Violas

      Бён подозрительно смотрит на Кёнсу уже несколько дней, не понимая, что не так с этим обычно серьезным и до безумия правильным парнем. До постоянно где-то пропадал, ночевал дома редко, показывая свой нос там лишь после учебы. Он забегал на пару минут, чтобы переодеться, вскользь спросить у Бэкхёна про его дела и жевнуть какой-нибудь незамысловатой снеди. Бэку лишь оставалось удивляться и задавать себе разные вопросы, потому что задать их Кёнсу он не успевал, так как тот сматывался, и Бэкхён ничего не успевал сообразить Да и Бэкхён как-то не особо стремился узнать о его похождениях, в его груди и животе сейчас порхали миллионы бабочек, которые будто нашептывали ему одно единственное имя — Чанёль. Уходы До шли парню только на руку. Он мог в любой момент позвать своего старого друга провести вдвоем вечер. При виде него у Бэка сердце громко ухало, оставляя в груди толи боль, толи негу, которая со временем проходила, уступая место мурашкам, которые покрывали тонкую кожу Бэкхёна с ног до головы. С Чанёлем они вели себя точно дети: смотрели фильмы допоздна, играли в настольные игры, перекусывая какими-то снэками, которые обычно приносил Пак. Им было хорошо и комфортно вдвоем. Они не говорили о прошлом, о будущем. Они жили сегодняшним днем, наслаждаясь каждой минутой, проведенной вместе. Оба будто все отпустили и плыли по течению. Это было так странно для них обоих. Точно парни откинули старые маски, остановились во времени.       Они не говорили о любви. Бэк не решался, потому что боялся реакции Чанёля, а тот в свою очередь просто еще не понял своих чувств к парнишки, который сейчас прижимался к его груди, следя за девушкой на экране, которая с криком убегала от чудовища. Парни смотрят ужастик. Пак абсолютно никак не реагирует на чудовищ и мерзких тварей, не дергается на резких моментах, он просто знает, что все это выдумка режиссера и сценариста, которые хотели пощекотать нервы зрителям и тем самым получить огромные кассовые сборы. Бэк же наоборот все сильнее сжимает плотную ткань чанёльевской толстовки, его дыхание участилось, грудь вздымается быстрее. Он весь сжимается под большой и теплой рукой Пака, которая нежно приобнимает его за талию, и дрожит, чуть ли не стуча зубами от нахлынувшего страха и холода. Чанёль настороженно опускает на него глаза, следя за парнем. Ему хочется его защитить, сберечь от всего мира, поэтому он аккуратно берет пульт, лежавший возле него, и выключает телевизор. Бэкхён вздрагивает, почти вскрикнув, резко садится напротив Пака, испуганно пытаясь разглядеть лицо парня в темноте. Он крутится, ища глазами монстров и призраков и в какой-то неожиданно появившейся панике пытаясь нащупать руку Чанёля. А второму интересно посмотреть, что будет, когда он не найдет его в этой кромешной темноте. Что-то садистское все еще осталось в Паке, иногда оно его разъедало изнутри, ведь Бэк мог периодически болтать без умолку, забывая, что его болтовня не всегда поднимает настроение Чанёлю, а может и раздражать. В эти моменты так хотелось садануть его посильнее или схватить за волосы. Пак сам не понимал, почему думает о таком. И сейчас все это он делает неосмысленно, а под действием какого-то чувства, которое сильнее его разума и воли. Он медленно встает, не издавая ни шороха, ни звука и также бесшумно выходит за дверь. Внутри накатывает что-то необъяснимое, когда он слышит умоляющий и напуганный голос Бэка, который не может нащупать его на месте. Пак прекрасно слышит, что он уже начинает всхлипывать и шмыгать носом. В теле, в сознании Чанёля происходит взрыв! Этот неожиданный бум распространяется по каждому его нейрону, достигая мозга, раздражая какие-то гормоны в теле, которые выплескиваются внутри, к горлу подкатывает какой-то истерический смех, готовый вот-вот вырваться, чтобы залить собой всю это страшную из-за темноты квартиру. Чанёль всеми силами пытается подавить его, но его глаза радостно и как-то зло блестят. Кровь бурлит в венах, а сердце начинает ускоренно биться. Почему? Что с ним происходит? Пак не понимает, но ему до безумия хорошо. Этот невероятный выброс адреналина, заставляет его покрыться ледяной испариной и ладони вспотеть. — Чанёль, — беспомощно кличет его Бэкхён, вертясь на диване и ощупывая каждый сантиметр вокруг себя.       Он боится, что сейчас чуть-чуть и он наткнется ладонью на какую-нибудь тварь из потустороннего мира. Бэкхён неосознанно начинает плакать. Его расшатанная психика из-за биполярного расстройства просто не воспринимала такие моменты. Парень находится уже на грани. Его дыхание сбивается очень сильно, он уже задыхается, хватаясь за горло тонкими пальцами. Чанёль прекрасно слышит мучительные хрипы, но все еще находится за дверью. Не в силах сдерживать смешок, он зажимает рот руками. Краснея от разрывающего его тело смеха. На его глазах выступают слезы, так сильно ему весело. Он слышит, как бедный Бён падает с дивана и копошится на полу. Бэкхён всеми силами пытается встать или доползти до тумбочки, чтобы взять телефон и набрать скорую, но все, что он может, это трястись и хрипеть на мягком коврике у дивана. Паника душит его. Ему мерещатся монстры, призраки в каждом уголке комнаты. Каждая малейшая тень казалась ему тем самым чудовищем из-под кровати, которого он боялся в детстве. Еще немного и оно подползет к нему, откроет свою большую, уродливую, вонючую пасть и сожрет его руку или ногу.       Вдруг парень замирает. Его глаза застывают. Перед собой он видит огромную, черную фигуру. Она возвышается над ним словно башня или вершина скалы. Такая высокая, грозная и величественная. Бэкхён столбенеет. Это не выдуманный монстр, не плоть его воображения. Эта фигура живая. Она дышит, Бён четко видит, как поднимаются ее плечи на вздохе и опускаются на выдохе. От нее исходит убийственная аура. Бэкхён видит, что кулаки фигуры сжаты, будто сейчас она накинется на него, изобьет до полусмерти. Парень вздрагивает и зажмуривается, быстро двигая губами, бесшумно прося о какой-то ведомой только ему пощаде. Он слышит, как приятно шуршит одежда неизвестного ему силуэта. Незнакомец наклоняется, и Бён, над которым побеждает любопытство, открывает глаза. Фигура уже не кажется незнакомой. Это просто Чанёль, который тепло улыбается одними уголками губ. У Бёна отлегает от сердца. В порыве счастья он крепко обнимает Пака, повисает у него на шее, тихо всхлыпывая. Чанёль неуверенно прижимает к себе хрупкое тельце паренька, что-то в нем еще осталось, ему смешно. Этот отвратительный, мерзкий смешок застрял у него в горле, он чувствовал, что если ему сейчас придется заговорить, то все вырвется наружу. Все капли презрения к Бэкхёну осыпятся на него, а делать этому пареньку больно Чанёль не хотел.       Пак нежно сжимает растянутую футболку парня, утыкается в его тонкую шею. Он так приятно пахнет. Какими-то цитрусами и клубничным молоком, мятной зубной пастой, которой он недавно почистил зубы перед сном. Все такое родное. Чанёль успокаивается и закрывает глаза. Бэкхёну уютно в его крепких, невероятно теплых и нежных объятьях. Он сжимается, поглаживая шею парня. Глаза Бёна закрыты, потому что парень все еще дрожит от приступа страха, который только что посетил его. Где-то в глубине души он понимал, что что-то тут было не чисто. Не мог Чанёль так просто исчезнуть и вновь вернуться, без единого звука. Он сделал это специально, но парню так не хотелось в это верить. Обманывая себя, Бэкхён чувствует себя в безопасности. Сейчас он хочет насладиться теплом любимого человека, даже если он завтра бросит его, убьет. Пак поднимает парня на руки и изумляется тому, какой он легкий. Чанёль помнит, что Бэк с детства любил покушать, из-за чего у него всегда был небольшой лишний вес. Он обладал округлыми, женственными бедрами и мягкими боками, поэтому в школе его иногда дразнили, называли девочкой, а парни любили лапать за попу. Но на подмогу всегда приходил бесстрашный Пак Чанёль, мальчик, сидящий перед ним в больших, круглых очках. С тех пор Чанёль изменился, но все так же остался для Бёна смелым принцем. Пак закусывает губу, не находя ладонями приятных, мягких бедер. Попа осталась такая же упругая, но все же стала меньше, а тело превратилось в скелет, на который натянули прекрасную, бархатную, белую кожу, словно Бэк был манекен из магазина в прекрасном наряде, тщательно подобранным стилистами для привлечения внимания покупателей. Чанёль ежится, представляя, что сейчас увидит живые кости под одеждой. Раньше он просто его трахал, трахал жестоко из мести и не уделял внимания таким мелочам как тело Бэкхёна. Не видел, как парень усыхал на глазах из-за нервов, стресса и болезни. Но сейчас... Все внутри Пака сжимается.       В спальне Чанёль аккуратно опускает Бёна на мягкую постель и нависает сверху. Его сердце учащает ритм, дыхание сразу же сбивается. При серебристом лунном свете лицо Бёна было прекрасным до чертиков. Нежные черты лица не мог испортить холодный свет спутника Земли, бивший в окно. Его ухоженная бледная кожа привлекала Пака. Он наклоняется и нежно целует щеку Бэка, затем перемещается к уголкам губ, к подбородку. Поцелуи парня нежные, невесомые, будто он совсем не целует, а скользит губами по гладкому кусочку льда. Спина Бёна моментально покрывается миллионами мурашек. Чанёль тем временем спускается губами ниже. Исследует каждый миллиметр шеи Бэка. Вдруг у Бэкхёна вырывается сдавленный стон. Он сначала не понимает, что произошло. По телу пробежала приятная боль, и место, где только что были губы Пака, запульсировало. Чанёль никогда не делал так раньше. Бэк тянется к шее и трогает влажное большое пятно, слегка надовливает, чем вызывает в теле опять приятную больно. Он понимает, что там теперь красуется большой синяк, который является засосом Пак Чанёля. На лице у Бёна расплывается счастливая, глуповатая улыбка. Он выгибается, когда парень запускает руки под его футболку. Ладони Пака шершавые и немного загрубелые, как у настоящего мужчины. Он гладит ими грудь Бэкхёна, пальцами задевая нежные розовые соски. Дыхание Бёна сбивается окончательно, он не может сдерживать томные стоны. Он извивается в руках Чанёля, выгибает и начинает скулить, когда парень доходит до его лобка и влажно целует его. Пак стягивает штаны друга вместе с боксерами и щекой прислоняется к еще не совсем вставшему члену. Щеки лежащего под ним парня покрываются румянцем, он закрывает их ладонями. Такой нежности, заботы он никогда не ощущал. Ему хочется плакать и визжать от счастья, но все, что он делает, — это смущенно улыбается в руки. Чанёль проводит носом по стволу его члена, губами касаясь головки. Он целует уретру, из которой начинает сочиться смазка. Будто пробуя на вкус, Пак сначала облизывает губы, а потом обводит языком небольшую розовую головку. Бэк вздрагивает и стонет. Чанёль берет его член в рот, начиная медленно и с неприкрытым удовольствием сосать.       Когда ему стали нравится члены? Он не понимал, но член Бэкхёна и его аппетитная задница привлекали парня. Он готов был часами любоваться телом своего друга, что первое время после их возобновившейся дружбы пугало его. Пак старался отрицать свое влечение к парням, но все оказалось бесполезным, когда он проверился себя просмотром порно. Включив какой-то фильм для взрослых, где два парня сосали друг другу и трахались, он быстро возбудился и не смог удержаться и не подрочить. Все же столько лет, насилуя Бэкхёна, как ему казалось, из мести, он отучился возбуждаться на девушек. Они просто стали ему неинтересны. Трахая Бэка, Пак даже не задумывался, что его член моментально встает, что он кончает в горячее тело парня со стоном или рыком удовольствия. До него все это дошло позже, когда надрачивая за просмотром гей-порно, он представлял перед глазами голого Бэкхёна, которого он грубо трахает и бьет, если тот слишком громко стонет или просит его перестать. Его заплаканное, молящее лицо было для Чанёля лучше всякой виагры. Он так сильно не возбуждался еще ни от чего на свете. После того, как парень осознал, что он гей, он еще понял, что является ужасным садистом. Его садизм проявляется непостоянно, но все же проявляется. В постели ему нужно было чувствовать себя полным доминантом.       Сейчас Пак Чанёль так себя и чувствует. Он видит, что Бэкхён полностью отдается ему, доверяет, позволяет делать с ним все, что парень пожелает. Чанёль улыбается, грязно и с причмокиваньем насасывая другу член, наблюдая за Бёном, дрожащим от удовольствия и накатывающего оргазма. Он пальцами сжимает его соски и царапает короткими ногтями грудь, отстраняясь от его члена. Бэкхён скулит, ведь он уже почти кончил, но его так безжалостно обломали. Он с просьбой смотрит на Пака, который хитро ему улыбается, рукой показывая, чтобы тот перевернулся на живот. Бэк краснеет и покорно исполняет, становится на четвереньки и прогибается. Ему жарко, он истекает потом, кажется будто он горит изнутри, сердце бьется с такой силой, что готово взорваться. Чанёль медлит. Долго облизывает пальцы и долго растягивает Бэкхёна, такого не было никогда. От этих странных и незнакомых раньше ласк парень стонет только громче, внизу живота так сильно все стягивает и кажется, что еще немного такого бережного отношения и он кончит, почти не притронувшись к члену. — Ну же, Чанёль... — стонет Бэкхён, прогибаясь сильнее и сжимая простыни своими руками.       Фраза слетает с его губ невольно. От этого невероятного возбуждения Бэкхён перестает контролировать себя: он быстро насаживается на пальцы друга и стонет, что-то неразборчиво шепча. Чанёль улыбается. Он не ожидал такого сильного эффекта от своих ласк. Парень медленно снимает джинсы с футболкой и смотрит на Бэкхёна, оставшись в одних боксерах. Ему нравится то, как меняется лицо Бёна. Сначала от мило смущенного оно переходит в багряно-красное, переполненное наслаждением, а теперь становится жалостливым, просящим член, совсем как у шлюхи. Гордыня Пака ликует. Он неспешно наклоняется к маленькому, аккуратному уху Бэкхёна и нежно шепчет: — Попроси меня.       Бён теряется. Попросить? Как? Как это делать? Ему нужно сказать это как в порно или просто произнести "пожалуйста"? Он смотрит на Чанёля в недоумении. Бэкхён вообще не понимает, что на парня нашло. Когда его друг стал мнить себя альфа-самцом в постеле? Что-то щемит в груди у Бэка от мысли, что он опять играет с ним, хочет поиздеваться и бросить потом, как было раньше, но парень опять отгоняет эти безрадостные мысли. Он неуверенно улыбается и приоткрывает рот готовый говорить. Пак ухмыляется и несильно шлепает Бёна, давая знак, что следовало бы парню сказать заветную фразу поскорее. Бэкхён сразу же стонет негромкое "пожалуйста" и в ответ получает недовольные взгляд. — Разве так просят член? — немного по-детски обиженно говорит Пак Чанёль. — Тебе следует сказать: пожалуйста, сэр, я хочу ваш член больше всего на свете, трахните меня.       Он вновь шлепает Бэка, но на этот раз сильнее, оставляя на белой ягодице бледно-розовый след от ладони. Бэкхён мычит, выгибаясь, и уверенно говорит, что хочет, чтобы Пак трахнул его своим членом. Стеснение куда-то уходит, ему все равно, если завтра его друг будет издеваться над ним, сейчас он хочет насладиться их близостью и этой грубостью Чанёля, которая ему почему-то нравится. И вообще Пак ни раз видел его голым, да и сам Бэкхён не девочка, чтобы стесняться парня. Бэк утыкается носом в подушку, дожидаясь, когда друг будет готов.       Чанёль несколько раз плюет на ладонь, а затем размазывает слюну по стволу члена. Еще раз смазывает слюной анус Бэкхёна и медленно входит. Кровь ударяет в голову сразу обоим парням. Пак начинает шумно дышать, неуверенно толкаясь. Он постепенно раскачивается, слыша довольные стоны парня под собой. Чанёль ускоряется, сжимая бока Бэка до синяков, улыбается. Он впервые осознает, что ему безумно хорошо внутри. Бэкхён узкий, он остался узким даже после стольких жестких сексов с Чанёлем, что Паку очень нравится. Он откидывает голову назад, издает какой-то звериный рык и входит до основания. В ответ он слышит громкий протяжный стон Бэкхёна. Парень прогибается, сжимает подушку до побеления костяшек, а главно со всей силы сжимает Чанёля внутри. — Блять... — Пак сильно шлепает друга и сжимает его волосы, наклоняясь к его уху.       Чанёль медленно двигается, то сжимая, то отпуская волосы Бёна. Он шумно дышит ему на ухо и посасывает мочку. Редкие и сдержанные стоны Пака возбуждают парня еще больше. Он чувствует, как сочится смазкой его член прямо на чистое постельное белье, которое он поменял сегодня утром специально для друга. Он надеялся, что Чанёль останется у него, но того, что происходит сейчас он предугадать не мог. Бэкхён скулит, сжимает в себе Пака сильнее, получая от него шлепки. Друг сжимает его волосы на затылке, дергает на себя и нежно целует. Он толкается в хрупкое тело парня все так же грубо и размашисто, потом чуть замедляется и, глубоко войдя, кончает. Пак стонет от наслаждения. Экстаз обволакивает его тело, сводит каждую мышцу, заставляя парня зажмуриться.       Бэк издает тихие, обрывистые стоны внизу, короткими ногтями впиваясь в постельное белье. Чанёль нежно поглаживает его спину, проводя шершавыми подушечками пальцев по выступающим позвонкам. Какая-то ласка просыпается в нем. Он переворачивает тело друга и улыбается, видя, что впалый его живот испачкан в белой, густой сперме. Бэкхён кончил сам, почти не прикоснувшись к себе. Ему стыдно перед Паком, но в тоже время он безумно рад. Ему всегда хотелось кончить от такого жаркого секса, пропитанного животной страстью и самой невероятной нежностью. Бён как-то уж слишком грязно улыбается, тонкими пальцами размазывая по телу свою сперму. Пак ухмыляется, сдерживая желание назвать его не очень приличным словом, и выходит. Он опускается на постель рядом с другом и обнимает его за талию своей сильной рукой. Бэкхён смущается, что сперма вытекает из его попы, но Чанёль ничего не говорит на этот счет.       Пак накрывает их и закрывает глаза. Его друг улыбается, вкладывая в улыбку и взгляд всю свою любовь к парню. Бэк гладит плечо Чанёля и целует его в щеку. Он прижимается к сильному, накаченному телу и прикрывает уставшие глаза. Ему так хорошо. Он продолжает глупо улыбаться, а каждая его частичка тела расслабляется. Морфей быстро забирает парней в свое царство. Бён будто проваливается в бездну, засыпая крепко и без снов.       Утром его будит Монрён, который радостно лижет его щеки и нос. Бэкхён переворачивает на спину и тянется с довольным стоном. Он открывает глаза, еще сонно хлопая пушистыми ресницами. Его взгляд фокусируется на широкой полоске солнечного света, пробивающийся из неплотно задвинутых штор. Бэк улыбается наблюдая за пылью, кружащейся в нем. Он еще раз тянется и переводит глаза на место, где вчера уснул Чан. Только в этот момент он осознает, что не чувствует того вчерашнего тепла, сходившего от любимого тела. Он прислушивается к тишине в квартире, и его сердце сжимается от острой боли. От Чанёля в доме остается только смятая часть постели и продавленная подушка.