Иллюзия страха

      Стайлз просыпается в холодном поту, пытаясь разглядеть собственную ладонь в темноте, лишь бы скорее сосчитать количество пальцев, понять — во сне он или, всё же, вырваться из ночного кошмара удалось. Сознание проясняется спустя несколько минут, Стайлзу же кажется — прошла целая вечность.       Парень судорожно вдыхает-выдыхает, ощущая, как ночная прохлада царапает легкие. Он небрежно скидывает одеяло на пол, спускается на кухню, пытаясь при этом не шуметь, — Джону завтра рано вставать на работу. Заваривает крепкий кофе, выпивает его залпом и жмурится, когда в горле жжет из-за этой спешки. Стайлз не уверен, что кофе поможет не провалиться в ненавистную пропасть сновидений, но «стоит хотя бы попытаться». Он на цыпочках поднимается обратно в комнату, практически беззвучно закрывает дверь, включает ноутбук. Джон стоит посреди коридора и старается не заплакать, не сорваться.

***

      Если ночью Стайлз ворочается в постели, не в состоянии изгнать из собственного сознание порядком осточертевшие кошмары, то днём временами шарахается от собственной тени, которая кажется ничем иным, как сгустком тьмы, однажды поглотившей его по воли Ногицунэ. В такие моменты, когда тень — вовсе не обычный спутник каждого человека, а что-то запредельно ужасное, Стилински кажется, будто он, уже в который раз, сходит с ума. Иллюзия, обман, марево — подобное любой может назвать как угодно, но Стайлз прекрасно понимает, что это его страх. Страх однажды быть поглощённым тьмою. Повторно. Неожиданно. Навсегда.       И Стайлз ещё до сих пор панично опасается засыпать ночами, опасаясь пугающих сновидений, иногда таких близких к реальности. Ему кажется, что развивается онейрофобия — боязнь снов. А когда засыпает, то всё так же ворочается, всё так же изо дня в день просыпается в холодном поту, умалчивая это и от отца, который сам-то прекрасно знает, и от друзей, которые догадываются. Джон знает, но боится сделать только хуже; стая догадывается, но не знает, чем помочь.

***

      Скотт зовёт Стайлза поиграть в лакросс, и тот с радостью соглашается. К ним присоединяется и Лиам.       Парни весело о чём-то разговаривают, радуются временному затишью со всеми этими сверхъестественными происшествиями. Они просто пытаются, пока есть время, проживать жизнь обычных подростков. Стайлз благодарно кивает друзьям, понимая, что те пытаются его отвлечь от мыслей о снах, выдернуть из цепкой схватки иллюзии в реальность.       И в перерыве между их своеобразным матчем Скотт заверяет, что они обязательно что-то придумают. Все вместе, как бывает всегда. Обещает, что что-то придумают. Он придумает.

***

      Стайлзу иногда до жуткой паранойи страшно даже думать о том, чтобы задремать на какие-то доли секунды, страшно, что однажды всё в корне изменится, обращая все краски лишь в чёрное и белое.       Но он как-то неосознанно забывает о подобном вмиг, если слышит рядом смех МакКола или возмущение Данбара, замечания Лидии и ворчание того же хмуроволка Дерека. Тогда страхи уходят на второй план. Их вымещает довольная улыбка и благодарное «спасибо». За то, что рядом. За то, что не позволяют пасть во тьму.