I want the whole world to know (I want you bad)

Когда Гарри проснулся, он был уверен в трех вещах: 1. За окном было очень светло. Даже с закрытыми глазами он мог ощущать прикосновение солнечных лучей к своему лицу. Он уже даже начал чувствовать головную боль, которая появилась в области глазниц от яркого света (возможно это было от обезвоживания или тошноты… Но, кто знает?). Его кровать находилась не возле окна, а значит он ночевал у Луи. Из этого всего логически исходил второй пункт в его списке. 2. Он чувствовал Луи, прижимающегося к нему. Сначала Гарри подумал, что Луи еще спит, но потом почувствовал как рука парня ощупывает его лоб. И услышал, что тот разговаривает по телефону. Хорошо, Гарри только предполагал, что Луи говорит по телефону и действительно надеялся, что тот не пригласил никого в свою квартиру, чтобы показать в каком жутком состоянии он находится. 3. Карма все еще относилась к Гарри как абсолютная стерва — без вариантов. — У него точно лихорадка, — Гарри услышал, как Луи сказал это, затем сделал паузу и продолжил снова: — Нет, вчера он был в порядке, по крайней мере он не сказал мне, что чувствовал себя плохо, — Гарри мог слышать обиду в его голосе. Гарри захотелось прервать его и настоять на том, что он в порядке. И он бы это сделал, если бы сама идея — открыть глаза и пошевелиться — не была такой же привлекательной, как прыжок с обрыва. Поэтому он будет просто лежать здесь, чтобы сохранить свою энергию для неизбежного разговора с Луи, который произойдет позднее. -…Я не знаю, что делать, — сказал Луи. — Я уже позвонил в офис и сказал, что опоздаю, но я не знаю, как связаться с его начальником. Он должен был отправиться на работу еще около 45 минут назад. И, ох… Гарри опоздал на работу. Это небольшая проблема. Он не пек сегодня, так что не было надобности приезжать в 9, для начала работы. Большей проблемой было то, что из-за него Луи опоздал на работу. Потому что если Гарри опоздал лишь на 45 минут, то значит Луи - на 2 часа. Пульс Гарри участился от осознания того, какие неприятности он доставил Луи. Вот парень, который был так мил, что разрешил Гарри остаться на ночь, а теперь он заставил его опоздать на работу, что, несомненно, будет стоить ему денег, может он получит выговор или, того хуже, его уже уволили. Гарри понятия не имел, как устроен мир Луи, так что это вполне могло произойти. Он очень живо себе это представил: «Человека уволили за то, что он остался дома, чтобы позаботиться о своем больном парне» Может, это немного смешно, однако звучит как совершенно нормальная вещь. А еще очень мило. Луи милый, он бы поступил так. И жар вернулся. Гарри так потерялся в собственных мыслях, что только сейчас заметил, что подслушивал тайный разговор Луи, когда услышал свое имя. — Гарри работает в магазине пончиков, — парень почувствовал, как Луи устраивается на кровати, чтобы ему было удобнее. — Да, вот так мы и встретились. Я выглядел как мокрая курица, в буквальном смысле, словно промокший насквозь. Я зашел в магазин, и в течение примерно двух секунд у него оказался мой плащ, чашка чая покоилась в моих руках, а я был направлен в сторону их камина. Он приготовил именно тот чай, который я люблю. С первой попытки. С кем бы он не говорил, собеседник, очевидно, восхитился тем, насколько невероятен его поступок, потому что в ответ Луи засмеялся и произнес «Да-да, я знаю!» Гарри надеялся, что любовь, которую он чувствовал к Луи, не отразилась на его лице. Он очень хорошо помнил этот день. На самом деле, он делал этот чай для себя, потому что во время дождя в магазине становится весьма прохладно. Он добавил в него молоко и направился в сторону сахарницы. В тот момент суетливость Луи тронула сердце Гарри. Из тысячи магазинов с пончиками в Даллас-Форт-Уэрте, Луи пришел именно в его (действительно, что это, если не судьба?). То, что Гарри вручил ему несладкий чай, было порывом в желании, чтобы бедняга прекратил дрожать. Он вспомнил, что забыл положить в чай сахар лишь после того, как Луи сделал первый глоток. Он собирался предупредить его, но в тот момент на его лице появилась страннейшая улыбка. Луи похвалил вкус его чая, а остальное уже история. Хоть Гарри и окончательно убедился в том, что он дал Луи не до конца готовый чай, ведь для настоящего чая ему, безусловно, не хватало сахара. К счастью, это не было переломным моментом для их отношений. Гарри был счастлив, что выбор Луи пал именно на его магазин в качестве укрытия в тот пасмурный день в начале декабря. Впрочем, ему было интересно, сомневается ли Луи сейчас в собственном решении в этот необычайно солнечный день января, потому что сейчас он сидит в постели со своим больным парнем, которой заражает его простыни и заставляет взять отгул, когда он сам в этом не нуждается. — Так что же мне делать? — видимо, Луи перестал вспоминать историю их отношений и попытался сосредоточиться на текущей проблеме. — Я не хочу разбудить его, мама. Мама. Луи позвонил своей маме, чтобы спросить совета. Насчет своего больного парня. Который лежит в его постели в 9:45 утра. В понедельник. Даже если Гарри не ханжа, когда дело доходит до обсуждения сексуальной жизни, ему не очень нравится идея рассказывать маме о том, что вы с ее сыном занимались сексом. — Ладно, не буду. Я позвоню тебе позже… Спасибо… Я тоже тебя люблю… Пока, — Гарри услышал, как Луи положил телефон обратно на тумбочку, прежде чем почувствовал, как его тело покинуло кровать. Он услышал его шаги вблизи, по-видимому Луи решил перейти на сторону Гарри. Вот и все. Гарри придется обсуждать проблемы с желудком с его парнем. Он от души понадеялся, что 12 часов хватит их отношениям, чтобы они могли выдержать такого рода проблему. — Гарри? — тихо позвал его Луи. Гарри почувствовал его пальцы, которые медленно поглаживали его по щеке перед тем, как вернуться обратно на лоб. Его прикосновение немного успокоило горячее лицо Гарри. Луи тихо цокнул языком, вероятно почувствовав его температуру, прежде чем переместить свою руку в волосы Гарри. Он начал аккуратно почесывать кожу его головы, а Гарри, между тем, тянулся к его прикосновению. — Гарри, — снова говорит Луи. На этот раз Гарри глубоко вздыхает, перед тем как пошевелиться. Он почувствовал, что Луи убрал свою руку с его волос и недовольно захныкал из-за потери контакта. Открыв глаза, он попытался сосредоточиться на лице Луи. Моргнув несколько раз, он наконец-то сфокусировался на парне. — Привет, — прохрипел он. Луи сел рядом с ним, поэтому Гарри немного подвинулся на свою сторону, чтобы освободить для него больше свободного места. — Как ты себя чувствуешь? — слова Луи прозвучали нежно и мягко. Гарри бегло взглянул свое тело. Его голова все еще раскалывалась, прямо в ритм с пульсирующей болью в желудке. Этим утром его тошнило сильнее, чем ему хотелось бы, но, по крайней мере, содержимое его желудка все еще на месте. Он зажмурил глаза перед тем, как начать говорить. — Бывало и лучше, — наконец признал он. — Я думаю, что это пищевое отравление, — сказал он, пытаясь казаться беспечным. — Что я могу сделать, чтобы ты чувствовал себя хорошо? — Гарри почувствовал, как тонкие пальцы Луи невесомо, будто призрак, заскользили вверх по его руке. Гарри молчал примерно минуту перед тем, как ответить. Раз он уже признался, что болен, можно воспользоваться моментом. — Можешь меня обнять? — открыв глаза, он надул нижнюю губу. Луи нежно улыбнулся, прежде, чем ответить: — Я могу сделать это, — он остановился. — Хочешь, чтобы я кому-то позвонил? Твоему начальнику, может быть? — он немного поежился, как будто ему было неловко задавать эти вопросы. — Я думаю, что могу позвонить ей, — сказал Гарри, пытаясь казаться взрослым. Взрослые не нагружают своими проблемами других людей. Они просто не делают этого. Гарри дотянулся до стола, чтобы взять телефон, когда осознал, что надо бы убедиться в том, что Луи на самом деле решил стать его нянькой на целый день. — Я даже не подумал. Дерьмо. У тебя же тоже сегодня есть работа. Ты хочешь, чтобы я ушел? — он закончил фразу, чувствуя себя крайне неуютно. Он не был уверен в том, что будет делать, если Луи скажет «да». Скорее всего, он бы заплакал. Это было бы неловко. Луи рассматривал его примерно минуту, и Гарри не совсем понимал, что это означает. Однако Луи наконец-то взял его за руку и крепко ее сжал. — Ты болен. Почему я должен хотеть, чтобы ты ушел? Какое-то время он был немым как рыба, но, в конце концов, выдавил из себя ответ:  — Ну, просто. Ты знаешь. Я могу быть заразным, — сказал Гарри, чувствуя себя глупо. Луи засмеялся, но так, что Гарри не почувствовал себя еще большим идиотом. — Я рискну. Сейчас позвони своей начальнице, чтобы я смог провести день, обнимаясь и смотря фильмы со своим парнем, — Луи произнес это как приказ, но в его тоне не было никакой власти. Гарри кивнул, улыбаясь Луи так ярко, что на его лице появились ямочки, а после сосредоточил внимание на его телефоне. Он сел на край кровати, что отняло у него больше сил, чем он ожидал. Парень услышал, как Луи вышел из комнаты, как только он набрал номер магазина. Он очень быстро закончил разговор. Он знал, что это не будет проблемой, так как уже пропустил утреннюю смену, поэтому он, в любом случае, ничем не сможет помочь. Ему пожелали скорейшего выздоровления и оставили в покое в тишине. Вернув телефон на стол, он лег на спину. Парень удобно устроился на простынях, окутанный одеялом, как теплым объятием. Они были не так хороши, как объятия Луи, потому что он теплый и сильный, но в то же время мягкий. Сейчас определенно время для лекарств от этой лихорадки. Гарри решил отправиться в ванную, чтобы принять еще несколько таблеток Тайленола, перед тем как Луи вернется. Одна из странных вещей — это мысленные разговоры с самим собой, которые из-за жара рискуют быть озвученными вслух. Луи может быть не против объятий с больным человеком, но должна же быть черта в безумии. Идея воспользоваться ванной комнатой показалась ему отвратительной до боли в желудке, поэтому он решил пока избежать использования туалета. Он нашел пузырек Тайленола с прошлой ночи и взял две таблетки. Также он на всякий случай почистил зубы и, расчесав свои длинные локоны пальцами, ущипнул себя за щеки, чтобы вернуть цвет своему бледному лицу. Как только Гарри убедился в том, что не выглядит так, будто собирается упасть, отправился обратно в спальню. Луи уже вернулся с двумя кружками чая и упаковкой крекеров. Его парень улыбнулся, как только увидел Гарри. — Все в порядке? Гарри кивнул, указывая пальцем в направлении ванной комнаты. — Просто взял несколько таблеток Тайленола. — Это, наверное, хорошая идея, — согласился Луи, протягивая кружку Гарри. — Я сделал его, как ты любишь. Думал положить больше сахара, но я не уверен: расстроит это твой желудок или нет. Гарри спокойно взял кружку и сделал глоток. Он любил побаловать себя сахаром, когда болел, но Луи прав. Это, вероятно, не отразится хорошо на его желудке. — Это прекрасно, — заверил его Гарри, забравшись на свою половину кровати. — Какие у тебя есть фильмы? Луи проскользнул в постель к Гарри, достаточно близко, чтобы их плечи соприкасались, — У меня есть каждый Диснеевкий фильм, который есть на DVR, — он взглянул на Гарри с ноткой смущения в голосе. — Эти фильмы мне нравится смотреть, когда я болею, — он сделал паузу. — Но, я имею в виду, что ты выбираешь. Ты болен — твои правила. Гарри поставил свой чай на столик возле кровати и положил свою левую руку на бедро Луи. Гарри понадеялся, что прикосновение обнадежит его даже через одеяло. — Я люблю Дисней. Правда, наверное, больше фанат Пиксар, но Дисней — это тоже неплохо, — он пытается пошутить. — У меня есть и Пиксар! — воскликнул Луи, наверное, даже слишком громко для этой ситуации. Он начал возиться с пультом, вытащив свой видеорегистратор. Он прокручивал списки воспроизведения, которые создал, до того момента как нашел фильмы Пиксар. — Ты выбираешь, — сказал он, протягивая пульт Гарри. Стараясь не показать своего удивления, ибо управлять пультом — это не то, что можно принимать всерьез, Гарри нажал кнопку «вниз» несколько раз, даже не глядя на экран. Он любит элемент неожиданности, когда дело доходит до просмотра фильмов, которые он видел более миллиона раз. Как только он посчитал, что пролистал достаточно, Гарри нажал «включить». Вместо того, чтобы вернуть пульт Луи, он положил его на одеяло между ними. Его пальцы дрожали. — У тебя есть дезинфицирующее средство для рук? — спросил он вдруг. Луи странно посмотрел на него, но начал рыться в тумбочке, разыскивая флакончик. Гарри с радостью принял его и обработал руки. Подождав пока гель высохнет, он тут же перевернулся на бок. Игнорируя неприятные ощущения в чувствительном желудке, он решил сосредоточиться на своей голове, которая покоилась на плече Луи. Он помедлил секунду, прежде чем положить руку на грудь Луи. — На тот случай, если это не пищевое отравление, — объяснил Гарри, хотя Луи и не спрашивал. — Не хочу, чтобы ты заразился, — он замолчал на миг, — хорошо? — Он был не совсем уверен в правилах больных объятий с Луи. (Эту конкретную тему они не решались поднять уже 12 часов, не собираясь это делать и дальше.) Луи ответил, обернув правую руку вокруг его спины. — Хорошо? Гарри прижался ближе к Луи, прежде чем сосредоточиться на экране. Он не удивился, увидев «Историю игрушек 3» на экране. — Я даже не хотел выбирать это, — сказал он. — Но, предупреждаю, я плакса. Луи засмеялся. — Хоть ты и стал моим парнем только вчера, мы встречаемся уже больше месяца. Ты не должен сообщать о том, что ты плакса, малыш, — Луи слегка сжал его руку. Гарри проложил усилие чтобы не забыть дышать, услышав признание в любви. — Конечно, дорогой, — он запнулся, не желая отставать с ласковыми прозвищами, на что Луи снова сжал его руку.