Дракон. Второй шанс

      Жуткая головная боль ждала Гинтами поутру. Он, казалось, забылся тревожным сном, но облегчения это не принесло. Только в умывальной, поймав многозначительный взгляд Алияса, он наконец вспомнил, о чём они вчера говорили.       Приведя себя в порядок, омега поспешил на завтрак, стремясь оказаться в Обеденной как можно раньше. Но стоило переступить порог, как на него напала жуткая медлительность. Сначала он долго выбирал салат, затем вернулся за салфетками, а после вспомнил о приборах, не мог определиться между чаем и субкофе целую вечность. Всё это длилось ровно до того момента, пока в Обеденной не возник Тэж.       Заметив омегу, Гинтами схватил свой поднос и прытко проложил себе дорогу в толпе.       — Доброе утро, — поздоровался он, возникая прямо перед Старшим омегой.       — Доброе, Гинтами. — Взгляд Тэжа тут же наполнился серьёзностью. — Хочешь закончить разговор сегодня? — негромко спросил он, озираясь.       — Э, не совсем, — говорить о том, на что намекал Тэж, у Гинтами не было никакого желания. — Я бы хотел попросить о встрече с Диертом, если можно.       — Конечно. Я всё устрою. А после нам всё-таки нужно закончить разговор, — назидательно повторил он, на что Гинтами согласно кивнул и уже собирался отойти, когда Тэж его остановил. — И, Гинтами, не говори о том, что ты видел, Диерту. Он ни о чём не знает, и будет лучше не добавлять ему сейчас забот. Ты уже наверное слышал, что на отряд напали. Не тревожь его понапрасну. Договорились?       Гинтами снова кивнул, потупив взгляд.       — Вот и отлично, — благосклонно улыбнулся Старший, и Гинтами наконец отошёл.       Тэж сдержал своё слово, в отличие от Гинтами. Как только его вызвали в подсобку, где он нашёл Диерта, смявшего его в удушающих объятьях, Гинтами выложил ему всё.       — Подожди, Гинтами, подожди. — От потока информации, вылившегося из уст омежки, у Диерта закружилась голова. — То есть ты хочешь сказать, что кто-то устраивает подпольные бои, разыгрывая тело омеги?       — Да! — воскликнул Гинтами, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. — Это было так ужасно, так ужасно, Ди! Я чуть было не полез, но Алияс меня остановил. Не знаю, что бы они со мной сделали!        Две влажные дорожки расчертили порозовевшие от возбуждения щеки, пока Гинтами продолжал невероятный рассказ о том, как Алияс вывел его с нижних уровней и запретил кому-то рассказывать, но он не выдержал и поделился с Тэжем, думая, что тот придумает что делать, раз уж его, Диерта, нет рядом. Но, как оказалось, тот всё знал.       — То есть Тэж знает об этом? — раздражённо переспросил Диерт. Рассказ Гинтами выглядел фантастическим от начала и до конца. Но, похоже, омегу это совершенно не смущало, раз он не постеснялся добавить в свои небылицы других, тех, у кого Диерт мог попросить подтверждения.       — Я сам бы не поверил, если бы не услышал своими собственными ушами! — и Гинтами повторил ему то, о чём поведал Тэж.       Выслушав любимого, Диерт попросил его повторить всё ещё раз. И Гинтами сделал это.       Альфа глядел на спотыкающегося в речи омегу и хмурился всё сильнее — неужели его отсутствие вызвало такое помешательство?       Пытаясь урезонить и привести того в чувство, он попытался задавать Гинтами вопросы:       — Хорошо. Но как Алияс узнал о том, что этот омега там, внизу?       — Ну… в это сложно поверить, — как будто в то, что только что услышал Диерт, поверить было легче, — Алияс почувствовал запах и…       Гинтами снова ударился в объяснения, и чем дольше слушал Диерт, тем сильнее понимал, что Гинтами действительно что-то почудилось, а растревоженный разум дорисовал остальные сказочные детали.       Но, как оказалось, Диерт услышал ещё не всё. В заключительной части Гинтами сообщил, что через три дня Алияс, Шайс и тот омега, который якобы страдает где-то в подземельях уйдут и они могут отправиться с ними.       Говорить о том, что Шайс проваляется в палате по крайней мере неделю казалось слишком простым доводом в сравнении с той чушью, что нагородил Гинтами, и поэтому Диерт, расстроенный и раздражённый, просто спросил:       — И куда? — Омега всегда отличался легкомыслием и живой фантазией, но это не лезло ни в какие ворота.       — Не знаю. Я не успел спросить, не было времени. — Растерянность ясно читалась на милом личике.       «Скорее не успел придумать», — с досадой покачал головой альфа. — Ладно. То есть ты предлагаешь отправиться неизвестно куда с теми, кого мы почти не знаем. Ты предлагаешь покинуть стены Холделы, где мы родились и выросли, стены, в укрытии которых многие мечтают очутиться? — вскипел Диерт.       Он сочувствовал Гинтами и хотел его успокоить, но сейчас не был настроен разбираться в дебрях немыслимой чепухи.       Неужели Гинтами не слышит себя со стороны — ведь это же звучит как полный бред!       — Я не предлагаю отправиться, я просто рассказал о том, что случилось, — обиженно ответил Гинтами, легко улавливая настроение альфы.       На самом деле он и сам не успел как следует поразмыслить, хочет ли он уехать или нет, но надеялся, что они поговорят с Диертом и решат что делать.       — И раз Алияс сказал, что они уходят, значит, он знает как. — Гинтами пришло на ум, что Алияс очень здорово придумал назвать не те дни, чтобы им никто не помешал — похоже, идея отправиться в путешествие не слишком понравилась Диерту. — Между прочим, он не зря предупреждал меня, чтобы я никому не спешил говорить, — делился омега, надеясь, что альфа поймёт. — Он оказался прав — многие об этом знают, — он гордо поднял подбородок, намекая на Тэжа, который оказался в курсе происходящего. — И да, он почувствовал запах. Пусть это звучит странно, но это так. Откуда бы ему знать о происходящем, если он в убежище несколько недель?       Гинтами не заметил, как стал расхаживать из стороны в сторону, пока Диерт, сложив на груди руки и сцепив зубы, слушал сбивчивую тираду.       — Как, ты думаешь, я так быстро узнал, что вы приехали? — неожиданно нашёл доводы омега. — Я оказался в ангаре раньше капитана, а ведь в отсеки омег никто не докладывает.       На лице Диерта впервые появилось лёгкое замешательство.       — Это потому, что Алияс мне сказал, — довольный собой, закончил Гинтами.       Тут Диерт не выдержал. То, что Гинтами действительно появился раньше всех было необычным, но говорить об этом так, словно это всё доказывало и объясняло…       — Гинтами, я не знаю, что ты там увидел, но уверен, что всё это можно как-то объяснить. Найти всему разумное объяснение. Тебе, наверное, померещилось или это был кошмар. Может, радиация всему виной…       — То есть, ты считаешь, что у меня поехала крыша? — полный негодования, возмутился любимый.       — Нет, — попытался смягчить впечатление от своих слов Диерт. — Но ведь не может же всё это быть правдой.       — Почему?!       — Да потому что это полный бред!       — Ах, бред! Ну ладно! Тогда иди ты на все четыре стороны! Раз я рехнулся, то это мои проблемы и я сам разберусь! — С этими словами Гинтами направился к выходу.       — Гинтами, постой!       — Отстань от меня! — Омега изо всех сил рванул на себя руку, захваченную в плен Диертом, но только взвизгнул, причинив себе боль, и альфа, не желая навредить, позволил ему уйти.       Он умчался, оставляя Диерта кипеть от гнева. Но альфа не собирался оставлять всё как есть — нужно было разобраться с этим немедленно, выяснить, что такое случилось с Гинтами.       И альфа отправился на поиски Тэже.       Гинтами споткнулся дважды и чуть не упал, пока разыскивал Алияса. И тут же припомнил, что Диерт даже ничего не сказал о его разбитом лбе. Значит, вот как сильно он на самом деле переживал за него, пока Гинтами не находил себе места из-за опоздания отряда!       Пришлось подождать, пока Тэж вызовет замену на коммутатор.       — Прости, что отрываю.       — Ничего, родной, — по-отечески улыбнулся Тэж, чмокнув Диерта в щёку, как делал это, когда тот был маленьким.       Отыскав Алияса у поливочного оборудования, где он вносил в таблицу какие-то показатели, Гинтами заявил:       — Я отправляюсь с вами.       Алияс кивнул:       — Диерт?       Омега расстроенно опустил взгляд и отрицательно покачал головой.       — Ты о чём-то хотел поговорить?       — Да, — тут же помрачнел Диерт. — Гинтами.       — Малыш плохо перенёс твоё отсутствие.       — Я так и подумал. Об этом я и хотел поговорить.       — Ты уверен, что хочешь отправиться без Диерта?       Гинтами уверенно кивнул. Зачем оставаться с альфой, который не верит ему? Считает сумасшедшим?       Говорить и думать об этом не хотелось, и Гинтами спросил о другом:       — Я только хотел узнать, куда мы пойдём. — На самом деле это не слишком занимало Гинтами, он во всём привык полагаться на старших омег. Те всегда знали, что делать, и Гинтами не сомневался, что Алияс, которого он боготворил, не подведёт. Он спросил только для того, чтобы убедиться в пустых волнениях Диерта.       — Сегодня Гинтами нёс несусветную чушь о нижних этажах Холделы, — смущенно начал Диерт. Альфа чувствовал себя не в своей тарелке, просто повторяя то, о чём говорил Гинтами.       По мере того как он говорил, Тэж мрачнел всё больше.       — Я понимаю, как дико это звучит. Может, ему приснилось что или он ударился головой — я заметил ушиб. Но чтобы с ним нормально разговаривать, мне нужно разобраться в том, что происходит. Гинтами говорил и о тебе. Может, ты прояснишь, что с моим омегой?       — Мы с Шайсом из далёких мест. Как я уже сказал, мы случайно очутились в Холделе. Не могу рассказать тебе всего, но там, куда мы держим путь, есть много мест, где можно жить. Там есть выбор.       — Так много убежищ?       — Не совсем. Ты можешь жить под землёй, как здесь. А можешь жить на поверхности. В лесу или рядом с океаном. В шумном городе или на отшибе. Где угодно.       Но… — это противоречило всему, что знал Гинтами. Чем жил все свои годы!       Тэж не спешил отвечать. Наверное, он тоже не до конца понимал в чём дело.       — Мне жаль, что на тебя свалилось ещё и это, Ди. Я просил Гинтами повременить с этими новостями, но, видимо, мальчик не справился с напряжением…       То, что Диерт услышал потом, никак не укладывалось в сознании…       Но может, ему лгали всю жизнь? — размышлял Гинтами. Если они скрывали одно, то почему не могли скрывать что-то ещё? Наверное, где-то далеко сохранились земли, не тронутые радиацией. Земли, где можно было жить под открытым небом, не изнывая от солнца.       — Там хорошо?       — По разному, Гинтами. Там много красивых мест, если ты спрашиваешь о природе, но и там, увы, есть зло. Разница лишь в том, что если ты не захочешь сражаться, то можешь уйти так далеко, как пожелаешь. А если захочешь, то найдешь соратников.       Оглушённый, Диерт вернулся в тренировочную. Отдав распоряжения, он едва ли следил за тем, что происходит на его глазах.       Как же они могли допустить такое?       Ответа не было. Вместо этого альфа ощутил разочарование.       Холдела, последний оплот цивилизации, оказалась не лучше племени дикарей с разницей лишь в том, что условия их существования были несколько лучше, чем у остальных выживших: происходившее варварство было под строгим контролем капитана в соответствии с какими-то правилами.       — Я иду, — твёрже повторил Гинтами.       — Хорошо. Возьми запасное одеяло. Уложишь вместо себя на койке, когда я подойду к тебе этой ночью. И не забывай, что ты можешь отказаться в любой момент.       Гинтами кивнул, не собираясь менять решение. Диерт оказался не тем, кем он его считал. Совсем не тем. Может, поэтому Алияс отказался от Шайса? Запах мог обмануть?       Диерт был подавлен: Одир знал, как и многие другие. Стоило Диерту возмутиться и заговорить о несправедливости, как Тэж — его родитель и близкий человек — намекнул на опасность, которая может возникнуть, реши он что-нибудь предпринять.       Альфа не вчера родился и отлично понял, что слова Тэжа относились отнюдь не к возможной опасности в случае вооружённых столкновений. Гинтами могли использовать в качестве рычага давления. Другие омеги, те, кто мог быть близок альфам, согласным с Диертом, тоже могли пострадать.       Сержант выслушал бывшего воспитателя с каменным лицом — ему только что сообщили, что он должен смириться. И Диерт чувствовал, что не сможет поставить жизнь Гинтами под угрозу. Значит, ему предстояло принять всё, как есть. И жить с этим.       Алияс провожал Гинтами задумчивым взглядом. Он не собирался переубеждать омегу. Он предложил выбор и Гинтами его сделал. Выбор — право каждого.       Следовало поговорить с Гинтами. Извиниться за недоверие. И, наверное, пообщаться с Алиясом.       Диерт понятия не имел, что они задумали, и пока не собирался принимать никаких решений на их с Гинтами счёт, но твёрдо решил, что не станет мешать им с Шайсом. И тому бедолаге. Хотят бежать — пусть бегут, он не станет докладывать Одиру. А завтра первым делом попросит у Гинтами прощения. Мальчик нуждается в поддержке и помощи, а он…