Мой маленький братик

      Летнее солнце горячо обжигало кожу. Я лежал на пляже и смотрел как мой брат плескается в воде с какой-то девушкой. Он был небольшого роста, с очень милой мордашкой и довольно-таки весёлый. Девушки липли к нему, а я всегда оставался один. Меня зовут Артём, а моего брата — Даня. Мой рост 180, а кожа очень тёмная. Под моей одеждой скрываются мышцы и рельефный пресс, который привлекал не один десяток девушек, но я не любил их. Да, я - гей. И я люблю своего братишку, Даню. Мы с ним двоюродные братья и полные противоположности. Он низкого роста и очень бледный, в отличие от моего шоколадного цвета кожи. Всё что нас связывало, это глаза. У нас были карие глаза, благодаря которым мой братик так легко заваливал некоторых девушек в постель.       Я недовольно поморщился когда заметил, что Даня начинает явно приставать к девчонке. Сняв с себя футболку, я зашёл в воду и бесшумно подошёл сзади к Дане. Я знал, что он испугается моего грубого голоса, поэтому поднёс голову к его уху и приобняв его сзади, сказал: — Ну, ты долго ещё, любимый? — произнеся это, я с довольной улыбкой посмотрел на его спутницу и быстренько удалился на берег, не забыв сверкнуть перед девушками прелестями своего тела. — Я тебя ненавижу, — прошипел Даня и, схватив свои вещи, поспешил сбежать с пляжа, я же шёл за ним и довольно улыбался. Пока я рядом, ты не трахнешь ни одну девушку.       За 20 минут мы добрались до дома, и Даня поспешил занять душ, что бы смыть с себя песок и грязь речной воды. Посмотревшись в зеркало я заметил, что тоже слегка грязный. Решив не ждать этого тихоню, я скинув с себя футболку и шорты зашёл в ванную к Дане. Скинув с себя уже трусы, я забрался в душевую кабинку где довольно улыбаясь, намыливал голову мой брат. — Ты чё тут делаешь?! — начал возмущаться он. — Моюсь, малолетний извращенец. — А ничего, что я тоже тут?! — он уже перешёл на крик и стал смывать мыло с волос. — Да ты мне не особо мешаешь, — я фыркнул, и, взяв мочалку начал намыливать своё тело. Даня смотрелся очень эротично и я из последних сил сдерживался, что бы не возбудиться. Он тоже взял мочалку и начал водить ей по своему щуплому телу. Он пытался не смотреть на меня, а когда его глаза попадали на моё тело, он смущённо отворачивался. — Потри мне спину, я не дотягиваюсь, — он произнёс это шёпотом и смущённо опустил глаза. — Должен будешь, — я по-лисьи улыбнулся и взял его мочалку в руки. Когда я начал водить мочалкой по его телу, возбуждение было не остановить. Я пытался встать в тесной кабинке так, чтобы Даня ничего не заметил, но он так и норовил повернуться ко мне лицом. Когда я полностью намылил его спину, я уже не мог остановиться. Я не заметил, как начал водить мочалкой по его животу. Кинув мочалку куда-то на пол, я стал гладить его по всему телу, а он не стал сопротивляться. Как только я задел его соски, с его губ сорвался сладкий стон.       Одним движением я развернул его к себе лицом и впился в такие желанные губы. Он тут же начал мне отвечать, чему я очень сильно удивился. Бедром я почувствовал, что Даня безумно возбуждён. Я опустил ладонь на его член и начал ритмично двигать. Приходилось глушить его стоны поцелуями, но некоторые звуки всё же разлетались по ванной комнате. Я понимал, что остановиться уже не смогу, поэтому взглянул на возбуждённого Даню в последний раз и отодвинулся от него. — Ты чего? — в его голосе было слышно разочарование. — Я хочу тебя и я знаю, что ты не подставишь мне свой зад. — Трахни меня, — глаза Дани были затуманены желанием. Его слова заставили меня перестать думать, и я одним движение развернул его к себе спиной. Смазки у меня не было, поэтому вместо неё я решил использовать жидкое мыло. Выдавив немного на пальцы, я проник одним пальцем внутрь Дани. Мой палец тут же сжало, и Даня недовольно зафыркал. Я начал двигать пальцем, пытаясь найти простату. Добавив второй палец, я всё же нашёл заветную точку. Даня тут же дёрнулся и застонал. Достав пальцы, я налил мыла на свой возбуждённый член и приставил его к заду Дани. Он начал сопротивляться, но я лишь крепче прижал его к стене. — Не смей, — он стал дёргаться, а я начал вводить свой член в него. — Расслабься и будет не больно, — я прикусил его шею и тут же покрыл укус поцелуями. На каждый мой толчок, он реагировал слезами. Я понимал, что ему больно, но уже не мог остановиться. Войдя в него полностью, я дал ему время привыкнуть к моим размерам. Я начал тихонько двигаться, но Даня сжимался, отчего ему было ещё больнее. Через пару толчков я задел простату и Даня начал постанывать. Его стоны сносили мне крышу, и я двигался в нём в бешеном ритме. Наши стоны сливались в единый звук, и я решил заткнуть его поцелуем, но как только я повернул его лицо к себе, я увидел, что он плачет. Но в этот момент мне было наплевать на его слёзы, я хотел его давно и сейчас я брал то, что принадлежит мне. — Я прошу тебя, остановись, — ему было трудно говорить из-за слёз. На его просьбу я стал лишь глубже входить в него, а он начинал лишь сильнее плакать.— Хватит… перестань… мне неприятно. — Закрой рот, — это всё что я смог сказать ему и начал входить в него быстрее. Даня перестал постанывать и лишь иногда всхлипывал, но его слёзы возбуждали меня ещё сильнее. Я понимал, что разрядка уже близко и начал входить как можно глубже и резче. Пошлые шлепки и мои стоны полностью заполнили ванную. Я кончил в него. Ноги подкосились и я опершись о стену, медленно съехал вниз. Даня сделал также и, свернувшись в клубочек, начал плакать. Его всхлипы были тихими и жалкими, каждый оставлял осадок в душе. Что же я натворил. — Дань, прости меня, я же не специально, — от моего голоса он лишь сильнее сжался и задрожал. — Убирайся, я тебя ненавижу, — слова словно резали сердце, он говорил это, а по его щекам текли слёзы. — Я же просил остановиться! Это отвратительно! — Даня перешёл на крик. Я взял полотенце и начал вытираться, после обтёр и Даню. Подхватив его, как ребёнка, на руки, я понёс его в спальню и уложил на кровать. Он не смотрел на меня и сжимался от каждого моего движения. Я боялся оставлять его одного, но и оставаться с ним не мог, я чувствовал свою вину. Я посмотрел на него и увидел, как он нервно кусает свои губы. Он делал так, когда хотел поцеловать кого-то. И вот я уже навис над ним и накрыл его губы своими. Он лишь смущённо прикрыл глаза и робко отвечал на поцелуй. Каждое его движение его было неловким, он боялся меня, так же, как я боялся сделать ему больно снова.