно мяли наволочку подушки, - Так то… Нет. Ну, то есть да. Я тебя того… самого.
Девушка вскочила, словно ошпаренная.
- Вот! Ты всё испортил! Доволен?! Придурок!
Юля схватила с пола свой рюкзак, с которым никогда не расставалась, и выбежала из спальни, прежде чем Макар успел как-то оправдаться. Хотя, казалось бы, в чем тут его вина?
***
- Что с тобой? – спросила Рина, сев в ногах кровати.
Уже второй час Юля активно изображала немой холмик, подтянув колени к подбородку и с головой накрывшись одеялом. Кусая губы, она мучительно решалась на то, чтобы поделиться с кем-нибудь из соседок приключившейся «бедой». В выборе между Ларой и Риной чаша весов активно перевешивала в сторону второй. Блондинку девушка считала откровенно глупой. Но с другой стороны в парнях и признаниях опыта у красотки было явно больше, чем у всех обитательниц этой спальни вместе взятых.
- Мне Макар признался… в любви, - последнее слово девушка вытолкнула из себя через силу.
- О, так это же здорово, разве нет? А мы уже с Сашкой ставки хотели делать, когда он разродится наконец, – Рина широко улыбнулась, но столкнувшись с хмурым взглядом, прикусила язык, - Или плохо?
- Я не знаю, - за всё время, что прошло с момента смерти Веры, Юля не чувствовала себя такой беспомощной. Она с чувством ударилась лбом об коленку, - Да какая, к черту, любовь? Он что, книжек любовных перечитал?
- Макар? Книжек? – Рина скептично приподняла бровь в лучших традициях Евгения Гамова, - Что-то я очень сильно сомневаюсь. Но в любом случае, что в этом плохого? Он же тебе нравится. Нравится же?
- Ну, да… - неуверенно протянула Юля, подергав себя за кончик хвоста, - Наверное. Но что это значит? Надеть на себя розовые панталоны и ходить за ручку, на каждом повороте слюнявить друг друга и полночи смс-ки друг другу строчить?
Долбушина рассмеялась, закидывая ноги на кровать и усаживаясь поудобнее напротив девушки.
- А что, мы с Сашкой, боюсь спросить, так выглядим?
- Нет. У вас всё как-то… по-другому.
- Не по-другому, а по-своему. И у вас будет по-своему. Но если хочешь, розовые панталоны я тебе подарю. У меня папа фанатичный, если попрошу – целый панталонный завод купит.
Юля усмехнулась, но от панталон отказалась, заметив, что фасон не совсем в её вкусе.
Заинтересованная беседой Лара на соседней кровати отключилась от телефонного звонка. Последние пять минут она говорила только «Ага» и «Вот это да» с очень скучающим видом. Придвинувшись поближе, она легким движением откинула золотистые локоны на спину и сложила наманикюренные ладошки на коленках.
-А по-моему, Макар очень миленький. Качается, а плечи какие. Люблю сильных мужчин, шансов, что они будут носить на руках намного больше. Знаешь, ты когда окончательно его отошьешь – мне скажи. Я как раз в журнале прочитала интересную статью о том, как завязать роман с парнем, который недавно потерпел неудачу на любовном фронте. С этой погодой в ШНыре такая скука – хоть какое-то развлечение будет.
Рина удивленно уставилась на блондинку. Насколько она помнила, Макар Ларе никогда не нравился, хотя он долгое время тщетно пытал удачу на поимке этой «золотой рыбки».
Юля прикусила изнутри щеку, с ног до головы оглядывая модельную красотку в розовых тапочках и коротких джинсовых шортах, а потом слезла с кровати, начав рыться в своей сумке.
- Можно одолжу? – и не дождавшись ответа, она сдернула со стула Рины нежно-голубую рубашку.
Стянув резинку с густых волос, девушка переоделась и посмотрела на себя в зеркало. Худая, там, где предполагалась грудь, хотелось бы побольше. Брови чересчур густые, на носу выскочил прыщик.
- По-моему, неплохо, - кивнула Рина.
Бросив ещё один взгляд на отражение, Юля глубоко вдохнула, пригладила волосы.
- Зачем ты сказала ей про Макара? – спросила Долбушина у Лары, после того, как она ушла.
- Прочитала в одном журнале, что людям очень часто нужен хороший пинок, чтобы решиться на что-нибудь. Ревность для неуверенной в себе женщины – красная тряпка для быка, - пожала плечами блондинка, аккуратно подпиливая и без того идеальные ногти.
Рина задумалась о том, что женские журналы на самом деле не такие уж бесполезные, как ей всегда казалось. А Лара – не такая уж глупая. В очередной раз девушка укорила себя за слишком предвзятое отношение к людям.
***
В столовой как всегда было шумно. Гоша случайно запнул Штопочкин хлыст под шкаф, и теперь с несчастным видом доставал его под её нецензурные комментарии о том, где у него глаза и из какого место руки и ноги растут. Ул пытался накормить свою пчелу кусочком мяса, приговаривая, что выведет новый вид пчел-убийц, на что Яра отвечала, что не подпустит его к их ребенку без справки от психотерапевта.
Кавалерия с Меркурием наблюдали со стороны на то, как неподалеку от них разместились Юля с Макаром. Невзначай парень проводил мизинцем по её коленке, заставляя девушку смущенно краснеть, и получал в ответ хороший удар в бок. Заметив, с каким аппетитом он уминает свою порцию, Юля на минуту задумалась, а затем разрубила свою котлету вилкой напополам и переложила одну часть в тарелку голодного парня.
Директриса улыбнулась.
- Знаешь, Меркурий, а по-моему, кто-то явно движется в гору.
- Ну дак, - пожал плечами мужчина, и больше ничего не сказал.
И правда, зачем что-то говорить, когда всё прекрасно, кроме погоды за окном?
:)
