Царство Ночи. Любовь запрещенная законом.

— Ынри?! — Чимин шумно завалился в комнату.        Джулиан резко отдернул руку от Ынри, нервно встав и с недовольством уставившись на влетевшего в комнату Чимина. Рыжеволосый ошалело выпучив глаза уставился на Ынри. Он не ошибся - это действительно была она. Парень знал как она выглядит в профиль, сзади и спереди, или как ложатся ее непослушные светлые волосы, когда она спит, он знал все о ней. Ынри была ему больше чем просто подругой. Именно она была его семьей до того, как он узнал, кто он и до того, как встретил Хосока. Для него она словно младшая сестра, которую он всегда будет защищать. А что же в итоге получилось? Он оставил свою сестренку совершенно одну? Без присмотра? Зная, что у нее нет друзей, кроме него, зная о том, что отныне возле них есть вещи пострашнее издевательств в школе. Знал, но не подумал... парень рванул к девушке, но был резко остановлен Джулианом, внезапно возникшим перед его лицом. — Знаешь ее? — Джулиан тут же охладел и пришел в себя, снова глядя на парня своими холодными, темными глазами. — Она.. да...Ынри моя подруга, — Чимин, запнулся, пытаясь разглядеть Ынри, но вампир загораживал проход, — Что вы с ней сделали?! Почему она здесь?! — внезапно в глазах Чимина сверкнуло, что-то яростное то, что не присуще ему в обыденной жизни. Парень смело посмотрел в глаза короля. Джулиан же не прилагая особых усилий заглянул в его разум и воспоминания. Чимин и не думал отводить взгляд. Естественно парень и не догадывался, что умеет правящая раса Царства Ночи.        Джулиан видел взросление своей Юнджи в этой жизни. Почему и в этот раз ее жизнь была такой? Такой нелегкой... почему она не была, как все нынешние девчонки? Почему она не ходила по клубам, не бегала за красивыми мальчиками, совершенно не красилась и... о чем он только думает? Ынри была такой... особенной, с особенным сердцем и душой, как и этот паренек стоящий перед ним. "Дети с чистой душой," — подумал Джулиан, но тут же горестно усмехнулся: "И именно я разрушил всю ее судьбу..."       Весь ее жизненный цикл сводится к несчастьям из-за него... словно душа ее никак не успокоится, ищет того, кто однажды поступил с ней так жестоко и оставил одну. Связывает свою оборванную нить судьбы с кем-то, надеясь, что вот он тот самый с кем оборвалась ее нить судьбы, но никто не подходит. У каждого в этой жизни есть тот с кем он связан, а третьего быть не может. Третий всегда лишний. Но Ынри никак не может найти того, без кого жить в этом мире нормально никогда не сможет. Любовь - это воздух без которого невозможно прожить и если веками в твоем сердце крепко сидит, кто-то неизвестный и давно забытый, ты не можешь полюбить по-настоящему вновь. Ведь Джиёна больше не было... или был? В этот раз Джулиан должен предпринять что-то, чтобы изменить ее судьбу. Он должен поплатиться за все ее страдания. Но даже смерть не искупит его вины перед той, что дорога ему больше всех на свете. Джулиан был уверен, что в этот раз судьба свела их для того, чтобы распутать всю путаницу судеб... он надеялся на это. — Что Ынри здесь делает? Что с ней? — настырно продолжая глядя в глаза, казалось ушедшему куда-то далеко в себя вампиру, повторил Чимин. — Я нашел ее в лесу, — смягчился Джулиан и отошел, — Я знал ее, когда-то давно...        Но Чимин не дослушав его, поспешно подбежал к Ынри. Парень шокировано отшатнулся, с ужасом приложив свою маленькую ручку ко рту, когда увидел как выглядит его подруга.       Девушка была бледна, как мел, нездоровые синие круги легли под глазами, а от вечно пухленьких щечек не осталось и следа, губы же вовсе посинели, как у мертвяка. Джулиан тихо подошел и медленно сдернул одеяло с Ынри, представляя взору Чимина то, что крылось под ним. Парень обессиленно рухнул на стоящее рядом кресло. В горле встал неприятный ком, будто он сейчас вот-вот расплачется и будет рыдать долго-долго, пока все накопленные слезы не закончатся. Но Чимин сдержался шумно сглотнув и вновь посмотрев на совсем худое тело Ынри, которое отдавало синевой. — Что с ней? — еле спросил парень. — Она умирает, — ответил Джулиан, осторожно накрывая девушку одеялом и опустив голову, чтобы Чимин не видел вновь навернувшиеся на глаза слезы. — Но...почему? — только и смог вымолвить Чимин, он почувствовал, как ему вдруг стало пусто и больно, внутри будто разлили уксус на открытую рану. Настолько больно от мысли, что он мог потерять Ынри. Больно от того, что никогда больше не увидит ее задорной улыбки, заботливой раздраженности, не попробует ее еды и не будет с ней дурачиться и веселиться. Нет она не может умереть, быть того не может... парень не верил, не мог поверить, — Нет... она просто спит, она не умирает, правда? Скажите же, что она скоро проснется... она не может умереть... — Чимин не заметил, как из его глаз брызнул поток сдерживаемых все это время слез, парень затрясся сжав в кулаки одеяло накрывавшее Ынри, — Если бы я не ушел, если бы я не оставил ее одну... это все моя вина... я не должен был оставлять ее одну. Я же знал, что никто ей не поможет случись что... это моя вина, — тихо повторял Чимин продолжая плакать. — Перестань, — тихо, но твердо попросил Джулиан, еле сдерживая подступающие слезы, — Это далеко не твоя вина. Единственный кто в чем-то виноват здесь, так это я, — признался парень. Рядом с этим рыжеволосым пареньком почему-то хочется открыться, быть собой, а не кем-то другим. Хочется говорить на те темы, что не поднимались веками, хочется искренности. Такая у него аура - теплая, как домашний очаг и заботливая словно мать.        Чимин поднял глаза на вампира, пристально изучая, словно видит его в первый раз и вытирая слезы уверенно, но негромко говорит: — У вас болит душа, верно?        Джулиан отвел глаза. Впервые он отводит от кого-то взгляд, а не от него. Если так продолжится, то этот мальчишка узнает о нем то, что он так усердно прятал в себе все эти века. Однако... Джулиан задумался, может быть стоит вернуться Джиёну? Ведь Юнджи пришла к нему уже во второй раз, наверное она ищет Джиёна. Возможно ли это? Сможет ли он стать таким, каким был раньше? Сможет ли вернуться к своему прежнему имени... — Болит, — кивнул парень повернувшись к Чимину, — Болит так сильно, что я еле дышу... Я ужасен и нет в этом мире того, кто был бы хуже меня. Ты знаешь, кто такие древние души? — как-то отрешенно спросил Джулиан. — Да, Джин рассказывал мне кое-что... — ответил колдун. — Так вот Юнджи... то есть Ынри и есть древняя душа, — Джулиан сглотнул, — В ее первозданной жизни, мы были возлюбленными, духовными супругами... судьбой друг для друга. Однако я разрушил, не хотел, но разрушил все. Я разрушил все ее судьбы. Я убил ее родителей, не зная, что это они. Встретив ее в одной из следующих жизней я не узнал в ней Юнджи и я снова убил всю ее семью, оставив лишь младшую сестру. А затем... — Джулиан сглотнул, снова заглядывая в глаза внимательно слушающего Чимина, — Я убил ее... и сейчас встретив ее спустя столько столетий вновь хотел убить. Я настолько ужасен, что не могу расплатиться за это ничем, даже своей смертью. Я никогда не прощу себя.        Джулиан закончил рассказ и опустил голову с грустью глядя на лицо Ынри. Чимин пережевывал полученную только что информацию. Хмурился, печально и с надеждой посматривал на Ынри. — Вы поступили ужасно, — наконец сказал Чимин, — Но если вы и правда не хотели этого, Ынри возможно простит вас, когда придет в себя. — Нет, ты не представляешь, что я творил и нет никаких гарантий, что она придет в себя, — вздохнул вампир, — Закончим этот разговор, нужно идти и позвать сюда Джису. — Точно! Она же умеет творить чудеса! — оживился парень и подскочив выбежал из комнаты.        Чимин вбежал в зал и поспешно осматривал присутствующих, ища глазами Джису. Парень увидел, как она поит чем-то очнувшегося Хосока, вероятно тем странным лекарством, что приготовила ранее. Чимин облегченно выдохнул и поспешил к ним. — Хён, я очень рад, что ты пришел в себя... но мне нужно забрать Джису ненадолго, — спеша объяснял Чимин, — Пожалуйста, вы нужны кое-кому... — Что-то случилось? — обеспокоенно прошептал Хосок, не в силах повернуться и посмотреть на брата.        Джису вопросительно подняла голову на Чимина, разглядывая его заплаканное, умоляющее лицо. Девушка не стала ничего спрашивать и тихо встала, вручив посудину с лекарством Намджуну и кратко пояснив, что ему нужно делать. — Кому нужна помощь? — спросила Джису, когда они вышли в коридор. — Пожалуйста, помогите ей, — прошептал в ответ Чимин, быстро направившись в комнату где осталась Ынри. Ведьма с любопытством последовала следом.        Когда Чимин и Джису вошли Джулиан сидел на кресле, опустив голову и разглядывал свои ладони. Джису непонимающе посмотрела на него, а затем перевела взгляд на лежащую в кровати Ынри. — Она человек? — девушка удивленно наклонила голову вбок. — Да... — Чимин тихо прикрыл дверь за девушкой. — И что же это должно значить? — Джису покачала головой и вскинула брови, — Хотите, чтобы я помогла человеку? Одной из рода тех, кто убили моего отца? — Не нужно ненавидеть всех... не она убила твоего отца, — Джулиан с тяжестью посмотрел на племянницу, — Не будь такой, каким стал я.       Девушка молча смотрела в глаза Джулиана, словно ища ответов. Почему он хочет помочь человеку? Она знала, что спросив вряд ли получит ответ, поэтому лишь вздохнув снова перевела взгляд на Ынри. — И... — внезапно Джулиан вновь подал голос, — Отныне зови меня Джиёном - это мое настоящее имя.        Джису снова удивленно посмотрела на вампира, пару секунд изучая его виноватое выражение лица. — Прямо, как у вампира из легенды про рубин в птичьей клетке, — задумчиво прищурившись прошептала Джису, — Это совпадение? — Нет, — опустив глаза ответил Джиён, — Это правда легенда обо мне и... — парень перевел взгляд на Ынри, — И о ней... — Ого... — удивленно выдохнула Джису, — Значит запретная любовь действительно возможна?! Вау... это так, как в книжках, — оживилась Джису заулыбавшись, злость и ненависть не могли долго жить в ее сердце. Однако подойдя к Ынри она перестала улыбаться.        Джису положила свою ладонь на лоб девушки и закрыла глаза. Чимин и Джиён с надеждой смотрели на нее. Наконец ведьма открыла глаза и серьезно посмотрела сначала на Чимина, затем на Джиёна. — Я смогу привести ее в чувство, но ненадолго, — Джису вздохнула глядя на своего дядю, — Она умрет совсем скоро - это проклятье рубиновой цепочки. Она не должна была надевать ее на себя второй раз... эта цепочка высосала из нее почти всю жизненную энергию за очень короткое время. Однако дядя... Джиён, ты можешь обратить ее в вампира и она выживет, — Джису подошла к белоснежному, как и вся эта комната шкафчику и начала рыться в поисках нужных ей трав. — Я... имею ли я на это право? — отстранено спросил Джиён.