Стаут и сигареты

Над Стальным Городом Танагурой понемногу сгущаются сумерки. Ясон должен вернуться на Амои только завтра утром, поэтому Рики вытаскивает из устроенного им в углу своей комнаты тайника бутылку двойного стаута и пачку крепких сигарет – возобновившаяся работа на Катце даёт несомненные преимущества – и выходит на балкон. Пока Ясона нет, можно выпить, покурить и вообще расслабиться. И не ждать, что начнут вычитывать за галлюциногенный алкоголь и дешёвый табак. Рики усаживается на балконе, от души отхлёбывает из бутылки, глубоко затягивается сигаретой – и его взгляд обращается к темнеющему небу, постепенно меняющему цвет от бледно-сиреневого к тёмно-фиолетовому… …Заседание Синдиката затянулось, и Ясон проскучал лишних полчаса, выслушивая нудные речи коллег. Наконец освободившись, он заглянул по старой дружбе к Раулю и с дежурной улыбкой «принял к сведению» пламенную речь о том, как нехорошо было с его, Ясона, стороны тратить такие средства ради трущобной шавки. Выйдя от Рауля и взглянув на загорающиеся в небе первые звёзды, Ясон подумал, что коль скоро все дела улажены и приличия соблюдены, то лучшим завершением дня будет пораньше вернуться в Апатию. Поэтому уже через некоторое время он набирал код на дверном замке своих апартаментов… …Свет в прихожей Ясон не включает; отмечает лишь, что Рики дома – кинутая на спинку кресла кожаная куртка (Рики так и не избавился от любви к монгрельской одежде) обозначает его присутствие. Ясон мягко проходит в комнату и заглядывает на балкон. - Как только ты пьешь такую гадость… - задумчиво хмыкает блонди, любуясь Рики. Вздрогнув от неожиданности – расслабившись за выпивкой и курением, он даже не заметил прихода Ясона – Рики роняет сигарету, и та, вспыхнув в сгущающихся сумерках маленьким падающим метеоритом, гаснет где-то далеко внизу. Бутылку Рики, к счастью, следом за сигаретой не упускает. В другое время он бы не удержался от того, чтобы пару секунд помечтать, как тлеющий окурок свалится на голову какому-нибудь гуляющему внизу надменному элитнику, но сейчас немного не до того. - Всё лучше твоего вина, - парирует монгрел, оборачиваясь к Ясону, на всякий случай пряча недопитую бутылку за спину и демонстративно не вставая – хотя где-то на дне души шевелится предательское желание броситься навстречу и мысль о том, до чего же всё-таки красив Ледяной Блонди. – Какое оно там у тебя – терранское? Смысл его пить-то, если от него толку никакого – даже в голову не даёт? Всё равно что воду хлестать… Ясон холодно усмехается, заметив, как Рики прячет бутылку, и выходит на балкон. Звёзды становятся ярче, небо темнеет, где-то вдалеке теряются огни города. Блонди кивает монгрелу, давая понять, что прятаться не стоит, и подходит ближе. Каким-то шестым чувством он ощущает, что над этим маленьким уголком тишины собираются тучи, поэтому отчитывать Рики за каждую выпитую бутылку кажется сейчас Ясону страшной расточительностью. - Кто знает… - блонди внимательно смотрит в глаза Рики. Он любит в них смотреть, там тоже отражаются звёзды – иные, свободные и не заглушённые городским светом. – А обязательно напиваться до неадекватного состояния? Вино хотя бы имеет свой аромат. Рики некоторое время молчит. Делает глоток стаута – но желание допивать бутылку до дна (равно как и дерзить дальше) почему-то пропадает, и монгрел отставляет её в сторону. Поднимается, становится рядом с Ясоном. Иногда – в такие минуты, как сейчас – Рики жалеет, что не может встать с высоченным Минком лицом к лицу, но, в принципе, бывший вожак Бизонов давно смирился со своим невысоким ростом и с тем, что был ниже всех даже в собственной банде (что, впрочем, никогда не мешало ему быть законом для каждого, кто в ней состоял). А с недавних пор он начал осознавать, что быть ниже Ясона ему нередко даже нравится… особенно в определённые моменты. - Не знаю, - Рики пожимает широкими смуглыми плечами, едва прикрытыми чёрной майкой - в последнее время Ясон не так часто заставляет его надевать в своём присутствии одежду пета. – Раньше было обязательно… Что ещё в Цересе делать? Хотя я всё же меньше других всегда пил. Да и ароматы… - Рики хмыкает, - там одни полуфабрикаты жрут, ни вкуса у них, ни аромата, так что… не привыкший я как-то к изыскам… Минк вновь улыбается и оставляет слова Рики без ответа. Он давно понял, что монгрелу в Эосе не место, и его цересские привычки не вытравишь – но уже не может обойтись без него. Этот же уголок в Апатии стал чем-то вроде нейтральной зоны, где блонди больше не приходится видеть, как взгляд Рики тускнеет. Ясон осторожно привлекает монгрела к себе. Привычное тепло, горьковатый запах дешёвых сигарет и стаута, мягкие пряди волос под пальцами. - Голодный? – в холодном голосе блонди проскальзывает нотка нежности. Рики ответно обхватывает Ясона за талию – за холодный металлический пояс верхнего сьюта – и утыкается лицом ему в плечо. Ему приятно стоять так, чувствуя близость и тепло сильного тела блонди, мягкое, но властное прикосновение его рук и слабый, но волнующий аромат золотой гривы волос. И моменты нежности вдвойне ценны тем, что они оба только совсем недавно начали к ним привыкать. Рики до сих пор временами побаивается, не наскучит ли Ясону, если перестанет постоянно дерзить и сопротивляться – так как уверен, что в своё время именно своей непокорностью вызвал к себе интерес Первого Консула Амои. Но дерзить и сопротивляться хочется всё реже и реже… а Ясону он по-прежнему не надоедает. Даже больше – кажется, что Ледяной Минк всё больше привязывается к своей игрушке… и всё меньше считает её игрушкой. Если вообще до сих пор считает. - Голодный, - признаётся Рики; вопрос Ясона вызывает у него урчание в желудке и заставляет вспомнить, что там давно не было ничего, кроме стаута и сигаретного дыма. – Собираешься накормить? Ответная нежность… Такая редкая в потоке дерзких слов и монгрельской гордости. Ясон крепче прижимает Рики к себе. Полуприкрыв глаза, проводит носом по его щеке; чуть сжимает в ладони прядь волос. Лёгкое дыхание монгрела ощущается на лице, темнота скрадывает всё вокруг, сливаясь с чернотой волос Рики – и Ясон полуощупью находит губами губы монгрела. В такие моменты Минк всегда чувствовал странную оторванность от своего мира. Если раньше для него непостижимы были резкости и ругательства Рики, то теперь с каждым днём становится всё более непостижимой его нежность. Она притягивает, привязывает и подкупает, и поэтому Ясон многим готов пожертвовать ради неё. - Почему бы и нет? В любом случае, моя стряпня будет получше цересских полуфабрикатов. Рики на мгновение замирает, чувствуя, как ласки Ясона будят привычный жар в крови, как напрягаются мышцы и прокатывается по телу томительно-сладкая волна дрожи. Сам не отдавая себе в этом отчёт, монгрел скользит одной рукой по спине Ясона выше, и на несколько секунд его пальцы погружаются в длинные золотые волосы. Поцелуй кажется слишком коротким; его мало, не успеваешь насытиться, хочется и дальше находиться во властном плену этих губ. Хочется выгнуться, прижимаясь всем телом… Рики всё же этого не делает. Не решается. Несмотря на то, что в такие минуты – именно в такие минуты – ему кажется, что всё и впрямь идёт так, как надо. Что он и вправду там, где и должен быть. - Ну, корми тогда, - голос звучит хрипло. И как он дышит, тоже как пить дать слышно. Проклятье. Впрочем, будто Ясон не знает, как он реагирует на его прикосновения… Ясон осторожно и дразняще проводит кончиками пальцев вдоль позвоночника Рики, чувствуя, как монгрел вздрагивает в его руках – но не идёт дальше в своих ласках, понимая, что как бы он не хотел Рики здесь и сейчас, от голодного пета толку будет мало. И Ясон лишь обнимает монгрела за плечи, легко целует его в макушку и увлекает с собой на кухню. Включенный свет первое время режет глаза, поэтому блонди щурится; затем наливает Рики воды и вручает стакан. - Для начала успокойся, - улыбается Ясон, любуясь взлохмаченным и пытающимся справиться с собой монгрелом. И принимается готовить ужин. Рики хмурится, глядя на кристально чистый стакан с прозрачной жидкостью, который Ясон всунул ему в руку, и борясь с желанием возмутиться внешним спокойствием блонди – сам завёл, а теперь сам же и успокоиться велит… Но, с одной стороны, он ещё не забыл то время, когда каждая вспышка обходилась ему дорого, а с другой стороны, не хочется разрушать возникшую между ними хрупкую нежность. И монгрел послушно осушает стакан; холодная очищенная вода смывает ещё державшуюся во рту горечь стаута и сигарет, но воспоминание о поцелуе Ясона остаётся. - У кого готовить учился – у собственных фурнитуров? – Осмелев, Рики подходит к Ясону – правда, заглянуть через плечо из-за разницы в росте всё равно не получается. – Или вас этому учат в вашей… блондячьей академии – или что там у вас? Ясон оборачивается и встречает вызывающий взгляд Рики. В глубине голубых глаз блонди появляются лукавые огоньки, а где-то в области сердца, распространяется приятное тепло. Именно эти вызов, честность, даже грубость, покорили в свое время сердце Первого Консула Амои. Минк осторожно приглаживает растрёпанные волосы Рики, любуясь, как они текут между его пальцев, словно ночь. - Жизнь научила, - отвечает блонди. – Не всё же на фурнитуров надеяться. Их дело – няньчить петов, чем они и занимаются; и отвлекать их от работы ради того, чтобы поесть, - дело неблагодарное. Так что считай, что умение готовить заложено в нас Юпитер. Рики на миг замирает, когда ладонь Ясона ложится ему на голову. Светло-голубые глаза приковывают взгляд, не отпускают – и сейчас в них нет привычного льда. Как же когда-то Ясон выбешивал его этим холодным бесстрастным взглядом – казалось, что никакая дерзость не способна вывести его из равновесия и вызвать какие-то эмоции, кроме презрительной насмешки; даже во время бурного и жёсткого секса он почти не менялся в лице… И даже когда мысли о Ясоне вызывали только приливы бессильной ярости, Рики никогда не мог перестать о нём думать – но когда же успел измениться ледяной Первый Консул? И когда изменился он сам, перестал ненавидеть Ясона, перестал даже жаждать свободы – которую всегда ценил превыше всего? Рики этого не знает – да сейчас ему и всё равно. Он просто смотрит в потеплевшие голубые глаза и хочет смотреть в них как можно дольше. Хочет, чтобы длинные изящные пальцы как можно дольше гладили его волосы. - Ну, и чем же ты будешь меня сегодня кормить? – Рики не удерживается и с усмешкой добавляет: - Что, отвлекаю своим присутствием от процесса готовки? Ясон на некоторое время отвлекается от монгрела, ставит тушиться мясо с овощами и вновь оборачивается к Рики. Взгляд его глаз скользит по фигуре монгрела. Раньше он не стал бы ждать и выслушивать Рики – и тем более не стал бы спрашивать, голоден тот или нет. Результатом любого дерзкого слова стала бы либо боль, либо мучительно-сладкая пытка. В последнее же время Ясон почти перестал использовать пет-ринг по назначению даже во время их близости… и ему стало хватать, чтобы Рики просто присутствовал рядом. Потому что одно это присутствие согревало и завораживало. Ясон вздыхает и пытается сдержать порыв вновь привлечь Рики к себе – и уже не отпускать всю ночь. - Тушёное мясо подойдет? – спрашивает блонди. – Не то чтобы отвлекаешь… - он снова гладит Рики по голове. – Но если так пойдёт и дальше, то еды ты не дождёшься, а будешь валяться на кухне и оглашать округу громкими стонами. Рики сглатывает, на мгновение представив себе эту картину – и почти ощутив холодный жёсткий пол под обнажённой спиной и вжимающее его в мраморные плитки горячее тело Ясона. К промежности приливает кровь, в джинсах твердеет, и пет-ринг несильно, но ощутимо вдавливается в плоть – фантазия оказывается чертовски возбуждающей. Настолько возбуждающей, что даже заставляет отвлечься от вызывающего обильное слюноотделение аппетитного запаха еды. Монгрел усилием воли загоняет в глубину сознания будоражащие образы, по возможности незаметно переводит дыхание и пожимает плечами – как можно беспечнее. - Подойдёт, почему нет? Я же говорил, что в еде неприхотлив. Ясон, прищурившись, внимательно смотрит на Рики. От его взгляда не ускользает чуть учащённое дыхание монгрела, но он не заостряет на этом внимания, так как слишком хорошо знает, что у Рики довольно богатая фантазия. Ясон лишь снова отмечает, насколько Рики изменился. Рядом с ним стоит уже не подросток, огрызающийся и желающий укусить или ранить словом, а вполне взрослый человек, умеющий сдержаться, когда надо. В глазах Ясона на какую-то долю секунды появляется горечь. За всё время, что они провели вместе, этот человек ни разу не подарил ему своей улыбки… впрочем, Первый Консул Амои прекрасно понимает, что не заслужил ее. - Тогда придется немного подождать, - отвечает Минк. – Иди ко мне… - он привлекает Рики к себе и обнимает крепко-крепко. Рики обнимает Ясона в ответ, прижимается к нему настолько тесно, насколько это возможно. Иногда ему почти хочется… засмеяться. Улыбнуться. Пошутить. Иногда всё так хорошо, что он почти забывает о непреодолимой социальной пропасти между ними. О том, что как бы ни относился к нему Ясон, он всё равно – пет. Игрушка. Они всё равно не равноправные партнёры. Пропасть непреодолима. Непреодолима ли? Иногда Рики кажется, что возможно… если бы они хоть однажды поговорили по душам… Но Ясон едва ли когда-либо заговорит с ним об их отношениях – а сам Рики знает, что не заговорит точно. Он никогда не был мастером подобных разговоров. Он даже с Гаем так и не поговорил по-человечески, так и не смог толком объяснить ему, почему же между ними всё кончено – может, конечно, потому что в то время и сам ещё не понимал этого до конца… Во многом с Гаем было проще. С ним можно было не бояться засмеяться, улыбнуться или пошутить. Между ними не было социальной пропасти. Но беда была в том, что к Гаю Рики уже давно ничего не чувствовал. И хотя, возвращаясь к Ясону, он твердил себе, что делает это только потому, что вынужден, но уже тогда в глубине души понимал – не только поэтому. А ещё и потому, что сам этого хочет. Несмотря ни на что. - Подожду… - бурчит он куда-то в плечо блонди, совершенно не желая отстраняться. Ясон гладит Рики по плечу, чувствуя, как тот прижимается ближе. В такие моменты блонди ощущает, будто у него открывается второе дыхание и петля танагурских законов не так сдавливает горло. Но слова, которые необходимо высказать, исчезают за гранью близости и становятся ненужной условностью. Ясон чуть отстраняет Рики от себя и снова целует, на этот раз долго и медленно, отдавая всю свою сдержанную нежность. - Тебе хорошо здесь? – спрашивает Минк, не выпуская Рики из объятий. Рики размыкает губы, раскрывается навстречу Ясону – впуская его в себя, с готовностью отвечая на поцелуй. Вжимает ладони в консульскую спину, растворяется в ласке губ и влажном сплетении языков. По телу растекается волна тепла – не страсти, просто уверенности в том, что он действительно там, где ему место. Вопрос Ясона застаёт его врасплох, но ответ вырывается самопроизвольно. - Да. Блонди касается лбом лба Рики и внимательно смотрит в его затуманенные теплом глаза. Он понимает, что трущобному монгрелу жизнь в Апатии должна казаться сказочным сном, но Рики всегда отличался от обычных монгрелов. Цересская свобода слишком глубоко пустила корни в его сердце, и просто так променять её на сомнительный воздушный замок он вряд ли бы смог. Тем более, что рядом всегда был тот, кто давил в нем все свободолюбивые порывы. - Тебе… хорошо со мной? – всегда ровный и бесстрастный голос почему-то подводит Минка, и вопрос выходит очень тихим. Его пальцы вцепляются в майку Рики, а душу сковывает странный холод отчаянного страха услышать в ответ надменное «нет». - Да, - Рики выдыхает это почти беззвучно, но знает, что Ясон услышит. К щекам монгрела приливает кровь – это заметно даже несмотря на смуглый оттенок кожи. Он стыдится самого себя – как можно говорить, что тебе хорошо, когда у тебя на члене кольцо пета? Но он не может лгать, глядя в голубые глаза, на дне которых плещется что-то смутно похожее на страх. Ему действительно хорошо с Ясоном – пусть это и означает унизительную роль пета. И разве он не принял этот факт ещё в тот, кажущийся теперь таким далёким, день, когда согласился лизать сапоги Минка на глазах у своих бывших товарищей и бывшего партнёра? Губы блонди кривятся в улыбке, тёплой и отчасти вымученной. Ясон благодарно утыкается носом Рики в плечо, чувствуя, что теперь, что бы не случилось в Танагуре и какие бы козни не строили за его спиной, он будет использовать своё положение по полной, чтобы сохранить безопасность такой редкой нежности, отражающейся в чёрных глазах его монгрела. - Прости, я пока не могу его снять, - говорит Минк, легко проводя тыльной стороной ладони по молнии на джинсах Рики. – Это не зависит от моего желания. И… Прости за все, если сможешь. – Ясон осторожно касается губами смуглого плеча. Рики вздрагивает – настолько мучительно-сладка внезапная нежность Ясона. Пытается сглотнуть – из горла вырывается сдавленный полувсхлип, и в глазах начинает предательски щипать. Чёрт – он что, собирается плакать? Впервые с… с каких же пор? Рики вообще не помнит, когда он плакал в последний раз. Даже в детстве. И – проклятье, что же ответить Ясону? Что прощает? Рики это и хочется сказать – но слова застревают в горле. Первый Консул Амои, высший из высших, извиняется перед монгрелом, отбросом из трущоб. Монгрел готов, наплевав на гордость, лизать его сапоги и носить пет-ринг, лишь бы быть с ним. Этот грёбаный мир всё-таки перевернулся… - У тебя… мясо-то не сгорит? – выдавливает из себя Рики, испытывая мучительное и позорное желание разреветься. Ясон снимает мясо с огня, продолжая обнимать монгрела. Затем поворачивается к нему и касается ладонью щеки, скользит по ней кончиками пальцев, будто стирая слезы. - Не сгорит, - отвечает он, взъерошивая волосы Рики. – Умеешь же ты сменить тему, - Ясон легко целует монгрела и выпускает его из объятий. – Пить что-нибудь будешь? Могу предложить вина. - Того самого, от которого нифига не штырит? – Рики отходит к стулу, садится, закидывает ногу на ногу, пытаясь спрятаться за привычной маской дерзости и всеми доступными способами вернуть хотя бы внешнюю уверенность в себе. – И у которого зато аромат есть? Ну, давай, что ли… - Того самого, - улыбается Ясон, любуясь прежним дерзким монгрелом. – Хотя можешь допить свой стаут… Интересно, в пьяном виде тебя так же хорошо в постель укладывать? – задумчиво добавляет он, ставя перед Рики тарелку с мясом и наливая ему бокал вина. - А ты проверь, - вырывается у Рики. Пьянея прежде всего от собственной вернувшейся наглости, он провоцирующе улыбается, глядя в глаза Ясона, берёт бокал и делает большой глоток. Чёрт, вкусно оно, конечно… Рики впрочем, не утруждает себя медленным просмаковыванием вкуса – хоть и не опускается до того, чтобы осушить дорогой напиток залпом. – А стаут допью, - радостно сообщает он, переходя к мясу. – Не пропадать же добру, - краем сознания Рики понимает, что от смеси вина и стаута у него, кажется, язык стал как помело – но ничего не может с этим поделать. Да и не особо хочет, если честно. - Вот и проверим… - в глазах блонди загорается азарт кота, играющего с мышью. – Может, ты будешь посговорчивее, и тебя недолго придётся уламывать, выслушивая весь запас монгрельских ругательств. – Ясон ненадолго покидает Рики и возвращается уже в халате. Лениво потягивается, наливает себе вина. Ставит перед монгрелом бутылку с остатками стаута. – Как ужин? - Хороший ужин, чё, - Рики с удовольствием доедает мясо с овощами, допивает остатки вина и тянется к бутылке со стаутом. – Вкусно же. Сам-то чего не ешь? Что, элита из Танагуры в жратве не нуждается? – От алкоголя в голове приятно плывёт, Рики с бутылкой в руке откидывается на спинку стула, с нахальным прищуром смотрит на Ясона – и чувствует, как при виде блонди, облачённого вместо строгого сьюта в лёгкий шёлковый халат, кровь снова приливает к щекам и промежности. - Ещё будешь? - спрашивает Ясон, наблюдая за Рики и накладывая и себе мяса. – Нуждается, ты не смотри, что мы искусственно созданные, потребности у нас вполне человеческие. – Ясон наливает Рики ещё вина и устраивается рядом, наблюдая прищуренными глазами, как монгрел всё больше пьянеет. – Смотри не отрубись раньше времени, а то мне будет неинтересно спать с бревном. - Буду, - кивает Рики, неудержимо любуясь Ясоном даже во время таких простых действий, как накладывание пищи. – И – что, думаешь, я от одной бутылки стаута и двух бокалов вина отрубиться могу? – Он ловит себя на том, что так хвастался разве что в первые годы после Гардиана – но остановиться не может. – Да меня никто во всём Цересе перепить не мог… ну, почти никто… - Рики вспоминает, как раз за разом надирался до беспамятства в тот год, который провёл в Цересе без Ясона – и смущённо утыкается взглядом в бокал с вином. Минк ставит перед Рики тарелку с добавкой и принимается за еду. - Да кто тебя знает… - он пожимает плечами. – Я никогда не видел тебя пьяным, так что не знаю, сколько тебе нужно для полного отключения сознания. – Он косится на монгрела, любуясь, как яркий блеск в его глазах сменяется чуть сонным туманом, а на щеках появляется легкий румянец. Рики продолжает есть; допивает вино, снова тянется за бутылкой со стаутом. - В отключке не увидишь, не дождёшься, - заявляет он, преспокойно игнорируя тот факт, что Ясон не раз и не два видел его в отключке… правда, не по вине опьянения. Снова откидывается на стуле, крутит в руке бутылку, наслаждаясь рельефной поверхностью металлопластика под пальцами. Бездумно оттягивает майку и проводит ладонью по груди, чувствуя, что слегка вспотел – чёрт его, нежарко, вроде… - Посмотрим… - многозначительно отвечает Ясон, запивая ужин вином и глядя на Рики сквозь пурпурную жидкость в бокале. Взгляд блонди становится тёмным и холодным, а по позвоночнику проходит тёплая и колкая волна желания. Минк ещё раз отмечает про себя, насколько же грациозны движения монгрела. Не вымученная показушность петов и утончённость представителей элиты, а чуть нервная грация дикого животного. Рики ловит взгляд Ясона – властный, многообещающий взгляд – и чувствует, как пересыхает во рту и огнём прокатывается по телу желание, снова заставляя пет-ринг болезненно вдавливаться в плоть. Монгрел залпом допивает остатки стаута и, чуть покачнувшись, поднимается, безуспешно пытаясь сохранить беззаботное выражение лица. - Я… за сигаретами своими схожу… да? – неуверенно спрашивает он, не до конца понимая, начал у него заплетаться язык от количества выпитого или под пристальным взглядом Ясона. – Покурю… можно? Минк пожимает плечами. - Почему бы и нет, - он осторожно поддерживает покачнувшегося Рики под локоть. – Только не свались по дороге. – Ясон допивает вино, встаёт, привлекает монгрела к себе и обвивает его рукой свою шею. – Тебя проводить? – он вопросительно смотрит Рики в глаза. Рики цепляется за пояс Ясона, сам не вполне понимая, почему так делает – то ли и правда потому, что после смеси стаута с вином его не держат ноги, то ли ему просто приятна близость Минка, на котором, к тому же, ничего нет, кроме тонкого халата. - Дойду… - бурчит он, но под пронизывающим взглядом Ясона отводит глаза и со вздохом добавляет: - Ну, проводи, если не влом. В голове проносится мысль, насколько же, всё-таки, абсурдно должна выглядеть эта ситуация со стороны – блонди предлагает пьяному монгрелу его проводить… Рики пьяно хихикает и утыкается лицом в грудь Ясона. Ясон обнимает монгрела, чувствуя, как тот почти повисает на нём. Усилием воли удерживает себя от желания завалить Рики прямо на кухонный пол и ведёт в комнату, наслаждаясь его близостью и теплом. Осторожно усаживает на кровать. - Тише… - ледяной взгляд Минка пресекает тщетные попытки монгрела подняться. – Не хватало ещё, чтобы ты отправился в полет с балкона. Не помню, чтобы кто-то учил тебя летать. Ясон выходит на балкон и возвращается с сигаретами Рики. - Держи, - он садится рядом с монгрелом и обнимает его за плечи. Рики откидывается на Ясона, прижимаясь затылком к его плечу, наслаждаясь близостью горячего тела и твёрдостью стальных мышц. Раскуривает сигарету, глубоко и с наслаждением затягивается, выдыхает в потолок струйку дыма. Под воздействием алкоголя и табака по телу разливаются приятная расслабленность и тепло. - Сам не хочешь? – Рики, весело щурясь, протягивает Ясону раскуренную сигарету. Ясон устраивается поудобнее, обнимая монгрела за талию. Проводит ладонью по его груди и животу. Близость гибкого тела Рики завораживает, и Ясон инстинктивно прижимается к нему ближе. Он берёт сигарету из руки монгрела, затягивается и кашляет. - Чёрт, что это? Катце постарался? Ты бы мне еще стаута вместо вина подсунул, - Ясон тихо смеётся, любяще и иронично глядя на Рики. Рики негромко вздыхает от удовольствия и выгибается в руках Ясона, наслаждаясь его прикосновениями. Смеётся в ответ, оскаливая белые зубы; берёт сигарету обратно, снова затягивается. Если бы не холодок металла в паху, сейчас он бы полностью забыл о своём статусе пета. - Через Катце и достаю, а ты что думал? Иронию блонди как рукой снимает. Он смотрит на смеющегося монгрела и понимает: что-то сломалось в его мироздании, и ему хочется одного – вечно сидеть вот так, обняв Рики, и осознавать, что тому действительно хорошо с ним. Ясон снова осторожно касается губами смуглого плеча, будто благодаря Рики за искренность и подаренные минуты человеческого счастья. Затем тянется за своей пачкой и прикуривает от сигареты Рики. - Кто тебя знает, ты ведь тоже не промах. Всё-таки всю Танагуру на уши поднял, - Минк устраивается на кровати полулёжа и увлекает Рики за собой. - Так а кто меня сюда притащил, а? – весело скалится Рики, с наслаждением откидываясь на Ясона. – Уж не сам ли хотел, чтобы кто-то ваше застоявшееся болотце немножко взбаламутил? На секунду в памяти Рики всплывает скандал с Мимеей – и монгрела охватывает острое чувство вины. Перед девушкой, на чью страсть он ответил (пусть и ни разу не врал ей, ни разу не сказал, что любит) – но прежде всего перед Ясоном. Потому что спал с Мимеей действительно только ради того, чтобы вызвать ревность у Ледяного Блонди. Что ж – вызвал… Но воспоминания быстро тускнеют – и Рики тихонько вздыхает от удовольствия, прижимаясь спиной к груди Ясона. А не пофиг ли, что было в прошлом… А Мимея, если уж на то пошло, сама под него подлезла – иначе и не назовёшь. - Я притащил, твоя правда, - соглашается Минк, обнимая Рики одной рукой и лениво поглаживая по волосам. – Но откуда мне было знать, что одного объекта в моём лице тебе для твоих монгрельских выходок будет мало? Ясон на какое-то время уносится в прошлое, вспоминая холодное объяснение с Раулем по поводу Мимеи, постоянные стычки Рики с другими петами и бесконечные жалобы, сыпавшиеся на его золотоволосую голову. Но всё это ушло; остался лишь недостоверный компромат на Рики, ядовитые взгляды других блонди и давление танагурской системы. Ясон привлекает голову монгрела себе на грудь, наслаждаясь тем, как волосы Рики щекочут его шею. Ради таких мгновений стоило выбивать согласие Синдиката на перевод монгрела в Апатию. Рики прижимается щекой к груди Ясона в широком вороте халата, трётся об неё почти по-кошачьи. Щелчком, почти не глядя, отправляет окурок в стоящую на столике возле роскошной кровати пепельницу. - Что, IQ за 300, а в монгрелах разбираться никто не учил? – помимо воли слова звучат без обычной дерзости, а почти мурлычаще. От стаута с вином, что ли, разобрало… или… но задумываться над этим Рики сейчас совершенно не хочется. Ясон, прикрыв глаза, лениво докуривает собственную сигарету – и отвечает на прикосновение Рики лёгким поцелуем в макушку. - Как-то до тебя у нас в Танагуре монгрелы не водились, так что не было возможности разбираться, - отвечает он и проводит ладонью по животу Рики, задирая майку и ощущая под пальцами лёгкую дрожь. Затем полностью избавляет монгрела от одежды, сталкивает с себя и чуть вжимает в постель своим весом. - Кажется мы остановились на этом… - тянет блонди и снова целует плечо Рики, попутно вплетая пальцы в его волосы, тем самым побуждая запрокинуть голову. С губ Рики срывается сдавленный короткий стон, и он выгибается под тяжестью Ясона, чувствуя, как стальные пальцы не больно, но ощутимо тянут за волосы. Безотчётно скользит рукой по спине блонди, мнёт в пальцах шёлк халата. Чёрт, как же хорошо… Ясон ловит губами стон Рики и целует его более властно. Покрывает поцелуями шею, дразнит смуглую кожу кончиком языка, проводит ладонью вверх по бедру монгрела. Рики жадно отвечает на поцелуй Ясона, раскрываясь навстречу требовательным губам и горячему языку. Стонет снова – на этот раз громче – чувствуя, как цепочка влажных поцелуев спускается по шее. Жар страсти и нетерпения всё больше охватывает тело, вызывая болезненную пульсацию в паху. Минк нащупывает в темноте узел пояса и, развязав его, стаскивает с себя халат. Прижимается к монгрелу всем телом, тихо выдыхая и чувствуя, как по мышцам проходит горячая волна. Длинные волосы блонди падают на Рики мягкой волной, Ясон спускается ниже и касается губами его груди. Дыхание монгрела становится жарким и сбивчивым. Тёплый водопад золотых волос слегка щекочет кожу; губы Ясона дразнят, возбуждают, заставляют хотеть большего… Рики обхватывает Ясона руками, скользит ладонями по его спине, наслаждаясь ощущением стальных мускулов под горячей шелковистой кожей. Ладони блонди плавно скользят по его бёдрам, Ясон продолжает покрывать поцелуями грудь Рики, затем заставляет его раздвинуть ноги и проводит тыльной стороной ладони по внутренней стороне бедра. - А ты сегодня сговорчивее, чем всегда, - шепчет Минк, отрываясь от ласк. – Смотри не отрубись раньше времени, - он почти мурлычет, чертя дорожку поцелуев от груди к животу Рики. - Не дождёшься, - вздрагивая от удовольствия, шипит Рики сквозь зубы, но, вопреки обыкновению, не прибавляет никаких крепких словечек. Сопротивляться и дерзить действительно не хочется… совсем… перепил?.. Вряд ли… От поцелуев и прикосновений Ясона в голове мутится почище, чем от выпивки, и пульсация желания становится почти нестерпимой… Ясон отвечает на слова Рики ироничной улыбкой. Наслаждается прикосновениями к смуглой коже. Сколько раз он обладал этим грациозным существом? Блонди не помнит, но знает, что эта горячая близость не надоест ему никогда. Пальцы Минка скользят по пет-рингу, блонди слегка хмурится и чуть ослабляет его давление – прежде чем медленно и дразняще войти в монгрела пальцами. Рики выдыхает, когда пет-ринг перестаёт болезненно вдавливаться в плоть. Пальцы Ясона проскальзывают в анус, и монгрел вскрикивает, нетерпеливо подаётся навстречу, стремясь принять их как можно глубже в себя. С губ чуть не срывается «Ну же…», но Рики знает, что не будет просить… до последнего. Минк не спешит проникать глубоко, чувствуя, как Рики настойчиво требует этого, слыша помимо воли вырывающееся у него тихое шипение. В глазах блонди появляются ирония и непередаваемое чувство восхищения. Ему всегда нравились эти стойкость и упрямство в его монгреле. Ясон проводит ладонью по груди и животу Рики, словно стирая свои поцелуи. Смотрит в чёрные глаза и входит пальцами глубже, осторожно массируя и лаская. Рики прерывисто дышит, выгибается навстречу ласкающей руке Ясона, стремясь продлить соприкосновение с ней. Стонет сквозь зубы, не в силах сдержаться, когда пальцы Минка умело касаются простаты; сминает в кулаках белоснежный шёлк простыни. Ладонь блонди скользит вниз, пальцы осторожно проходятся вдоль члена, чуть сжимают. Ясон улыбается, видя, что Рики всё ещё пытается контролировать себя, и начинает ласкать его настойчивее. Вновь касается губами шеи, груди; чуть прикусывает сосок. Рики вздрагивает под ласками; вскрикивает от сладкой боли, когда зубы блонди смыкаются на соске. Чёрт… Знает же, как… Член от прикосновений Ясона твердеет и наливается кровью; монгрел чуть выгибается, упираясь затылком в подушки и подставляя тело под ласки. Как же хочется… попросить… Ясон медленно зализывает след укуса, наслаждаясь дрожью Рики. Сильнее сжимает его член, начинает ласкать требовательнее. Чертит дорожку поцелуев от груди к шее, зарывается носом в разметавшиеся по подушке слегка отросшие чёрные волосы. От них пахнет летней ночью и горечью сигарет, и помимо растущего желания овладеть монгрелом сердце Ясона переполняет нежность. Рики постанывает от умелых ласк, снова начинает лихорадочно гладить Ясона по спине, путается пальцами в густой гриве золотых волос. Как же хорошо-о-о… Почему у них с самого начала не было – вот так?.. Хотя голову он от прикосновений блонди терял всегда… Мысли ускользают, в паху горячо пульсирует кровь. Лицо Ясона снова совсем близко… - Да, - чуть слышно выдыхает Рики, почти касаясь губами уха блонди. Ясон на некоторое время замирает, освободив Рики из плена своих рук. Тихий шёпот дарит ответную ласку, редкую, осторожную и робкую; прикосновения отдаются в теле привычными отголосками возбуждения. В глазах монгрела отражаются тоска желания, тяга к теплу прикосновений и его, Ясона, лицо. Блонди сцеловывает с губ Рики очередной нетерпеливый стон, переворачивает его и медленно входит, придерживая ладонями за бёдра. Проводит носом по позвоночнику, целует шею сзади. - Знаешь, мне тоже хорошо с тобой… - шепчет Ясон на ухо Рики и привлекает его ближе. Рики ловит взгляд Ясона – взгляд голубых глаз, в которых не осталось ни следа обычного льда; хотя их никогда не затуманивает даже желание, сейчас они излучают непривычное тепло. Монгрел прерывисто и горячо дышит от нетерпения – ласки Ясона всегда заводят его до предела – привычно упирается локтями и лбом в постель, и хоть и пытается закусить губы, но, как всегда, не сдерживает хриплого стона боли и наслаждения, когда член блонди погружается в его тело. Чёрт, какой же он, всё-таки, огромный… сколько раз уже трахал, а всё равно… и как же дико, безумно хорошо в эти моменты, когда чувствуешь себя наконец-то заполненным… Внезапная ласка распаляет ещё больше; Рики снова коротко стонет и, несмотря на боль, пытается податься навстречу Ясону. И всё-таки слова блонди заставляют его попытаться съехидничать… - Неу… неужели? – выдыхает Рики в подушку. Вот только получается совсем не ехидно. - Да, - Ясон дразняще зарывается носом в волосы Рики на затылке. – Всё-таки ты нечто! – добавляет он, скользя ладонями по животу и груди монгрела. – И как всегда слишком торопишь события… - Минк начинает медленно двигаться в Рики, поддерживая его за талию и покрывая поцелуями плечи. Слова монгрела будят в нем странное чувство жизни. Реальной, горячей, наполненной неподдельной близостью, которая не знает ни правил, ни каст. Рики стонет в такт движениям Ясона, вжимаясь лицом в подушку. Горячий твёрдый член блонди скользит внутри, задевая чувствительные точки, посылая волны сладкого жара по всему телу и добавляя остроты лёгкой болью. Волна шелковистых волос Первого Консула касается спины, аромат кожи одурманивает, прикосновения рук и губ распаляют до предела… Минк закрывает глаза, наслаждаясь горячими волнами, пробегающими вниз по позвоночнику. Из ощущений остаются только прикосновения к горячей смуглой коже, близость, стоны Рики и невыразимая нежность, переполняющая сердце. Блонди то чуть ускоряет, то замедляет темп, и трётся щекой о плечо монгрела. - Да-а-а… - Рики почти не слышит собственного голоса. Накатывающее волнами удовольствие становится всё острее, и он, задыхаясь от полноты ощущений, судорожно цепляется пальцами за простыню. – Да… Ясон ощупью находит ладонь Рики и переплетает его пальцы со своими. Вновь растворяется в запахе щекочущих лицо волос монгрела. На какое-то время почти останавливается – и чувствует, как Рики судорожно вцепляется в его пальцы. - Ладно, так уж и быть… - шепчет Минк на ухо Рики и снова ускоряет темп. Проводит второй ладонью по животу монгрела вниз и легко касается пальцами его члена. Рики со стоном толкается Ясону в руку, продолжая цепляться за него в преддверии оргазма. Горячие мучительно-сладкие волны бьют в тело всё сильнее, а пальцы Минка, сомкнувшиеся на члене, неумолимо приближают к такой желанной сейчас разрядке. - Я… сейчас… кончу… - выдыхает монгрел в подушку. - Да… - почти со стоном откликается Ясон, чувствуя, что сам на пределе. Дрожь и гибкость смуглого тела Рики ощущаются ближе и обострённее, заставляя отвечать такой же дрожью. «Как же я люблю тебя», - думает Ясон, и на его губах появляется тень нечастой улыбки. Стонущие нотки в голосе Ледяного Минка становятся для Рики последней каплей – он с хриплым криком изливается в ладонь блонди, отчаянно цепляясь за его руку и судорогой мышц сжимая в себе член. - Да… - эхом шепчет Рики, уткнувшись лицом во влажную от пота подушку. Дрожь приятно сводит тело блонди, он выгибается дугой и кончает с хриплым стоном. Затем ложится рядом с монгрелом и пытается отдышаться. - Надо же, даже в полупьяном виде ты довольно неплох, - шепчет Ясон, взъерошивая мокрые волосы Рики. - Открытие сделал, - Рики пытается эти слова проворчать, но вместо этого довольно простанывает – и с наслаждением вытягивается на простынях. – Что, боялся со мной с пьяным трахаться? – от алкоголя и разлившейся по телу сладкой истомы у него окончательно развязывается язык, и он, повернув голову, смотрит на блонди бесстрашно и нахально-весело. – Говорил же, что я от бутылки не отрубаюсь… - В голове Рики мелькает мысль, что если Ясон захочет повторить – а обычно он одним разом не довольствуется – то отрубиться он в итоге может не только и не столько от алкоголя – но вслух монгрел это не озвучивает. - Вполне себе открытие. До сегодняшней ночи ты был трезв, - лениво отвечает Ясон, медленно потягиваясь и отвечая Рики туманным и тёплым взглядом. – Боялся? Вот еще, - он тихо смеётся. – Хотя всё равно пришлось делать скидку на твое состояние… Иди ко мне, - Ясон привлекает монгрела к себе и гладит ладонью по спине, любуясь ярким огнём в его глазах. Он не знает, что ещё сказать этому грациозному и дорогому ему существу, да и слова становятся совсем ненужными – поэтому Ясон только крепче обнимает Рики, наслаждаясь его близостью. Рики смеётся – негромким счастливым смехом – и мельком думает, слишком ли рискованно будет раздобыть на чёрном рынке ещё пару бутылок стаута. Может, в полупьяном виде он Ясону даже понравился… или у блонди сегодня просто хорошее настроение, а в следующий раз зарвавшийся пет огребёт за свои монгрельские привычки по полной? Как же плохо он всё-таки понимает своего любовника… Рики кладёт голову Ясону на грудь и трётся щекой о гладкую жемчужно-белую кожу. И ловит себя на том, что, чёрт побери, действительно счастлив. Хочется покурить – но вставать и тянуться за сигаретами не хочется совершенно. И совсем не из страха перед Ясоном. - Моё состояние, - негромко фыркает он. – Да всё со мной в полном порядке… Смех монгрела отзывается в сердце Ясона тёплой волной. Как же хорошо осознавать себя человеком, а не отражением компьютерной программы… Этому состоянию научил его Рики – и со временем блонди понял, что по-настоящему счастлив только когда он рядом. А гордость, ругательства и монгрельский норов с лихвой компенсируют такие минуты тишины, когда можно обнимать Рики, не боясь укуса или рычания. Просто обнимать и вслушиваться в его дыхание и тихий смех. - А-а-а… - лениво тянет Ясон, снова проводя ладонью вниз по спине Рики. – Значит, пару раз ещё вполне выдержишь? Рики выгибается с довольным вздохом – скользящая по спине тёплая твёрдая ладонь снова будит в теле желание. - А если выдержу, что тогда? – он смотрит на блонди с провоцирующе-нахальным прищуром чёрных глаз. И хотя мысленно обзывает себя идиотом, решившим, что у него резиновая задница, всё равно ничего не может с собой поделать – на Ясона у него стоит всегда. И малейшие прикосновения блонди вызывают жар в крови и пульсацию в паху. Ясон отвечает Рики долгим, внимательно-восхищённым взглядом. Его всегда поражали в монгреле эти неуёмное нахальство, прямота и горячность. - Хммм… - задумчиво отвечает он. – А чего ты хочешь? Только предупреждаю сразу, кольцо снять не могу и на свободу не отпущу, даже не мечтай. Я не могу без тебя… - тихо добавляет блонди, ловя губами губы Рики и обнимая его крепче. У Рики вырывается полустон-полувсхлип. Как бы это было здорово – освободиться от ненавистного пет-ринга, вернуть свободу и… и – что? Остаться с Ясоном? Остаться с Ясоном – свободным и… равным? Монгрел слишком хорошо понимает, что это невозможно. А полной свободы – свободы от любви Минка – он больше не хочет. И Рики не отвечает ничего – только вцепляется в плечи Ясона и жадно раскрывается навстречу его поцелую. Блонди слегка выпускает Рики из объятий. Отводит взгляд. Если бы в его силах было не держать монгрела рядом или сбежать с ним куда-нибудь прочь от кастовой системы, он бы давно сделал это. Но год без Рики был слишком невыносимым, а побег может закончиться только одним – полной потерей себя при личностной коррекции. - Судя по пустой бутылке на кухне, ты все равно не изменишь своим привычкам… - тихо говорит Минк. – Добро на стаут и дешёвый табак тебя устроит? – блонди улыбается, скрывая за улыбкой свое бессилие изменить положение. – Только не напивайся до потери сознания, трахать бревно мне будет неинтересно, - пальцы Ясона дразняще гладят поясницу Рики, спускаясь чуть ниже. - Я до потери сознания ни в жизнь не напивался, - дерзко фыркает Рики. – Кроме как… - он вовремя спохватывается и «…в тот год, когда был без тебя» не договаривает. – А добро на стаут и курево устроит, чего ж не устроить… Чего ты сегодня добрый-то такой? – добавляет монгрел, выгибаясь под лаской Ясона и подаваясь ему навстречу. - Кроме как?.. – переспрашивает Ясон, и в его глазах загорается лукавый блеск. – Да и ты сегодня особо не брыкаешься, я смотрю, - он проводит носом по шее Рики. – А я… Добрый хозяин тебя не устраивает? - Ну… паршиво мне в Цересе было, когда ты меня отпустил, - нехотя буркает монгрел и отводит взгляд. – Как неприкаянный был… - Рики вздыхает от удовольствия, почувствовав новую ласку Ясона, и тихо добавляет: - Никакой меня хозяин не устраивает… - Обхватывает руками шею блонди, словно извиняясь за свои слова – в кои-то веки, впрочем, произнесённые не на повышенных тонах и без мата – и продолжает: - Был бы ты мне… не хозяином… …И замирает в объятиях Ясона, осознав, что только что произнёс, и чувствуя, как при этом осознании по спине пробегает холодная дрожь – низкий, постыдный страх наказания. - Но ты же был свободен… - отзывается Ясон, пытаясь понять, почему к горлу подкатывает горький комок и становится трудно дышать. Его пальцы вцепляются в волосы Рики – не чтобы причинить боль, а чтобы удержаться от непозволенных блонди эмоций. – Хозяин, значит, тебя не устраивает… - тихо и горько смеётся Ясон, ощущая кожей дрожь монгрела и тепло его рук. Слишком хорошо он знает каждую реакцию Рики… Боится… Неудивительно – он ведь привык, что настроение его хозяина изменчиво. Ясон трётся щекой о грудь Рики, успокаивая. Затем поворачивает его голову, смотрит в глаза, гладит по щеке. - Кто я для тебя? – спрашивает блонди, и в его обычно холодных глазах отражаются отчаяние, темнота и лицо Рики. - Был, и что? – Рики отвечает глухо, сквозь зубы – и в голосе слышится горечь. – Думал, избавлюсь от тебя… - он на секунду замолкает, но ни пощёчины, ни холодных одёргивающих слов за его дерзостью не следует, и монгрел продолжает: - …вернусь к прежней жизни… будет всё по-старому… А по-старому-то и не было. Ты на то и рассчитывал, а? – Рики усмехается, но усмешка выходит неожиданно беззлобной и почти весёлой. – А ты… ты для меня… - монгрел прерывисто, со сдавленным всхлипом вздыхает – сказать «партнёр»? Чтобы пет сказал такое хозяину? Это уже слишком… А «любимый» он не говорил никогда, даже Гаю – в трущобах вообще не в ходу были ласковые слова, серьёзность их отношений и так-то была редкостью… - Не могу я без тебя, - глухо, мучительно выдыхает Рики, глядя в голубые глаза блонди. Этого он Гаю тоже никогда не говорил… - Я рассчитывал, что ты будешь свободным от меня… И от Эоса. Значит без меня тебе было плохо… Занятно, - блонди улыбается Рики в ответ и проводит пальцем по его губам. – Рики… - Ясон с непередаваемой нежностью произносит имя монгрела, крепко обнимает его и привлекает черноволосую голову к своей груди. – Я тоже не могу без тебя, - говорит он, зная, что, возможно, никогда не скажет «я люблю тебя». Потому что блонди не может говорить такие слова – тем более, пету. И чувствовать что-то подобное тоже не может. От этого знания становится тяжелее. Но тепло Рики гонит прочь грустные мысли – и Ясон закрывает глаза, зарываясь носом в волосы монгрела и в попытке успокоить гладя его по плечу. Рики обхватывает Ясона руками, прижимается к нему – вжаться крепче, ещё крепче, сплавиться в одно целое… Как хорошо… Хорошо – несмотря ни на что. Несмотря на отсутствие свободы. Несмотря на то, что всё равно – хозяин и пет. И внезапно для самого себя монгрел тихонько трётся щекой о грудь Ясона. Снова редкая и осторожная ласка… У блонди вырывается вздох. - Стаут и дешевое курево, так? – с улыбкой произносит Ясон и опрокидывает Рики на спину, вжимая своим весом в постель. – Я это учту, - в глазах Минка загорается азарт, а по телу снова волной пробегает желание. - Учти, - выдыхает Рики, и нахально улыбается, глядя в глаза Ясона. Чувствует навалившееся на него сверху горячее тело блонди, напрягшиеся мускулы под гладкой шелковистой кожей, влажную смятую простыню, в которую его вжимает спиной Ясон… и собственное растущее возбуждение. - Раз больше желаний нет… - задумчиво произносит Ясон, дразняще касаясь пальцами члена Рики и отвечая на его взгляд лукавой улыбкой. – Посмотрим, на что ты ещё сегодня способен, - блонди касается губами шеи монгрела и плавно проводит ладонью по его бедру. Рики сдавленно шипит сквозь зубы, сдерживая стон возбуждения, и выгибается навстречу Ясону. И то ли ему снова развязывает язык всё ещё бурлящий в крови алкоголь, то ли играет роль то, что Ясон сегодня на редкость добрый – но монгрел вспоминает, как тоскливо и безнадёжно пожирал глазами выставленные на продажу в мидасских автомагазинах байки, вспоминает собственный байк, оставленный на окраине Цереса при повторном возвращении к Ясону… и с какой-то мальчишеской дерзостью выдыхает почти в губы блонди, обхватив того руками за шею: - А если я ещё и байк хочу? - Байк? – в глазах Ясона появляются смешинки, и он легко касается губами губ Рики. – И какой же байк ты хочешь? – Минк теснее прижимается к Рики и устраивается на нём поудобнее, разведя монгрелу ноги и ложась между его бедер. И любуется наглым и дерзким взглядом Рики, чувствуя, как же хорошо находиться в плену его рук. - Самый крутой, - смеётся Рики – и ловит себя на том, что смеётся легко. – И… чёрные люблю… - он раздвигает ноги шире и чуть выгибается, крепче прижимаясь к Ясону и с наслаждением путаясь руками в водопаде золотых волос. Сейчас он действительно чувствует себя тринадцатилетним мальчишкой, только что выпущенным из Гардиана – и внезапно осознавшим, что ему улыбнулась Удача. Какое странное чувство для пета блонди… Ясон какое-то время не знает, отвечать ли своему пету или же отдаться во власть желания. Рики нечасто бывает таким покладистым… - А не боишься, что в случае его приобретения не сразу на него сесть сможешь? – шепчет Минк на ухо монгрелу, осторожно ловя губами мочку его уха. – Я ведь могу это обеспечить… Рики так и подмывает на волне поддразнить «Обеспечь!..», но он вовремя успевает сдержаться. Если бы он поддел так Гая, это так и осталось бы не более чем шуткой, а спровоцировать Ясона… у того и так во время секса все его блондячьи тормоза отказывают; поддразнишь вот так вот – потом три дня пластом лежать будешь, как когда-то давно, после самого первого раза… Какой уж тогда байк, это точно. И Рики не отвечает ничего – только тихо стонет и чуть поворачивает голову вбок, позволяя горячему влажному языку Ясона ласкать своё ухо. Ясон улыбается и проводит носом по шее Рики. Чуть приподнимает его бедра и плавно входит. - Ладно… - выдыхает блонди. – Я подумаю над твоей просьбой. Рики сжимает зубы, но сквозь них всё равно вырывается сдавленный стон боли и наслаждения, когда член Ясона проскальзывает в его ещё растянутый после предыдущего раза анус. Первый Консул Амои брал своего пета уже бесчисленное число раз, но габариты его мужского достоинства всё равно каждый раз заставляют монгрела охнуть. - Да-а-а… - стонет Рики, не замечая, что в порыве страсти впился ногтями в спину Ясона. Минк тоже стонет, прижимается к Рики сильнее. Боль заводит его ещё больше, и он начинает двигаться, придерживая Рики под поясницу. Покрывает поцелуями грудь монгрела, ласково запутывается пальцами в его волосах. Как же хорошо сливаться с этим живым огнём воедино – даже когда знаешь все его реакции наперёд… растворяться в его горячих объятиях и согреваться в нём… Рики хрипло и жадно хватает ртом воздух. Цепляется за Ясона, откидывает голову, упираясь черноволосым затылком в подушку. Нестриженые волосы разметались по белоснежной шёлковой наволочке, на смуглой коже поблёскивают капли пота. Член блонди скользит в его заднице, задевая чувствительные точки и каждый раз вызывая в теле волну острого наслаждения, и Рики сладко жмурится, не замечая, что из-под закрытых век выкатываются прозрачные капельки слёз. - Да… Да-а-а… Мягкие волосы Рики скользят сквозь пальцы Ясона, дразняще щекочут руку. Где-то на грани реальности и безудержного пламени страсти Минк понимает – что-то не так – но гонит эти мысли прочь. Важно здесь и сейчас – а с влажными следами на щеках Рики он будет разбираться потом. Блонди ускоряет темп и осторожно сцеловывает с щеки Рики слезу. На языке остаётся горько-солёный вкус, и Ясон инстинктивно хмурится. Рики размыкает веки, почувствовав прикосновение губ и языка Минка к своей щеке, и смотрит сквозь невольно навернувшиеся слёзы в голубые глаза блонди. Боль и наслаждение продолжают горячими волнами прокатываться по телу, и монгрел стонет в такт движениям Ясона. Между бровей блонди пролегла тонкая вертикальная морщинка… опять чем-то недоволен?.. Что… что не так?.. Но Рики, разумеется, далеко не в том состоянии, чтобы задать подобный вопрос – хотя в другой ситуации задал бы его, преспокойно игнорируя свой статус пета. Ясон вытирает тыльной стороной ладони ещё одну слезу. Он не раз видел истерики петов из Академии, помнит слёзы Мимеи, но всё это не оставляло в сердце блонди ничего – ни радости, ни злости, ни горечи. Сейчас же всё по-другому… Минк не знает, как реагировать на слёзы Рики и на горькую нежность, болью отдающуюся в сердце – и просто закрывает глаза и утыкается носом в плечо монгрела. Скользит ладонями по спине и бёдрам, пытаясь успокоить и согреть. - Ещё… - шепчет Рики в волосы Ясона, извиваясь под его ласками; мучительное наслаждение и жажда разрядки сжигают тело огнём. – Я… твой… - он знает, что именно эти слова любит слышать от него во время секса Ясон. - Да… - отзывается блонди. – Только мой… - его ладонь гладит влажную щёку Рики, спускается на грудь, ласкает щедро и нежно. Ясон привлекает Рики ближе к себе – хотя, кажется, ближе уже невозможно – и продолжает двигаться сильными толчками, чувствуя, как горячие волны чуть сводят мышцы. Наслаждение нарастает, и Рики хрипло стонет, чувствуя, как пульсирует жаждущий разрядки член. Хочется попросить Ясона накрыть его ладонью, помочь ему достичь оргазма – но монгрел не осмеливается, и только продолжает судорожно цепляться за любовника в пароксизме удовольствия. - Да… - выдыхает Ясон, чувствуя, что уже на пределе. Скользит кончиками пальцев по животу Рики и чуть сжимает его член. Это прикосновение оказывается решающим – звенящая струна наконец натягивается до предела, Рики выгибается под Ясоном, и его сперма выплёскивается судорожными рывками, пачкая их животы. - Да… - эхом откликается монгрел. Минк чувствует, как судорога оргазма сводит всё тело, заставляя выгнуться дугой. Он отвечает монгрелу стоном и изливается в него. Затем обнимает Рики за плечи и заглядывает ему в глаза. В глазах блонди появляются отблески тревоги. - Что было не так? – спрашивает Ясон, пытаясь отдышаться, и кончиками пальцев ласково отводит со лба Рики влажную от пота чёлку. Рики в свою очередь не без труда переводит дыхание, глядя, как постепенно рассеивается в голубых глазах туман страсти, и наслаждаясь ласковыми прикосновениями рук Ясона – с недавних пор тот порой бывает с ним непривычно нежным, и Рики особенно ценит эти моменты. Что не так… Что ответить?.. Что слёзы навернулись на глаза от понимания того, что как бы ни обращался с ним хозяин, он всё равно – бесправный пет? Игрушка – пусть и любимая? Рики не может этого сказать. И не столько потому, что боится наказания, сколько потому, что не хочет увидеть в глазах Ясона боль. Она стала иногда появляться там в последнее время – точно так же, как и ласка в прикосновениях; мучительно сдерживаемая душевная боль в глазах, которые Рики привык видеть такими холодными… - Всё так, - деланно ворчливо отвечает монгрел. – Ну… разошёлся ты, как всегда – вечно о своих размерах забываешь… Другой бы кто вообще разревелся, если бы его так трахали… А я что, я привычный. Нормально всё. И искоса смотрит на Ясона, не решаясь во время вранья встретиться прямым взглядом – поверил?.. Ясон продолжает осторожно гладить Рики по лбу. Затем заключает его лицо в ладони и глубоко вздыхает – он видит, что монгрел врёт, избегая прямого взгляда. Выспрашивать дальше? Выбить правду? Вместо этого Ясон гладит Рики по щеке. Сколького он ещё не знает об этом диком, гибком и пахнущем ночью бесёнке… - Хммм… - Минк горько усмехается. – В следущий раз постараюсь быть помягче, - он ложится рядом с Рики и обнимает его за плечи крепко-крепко, желая понять, согреть и быть ближе. - Да ладно, - бурчит Рики, хоть и прекрасно понимает, что противоречит самому себе. – Можно и не помягче – говорю же, привык… - У него чуть не срывается с языка «…и мне нравится», но монгрел вовремя сдерживается. Признайся такому, что нравится – порвёт в следующий раз на радостях… Рики прижимается к Ясону, обнимает его в ответ и прячет лицо у него на плече. Трётся щекой о гладкую, как шёлк, кожу. Чёрт… как же тебе показать, чёртов блонди – как же тебе показать, насколько ты мне нужен… Может, показал бы – да пропала бы у тебя из глаз эта новая горечь… - Отвыкнуть никогда не поздно, - отзывается Ясон. – К тому же, новые ощущения тебе, может, и не повредят. – Он ловит себя на мысли, что только недавно начал проявлять к Рики ласку и нежность, не боясь услышать в ответ поток брани. Но с этим пришло понимание, что то, что до сих пор связывало их, осталось больным следом в душе монгрела. И этот след Минк вряд ли когда-нибудь сможет залечить. Ясон зарывается носом в волосы Рики; прикосновения монгрела убаюкивают. Блонди снова чуть хмурится, вспоминая слезы, бегущие по смуглым щекам. Знать бы их настоящую причину, успокоить, приласкать так, чтобы они ушли… Он вздыхает и расслабляется, чувствуя, как Рики прижимается ближе. Всё-таки его жесты говорят Ясону больше слов. - Спать хочешь? – спрашивает Рики, не поднимая головы с плеча Ясона и гладя густые золотые волосы. Вообще, конечно, странно было бы, чтобы Первый Консул захотел спать после двух заходов секса, но – кто их знает, блондей этих… Может, сегодня и правда устал – мало ли что у него за день случилось. Никогда ведь не рассказывает… да и – кому рассказывать? С кем делиться? С петом, с любимой игрушкой? Это не Церес. Они – не партнёры. Ясон если и делится, то с кем-то из своих, из равных… с тем зеленоглазым, например… а может, и с ними не делится. Может, они здесь все втайне перегрызться готовы. Поди их пойми. - Не особо, - отзывается Ясон. – Просто хочу быть с тобой… - он закрывает глаза, чувствуя, как пальцы монгрела вплетаются в его волосы. – Сейчас этого достаточно. Да… За такие минуты стоит платить положением, сплетнями за спиной, недоверием и давлением Синдиката, выговорами Рауля. Но Рики вряд ли должен это знать. Не потому что ниже кастой – или же из-за того, что Ясон ему не доверяет. Просто не в характере Минка показывать, что даже ему иногда бывает тяжело. И всё становится неважным, когда монгрел трётся о его плечо или гладит по волосам – как сейчас. Ясон тепло улыбается Рики, гладит его по плечу и заворачивает в одеяло. Торчащая из одеяла лохматая черноволосая голова сонно моргает. Рики высовывает одну руку и тянется к Ясону. Совсем не петский жест. - Иди сюда, - бормочет монгрел почти требовательно. То ли оказывает влияние сонливость, то ли алкоголь – но Рики сейчас действительно разговаривает с Ясоном не как с хозяином, а как с партнёром. А может, дело не в сонливости или алкоголе – а в чём-то другом… Ясон долго смотрит на монгрела – чуть удивлённо и очень тепло. Берёт его руку, трётся об неё щекой, касается губами. Чувствуя, как по всему телу разливается приятная сонная слабость, Минк чуть наклоняет голову и медленно и осторожно прижимается щекой к груди Рики. Раньше он никогда себе такого не позволял и не позволил бы, зная, что монгрел может огрызнуться. Теперь же всё иначе, и блонди сонно прислушивается к биению сердца Рики под ухом. Рики закрывает глаза и счастливо улыбается, чувствуя тёплую тяжесть золотоволосой головы на своей груди. Кто там сказал, что они искусственно созданные… они тоже – настоящие… они тоже… умеют… …любить… …Подобные мысли никогда не возникали у Рики прежде – и вряд ли он вспомнит их наутро. Смутные мысли на грани сна…