Рай на земле

Гет
PG-13
Завершён
17
автор
Adi J бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
4 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
17 Нравится 0 Отзывы 6 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
      Вот и конец, похоже. Как глупо и смешно получилось, глупо и жалко. Никогда мне не стать рок-звездой. Да, идея и так была абсурдной, но умирать здесь точно не входило в мои планы.       Ох, Руби, какая же ты су… трусливая глупая курица. У меня нет для тебя других слов. Нет, есть конечно, но цензор не пропустит. Как можно было? Мы ведь знали друг друга с детства, вместе гуляли по этому лесу, сбегая от зорких глаз твоей матери, этой сумасшедшей фанатички. Я считал тебя своей, я верил, что ты понимаешь меня… Чёрт, а ты оказалась такой же как твоя мамаша!       “Волк! Волк!” — твой пронзительный крик пробрал меня до костей. Тоже мне, нашелся пастушок из сказки. Ты выглядела как дура, улепетывая от меня с задранной юбкой.       Что я такого сделал? Положил свою руку немного выше твоего колена? И что, теперь меня за это надо освежевать на месте?!       Ну ладно, заметно выше колена. Хорошо, я был слишком возбужден, чтобы думать о том хочешь ты этого или нет. Но, чёрт, ты видела себя в этой юбке?! Ты что, специально выбирала такую короткую, чтобы твои трусики были видны, стоит мне только немного наклонить голову вбок, сидя на скамейке? Я знаю, что да! Я, конечно, всегда ценил в тебе неразумность, твою смелость, авантюризм, причем настоящий, а не напускной, потому что сейчас модно быть веселой и безбашенной пиздой. Но, Руби, если идешь к парню, с которым заигрываешь уже как минимум полтора года, в то место, где вы будете совсем одни, да еще и выряжаешься как дешевая проститутка… А потом садишься рядом и недвусмысленным взглядом показываешь, что ты не прочь наконец покурить, да еще и обхватываешь сигарету губами как чертов… Так не курят, Руби! Так не ведут себя со старыми друзьями! Так ведут себя, когда хотят, чтобы трахнули прямо здесь и сейчас! Прямо так, повалив на землю, задрав юбку и облапав где только можно. Было бы что лапать.       Я ненавижу тебя. Ненавижу так же сильно, как тогда ненавидел себя. Тогда, когда нес всю израненную домой после нашей прогулки в дерево. Я проебал свою машину, на которую работал почти пять лет, но тогда мне было всё равно. Я едва не проебал тебя.       Тот вечер должен был стать особенным, нашим первым. Крутая тачка, гладь озера и звезды над ним. Только мы вдвоем и песня, которую я написал для тебя.       Лучше бы я больше практиковался в вождении, а не игре на гитаре, чертов идиот…       В ушах звенело, а перед глазами плясали белые точки, грудь ныла из-за врезавшегося в нее руля, но когда я увидел, что стало с тобой, то забыл про свою боль. Руби, моя маленькая Руби пробила головой стекло и лежала на капоте, оставив в машине только ноги, одна из которых зацепилась цепочкой туфли за педаль и неестественно вывернулась. Чертовы туфли, “Мери Джейн”, я даже узнал как называется эта хренова модель, которая уничтожила всю твою спортивную жизнь, ровно как уничтожил ее ремень безопасности, который ты решила не пристегивать, раз нам ехать недалеко.       Я нес тебя и плакал. Да, я плакал и в этом не было никакой слабости. Я не мог смотреть на то, что стало с твоим лицом. Я чувствовал, как искалеченная нога бьет меня по бедру. Тогда мне казалось, что она вот-вот отвалится, что ты и сама развалишься в моих руках, оставив, словно прокаженного, в ошметках своего тела.       Я не был уверен, что ты жива, но я нес тебя прямо в пункт охраны леса. Я не думал тогда, что для меня это может быть последний путь, просто нес, словно желая показать свою кровоточащую уродливую душевную рану всем, вывалить ее на обозрение, доказав, что она есть, что я такой же как остальные.       Все забегали вокруг. Тебя забрали, а меня посадили в камеру, там я потерял сознание. Позже оказалось, что у меня были сломаны три ребра и ушиблены внутренние органы. Меня даже положили в больницу, пусть и не в ту же что тебя, какая забота. В особую больницу.       Вот и наступил тот момент, который я так оттягивал, но все же должен рассказать вам в чем дело, чтобы вы поняли меня. Я не переношу говорить об этом дерьме. Могу раскусить сигаретный фильтр, если спросят почему же моя жизнь такая тяжелая, во время того как я буду курить. А я просто всегда был под подозрением.       Ведь у меня волчьи глаза.        Они пронзительно-желтые, даже золотые как полная луна. Мою мать изнасиловали в лесу, и стоило мне родиться, как она бросила меня, оставив у одного из постов охраны в корзинке. Так мне сказали, по крайней мере. Что же она не скинула, когда еще ходила с животом, или проще, не бросила в озеро? Вы ведь всегда так поступали, топили трупы “волков” в озере. Я думаю, никто ее не насиловал, а маму просто принудили отказать от любимого, но опасного ребенка.       Ведь я не был волком. Но был изгоем. Никто не хотел говорить со мной. Даже такие же как я, лесные дети, сторонились меня, у них то с глазами все было нормально.       А я просто мечтал поскорее вырасти и уехать из этого проклятого города, еще одного Салема, только не для ведьм, а для волков.       Старожилы рассказывали о своем подвиге, о том, как ворвались с горящими факелами и ружьями в лес и уничтожили там всех чудовищ. Тех, что убивали их детей, насиловали их дочерей, обманывали их жен.       Они были молодцами, героями. А чудовищам было суждено утонуть и исчезнуть, будто их не было никогда.       Люди говорили, что скинули демонов обратно в бездну ада, а на самом деле, лишь старались отмыть в воде лесного озера свои грехи вместе с кровавыми руками.       Откуда в лесу взялись волки? Это какая-то другая раса? Раса хитрых убийц, подлецов и насильников? Именно так они и говорят сейчас. Да только от чего-то скрывают, что больше сотни лет ссылали в лес преступников.       Этот город был мал и беден, строить тюрьму и содержать отбросы общества было не на что, себя бы прокормить. Но был лес, он кишил волками. Волками настоящими и голодными, они совершали набеги на город и стали притчей во языцех, частью культуры. Уже тогда подлых и жестоких людей начали называть волками.       "Там им и место!” - кричали горожане, толкая вилами и факелами преступников в лес, понимая, что отправляют безоружных и беззащитных людей, что совсем недавно были, да и остаются их родными, на верную смерть.       Годы шли, метод работал, из леса никто не возвращался. Только понемногу в него начали бегать юноши и девушки, кто к любимому, укравшему от безденежья какую-то мелочь, кто к отцу, которого сослали за то, что чужую курицу загрыз его пес, а потом сбежал, оставив хозяина с разодранной тушкой в руках. И вот эти юноши с девушками возвращались без проблем. Они рассказывали, что никаких зверей давным-давно в лесу не осталось, что теперь там живут люди. Причем так, как больше нравится, кто у озёра, кто на поляне, кто в лесной глуши. И занимаются они тем, что пришлось по душе, даже построили свой собственный театр и ставят представления!       Лесные жители называли это место раем на земле, и горожане окрестили их богохульниками. Они решили, что демоны вводят их в заблуждение, что они хотят всех обмануть, увести в лес, украсть их детей.       Люди пришли и убили их. Убили всех, никому не удалось спрятаться.       Этот лес, ставший им домом, заколдованный лес, из которого невозможно выбраться, стал ловушкой для тех, кого он приютил.       Люди были довольны собой, топя в озере трупы мужчин и женщин, трупы детей, которые не были волками, но были их родственниками. И многие менялись в лицах, увидев у отродий врагов черты своего сына или дочери, отличавшихся от родителей только желтыми глазами.       Сигаретный дым завился тонкой струйкой, проходя сквозь пальцы. Я знал, что, если что, мне не сбежать, когда выбрал это место своим. Но здесь я действительно чувствовал себя дома, чувствовал себя собой. Здесь никто не мог услышать мою музыку, но я и не раздражал никого. Мне было спокойно, для полного счастья не доставало только тебя, и ты стала приходить.       Я любил тебя с самого детства, еще с тех пор, когда ты носила эти дурацкие косички, заплетенные матерью. Я смеялся над ними, и однажды, став взрослей, ты обрезала их и кинула в меня. Я был дураком, ты знала это, и простила меня. Мы были лучшими на свете друзьями.       Во рту стало горько от табачной смолы, а внутри от чего-то другого, и я не стал останавливать слёзы, подходящие к горлу.       Я слышал как они бегут, как наступают со всех сторон, и ветки трещат под тяжелыми сапогами. Если повезет, у них будут ружья, если нет, меня заколят вилами, зарубят топорами, зарежут как свинью.       И это двадцать первый век? Век, в котором религией может быть что угодно, даже сказка о красной шапочке. Век, такой же как и все другие, не важно какие древние. Людям всегда нужен крайний, людям всегда нужен враг, который будет гореть в кострах за их собственные грехи.       В этом лесу никогда не было волков. Только те, серые. Но, что интересно, во время облавы не нашли ни одной волчьей шкуры.       Поговаривали, что волки, увидев чистые сердца лесных людей, захотели стать частью их общества. Древние лесные боги с золотыми глазами.       И если это так, то я горжусь, что у меня именно такие глаза. Я рад, что этот лес, став колыбелью, будет и моим последним приютом. Безопасным лоном, где каждый, даже самый плохой человек мог найти себе место. Раем на земле.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.