Вечность в шестьдесят секунд

      Китнисс делает шаг и окунается в полумрак комнаты. За ней с глухим хлопком закрывается дверь. Помещение, которое не больше кухни в их старом доме, сейчас кажется таким огромным. Тусклые лампы почти не освещают, а висят лишь для красоты.       Китнисс идет в центр помещения и становится на криво нарисованный красный крест. Сначала ничего не происходит, а потом Эвердин в спину ударяет легкий ветерок. Он пахнет домом.       — Эй, Китнисс, посмотри! — голос Прим. Эвердин медленно разворачивается и понимает, что она уже не в маленькой бетонной комнате. Она на Луговине. — Я сплела тебе венок.       Прим сидит недалеко в милом голубом платьице и аккуратно заплетенной косой. Она улыбается.       Из глаз Китнисс потекли слезы. Слезы счастья. Она ведь уже и не мечтала увидеть свою сестру. Прошло четыре года с ее смерти. У большинства жизнь наладилась. Она вышла замуж за Пита, побыла свидетельницей на свадьбе Хеймитча и Эффи, у Гейла родилась девочка, ее мама стала лучшим врачем в Панеме. А потом она встретила Энни, которая и предложила ей прийти сюда, в эксперементальный центр.       - Почему ты плачешь? - искренне удивляется Прим.       - От счастья, утенок, - Китнисс садится на траву и забирает у сестры венок. - Очень красивый. А где твой?       - Я еще не доплела, - она улыбается и на душе у Китнисс теплеет. Не знаю, сколько прошло времени. Час? Два? Вечность? Китнисс и Прим просто сидели на траве и болтали о всякой ерунде.       На выходе из комнаты Эвердин встретил молодой паренек лет восемнадцати с длинными белыми волосами, которые он завязал в тугой хвост.       - Спасибо, что подарил мне вечность. Вечность с Прим.       - Тебя не было шестьдесят секунд.       - Спасибо за вечность в шестьдесят секунд, - Китнисс улыбнулась и, ничего больше не сказав, направилась к выходу из центра.       Впервые за четыре года ей было спокойно.