Хвостатый переполох

У Ника просто потрясающий хвост: пушистый, мягкий, красивый и без единого колтуна в шерсти, и от того сердце Джуди замирало, а голос на секунду пропадал от восхищения. Сильного восхищения, с которым становилось все сложнее и сложнее бороться, и которое заставляло тайно желать дотронуться, погладить, обнять чертов хвост, на время позволив себе забыть о реальности. Любимая работа практически не давала свободного времени, что просто шло на лапу — без нее все тайное точно бы стало явным. Благодаря этому можно было вздохнуть спокойно. Даже если она и бросала мимолетные взгляды, то тут же терялась в бумагах, не видя дальше собственного носа и, убеждая себя, что сейчас для таких мыслей нету времени, полностью погружалась в работу. От слова «совсем», не давая себе отдохнуть нормально. Да и какой там отдых, когда эта рыжая скотина постоянно крутится перед глазами и, словно специально, махает хвостом почти перед лицом? Офигенным хвостом, стоит заметить. Самым офигенным хвостом, который бы хотелось обнять, прижимаясь всем телом… … и Джуди тяжело вздохнула, роняя голову на лапы — нет, так продолжаться не может. Она скоро сойдет с ума, взвоет на луну вместе с волками, лишится сна, но не начнет думать как раньше, если немедленно не воплотит желание в жизнь. И, черт возьми, как ее вообще угораздило связаться с такими мыслями? Когда наступил тот самый переломный момент, изменивший все? Наверное, когда впервые увидела Ника, или когда рассмотрела в нем хорошую личность, или когда поняла, насколько он мил. Серьезно. Чего только стоят его хитрая улыбка и приподнятая бровь, не предвещающие ничего хорошего, и явно показывающие, кто выйдет из передряги победителем, — но, стоп, разве это мило? Разве хитрую морду лиса можно назвать милой? Определенно… Хоппс не знает. И не хочет знать. В последнее время ей кажется, что разум скоро взорвется и пошлет все к чертям собачьим, не выдерживая всей этой неразберихи вокруг. Какого черта именно ей выпала честь так мучиться? «Хитрый кролик, глупый лис» — несомненно, она не спорит, но вот только почему-то кажется, что что-то явно перепуталось. Не в словах, нет. Совсем нет. В жизни — именно так. Все перепуталось еще с того момента, когда она родилась не хищником, хотя, по сути, ни разу на это не жаловалась, и продолжало путаться впредь. И, конечно, что еще нужно для счастья безобидному кролику? Естественно, хвост Ника. Да и его тоже можно. Черт. Выпрямившись на стуле и поспешно откидывая ручку в сторону, Джуди вновь тяжело вздохнула. Она уже привыкла к неожиданностям судьбы. И, похоже, сейчас она совершенно точно может признать свою зависимость к… — Джуди, — голос Ника прозвучал достаточно громко и неожиданно, чтобы вздрогнуть. В несколько шагов преодолев расстояние между ними, слегка нагнулся, опираясь большими лапами о поверхность стола, — Тебе не обязательно мучить себя. Иди, отдохни, а я закончу. Ну не сказать же этому балбесу, что дело вовсе не в усталости? — Глупый лис, — тихо проворчала Джуди, понимая, что в любом случае за столом больше не останется, даже если сильно захочет — ее либо скинут, либо доведут до белого каления, и тогда она уже сама сорвется с места. К слову сказать, Ник, видя все ее попытки сосредоточиться на своей работе, периодически пытался мысленно подбодрить взглядом, и теперь Хоппс ощущала стыд — она же полицейский, а так спалилась из-за своего поведения. — Хитрый кролик, — хмыкнул он скорее всего рефлекторно, чем осознанно, и несколько раз дернул хвостом. Взгляд был тяжелым, словно как у родителя, отчитывающий своего ребенка за плохой поступок. — Ник, — Джуди встала и, ощутив легкое головокружение, слегка навалилась на стол, — Пожалуй, ты прав. Ты действительно справишься? — Не сомневайся во мне, Морковка, — белые клыки сверкнули в улыбке. Уайлд подмигнул и подтолкнул к дивану, немо намекая немного поспать как максимум, а сам, усевшись за стул и несколько раз на нем покрутившись, сложил лапы у груди. Устало закатив глаза, Хоппс еле смогла удержаться от очередного вздоха. Ник такой Ник. *** Джуди проснулась так же, как и заснула — резко, неожиданно и очень тихо. В кабинет опустился сумрак, отчего пришло смятение и непонимание происходящего, однако, быстро собрав все мысли в одну кучу, все пришло в норму в одно мгновение. Встряхнув головой и немного приподнявшись, Хоппс заметила сидящего рядом лиса — тот играл в телефоне, что служил на данный момент единственным источником света — и улыбнулась над его сосредоточенной физиономией. Было странно находится так непринужденно рядом, но сердце ничего не имело против, постепенно наращивая темп ударов. И разум тоже. Расслабившись и неприлично широко зевнув, каким-то чудом удержалась, чтобы не потянуться всем телом, — бодрости не было, но спать уже не хотелось. Ник не обращал никакого внимания. Его хвост лежал на коленях и периодически подергивался… … словно приглашая. Джуди попыталась отвести взгляд — не успела проснуться, и опять? Все по старому кругу? Неужели все так запущено? Но почему-то разум не особо сильно сопротивлялся желанию, и оттого на душе стало как-то не по себе. Может попробовать? Авось и не заметит. Всякое же бывает. И со всеми. Хвост вновь дернулся, плавно опускаясь на колени. Рыжая шерсть отражала свет — или из окна, или от телефона — завораживая своей красотой. Да, у Ника просто потрясающий хвост, а у Джуди просто потрясающая выдержка: крепкая, стойкая и без единой трещины; если бы не она, то как бы вытерпелось такое искушение перед глазами? Сладкое, запретное, заветное искушение? Да, просто потрясающая. Она даже гордится собой. Хвост внезапно лег прямо на нее. А, нет. Показалось. Что-то где-то внутри разбилось. Наплевав на все, Джуди, прицелившись, ловко подскочила и схватила хвост двумя лапами, падая животом прямо на колени Нику. Шерсть была слегка жестковата, но ухожена, заставляя сердце сделать несколько раз сальто и сорваться в бешенном ритме, вызывая мурашки по всему телу и волнительный трепет. Приятно. Очень приятно. Настолько сильно, что даже разум не сожалел о содеянном. Да и разве можно думать в такой момент? Прижавшись еще сильнее и зарывшись носом в шерсть, Хоппс чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда возле самого уха раздался обжигающий шепот: — Что ты делаешь, Морковка? Джуди замерла. Хотела бы она знать. — Я… — да, действительно, как можно объяснить, что она делает? —… У тебя такой потрясающий хвост!.. Если честно, то я… — запнувшись, бегло старалась зацепиться за нужные слова, разбросанные в голове в ужасном беспорядке, —… Что-то мне не очень… может, пойдем… Внезапно лапа Уайлда прошлась по позвоночнику и, о боже, легла прямо на маленький хвостик, слегка сжимая, отчего по телу прошла сладкая дрожь, а в голову тут же пришло осознание. Что..? Не успела Хоппс начать попытки к бегству, как чувствительное ухо обдало жаром и… неужели Ник провел по нему языком? Сердце периодически сбивалось с бешеного ритма. — Что ты… — Я же не железный, моя Морковка, — дыхание опаляло, а бархатный голос, отчего-то ниже на тон, сводил с ума. Однозначно и окончательно. Однако, зародившийся где-то внутри червячок страха внезапно отрезвил, заставляя внезапно подскочить, вырываясь из лап опешившего лиса, и пуститься в бегство, совершенно не понимая происходящего. Как так могло все обернуться? Кровь стыла в жилах, а глаза слезились из-за… черт пойми чего. Разум, до этого не становящийся ни на одну из сторон, твердил что-то нечленораздельное, непонятное, необъяснимое, и оттого страх полностью захватил сердце. Джуди выбежала из кабинета. *** Не решаясь зайти, Хоппс уже несколько минут мялась возле двери, боясь чего-то неопределенного, что может в скором будущем произойти. Все внутри сжималось, сворачивалось, металось, но отчаянная смелость заглушала это, не давая совершить вновь самый глупый поступок в жизни — сбежать, и было бы все хорошо, если бы не природная трусость. И сентиментальность. Какого черта все случилось именно так? Однако, что бы там не думалось и какие бы отговорки не крутились, прошлого не вернуть. Единственная сейчас для нее проблема — открыть дверь. Открыть чертову дверь. И только Джуди решилась, как сзади раздался голос, заставивший душу метнуться в пятки: — Что ты тут делаешь? Ник был очень близко, но одновременно очень далеко. Хоппс развернулась и, опустив взгляд, неловко произнесла: — Пришла на работу… — В два часа ночи? — Я… — Неужели ты забыла? — он сделал маленький шаг назад, горько усмехнувшись, — Что ты делала?.. Что я делал? — Ник, — Джуди вздохнула, но вновь не успела ничего сказать. — Уходи. Он отвернулся. Сердце сжалось и буквально вопило от страха потерять дорогое. Не помня себя, Хоппс сорвалась с места и прижалась к широкой спине лиса, обвивая его талию тонкими лапами. В глазах щипали слезы, а уши прижались к голове — почему все резко так поменялось? Она должна что-то сказать. — Можно я… — она слегка замялась, сжимаясь еще сильнее, — Потрогаю твой хвост? Тишина вдавливала в пол, и оттого несколько слез скатилось по щекам, а что-то очень болезненное сжималось между грудью. И хотела крольчиха уйти, вновь сбежать, как ее внезапно подняли над полом, вынудив приглушенно пискнуть от неожиданности. Перед глазами была счастливая морда лиса: — Обязательно, Морковка, обязательно. И не только потрогать. *Если вам понравилась работа, то большая просьба как-то отреагировать — автор не умеет читать ваши мысли.)