Единственное

Её руки плавно скользят по дивным плечам босса. Это тело было таким чистым, таким изумительным и миниатюрным. Лишь эти мерзкие волосы, к которым она давно привыкла, нарушали эту гармонию. И в этом была прелесть Лекса Лютора. Даже будучи молодым, он не вёл беспечного образа жизни, как многие дети его положения. Лишь книги, лишь музыка. Даже сейчас, когда её руки скользят по его телу, он прослушивал очередную композицию в своих наушниках. И он никогда этим не делился. На его столе было столько отчётов, столько дисков с проектов ЛексКорпа, а всё забито книгами. Несколько стопок на небольшом столе, вместе с ноутбуком. Даже под столом можно найти пару томиков каких-нибудь европейских писателей, о которых Лекс всё равно не обмолвит ни слова. И не смотря на столь бурный бардак, как у парня с пригорода, Лекс всегда вёл дела очень профессионально. И это ей нравилось. Он мог заткнуть старожилов, которые выжимали у Лютора старшего средства на свои проекты. Он мог сдружиться со своим конкурентами. И он может просто поедать йогурт, сидя в каком-нибудь городском парке без охраны. И они часто этим занимались, беспечное потребление шоколада, наблюдая за фонтаном в дивный солнечный день. Она так ценила интимные моменты с этим одарённым молодым человеком. Особенно сейчас, когда рабочий день окончен, а в здании ЛексКорпа никого. Всё объято тьмой и лишь они рядом друг с другом. Его губы время от времени дёргаются, её руки необычайно нежные. Она была по своему «уникальна». Лекс неоднократно наклонял голову в разные стороны, издавая странный смех. Он приподнял руку и коснулся своими пальцами её. Улыбка не слезала с молодого человека, а её глаза томно смотрели на Лютора. – Мне нужны твои плоть, разум, сердце, душа и всего того чего нет у некоторых людей, Мерси, - именно так он ей однажды сказал. Однако он никогда с ней не делился своими личными переживаниями. Хоть она и понимала, что Лекс невероятно ранимый парень. Максимум что он мог выжать из себя для окружающего мира - это одно предложение. Всего одно заявление, которое будет красноречивей любой исповеди. И она хотела стать миром для Лютора. Потому что понимала, что Лекс никогда не примет мир таким, какой он есть, пусть у него будет свой собственный. - Надеюсь, мой любимый отец жарится в аду, с любовью, сынишка Лекси, - Именно так Лекс проявлял свой специфичный юмор по отношению к своему отцу. Что был для него отец? Просто как источник баек? Лекс даже не подчёркивал о негативном влиянии своего отца на психику ребёнка. Но ей было всё ясно, отец так травмировал своим грубым поведением одарённого мальчика, что тот нашёл иную картину мира. Однако Лекс нашёл её. Столь странную, столь умную, столь исполнительную. – Я доверю тебе всё, что имею, даже то чего у меня нет, будет на тебе, - странно подчёркивал Лекс. – А у меня есть всё. Есть целый мир, то есть, вы мисс Грейвз. И они понимали друг друга с полуслова. Она даже не знает, много ли у него было женщин, юноша настолько увлечён своим образом, что у него как будто и времени не было на противоположный пол. Но он точно знал как обращаться с Мерси Грейвз. И ей это нравилось. Юноша опрокинул голову и блеснувшим взглядом осматривает Мерси. Он поделился с ней своим наушником, прозвучала композиция U2- with or without you. Она томно закрыла глаза и чувствует, как язык Лекса касается её шеи. Наглая мальчишеская улыбка не сходит с его лица. - Ты нужен мне, - прошептала она нежно во тьме.