Помоги мне

Дождь заливал с самого утра, и чертово плечо, едва зажившее после операции, снова напомнило о себе. На самом деле, Соске хотелось о нем забыть, как и о многом другом. О том, что он больше никогда не сможет плавать, и о том, что когда-то мог – еще больше. Он достал сигареты из заднего кармана и натянул капюшон. Даже под навесом редкие капли дождя все равно его настигали. Соске глубоко затянулся и выдохнул – дым бледными кольцами поднялся вверх. Курение еще не стало привычкой, но все равно расслабляло. Шлепая по лужам, к зданию бежал парень. Тонкая толстовка не спасала его от ливня, наверное, вымок за пару минут. Теперь он стоял под навесом рядом с Соске и смешно фыркал, как кот. А потом еще и оглушительно чихнул. – Ты на тренинг? – вдруг спросил он. Неудивительно, что он так решил. Здание маленькое, и в такой поздний час все офисы наверняка закрыты. – Нет, – соврал Соске. Или не соврал. Он еще не решил, пойти на этот чертов тренинг или потратить пару часов с большей пользой. Свободного времени у него теперь было предостаточно, но он все еще не научился им распоряжаться. – Извини. Парень явно почувствовал неловкость. – Да не стоит, вообще-то ты прав. Я туда собирался, – произнес Соске неожиданно даже для себя. Кому какое дело, куда он там собирался. – Думаю, тебе все же стоит пойти. Иногда нужно просто попробовать. – Зачем? – Соске не понимал, для чего он вообще сюда пришел. Ни один тренинг не изменит того, что с ним произошло. – Чтобы понять, что это не твое, – парень улыбнулся, и Соске поймал себя на мысли, что у него невероятно обаятельная улыбка. Соске не знал, в чем же дело: в этом парне и его улыбке, или ему просто любопытно, но он решился. Впрочем, он не привык долго мучиться сомнениями. В небольшом зале, без признаков какой-либо мебели, не считая несколько стульев, Соске увидел еще пять таких же молодых людей. Одна девушка в инвалидной коляске, еще двое с костылями. Они сидели в кругу и, судя по всему, дожидались психолога. Своего нового знакомого Соске не увидел среди присутствующих. Это его огорчило. Зря он вообще сюда пришел. Но вскоре тот самый незнакомец появился в зале. Сейчас на нем была яркая зеленая футболка, и его волосы все еще были немного влажными. – Меня зовут Тачибана Макото, и я буду вести эти занятия. Лучше зовите меня просто Макото. Соске почувствовал себя обманутым. Записаться на эти занятия Соске заставил лечащий врач, Окамура-сенсей. Он же считал, что для реабилитации необходимо психологическое сопровождение и лучше всего для этого подойдут групповые занятия. Полная чушь, по мнению Соске, но его мнением не особо интересовались. Месяц назад этот же лечащий врач в своем кабинете сообщил Соске, что ему придется зарыть поглубже свои мечты об олимпийской медали и вообще о профессиональном спорте. В одно мгновение жизнь остановилась. Себя без спорта Соске не мог представить даже в самых смелых и сумасшедших фантазиях. Сколько он себя помнил, он плавал и плавал, и снова плавал. Занятия проходили в свободной форме. Никто не спрашивал Соске о его травме, и даже о том, как проходила реабилитация. И он был рад – Соске слишком устал от этих вопросов. Макото не лез никому в душу и говорить не заставлял, но приветствовал любую инициативу. Соске предпочитал молчать и слушать. Макото ненавязчиво задавал тон беседы, и все были только рады с ним поговорить. Он нравился людям, это было заметно сразу. Девушка в инвалидной коляске, которая вначале казалась отстраненной, через какие-то полчаса оттаяла и как ни в чем не бывало рассказывала о своей кошке. Макото улыбался и выглядел заинтересованным. Порой он задавал очень странные вопросы. Соске совершенно терялся и не знал, как на них отвечать, даже если бы он хотел ответить. Например, он спрашивал, что делало их счастливыми. В последний раз Соске испытывал нечто похожее на тренировке с командой. Когда Рин заливисто смеялся и трепал Момотаро по голове, а тот дулся и вырывался из последних сил. Или когда Соске плыл стометровку на чемпионате Японии, не ощущая собственного тела, полностью сливаясь с водой, растворяясь в ней. В тот день он стоял на пьедестале и искренне улыбался. Он редко улыбался, на самом деле. Теперь всего этого не было и больше никогда не будет. Что сейчас могло сделать его счастливым хотя бы ненадолго? Секс? Еда? Соске грустно усмехнулся своим мыслям, и в этот момент Макото будто случайно перехватил его взгляд. Глаза его были какого-то невероятного зеленого цвета, или, может, так просто казалось в искусственном освещении. – Ну как? – Макото нагнал его уже на выходе. Соске в ответ лишь неопределенно пожал плечами. Ничего так и не изменилось. Он все еще не верил, что кто-то, кроме него самого, может ему помочь. – Надеюсь, мы еще увидимся, – улыбнулся Макото. Он открыл дверь, шагая навстречу вечерней сырости и прохладе. Дождь уже кончился. Соске поежился и закурил, глядя вслед удаляющемуся Макото. На следующее занятие он не пошел. Болтать с малознакомыми людьми о всякой ерунде ему было не интересно. *** Как только плечо пришло в норму, если можно было так сказать, он начал бегать по утрам. Врач, конечно же, запретил ему перенапрягаться, но без физической нагрузки Соске тоже не мог. Он выходил из дома, когда только-только начинало светать. Бесцветное небо светлело и наливалось красками. На полутемных улицах людей почти не встречалось, в парке их было еще меньше. Соске надел наушники, отгораживаясь от звуков просыпающегося города и отпуская свои мысли. Он не думал ни о чем особенном, позволяя мыслям перекидываться с одного на другое. Когда его неожиданно схватили за плечо, он резко остановился, сбивая дыхание. Сердце, как бешеное, колотилось в горле. Соске выдернул наушники и обернулся. – Какого черта!? – он уже собирался выругаться, но слова так и застряли в горле. Перед ним стоял Макото. – Я кричал тебе, но ты не слышал. Извини, что напугал. Макото в самом деле выглядел виноватым. – Ладно, ты тут ни при чем, – вздохнул Соске. – Что ты здесь делаешь? На Макото тоже был спортивный костюм, который мягко обтягивал его фигуру. По широким плечам и крепким мышцам икр было заметно, что он уделяет много внимания спорту. Возможно, в прошлом тоже профессиональный пловец или атлет. – Я бы хотел сказать, что оказался здесь случайно, но все равно не умею врать, – улыбнулся Макото. Его искренность обезоруживала. – На самом деле, я хотел встретиться с тобой. – На тренинги я больше ходить не буду, – отрезал Соске. – И не стоило тебе сюда приходить. Он уже сунул наушник в ухо и собирался отвернуться, но Макото и не думал уходить. – Я здесь не за этим. Он больше не улыбался, выглядел серьезным и решительным. Не такой уж он и милый, решил про себя Соске. – А зачем? – Хотел предложить тебе что-то вроде индивидуальных консультаций. Соске усмехнулся. Он, наверное, шутил. Зачем ему возиться с Соске, словно он маленький ребенок? Наверное, все эти мысли отразились у Соске на лице, потому что Макото нахмурился: – Мне просто хочется тебе помочь. К тому же групповые занятия и правда не всем подходят. – Зачем? Почему именно мне? Есть куча людей, которые куда больше нуждаются в помощи. – Потому что ты мне нравишься, – сказал тот, а потом залился краской и испуганно замахал руками, когда понял двусмысленность своих слов. – Нет-нет! Не подумай ничего такого. Просто как человек! Соске чуть было не рассмеялся. Ему даже показалось, что он бы был совсем не против, если бы понравился Макото в том самом смысле. Но тут же отогнал от себя эти дурацкие мысли. Еще не хватало залипать на первых встречных самаритянинов. – Всего пару недель. – Ладно, – неожиданно для себя согласился Соске. Макото тут же расцвел. Оказывается, он умел добиваться своего, даже несмотря на внешнюю наивность и мягкость. – Дашь мне свой номер? Соске приподнял брови, но Макото снова улыбнулся, да так, что отказать не хватило духу. – Пиши. – Тогда до завтра! Я позвоню, – выпалил Макото и побежал в сторону остановки. Наверное, испугался, что Соске может успеть передумать. Макото и правда позвонил, хотя Соске не сильно-то и сомневался. Они договорились встретиться на станции. Соске увидел Макото издалека – он то и дело посматривал на часы и выглядел немного взволнованным. Они свернули с многолюдной улицы и через пару кварталов оказались у здания местного бассейна. Соске уже собирался развернуться и уйти, но Макото цепко ухватил его за рукав и потащил внутрь. – Нельзя же все время идти на поводу у своих страхов, – тихо сказал он, словно и не с Соске разговаривал. Тот лишь раздражено цыкнул, но больше не сопротивлялся. Они переоделись в гидрокостюмы и отправились в бассейн. Соске не мог не заметить, что костюм на Макото сидел как влитой. Теперь он, на самом деле, был похож на настоящего пловца. Стоило им оказаться у бортика небольшого бассейна, как к ним тут же подлетела стайка шумных детей. Они окружили Макото с криками: «Ура, тренер Тачибана!». Соске сразу же почувствовал себя здесь лишним, но Макото тут же представил его детворе: – Это Ямазаки-сан. Он сам профессиональный пловец и будет сегодня мне помогать. Дети недоверчиво уставились на Соске, словно он не особо походил на пловца. – А у вас есть медали? – серьезно спросил мальчик с россыпью веснушек на переносице. – Конечно. – И кубки? – И кубки. Дети начали перешептываться. Но тут же Макото позвал их в бассейн и все внимание и любовь опять вернулись к «тренеру Тачибане». Тот все время смеялся и лихо управлялся с такой оравой. Соске даже немного позавидовал – он-то не мог справиться даже со своим пятилетним племянником. – А ты чего стоишь в стороне? – обратился к нему Макото. – Присоединяйся! Соске немного растерялся, но потом тоже залез в воду. Ему присвоили почетное звание консультанта и теперь обращались за советами. Соске с серьезным видом отвечал на вопросы, и дети, казалось, тоже начали ему доверять. К концу занятия Соске чувствовал себя довольным, но ужасно вымотанным. – У тебя неплохо выходит, но все-таки тебе стоит еще поучиться работать с детьми, – улыбнулся Макото, и глаза его победно заблестели. – Конечно, тебе легко говорить, мистер всеобщий любимчик. – Если бы ты не делал такое угрюмое лицо, то тоже мог бы им стать! – Я не виноват, что у меня такое лицо от рождения, – обиженно пробурчал Соске, и Макото вовсе рассмеялся. Так заразительно, что Соске не смог сдержать улыбку. Макото предложил перекусить в ближайшей забегаловке. Соске был не против. Они ели вредные гамбургеры. Соске, кажется, тысячу лет ничего такого не пробовал и сейчас получал искреннее наслаждение от такой незатейливой пищи. – Чертовски вкусная гадость, – блаженно протянул Соске. Макото в ответ только усмехнулся. – Не так уж плохо, правда? Я не только о гамбургерах. Макото смотрел на Соске, ожидая какой-то реакции, но тот лишь рассмеялся. Нос и щеки Макото были перепачканы кетчупом, и выглядел он при этом уморительно, особенно с растерянным выражением на лице. Соске потянулся к нему и вытер лицо салфеткой. Тот смутился и благодарно кивнул. – Я думал, будет хуже, – признался Соске. Похоже, даже такой ответ Макото вполне устраивал. В следующий раз они встретились в кино. Макото предложил Соске самому выбрать фильм. Впрочем, выбор был невелик. Соске внимательно рассматривал афиши: дурацкий боевик и пару мелодрам он отмел сразу. На комедию не было настроения, а вот ужастик казался неплохим выбором, чтобы скоротать время. – Пойдем вот на этот. – Соске ткнул пальцем в афишу с искаженным лицом, которое скорее всего было даже не человеческим. Макото сразу же растерял все свои улыбки и оптимистический настрой. Соске наблюдал, как с его лица медленно сползают краски, и чуть не рассмеялся. – Только не говори, что ты боишься? – Нет, конечно, нет, – слишком поспешно ответил Макото, что только подтвердило подозрения Соске. – Давай пойдем на другой фильм? – все-таки предложил он. – Нет, мы пойдем на этот. Я же предложил тебе выбирать, иначе будет нечестно. Соске в ответ только пожал плечами и пошел покупать билеты. Фильм, на самом деле, оказался впечатляющим. Макото вжался в кресло и, казалось, побледнел еще сильнее. Соске жевал попкорн и надеялся, что Макото не сбежит из зала до конца фильма, но как только на экране впервые появилось чудовище с афиши, тот с силой вцепился в руку Соске. – Кажется, ты говорил о том, что нельзя идти на поводу у своих страхов? – прошептал Соске ему на ухо. Макото покраснел, или Соске снова лишь показалось, и сильнее вжался в кресло. – Поэтому я сижу здесь и смотрю этот чертов фильм! – сдавленно прошептал Макото. – И выслушиваю твои издевательства. Соске хмыкнул, нашел ладонь Макото и крепко сжал. Кожа Макото была горячей и немного влажной, в отличие от сухих и вечно холодных рук Соске. Он успокаивающе большим пальцем огладил ямочку на запястье. Макото немного расслабился и обмяк в кресле. Теперь вместо фильма Соске все больше смотрел на Макото, на то как меняются эмоции на его лице – это было не менее увлекательное зрелище, чем беснующиеся призраки на экране. Когда они вышли из зала, Макото облегченно выдохнул. Он все еще сжимал руку Соске, а тот не мог ему об этом сказать. Потому что это было приятно, приятно быть нужным кому-то. Но потом Макото разжал пальцы, и руке Соске, до этого согреваемой горячей ладонью, вдруг стало слишком холодно. Он остро ощутил дискомфорт и спрятал руку в карман. Макото, похоже, понял этот жест по-своему. – Извини, – едва слышно произнес Макото, и его голос почти затерялся в шуме толпы. Соске хотелось сказать, что ему не за что извиняться, но промолчал. *** Это была их третья встреча, и Соске ее ждал, как маленький мальчик ждет сюрприза на день рождения. Он чувствовал себя полным идиотом, но это было весело. Оказалось, Макото умел удивлять. Они встретились перед входом в океанариум. Последний раз Соске был здесь со школьной экскурсией в пятом классе. Рин тогда потерял шапку, они побежали ее искать и заблудились, а после получились нагоняй от Мияко-сэнсэй. Эти воспоминания заставили Соске улыбнуться. – Сюда же только парочки на свидания ходят, да дети. – Тебе понравится, – снова сказал Макото, и Соске не мог ему не поверить. – Это же рыбы, у тебя с ними много общего. Соске ничего общего между собой и рыбами не видел, но наблюдать за ними оказалось действительно интересно. Особенно за большими, вроде акул, которые плавали в самом огромном аквариуме, горделивые и ленивые, совсем не похожие на других рыб. – Вот эта — прям твоя копия, – ткнул его в бок Макото, указывая на рыбину со страшной мордой. Казалось, та готова сожрать любого, кто попадется у нее на пути. – Я не такой страшный! – возмутился Соске. – Когда хмуришься – очень даже! Все в ужасе разбегаются. Девушка с занятий, кстати, тобой интересовалась. Спрашивала, не якудза ли ты? – Врешь! – Ага. Меня легко раскусить. Но она и в самом деле спрашивала о тебе. Ты ей понравился. – Меня это не интересует, – честно признался Соске. – Извини. Наверное, у тебя есть девушка. – Нет, меня вообще девушки не интересуют. Повисла неловкая пауза. Свою ориентацию Соске не скрывал никогда, просто не трещал об этом на каждом углу. Из команды знал только Рин, его лучший друг. Впрочем, остальных это и не касалось. Макото выглядел немного растерянным, но быстро пришел в себя, и Соске расслабился. Он вдруг, совершенно неожиданно для себя, понял, что не хочет разочаровываться в Макото. Соске вернулся в квартиру и впервые за долгое время ощутил одиночество. Наверное, он всегда был один, никого не подпускал слишком близко. Когда-нибудь, – Соске всегда был уверен в этом «когда-нибудь», – он завел бы нормальные отношения, возможно, даже семью. Все это казалось далеким и в то же время логичным и неотвратимым. Но это «когда-нибудь» постоянно откладывалось. На первом месте всегда был спорт, и вот теперь он лишился самого главного. Ничего не осталось, потому что ничего больше и не было. Кофе был слишком горьким, кровать — слишком холодной, вода в душе — слишком горячей. «Что делает вас счастливыми?» Соске вдруг вспомнил этот дурацкий вопрос. Мысли закрутились вихрем в голове, а он смотрел на тени на потолке. В тот день, если бы Макото заставил его ответить, Соске бы смог сказать только «больше ничего». Это было в тот день. Сейчас ничего не поменялось, почти ничего. Но когда он встречался с Макото, он забывал и о своей травме, и о прошлом. Он просто был собой настоящим, и его ничего не тяготило. Было легко и просто. На следующий день Соске ясно ощутил, что ему чего-то не хватает, а точнее, кого-то. Он слонялся по дому, словно загнанный в клетку зверь, меряя свою небольшую квартиру шагами. Ходил в супермаркет, гулял по парку, делал восстанавливающие упражнения, снова гулял. На другой день ноги сами его привели к тому зданию, где они впервые встретились с Макото. Только погода сегодня была теплая и сухая. Уже заходило солнце. Соске вошел внутрь и петляя по длинному коридору наконец-то нашел нужную дверь. Он несколько минут расхаживал туда и обратно, прежде чем все-таки решился заглянуть. Глупо вести себя как какой-нибудь нашкодивший подросток, который боится наказания. Да и Соске никогда не был трусом. Соске, не постучавшись, осторожно приоткрыл дверь. Макото был не один. Похоже, занятия закончились, и теперь с ним оставался только какой-то парень. Соске видел его впервые. Парень молчал и внимательно смотрел на Макото пустым нечитаемым взглядом. А Макото говорил, тихо, вкрадчиво. – Хару, пойми, о тебе все беспокоятся, – сказал Макото и потрепал парня по волосам. Было в этом жесте что-то интимное и доверительное, словно они уже давно знакомы. Соске прикрыл дверь снаружи и вышел на воздух. Макото появился минут через пять вместе с тем самым Хару. Тот смерил Соске подозрительным взглядом и, коротко кивнув Макото, отправился в сторону станции. – Пока, Хару! – крикнул Макото ему вдогонку. – Привет, – Соске мялся и чувствовал себя ужасно неловко. – Вот был поблизости и решил заскочить. Он плохо умел врать и знал, что сейчас выглядел полным кретином. Но Макото только понимающе кивнул, и его лицо просветлело. – Я рад, что ты пришел. Думал, мы больше не увидимся, – ответил он и направился в сторону метро. Соске не знал, что сказать, и поэтому не нашел ничего лучше, чем спросить: – А этот парень, он тоже твой особенный пациент? – вопрос прозвучал более, чем странно, и Соске захотелось удариться затылком о стену, чтоб уже наконец прийти в себя и перестать вести себя как болван. – Что-то вроде того. – Мне кажется, я вот-вот увижу сияющий нимб у тебя над головой. Макото рассмеялся – казалось, его невозможно было обидеть. – Можешь считать меня кем угодно, но помогать людям – это здорово. Соске в этом сомневался. Не все достойны, чтобы им помогать, да и никому это не нужно. Каждый должен уметь сам решать свои проблемы. – Тебе стоит попробовать, – неожиданно предложил Макото. *** – Я не люблю животных. Ну, разве что рыб или тигров, – говорил Соске, стоя перед воротами местного питомника. – Вот увидишь, будет здорово! Тебе обязательно кто-нибудь понравится. Соске только фыркнул. У него не было выбора, если дело касалось Макото. Девушки из питомника были им рады, даже слишком рады – похоже, они все были без ума от Макото. Как позже выяснилось, обитатели питомника тоже. Соске начинал думать, что на этой планете не найдется ни одного живого существа, способного устоять перед этой улыбкой и теплым взглядом. Макото как будто ничего особенного не замечал, относясь ко всем с одинаковой добротой и дружелюбием. У Соске дела обстояли не так здорово. С девушками поладить удалось довольно быстро, а вот животным он явно был не по душе. Они шипели, фырчали, гавкали, царапали и кусали. В общем, делали всякие подлости, пока Соске пытался вытаскивать их из клеток. Наконец, увидев его мучения, Сацуки-сан, одна из работниц питомника, над ним сжалилась и отправила убирать уже пустые клетки. Макото тем временем с упоением возился с щенком. Одна из лап у него была перебинтована, но щенок все равно выглядел веселым и жизнерадостным. – Как тебе это удается? – не без легкой зависти спросил Соске, наблюдая за ними. – В этом нет ничего особенного. Просто животным нужно время, чтобы привыкнуть к тебе. В следующий раз у тебя тоже получится. Соске хотел сказать, что следующего раза у них, скорее всего, не будет, но от одной только мысли об этом защемило в груди, и Соске предпочел быстро от нее отделаться. Не хотелось портить себе настроение. В конце концов, все когда-нибудь заканчивается, особенно что-то хорошее, ему ли об этом не знать? Вторую половину дня они потратили на то, чтобы Соске перестал бояться животных. Ради этого даже нашли совсем маленького котенка. Соске, конечно же, его не боялся, но все равно отнесся к нему с подозрением. У котенка был рыжеватый окрас и красивые зеленые глаза. Когда Соске взял его на руки, он на удивление не зашипел, а лишь выжидающе на него уставился. И когда тот осторожно его погладил, прикрыл глаза и невероятно громко заурчал. Макото расплылся в довольной улыбке и тут же достал телефон. Соске было неловко, но Макото все равно его сфотографировал и даже переслал фото работницам приюта. Соске после этого злился на него целых пять минут. Почти рекорд. *** Соске больше не мог не думать о Макото. Как бы ни старался. По вечерам представлять его улыбающееся лицо было приятно. Еще приятнее было думать о том, чтобы могло быть, если бы Макото был способен испытывать к нему какие-либо чувства. В своих фантазиях он не позволял себе заходить слишком далеко – создал для себя рамки, чтобы избежать неминуемого разочарования. Но уже если не знал, то чувствовал, что разочарования избежать не удастся. Иногда накатывала тоска, еще больше и сильнее прежней. После бессонной ночи он чувствовал себя неважно, но от встречи не отказался. В четырех стенах находиться было еще невыносимее. Когда Соске подошел к станции, Макото не ждал его, как это обычно бывало. Тут же в кармане завибрировал телефон – это был Макото. – Извини, что не предупредил тебя заранее, но тебе придется пройти небольшой квест к месту нашей встречи. – Какого хрена? – Тебе будет весело, вот увидишь. – Макото казалось был очень доволен. – Первое задание ты получишь от девушки из кофейни. Удачи! Надеюсь ты успеешь до того, как стемнеет. Соске выругался и поплелся к кофейне напротив. Девушка в красном фартуке мило улыбалась. – Эм… – растерялся Соске. Он даже не знал, что он должен у нее спросить. – Ямазаки-сан? – быстро догадалась девушка и протянула ему конверт. – Подождите секундочку, я сделаю для вас кофе. В итоге Соске получил конверт с заданием и стакан горячего американо. В конверте оказалась карта, но все пункты назначения на ней были зашифрованы. Соске понадобилось несколько минут прежде чем он понял, что это все места их встреч: бассейн, океанариум, питомник, кинотеатр. Дальше дела пошли лучше. Он быстро перемещался по району, иногда почти бегом, находя новые задания и расшифровывая следующий пункт. И через час беготни наконец оказался в нужном месте, полный намерений высказать Макото в лицо все, что он думал о нем и о его безудержной фантазии. Тот нашелся в глубине парка под деревом, развалившийся на пледе. – Ты быстро! – удивился Макото, лениво приподнимаясь и щурясь. – Как раз успел. – К чему? – опешил Соске. – Присаживайся, скоро сам увидишь, – Макото подвинулся и потянулся к корзинке. В ней оказалось две коробочки с бенто. Соске устало опустился на плед и принялся за еду. Она оказалась на удивление вкусной, и он сразу же сменил гнев на милость. Макото смотрел туда, где за кронами деревьев светило заходящее солнце. – И все это ради банального заката? – Соске приподнял брови. – Совсем не банальный! – Да ты романтик. Солнце медленно клонилось за горизонт, скрываясь в ветках деревьев. Макото молча наблюдал за ним, а Соске смотрел на Макото. Его профиль казался сегодня слишком серьезным, а брови были напряженно сдвинуты, словно его что-то беспокоило. Соске даже предположить не мог, что именно. Сколько бы они не общались, все, что творилось в голове Макото, для Соске оставалось загадкой. Может, две недели — это слишком малый срок, чтобы узнать человека, но вполне достаточный, чтобы его полюбить. – Это наша последняя встреча, – начал Макото, когда солнце совсем скрылось, и лишь небо все еще хранило блеклые оттенки его яркой палитры. – Я рад, что познакомился с тобой. Макото смотрел прямо и так откровенно, что щемило сердце. – Но мы же можем видеться? – Не стоит, – тихо произнес Макото. – Это рождает зависимость. Ты решишь, что нуждаешься во мне, чтобы быть счастливым. – Я уже так думаю! – Это иллюзия. Так часто бывает, но в конце концов все уходят и начинают жить своей жизнью. А я — лишь временный этап, очень незначительный, на самом деле. – Хватит! – Соске повысил голос, но ему было плевать. Макото его даже не слушал, не воспринимал всерьез, и это бесило до чертиков. Он встал и уже собирался уходить, как Макото удержал его за руку. – Ты знаешь, зачем все это было? Почему я выбрал тебя? – Из прихоти? – Нет, ты мне действительно понравился. Но главное было в том, что ты выглядел по-настоящему одиноким. Ты не можешь никому открыться, не можешь попросить о помощи, когда тебе плохо. Ты думаешь, что справишься сам, но это необязательно. – Макото выглядел грустным и все еще не отпускал его руку. – Я не хочу, чтобы меня жалели и помогали. Может быть, мне это не нужно?! Ты потратил время не на того человека. Соске одернул руку и зашагал прочь, чувствуя себя преданным. Разочарования было не избежать, но он не думал, что все закончится вот так. *** Соске было по-настоящему плохо. Он даже не думал, что так бывает, что можно так страдать из-за другого человека, которого на самом-то деле едва знал. Он нашел в телефонной книжке и так хорошо знакомый номер и позвонил. Рин ответил сонным голосом – Соске забыл о разнице во времени. – Соске? – взволнованный голос Рина его отрезвил. – Привет. – Черт, ты не отвечаешь на звонки уже давно, я переживаю, между прочим. – Прости. Я не знал, как тебе сказать. Рин ждал, и в его молчании чувствовалось напряжение. – Тренер мне так ничего и не сказал, но что-то случилось, правда же? Что-то серьезное? – Да, я больше не смогу плавать. – Соске? – голос Рина дрогнул. – Только не плачь, знаю, что ты та еще плакса. – Я не плачу! – Ничего страшного не случилось, ты сможешь отдохнуть от моей опеки. – Дурак! – Рин смеялся и все еще всхлипывал. – Уж кто бы говорил. *** После разговора с Рином действительно стало легче, словно с плеч упал непосильный груз. Соске расслабился и уснул. Ему больше не снился бассейн, не снилось, что он тонет. Он видел во сне Макото, который смеялся так искренне и открыто, что Соске во сне смеялся вместе с ним. Соске все-таки решил вернуться в родительский дом, хотя бы на какое-то время. В Токио его ничего не держало, и делать тут было нечего. Он разбирал свои вещи и упаковывал их в коробки. Вещей у него было совсем немного. Среди них он вдруг нашел спортивную куртку, которую однажды забыл у него Макото. Странно, что он сам о ней даже и не вспомнил. В карманах не оказалось ничего ценного. Можно было просто забыть об этой куртке, но у Соске никак не получалось. Он хотел его увидеть, хотя бы в последний раз. Извиниться перед ним, рассказать о своих настоящих чувствах. Соске набрал знакомый номер, но Макото не ответил, и через час он уже стоял у квартиры Макото с пакетом в руках. Соске жал на звонок, но дверь долго не открывали. Он уже собирался уходить, как из квартиры послышался шум. И как бы Соске ни готовился, увидев Макото, взлохмаченного, в тонкой влажной футболке, он растерялся. Сам Макото, было похоже, растерялся ничуть не меньше. Он явно ожидал увидеть кого угодно, но не Соске на пороге своей квартиры. – Что ты... – начал Макото и тут же закашлялся. Выглядел он совсем не важно: на лбу проступали капельки пота, щеки горели, взгляд поплыл. – Ты заболел? – Да так, ерунда. Сезонная простуда, – голос у Макото тоже был хриплый и надломленный. Он все еще удивленно смотрел на Соске. – Может, войдешь? Соске не отказался. В тесной квартире было душно, и пахло лекарствами. Они дважды столкнулись друг с другом в прихожей, и от этого Соске почувствовал себя еще более неловко. Было ясно, что Макото сейчас совсем не до него и его чувств. – О тебе есть кому позаботится? – зачем-то спросил Соске. – Может, девушка? – У меня нет девушки, – Макото провел его на кухню, которая была немного больше прихожей. – Тебе лучше прилечь, выглядишь отвратительно. Я могу сходить за лекарствами. – Не стоит беспокоится, – начал Макото, но его повело, и он осел на стул. – Да-да. Конечно. Еще скажи, что все в порядке. Соске помог ему подняться и, придерживая за плечи, отвел в спальню. Макото, не сопротивляясь, улегся на футон и почти сразу отключился. Соске неуверенно дотронулся до его лба – он был горячий и влажный. Теперь он уже не мог оставить Макото одного в этой маленькой квартирке. Макото слишком переживал о других и совсем не заботился о себе. Это было очень на него похоже. Соске решил остаться, пока не спадет жар, а потом просто уйти домой. Он быстро сбегал в аптеку, купил нужные лекарства, приготовил рисовую кашу, какую делала мама в детстве, когда Соске болел. Макото безропотно пил таблетки и ел кашу, только смотрел на Соске как-то странно. Но ничего не говорил, кроме «спасибо». Соске не заметил как задремал сидя на полу рядом с Макото, а когда проснулся, уже начинало светать. Соске снял со лба Макото уже сухой компресс и едва коснулся кожи – температура спала. Да и выглядел он куда более здоровым, чем вчера вечером. На щеках оставался только легкий румянец, а дыхание стало ровным. Нужно было просто уйти, тихо закрыв за собой дверь, но Соске все сидел, разглядывая стену напротив, только чтобы не смотреть на спящего Макото. Сквозь тонкие занавески в комнату начали проникать навязчивые солнечные лучи, и Макото заворочался и открыл глаза. Он долго смотрел на Соске и, казалось, пытался понять, что тот делает в его квартире. – Спасибо, – наконец выдохнул он. – Не стоит, – Соске, смутившись, отвел взгляд. Макото выглядел таким открытым и расслабленным, и Соске непреодолимо захотелось его поцеловать, потрогать, запустить руки под футболку. – Так бы любой поступил на моем месте. Макото привстал и хотел что-то сказать, но Соске его опередил. Не хотелось делать ситуацию еще более неловкой. – Я пойду, наверное. Просто зашел куртку отдать. – Может, хотя бы кофе выпьешь? – Спасибо, но мне пора, правда. Соске чувствовал, что просто убегает от своих чувств и желаний, которые просто не мог контролировать рядом с Макото. А тот словно этого не замечал или не хотел замечать. Соске опустился на ступеньки и достал сигареты. Выудил из пачки одну, бездумно повертел ее в руках, а потом положил обратно и убирал пачку в карман. Он думал о том, что не может уйти вот так просто. Даже если нет никакого шанса, что Макото ответит ему взаимностью. Он сидел так около получаса, все еще не решаясь ни уйти, ни вернуться обратно. Впервые его терзали такие сомнения. Наконец, Соске достал телефон и набрал номер. Макото ответил после второго гудка, и Соске немного опешил. Он только сейчас понял, что не знает толком, что собирался сказать. – Соске? – спросил Макото, и он понял, что молчание затянулась. – Извини. Я просто хочу, чтобы ты знал. Ты мне нравишься, очень нравишься, так, что у меня нахрен сносит крышу, когда я нахожусь рядом. Черт! – Соске выпалил все это на одном дыхании, и сейчас ему было чертовски страшно, даже сердце, казалось, замерло в ожидании. – Где ты? – спросил Макото после недолгой паузы. – Около твоей квартиры. Через несколько секунд дверь открылась, и появился Макото. По его спокойному и серьезному выражению лица было невозможно ничего понять. Соске снова вернулся в квартиру, но не пошел дальше прихожей. Макото недоуменно вскинул бровь. – Я не люблю длинные разговоры. На самом деле, все просто. – Только тебе так кажется, – голос у Макото был тихий, и он больше не смотрел Соске в глаза. – Просто скажи, есть ли у меня хоть какой-нибудь шанс? Макото все так же молчал, разглядывая то ли свои носки, то ли кроссовки Соске. – Я тебе нравлюсь? Как парень? Ты хочешь меня? – Черт возьми, Соске! – Макото вскинулся и рассерженно посмотрел на Соске. Но в одно мгновение злость исчезла, уступив место растерянности. Он тоже сомневается, он тоже боится, вдруг понял Соске. Он сделал шаг навстречу Макото, сокращая расстояние между ними. – Хочешь, я помогу тебе понять, – тихо спросил Соске, глядя Макото в глаза. И не дожидаясь ответа, поцеловал. Требовательно, жадно толкаясь языком приоткрытый рот, сминая сухие губы. Макото не отстранился, даже когда Соске толкнул его к стене и навалился всем своим телом, удобно устроив свою руку у него на шее. Целоваться с Макото было чем-то невероятным, Соске никогда не испытывал ничего подобного. Это было новое открытие, и он пытался запомнить все эти ощущения и разрывающие изнутри чувства. Было почти больно, от щемящей сердце нежности и невыносимого желания. Он не знал, как эти чувства могли уживаться в нем в один единственный момент времени, но от них кружилась голова и все внутри замирало. Как перед прыжком в воду на важных соревнованиях. Когда Соске отстранился, Макото с шумом вздохнул, закусил губу. Его взгляд был темным и поплывшим. – Ну? – наконец спросил Соске. Макото смотрел недоуменно, румянец заливал его щеки, а от влажных красных губ невозможно было оторвать взгляд. – У тебя есть минута, чтобы вытолкать меня за дверь, иначе я… – тихо сказал Соске и затаил дыхание. Сердце пропустило удар и снова заколотилось как сумасшедшее. Макото закусил губу и, крепко ухватив Соске за футболку, притянул к себе – целоваться.