Beauty of the Dark

Где существует грань между настоящей любовью и безумием, заставляющим бесповоротно подчиняться необъяснимой силе влечения, переступая через дозволенные нормы. Как совладать с собой, чтобы мечта находиться рядом не переросла в зависимость, отвергающая навсегда желаемую близость. Тело до сих пор не подвластно мне. Каждую секунду ощущение боли лишь прибавляет страха. Каждое мгновение, пока я дышу, силы всё больше покидают тело. Я не могу бороться, не могу позволить себе вцепиться ногтями в лицо Волкову и попытаться сбежать. Сердце не теряя и секунды, разрывается, как только мысль о том, что может случиться в скором времени, проскакивает в голове. Небольшой вдох, и слезы вытекают из глаз. Я пытаюсь их скрыть, пытаюсь сделать всё, лишь бы Волков их не видел. Он не должен знать, как силен страх внутри. Он не должен понять, что я действительно боюсь его. Ведь бояться Волкова — это значит принять для себя его силу и мощь, его превосходство надо мной… Нельзя позволить себе такое унижение, нельзя позволить, чтобы этот напыщенный придурок мог думать, что я в его власти. Его взгляд пожирает меня изнутри. Сердце отказывается биться, как только Стас дотрагивается моих колен пальцами… Обжигающее прикосновение. Сколько мерзости внутри, которую так необходимо выплеснуть в лицо этому кретину. Никак не могу осознать, что это действительно происходит наяву. Каждый раз, когда я мельком слышала, что Стас Волков воспользовался властью и силой, овладев молоденькой девушкой, которая потом сходила с ума по нему, мне становилось страшно… Но боялась я отнюдь не за себя. Страх был исключительно за моих близких подруг, которым наверняка будет интересно узнать, что я стала следующей. Всеми силами пытаюсь показаться сильной, доказать Волкову, что его строгий взгляд ничего не значит для меня. Снова дёргаю телом, пытаясь выбраться. Бью его охрану по лицу кулаками, кусаюсь и кричу во весь голос, лишь бы показать — я не боюсь! Томное ощущение эмоциональной боли. Я никогда не ощущала свои действия настолько бесполезными. Никогда ещё не была настолько слабой… Не ощущала себя всего лишь песчинкой в этом темном мире. Внутри всегда жила вера, что можно выбраться из любых передряг. Можно сделать все, что только пожелаю. Я добилась парня, по которому сохли все мои подруги. С успехом закончила одиннадцатый класс и жду, когда придут положительные результаты по поводу моего желания поступить в институт… В планах явно не было такого ужаса, который я испытываю, находясь в одной машине с Волковым. — Тебе стоит вести себя более сдержанно, — он произносит эти слова слишком легко, совершенно безэмоционально, будто для Стаса это обычное дело — вести машину, когда сзади орет и брыкается несовершеннолетняя девушка. Такое поведение сносит крышу. Он не имеет права, он не может так непринуждённо вести себя, будто в этом действительно нет ничего плохого! Голова горит от его абсолютного спокойствия. Мужчина, закуривая сигарету, смотрит на меня через зеркало заднего вида. Спокойный, не переживающий за то, что я все же смогу выбраться или дозваться помощи, когда мы останавливаемся на светофорах… Все напрасно, я знаю это. Знаю, что никто не пойдет против Волкова, но не могу остановить попытки убежать. Не собираюсь сдаваться, не отпускаю надежду, хотя она каждую секунду постепенно умирает в моем сердце. — Останови ебанную машину! — Заткни свою пасть! Я не буду терпеть твоих ругательств! Будь хорошей девочкой! — Он злится, и это единственная эмоция, которую удаётся заметить на лице Волкова. Лёгкие разрываются от стольких напряженных вдохов. Дикий ужас, пытающийся сковать моё тело неразрывными цепями… Мне больно, когда его охрана хватает тело своими большими мощными ладонями, пытаясь успокоить. Я брыкаюсь еще сильнее, когда чувствую их руки на себе. Прокусываю щеку одного из парня до крови… Он пытается что-то сделать, замахивается на меня… Визг шин, после чего меня прижимают тела двух бугаев к передним сидениям. Охрана Волкова тут же принимает правильное положение, пока я пытаюсь проскользнуть между сиденьями, чтобы попытаться выбраться через пассажирскую дверь впереди. — Сидеть! Хватит! У тебя нет шансов! — Сильная пощечина, и всё лицо будто запылало от боли. Истерика отступает, позволяя на этот раз панике захватить мой разум. Я укрываю лицо своими ладонями, стараясь спрятаться от разозлённого Волкова. Он что-то кричит, он наносит удары, но кому, я не знаю. Лишь слышу глухие звуки, после которых Волков спокойно говорит: — Убери его в другую машину. Двери открываются, легкий ветерок… Я продолжаю лежать головой на переднем сидении, пока моё тело находится между ними. Учащенно дышу, успокаиваю себя тем, что сейчас смогу попытаться еще раз выбраться… Приоткрываю глаза, заглядывая назад, пытаясь понять, что происходит. Охранник, который минутой ранее замахнулся на меня, словно находится без сознания. По его губам стекает кровь, сам он не может шевелиться… Его вытаскивают из автомобиля трое парней, которые появились будто из воздуха. Я понимаю, что это те же самые ребята, которые сидели в другой машине, и так же являются охранниками Волкова. — Сядь нормально! — он слишком сильно кричит, заставляя подчиниться. Я переползаю на переднее сидение, все еще пытаясь стабилизировать дыхание. — Пристегнись… — Куда ты меня везешь? — смотрю в его глаза, собираясь со всеми силами… Но голос, который от страха предательски задрожал, выдает меня. Стас внимательно смотрит мне в лицо, после чего касается пальцами подбородка… Ужасное и противное ощущение. Я пытаюсь отвернуть голову, но в эту же секунду оказываюсь захваченной в плен. Он настолько сильно сжимает свои пальцы, что я не могу пошевелить головой. Глаза плотно закрываю, делая всё, что в моих силах, лишь бы показать ему, как я настроена на свою свободу. Я хочу показать, что не намерена подчиняться, что никогда этого не сделаю, пусть даже он все же надругается надо мной. — Я никогда не буду делать то, что ты говоришь! Тебе не удастся меня подчинить! — Это мы еще посмотрим, моя милая… Я распахиваю глаза из-за ощущения того, как Стас говорит мне это всё прямо в губы, затем тут же прижимается к ним… Кровь — это первое что я чувствую, понимая как сильно Волков прокусывает мне верхнюю губу. Он слегка тянет за нее, немного посасывает, медленно продолжая свой ненасытный поцелуй. Языком проникает мне в рот, после чего рвотные позывы захватывают моё тело… Эмоции сразу же ударяют в голову, после чего я пытаюсь оттолкнуть Волкова от себя. Я бью его кулаками по груди, бью его в шею и стараюсь расцарапать руки, которыми парень останавливает все мои бесполезные побои. Я брыкаюсь, словно рыба на песке, придаю всю свою силу ногам, стараясь оттолкнуться, чтобы посильнее ударить Волкова коленкой по голове. Кусаю его, закрываю свой рот, но это совсем его не останавливает. Тогда я просто начинаю вопить, лишь бы мужчина перестал целовать меня. Ору что есть сил, но все обрывается, так и не подойдя к кульминации. Он отпускает меня, вновь смотрит в глаза. — Пойми, милая, никакие укусы, никакие твои жалкие попытки вырваться, не дадут тебе свободы. Её могу дать лишь я… Его губы в крови, так же, как и мои. Легкий след на правой стороне шеи от моих ногтей, где уже стали проявляться маленькие крапинки крови. Ему плевать. Волков, словно, даже не придал ни малейшего значения данным увечьям. — Отпусти… Отпусти… — я проговариваю эти слова одними губами, пытаясь достучаться до людских чувств этого зверя. — Знаешь когда я отпущу тебя? — Он слегка нагибается ко мне. — Когда человечность во мне вновь проснется. Никогда..... Парализующий страх во мне… Дикий звон пронесся в голове, медленно разрывая каждую частичку моей жалкой надежды на спасение. — Тогда придется остановиться тебе… — шепчу я себе под нос, едва только машина трогается с места. На задние сидение садятся два других охранника, которые максимально нагибаются к моему креслу, словно пытаются сполна контролировать ситуацию. — Не думай, милая, что это всего лишь очередная моя прихоть. В этот раз всё по-другому… — заявляет Волков, немного улыбаясь… — Действительно, всё по-другому. — Я улыбаюсь в ответ, чем обескураживаю мужчину, пока моя рука тянется к дверной ручке… Резко дергаю… Секунда, собственный визг… Адреналин зашкаливает в теле, постепенно отдаляя всю мою боль. Сильный удар в левый бок. Я обхватываю голову руками, чувствуя, как сбиваю в кровь локти. Небольшая прострация. Поначалу даже не сразу понимаю, что выпрыгнула из машины, которая проезжает еще несколько метров и только после этого останавливается. Голова кружится, тело буквально вибрирует от боли, которую я пытаюсь устранить. Прижимаю ладонь правой руки к левому локтю, который содран будто до мяса. Я кидаюсь прочь, бегу что есть сил в первый же поворот, пытаясь как можно быстрее спрятаться. Голова раскалывается, пока сознание полностью ломит от всепоглощающего страха. Он не найдет меня, и это единственное, что поддерживает во мне способность к передвижению. Я отгоняю всю свою боль, стараясь заставить разум вспомнить хищный взгляд Волкова. — Плохая попытка. — Его голос, его рука, резко схватившая меня за волосы. Я брыкаюсь, пытаюсь ударить его, тщательно стараюсь вырваться. Сильный удар по лицу… Ноги заплетаются, я теряю равновесие, но упасть он мне так и не дает. Прижимает к себе, всматриваясь в лицо. — Ты могла погибнуть, чокнутая дура! — Яростно, без малейшего сочувствия, Стас пытается сделать мне больно, сильнее оттягивая волосы. — Лучше умереть, чем под тебя лечь! — Тогда ты будешь сверху, милая. — Зловещее заявление, жестокий поцелуй, после которого, мой разум полностью отключается… Уже не ощущаю своего присутствия в собственном теле… Я словно во мгле, не способная принять свет… Теряю сознание, постепенно осознавая страшный факт — он не отпустит… Дышать, я должна дышать, иначе снова позволю этому ненормальному страху завладеть собой. Я сильная, всегда была сильной и в этот раз должна проявить столько стойкости в характере, как будто на кону моя жизнь. Хотя она и в самом деле является главной наградой в этом жестоком противостоянии между мной и Волковым. Вопросов много. Совершенно не понятно, зачем именно я ему?! Почему он не мог обратить внимание на более сговорчивую, которая сама бы ему с удовольствием отдалась?! Полнейший эгоист, которому нравится портить жизнь другим. Вот он…. Смотрит на меня своими нечеловеческими глазами…. Я стараюсь дышать ровно, но не могу. Осматриваюсь в просторной комнате, осознав, что нигде нет даже окон, чтобы немедленно выпрыгнуть из этой клетки… Я резко отреагировала на него, на этот взгляд. На взгляд хищника, который тут же подарил мне свою белоснежную улыбку, но за ней скрывался монстр, это я уже знала… Кидаюсь на него, не щадя собственного больного тела. Глаза Стаса расширяются, будто мужчина даже не мог и предположить, что я так буду реагировать на собственное похищение. Бью его кулаком в грудь, после чего сразу же накидываюсь на лицо, отвергая каждую боль при поломанном ногте. Волков обхватывает мои руки, сильно прижимает их к своему телу, после чего резко заводит мне их за спину. Мгновенно дергает, заставляя немедленно подчиниться и наклонить свою спину. Я сдерживаюсь, лишь бы мои предательские слезы не выдали насколько мне безумно больно, насколько мне страшно. Душа словно потеряна, я никак не могу найти её, почувствовать в собственном теле. — Больно, милая? — шепчет он сквозь зубы, совершенно не скрывая своей злости. — Нихуя, — огрызаюсь я мгновенно, после чего Волков еще сильнее тянет меня за руки, заставляя буквально вцепиться зубами в губы, лишь бы не завопить, — делай то, что хочешь…. Убей меня…. Но никогда, сволочь, никогда я не буду плакать и умолять тебя перестать…. — Не кидайся такими громкими словами, Владлена, — он называет моё имя, разрушая каждую частичку в моем теле. — Неужели ты не боишься смерти? — Ни капельки… — Ооо, детка, уверяю тебя, скоро тебе смерть покажется раем, ты будешь молить меня о ней…. Если конечно, не пожелаешь добровольно сдаться и признать, что ты в моей власти… — Гребанный придурок, я никогда не признаю твою власть! Ты ничто, ясно? Ты только и можешь, что запугивать маленьких девочек! А попробуй на здорового мужика наехать, да он тебе все ребра переломает! Трус, несчастный ты… Аааа..... Воплю от боли, в одну секунду почувствовав как в руках резко тянет, будто разрывая каждую мышцу, превращая каждый сантиметр в адский котел. Всё горит, настолько сильно колет, что я даже слова не способна вымолвить. — Лучше убей, Волков, я тебе клянусь, что никогда не… — голос дрожит. Никак не могу подавить эту ошеломительную боль, лишь бы закончить свои слова. — Нет, не сегодня…. Я хочу еще посмотреть, на что еще готов этот дерзкий ротик…. Он касается своими холодными губами моих и враз прокусывает мне нижнюю губу. Я не кричу, хотя хочется…. Слизывая кровь, он отстраняется и облизывается, как истинный дегустатор. — Ммм… сладкая…. — А ты провонял гнилью…. — я хочу закончить, но не могу…. Он отдергивает мою руку, сильно сжимая пальцы. — Больно? — цедит он. — Нихуя, — огрызаюсь я, а сама сдерживаюсь, чтобы мои слезы не выдали невыносимую боль. Даже мысли о спокойствии нет. Я просто сижу и терпю… Смотрю в пустоту, куда угодно, лишь бы не на его до блеска начищенные лакированные туфли. Еще одно нажатие, и я выпучиваю глаза. — Просто попроси меня, Владлена, и я прекращу. Но тогда, после этого, тебе придется добровольно поцеловать меня. Я молчу… И тут мои слезы начинают скатываться по щекам. Я не плачу, нет, я же сильная…. Но они все льются и льются, выдавая безысходность на блюдечке. Я никак не хочу признавать это, но тем не менее голос немного дрогнул. Темнота…. Она сгущается все больше и больше. Мне становится даже плохо от одной мысли, что может произойти, если я сейчас же не открою глаза. Но на веки будто положили большой груз. Мне не удается это сделать ни с первого, ни с второго, ни даже с третьего раза. — Отпусти… — шепот одними лишь губами, и я осознаю, насколько слаба рядом с ним. Волков немедленно отпускает. Я тут же оказываюсь на полу, обхватывая правую кисть руки, которая болит больше, чем левая. Стараюсь утихомирить адскую боль, сжигающую мне всю руку, сильно прижимая её к собственной груди. — Пойми, — он наклоняется ко мне, после чего садится на корточки, — нет у меня жалости. Я преступник, знаю. Безжалостный человек, это я тоже знаю. Я такой, моя милая, и тебе стоит это принять. Не пытайся найти во мне сочувствия, его попросту нет. Лучше не зли меня и просто делай, что я тебе говорю… Ты мой большой каприз, который я не могу проигнорировать. Моё тело жаждет твоего, моя душа жаждет тебя. Его слова разрывают мне сердце, медленно, дав шанс сполна почувствовать режущую боль. Вот тебе и настоящий ужас… Я-то думала, что пьянство отца является для меня адом… Наивная глупая идиотка… Что же теперь, мне молиться Богу, чтобы он забрал меня к себе, или же умолять Дьявола, чтобы… Хотя стоп, дьявол…. Дьявол сидит рядом со мной и говорит своим голосом, что хочет мою душу. Разве я могу его о чем-нибудь умолять? Разве я могу показать ему боль и страх, которые испытываю в данный момент? — И что ты хочешь, чтобы я сделала? Легла и раздвинула ноги? — Не так быстро, милая, — усмехается, будто ему совсем не интересен секс, — сейчас я хочу узнать другое… Ты девственница? Мысли все смешиваются в голове. С одной стороны, четко знаю, что Волков не любит девственниц, с другой стороны, отчётливо осознаю, что как только он узнает, что я не девственница, то тут же воспользуется своей силой. Так что же именно ему сказать? Как лучше это сделать? Сказать правду, превратив её в частичную ложь, либо же нагло солгать, делая вид, что говорю истинную правду? Никак не могу решиться, после чего молча смотрю в пол. — Я лучше сам проверю… Он хватает меня за шею, настолько сильно прижимая головой к полу, чуть ли не садится мне на спину, пытаясь стянуть джинсы… Шок атаковал каждую клетку, не дав мне полностью принять эти ужасающие действия. Лишь спустя мгновенье, когда Волков стягивает мне джинсы до колен, я осознаю весь ужас данных событий. Отчаянно кричу, почти сталкивая с себя Волкова… Его ладонь резко проникает мне в трусики… Зажмуриваю глаза, стараясь как можно дольше сдерживать свой крик внутри… Слезы текут из глаз непрерывным потоком, даже когда я понимаю, что Волков сделал что хотел… Он провел своим пальцем по половым губам. — Надеюсь, ты меня не разочаруешь… С этими словами, я буквально слышу как Волков плюет куда-то… Разум твердит, что таким образом смачивал собственные пальцы. Он вставил в меня один палец. Резко и довольно внезапно, отчего я сдавлено начинаю кричать в знак протеста, но двинуться с места попросту не смогла. Немного покрутил им по окружности, причиняя сильнейший дискомфорт. Затем я ощущаю давление, в панике осознав, что Став прислоняет еще и второй и с таким же рывком входит в меня. Проталкивая фаланги пальцев всё глубже, волнительно выдохнул, нарвавшись на преграду. Я зажмурила глаза, дабы не видеть всё это. Пытаюсь провалиться в темноту, в которой не буду чувствовать такую сильную неловкость и унижение. Да, мне это не впервой. Егор часто ласкал меня пальцами, но никогда не проникал так глубоко, и уж тем более двумя сразу. Он каждый раз словно «разогревал» моё желание, но отчего-то в последний момент мой разум просыпался и твердым словом заставлял ответить любимому человеку отказом. — Ты… Я не понял… Ты девственница? — растерянно спросил он. — Открой глаза и посмотри на меня. Владлена, отвечай, блять, на вопрос, ты девственница?! Я резко распахнула глаза и выплюнула ему в лицо слова. — А ты что, сука, не чувствуешь? Его лицо…. Глаза… Они были совсем другими. В них не было злости или дьявольских черт…. Стас был скорее напуган данной информацией и ошарашенно смотрел на меня. — Не думал, что мне придется сделать это спустя много лет… Вновь стать первым… И я надеюсь, Владлена, что последним… Посмотри на меня… Отворачиваю голову, сильно зажмурив глаза. — Посмотри, хватит бояться… — Я не боюсь! — выкрикиваю я, еще чуть-чуть и вовсе взорвусь от его постоянных попыток подавить меня под себя. Стас встает на ноги, все еще смотрит на меня сверху вниз. Мужчина поправляет свой галстук, после чего двигается к двери, которая была одной из трех в этой просторной комнате. Всего один стук, и двери открываются, пока я пользуюсь моментом и натягиваю одежду вновь себе на бедра. — Принесите ей еду и платье на вечер, а так же обработайте и перевяжите все раны — быстро проговаривает Волков, после чего закрывает двери, вновь приближаясь ко мне. Подползаю к кровати, облокачиваюсь на нее, медленно вытирая свои слезы. — Не плачь, ты не должна быть заплаканной на сегодняшнем вечере. — Стас, — называю его по имени, ощущая как голос вновь дрожит, — отпусти, прошу… Я не смогу дать тебе того, что ты так любишь… Отпусти… — Влада, ты уже даешь мне то, что мне необходимо. Ты рядом, и это всё что мне нужно сейчас… На данный момент… Эй, мой маленький сумасшедший капризик, даже не надейся, что тебе удастся сбежать от меня. Ты моя, пока я не перестану так сильно желать тебя, никуда ты не денешься из этого дома. А теперь, давай договоримся, что ты будешь себя вести весьма хорошо сегодня вечером, и я позволю сделать один звонок близким друзьям, чтобы они не переживали и не заявляли в полицию о твоей пропаже. Мне лишние проблемы не нужны, милая, тем более, когда ты несовершеннолетняя. — Я лучше горло себе перережу, чем буду терпеть присутствие такого, как ты… — Тогда придется оградить тебя от острых предметов, дорогая. Будешь есть одними руками, и пользоваться восковыми полосками, как тебе идейка, Владлена? Он прошептал моё имя так мягко, так трепетно, что я впала даже в какую-то эйфорию…. Но я понимала, что это было сделано с такой нечеловеческой злостью, что сердце сжималось в груди. — Стас, я ведь не останусь здесь… Ты понимаешь, что тебе не удастся?.. — А ты понимаешь, что лучше бы закрыть свой рот и слушать то, что я тебе говорю?! — он шепчет мне это прямо в губы, резко хватая за щеки своими пальцами. Стас сжимает их, настолько сильно, что рот самопроизвольно открывается, позволяя мужчине начать поцелуй. С болью, жестоко, без всяких нежностей. Он целует меня как настоящий победитель, как настоящий Дьявол, которого ничуть не волнует мой внутренний свет и воля к свободе. — Советую тебе перестать выводить меня из себя, Владлена, иначе я позабуду, что ты девственница, загну тебя раком и разорву всё внутри тебя, лишь бы подавить своё желание обладать тобою! Не зли меня, милая, не зли… Надежда никак не угасала внутри. Каждую секунду я не упускала шанса выбраться из этой клетки, проверяя каждый уголок, в поисках каких-либо приспособлений, чтобы вырубить охранника. Попытки не стихали, придавая мне еще больше сил и храбрости, если позабыть эмоциональную подавленность и физическую боль. Каждый раз, когда охранник заглядывал в комнату и убеждался, что я ничего с собой не сделала, я пыталась построить ему глазки, лишь бы воспользоваться мимолетным отсутствием его бдительности и сбежать отсюда прочь. Самое ужасное, что я даже не знала, где именно нахожусь. Судя по всему, это загородный поселок, где и построил себе дом Волков… Особняк, исходя из одной комнаты. Даже в тот момент, когда мне бинтовали раны на локте и коленке, а так же наносили какую-то мазь под нижнее веко, не упускала возможности. К моему сожалению, охранников было двое. Крепкие ребята. Один занимался моими ранами, а другой крепко держал в районе предплечий, велев сидеть смирно и не рыпаться. Дрожь никак не уходит, продолжая распространять по моему телу неприятные скованные чувства. Необходимость в свободе просто сжигает мое сердце дотла. Потихонечку я начинаю понимать, что моя прежняя жизнь была просто сказкой по сравнению с этим адом, внезапно свалившимся мне на хрупкие плечи. Я сильная, я должна все это пережить… Скоро он отступит, он получит от меня то, чего так яро желает и отпустит… И плевать, как я дальше буду жить, главное, что я буду подальше от него и этого ужасного места. Я просто хочу побыстрее убраться отсюда, хочу чтобы то, что должно случиться в ближайшее время, наконец-таки произошло. Очутиться в этом кошмаре, плевать, что он потом будет сниться мне каждую ночь, главное — больше не задерживаться в этом доме, каждую секунду умирая от страха, что Волков вот-вот вломится в комнату со спущенными трусами. Ужас, как только я начинаю представлять как это все будет, вмиг захватывает мое тело, словно рубит его на куски, а душу выкручивает как мокрую ткань. Двери приоткрываются, вселяя в мое тело такой дикий ужас, заставляя буквально вжаться в угол комнаты. Невысокий парень проходит вглубь комнаты, совершенно не обращая на меня внимание. В руках он держит большую коробку. Как только он кладет её на кровать, тут же собирается уходить, кинув на меня острый взгляд. Еще секунда, и дверь вновь закрываются… Щелчок, означающий, что клетка вновь закрыта. — Чокнутые придурки… — мне легче их оскорблять. Легче проговаривать эти ругательства себе под нос, чем держать их внутри. От этих глупых действий я, почему-то, чувствую себя намного храбрее, будто говорю все это в лицо наглым пафосным извращенцам. Встаю на ноги, подвластная любопытству. Еще небольшой шаг, и останавливаюсь возле кровати, протянув руки к коробке. Интерес все же берет надо мною верх, я открываю крышку, закусывая свою нижнюю губу, когда осознаю, что мне предстоит Это надеть. Обхватываю платье за бретельки, достаю из коробки, осматривая его во всю длину. Нет! Я определенно не стану это надевать. Пурпурное платье, все обшитое бисером, настолько блестящее, да плюс еще и спина открыта… Никогда еще прежде не видела столь откровенный вырез. Верчу головой, отгоняя дурные мысли, связанные с этим пошлым нарядом. Волков ведь не думает, что я в самом деле буду это надевать. Пусть делает со мной что хочет, угрожает как хочет, но в этом я никогда не буду. Кидаю платье подальше от себя, лишь бы оно больше не мозолило глаза. Какая мерзость, как это подло, так унижать людей. Как неприятно… Ложусь обратно на кровать, наплевав на все. Я полностью отдаюсь царству Морфея, до сих пор не в силах отогнать от себя Его взгляд.