Дыня

      В больнице ничем не пахнет лишь на пару мгновений, когда открываются кабинеты, в нос ударяет запах спирта и медикаментов. Кагами мнется у входа в тридцать шестую палату, шурша ручкой пакета, в котором лежат апельсины и жутко дорогие кусочки дыни. Всё это для Аомине и Кисе. Большая часть, естественно, для Кисе.       Парни со своими командами совместно ездили отдыхать на источники и умудрились заполучить травмы во время разминок. Вот идиоты. Кажется, это было во время пробежки. Бывшие сокомандники решили бежать наперегонки и чтобы не ждать всех на назначеном месте, свернули на другую тропинку, делающую добрый крюк. Там на камнях, по словам и слухам, вывихнул ногу Аомине, а отстающий Кисе отделался растяжением, но это пока не точно.       Дверь палаты открывается и Кагами отходит в сторону чтобы не получить в лоб.  — Молодой человек?       На парня смотрит снизу вверх мужчина в белом халате и круглых смешных очках.  — Вы в палату?  — А, да… — Кагами запоздало кивает и трет шею рукой, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом черных маленьких глаз.  — Проходите.       Тайга спешно заходит и закрывает за собой дверь.  — О, Кагами! — парень разворачивается на голос и видит замотаного в белое одеяло Дайки.       Такая же ухмылистая рожа, как и всегда, даже несмотря на забинтованную по колено ногу.  — Я смотрю ты мне что-то принес? — мулат щурит глаза и откидывает одеяло в ноги. На нем белая больничная рубашка с номерком. Почему-то Кагами, казалось, что он пришел посещать какого-то психа.  — И тебе привет, — Тайга подходит ближе и закидывает пакет на край койки больного. Достает два ярких, оранжевых и шикарно пахнущих шарика апельсинов.  — Два тебе, остальное Рёте. Кстати, где он? Аомине фыркает, забирает апельсины и прячет их в шкафчик рядом.  — В туалет ходил или уже лежит на месте. Он через две койки от меня. Кстати, тут на четырех, но только мы тут тухнем. Один, который с моей стороны, — Дайки тычет куда-то за спину Кагами, — жутко раздражает меня. И ты тоже. Жадный и вообще…  — Аомине~, — Кагами достает из пакета маленький контейнер, в котором плавают кусочки дыни.       Дайки примирительно затыкается, выдергивает контейнер из рук и машет Кагами рукой, мол можешь идти.       Парень, фыркнув, разворачивается, чуть не роняет костыль, стоящий рядом, и идет туда, где примерно должен лежать Кисе. Пройдя до конца палаты, он одергивает белую ткань, которая видимо играет роль стены, и видит койку, на которой лежит Кисе.  — Кагами-чи! А я уже подумал, что мне показалось!       Счастье на лице солнечного блондина настолько искренне, что становится немного неловко и Кагами, задергивая за собой белую ткань, неуверенно подходит ближе.       Кисе садится, тянет руки к пакету и Тайга его покорно отдает. Пока больной рыскает в пакете, Кагами его разглядывает, оперевшись на тумбочку. Больничная рубашка и перевязанные запястья создают парню некий образ суицидника, но Тайга знает, что это не так и мысленно радуется.  — Дыня?! — Кисе с детским восторгом смотрит на золотистые кусочки сочной мякоти, плавающие в соке. — Она же жутко дорогая!  — Да ерунда, — Кагами глупо улыбается и ерошит свои волосы на затылке.  — Ну ты даешь, спасибо. — Он улыбается и смотрит прямо в глаза, отчего все внутри переворачивается.  — А что с руками? — Кагами решив перевести тему, указывает на перемотаные запястья, а после убирает пакет на полку.  — Кожу содрал когда падал. Уже, вроде, можно снимать.  — Давай помогу.       Тайга присаживается на койку, поворачивается лицом к Кисе и аккуратно касается бинтов. Блондин улыбается, немного ерзает на месте и наблюдает, как бинты освобождают его бледные руки. Кожа за пару дней зажила и на ней остались лишь едва заметные следы-полоски.  — Очень больно было? — Кагами держит в ладони правую руку Кисе и поглаживает большим пальцем самую яркую полосу.  — Да нет, — Рёта наклоняется вперед, касается лбом плеча форварда и вздыхает, крепко сжимая широкую ладонь. — Я скучаю…  — Я тоже. Быстрее бы тебя выписали. — Тайга жмурит глаза, словно кот, и отстраняет голову парня, удерживая за подбородок. — Очень хочу этого.       Кисе наигранно вздыхает, откидывается на подушки, комкает одеяло ногами, от чего оно сползает к пяткам, и морщится от легкой боли в щиколотке.  — Но мы же в больнице. Кстати, у меня растяжение.  — Знаю. У тебя прям приключение целое было?       Кагами скользит взглядом ниже, подмечая, что рубашка слишком задралась, поправляет, одергивая ткань и смотрит дальше. Ноги у Кисе длинные стройные, а кожа бледная от нехватки солнца, плюс бинты от пятки до икры на левой ноге.  — Ну я не виноват. Я просто бежал за Аомине-чи, а он как кувыркнется, ну и я за ним следом… — Рёта замолкает, а Кагами забирается на койку, скинув кроссовки на пол.  — А дальше? — Тайга смотрит задорно, с некой хитринкой, и блондин, улыбнувшись краешком рта, продолжает.  — Потом поорали друг на друга, поползали по земле, но потом нас нашла Момо-чи и нас повезли сюда. Айч, осторожнее… Ты что делаешь вообще?       Кисе двигает бедрами вперед, а Кагами усаживается на них сверху, уперевшись руками по бокам от светлой головы.  — Я слушаю тебя, — невозмутимо отвечает баскетболист, разводя коленом бедра больного.  — Ооо… Я вижу, как ты хочешь слушать дальше, — едва ли не смеется блондин, поднимается и обхватывает Кагами за шею руками. Две подушки за его спиной сразу съезжают к пояснице, а Тайга убирает руки со стены и опирается на них, вглядываясь в медовые глаза.       Они встречаются всего месяц и уже столько впечатлений получили от проведенного времени друг с другом. Они побывали во всех крупных торговых центрах Токио, посетили больше десятка кафешек и даже были на выставке кошек. Целовались в кабине мгновенной фотографии, устроили дружеский незапланированный матч, после которого чуть не занялись сексом прямо в душевой Сейрин. Кагами побывал на фотосессии Кисе, а тот попробовал фирменное блюдо Тайги — яки гёдза. И эта неожиданная маленькая травма — первая проблема, которая разлучила их на двое суток. До рыжего форварда только сегодняшним утром дошла информация о своем парне и всё из-за того, что Кисе не захотел беспокоить его.       «Бака» думает Кагами, касаясь своим лбом чужого, и чувствуя, как острые коленки парня, обхватившего его за талию, аккуратно давят и притягивают еще ближе.  — Тайга… — Шепчет прямо в губы Кисе, обдавая своим горячим дыханием и замирая всем телом в ожидании. Так хотелось к себе внимания.       Кагами опускается чуть ниже, тепло улыбается и касается в легком поцелуе бледных губ парня. Нежность медленно перетекает в страсть: язык парня изучает уже любимый рот, лижет язык, небо, зубы мягко покусывают тонкие губы. Кисе сначала просто наслаждается, но не выдерживает и начинает отвечать, посасывает язык, послушно подается напору и лижет в ответ. Оба чувствуют, как жарко становится вокруг, низ живота тянет в приятной истоме и сложившаяся ситуация запретности лишь подливает масла в огонь. Они шумно дышат, неистово терзают любимые губы, что-то сбивчиво шепчут, в полной мере ощущая, насколько они возбудились от одного лишь поцелуя.  — Кагами, а ты где денег на дыню наскрёб?       Парни крупно вздрагивают, отрываются от друг друга и смотрят на побеспокоившего их Аомине, который стоит с нечитаемой рожей и опирается на свой костыль. Парень видимо сначала задал вопрос, а потом уже зашел, раз у него такое ошарашеное лицо, что он даже не знает, что нужно сделать.  — Дыня? Тебе-то какое дело? Дали - жри пока есть возможность. — Бурчит, насупившись, Кагами и утыкается носом в плечо Кисе, стараясь немного остыть. Блондин еще пару секунд пялится на внезапного «гостя» и, когда тот, еле развернувшись, уходит, он чувствует как с губы бежит слюна, поспешно слизывает её и тоже прячет лицо, сгорая от смущения.  — Ками, это так… — Рёта не может подобрать подходящего слова, шумно вздыхает и сильнее стискивает своего парня в объятьях, чувствуя ещё не прошедшее возбуждение.  — Слушай, если ты будешь так тесно прижиматься, то сюда сбежится весь этаж, и выпишут тебя не так скоро.       Тайга сглатывает вязкую слюну во рту, прижимается своим стояком к внутренней стороне бедра Рёты, чуть потирается об него и чувствует, как тот выгибается навстречу, и мелко дрожит, едва сдерживая хриплый стон.  — О, Ками… Черт… Нхх… Действительно, — Кисе игриво улыбается, жмурит глаза и с придыханием шепчет — Тогда продолжим у тебя и, уж будь уверен, тогда точно дойдем до конца.  — Жду с нетерпением, — мурчит в ответ рыжик и, чуть погодя, добавляет. — И ещё тебя ждет дома целая дыня, которой я буду кормить тебя с рук, и тоже будь уверен, что после ты будешь весь липкий и сладкий.