Мой адрес не дом и не улица, мой адрес - Фикрайтер-союз

Невзирая на тот факт, что в первые же минуты перемены меня кто-то успел сдать Сане Зельченко (либо он сам обладает сверхспособностями и каким-то образом услышал мой рассказ), настроение у меня было преотличное. На первом этаже мой нос меня резко увел в сторону кухни, откуда доносились чарующие запахи кофе. И минут двадцать я существовала в качестве свалившегося на головы местным обитателям снега и вкушала дивный крепкий напиток. Затем же, на третьем этаже я нагнала... Не поверите, Гошу! - Ух, ну вот и выбрался я к вам! – широко улыбнулся Припятский Заяц, когда я повисла у него на шее. - Ты с Сашей уже виделся? - Нет, я только вошел! - Тогда пошли скорее! - я потянула фикрайтера наверх. Кирсаров очень обрадовался встрече с добрым другом. И через десять минут мы уже расположились с чаем в комнате Саши, засыпая Гошу вопросами и попутно рассказывая о нашей жизни. Я поделилась свежими впечатлениями от сталкерского похода, Саша поведал об успешном продвижении на пути создания радио. Наконец настал черед дорогого гостя делиться вестями. - Ух, чего у нас только не происходит! - с улыбкой отвечал Гоша. Учебный процесс шел споро, ученики прилежно грызли гранит науки, вникая в непростую историю нашего Отечества. Особенно хорошо усваивалось в голове, что инакомыслящих не любили никогда. - Многие строят вполне конкретные гипотезы, почему нас сослали, причем используя не общие слова, а именно что весомые аргументы. Их так же аргументированно пытаются завалить оппозиционно настроенные ребята... Здорово у нас! Я, как учитель русского и литературы, поинтересовалась, как и чем отличаются методы преподавания – если отличаются, конечно. - Вот тут не знаю, - признал Гоша, - но скажу одно: учителя явно гоняют их и в хвост и в гриву! – тут парень на секунду умолк, а потом заливисто рассмеялся. Мы с Сашей переглянулись и вопросительно уставились на Зайца. - Особенно весело читать работы йуных слэшеров! - давясь от хохота, пояснил парень. - Господи, гет-то еще ладно, они представляют, что он из себя представляет, а вот со слэшем... Опыта наблюдения ни у кого, практически, нет, про отношения гомосексуалов не читал никто, в общем кто во что горазд пишут! И это такая сборная солянка, вы бы видели!.. Я, припомнив рассказы своих учеников, поняла, что не все так плохо. Да и вообще очень хорошо. Около половины восьмого Гоша засобирался. - Мне вообще надо навестить одного товарища, у нас нечто вроде консилиума запланировано, но не мог же я к вам не зайти первым делом? Проводив Гошу, мы с Сашей поболтали еще минут десять о том о сем, пока его Заряна не утащила писать работу. Тогда я, попрощавшись, переместилась на кухню, общаться с населением нашего этажа. Но на этом вечер не закончился. Мы с Робертом наперебой рассказывали о нашем походе Чеширке, Есенину и Дене, когда… - Девчонки, есть желающие покраситься? Тут несколько упаковок хны обнаружено! – сияя, в помещение заглянула... красноволосая Верона Майрон! Что примечательно, без Паньки. Впечатление она производила неожиданное и интересное. Замерли все. Я попутно настороженно соображала, стоит мне опасаться подробного повторного расспроса о походе или не стоит. - А какого цвета хна? – вдруг поинтересовалась Деня. - Там разная, - неопределенно махнула рукой Верона, присаживаясь на табурет. – Есть рыжая, есть коричневая… Темно-синяя попадалась. - О! – сверкнула глазами Деня. И мы, оставив Роберта и Есению, отправились на шестой этаж, красить Деню. Усадив Соловьеву в ванной, Верона с важным видом начала проводить все необходимые приготовления. Чеширка неустанно вертелась вокруг и около, пытаясь помочь. Когда краска была нанесена, мы сорок минут болтали о разных девичьих мелочах, сосредоточенных вокруг прически (я все больше приходила к выводу, что хочу постричься), а потом настал момент истины. - Так, сейчас смоем… ой! – весело начала говорить Верона и осеклась, глядя на голову своей клиентки. - Эм… А разве темно-синий так выглядит? - прохладно осведомилась Деня, разглядывая себя в зеркале. - Наверное, этикетки перепутались, - стараясь не смеяться, неуверенно ответила Верона, потом хихикнула, а потом уже все мы смеялись в голос, включая пострадавшую. Вот так Деня стала ярко-рыжего цвета вместо темно-синего... Далее Верона унеслась на нижние этажи вслед за появившимся Панькой, который обозвал ее посланником ада и парикмахером-неумехой, Чеширка и Деня пошли по знакомым, а я направилась к себе, но на лестнице была неожиданно остановлена незнакомой фикрайтершей. - Прости, ты не подскажешь, где я могу найти Киру Майорову или Веру Морозную? Они же Кики Тян и Кумико Тайо? Мне при регистрации сказали, что они в этом доме живут, я как сунулась, а тут такой… - девушка замолчала, пытаясь подобрать подходящий эпитет, и я услужливо подсказала: - Бардак с прихлопом? - Да, именно! – благодарно улыбнулась девушка. - Я Васька, их подруга, а ты? - Я Маша Гимаева… Так ты знаешь, где они живут? - Угу, знаю. Именно поэтому сейчас мы будем делать им сюрприз! – хищно сверкнула я глазами. – Они столько о тебе говорили! Надо же им как следует обрадоваться при виде тебя!.. ..Поэтому Кики и Кумико я вытянула на восьмой этаж, чтобы продемонстрировать настенное творчество неизвестного автора. А там уже с милой улыбкой их ждала Маша. Далее я откланялась, пожелав всем троим удачи, потому что девушки на ночь глядя решили организовать переезд Маши. Очередная учебная неделя промелькнула быстро. Я вновь собрала рассказы, надеясь про себя, что что-то из уроков русского языка ребятам все же запомнилось. - А теперь оставляем вещи и бежим к кабинету физики! Там сейчас будет интересно! – я снова саботировала собственный урок и утащила «Гончих Псов» на факультативное занятие к Саше, помогать в создании радио. За окнами моросил дождь. Из-за этого на улице царили серые сумерки. Верхнее освещение пока решили не зажигать, лишь на рабочем столе, где царил процесс создания, была включена мощная лампа. В кабинете было уютно и тепло. Несколько добровольцев принесли чай на всех, и теперь одна часть собравшихся участвовала непосредственно в создании радио, а оставшаяся просто наблюдала за происходящим. Некоторым ребятам это занятие быстро наскучило, кто-то уходил, поймав за хвост вдохновение. Школьные коридоры опустели, все собрались на жилых этажах. Было тихо. Я вышла принести печенье и заодно отдать ученице Кики пустой чайник (самой Киры, равно как и Кумико, на кухне не было), после чего вернулась в класс и возобновила наблюдения. Так продолжалось часов до шести. - Получилось, - обернулся в какой-то момент Саша. На его устах сияла улыбка. Все оставшиеся в классе плотным кольцом окружили стол с маленьким, свежеродившимся радио. Саша воткнул штепсель в розетку, все затаили дыхание. Радио издало невнятное шипение, чихнуло пару раз и ка-а-а-ак выдало гопак! Зрители-слушатели дружно вздрогнули, и замерли в благоговении. Где-то далеко, в концертном зале или на студии, раздались бурные аплодисменты неведомым исполнителям. Радио новости не ловило, лишь изредка удавалось услышать обрывок речи ведущего, но все равно не удавалось даже опознать станцию, которую приемник ловил. Вообще транзистор жил своей собственной жизнью, колебательный контур менял частоту по своему усмотрению, иногда вообще не ловил ничего (но тут многие, в числе которых и я, считали виновной погоду). Но все это нам предстояло еще только узнать, а пока же всех ждал субботний вечер и грядущие выходные. Поздравляя друг друга, мы попрощались и разошлись по домам. Вечер был странным. Начать с того, что Белослава ходила с мрачным и решительным видом. На вопросы не отвечала. С видом ярого конспиратора молча вручала бумажку и отходила. «Завтра, в восемь, на трибуне. Не опаздывай!!» Я в полнейшем недоумении показала свою записку Кате и Саше, но те в ответ лишь молча пожали плечами и показали мне две точно такие же бумажки. Затем я обнаружила на кухне седьмого этажа оживленно болтающих на тему конного спорта и лошадей Сиси, Кумико, Киру и Машу Гимаеву. Эти четверо явно нашли общий язык. Про переезд Маши решила узнать в другой раз. А потом я, наболтавшись вдоволь с Аргошей Вороном и заглянувшей Миленой и проверив часть работ своих учеников, отправилась, наконец, спать! Утро выдалось сырым и туманным. Я, одевшись как можно теплее из-за промозглого холода, отправилась с Сашей на трибуну, где некогда проходил наш учительский митинг. Там уже собралась довольно большая толпа знакомых и не очень людей: я заметила Сиси, Саша углядел Катрин Райн и Кумико. Чуть позже к нам присоединилась Катя. Ровно в восемь на трибуну взошла лучащаяся счастьем Белослава. - Граждане, вот прошло две недели с момента открытия школы! Почему бы нам теперь не открыть оркестр?! Воцарилась звенящая тишина. - Ты не помнишь, она же, кажется, что-то подобное уже предлагала еще в поезде? – шепотом спросил у меня Саша. Я напрягла память, но вспомнить наверняка не смогла. После недолгих дебатов, когда часть делегатов ушла, как меньшевики на учредительном собрании в 1917 году, было принято решение оркестр таки создать. Саша как раз знакомил нас с Катей со своим другом Денисом, играющим на флейте, когда к нам подошла Белослава и отозвала меня в сторону. - Варя, вот, знакомься, мой помощник по гитарам, милая Анджерония! – сказала Тсуна, указывая на красноволосую зеленоглазую девушку с очень знакомой внешностью… - Очень приятно, - стараясь скрыть рвущуюся наружу улыбку, проговорила я и протянула девушке руку. - Взаимно, - с трудом сохраняя серьезное выражение лица, пожала мне руку Анджерония. - Что происходит? – обеспокоенно спросила Тсуна, видя некоторую странность в общении. - Ничего, просто мы знакомы, - хором ответили мы с Анджеронией, переглянулись и расхохотались. - Ну тогда я за вас спокойна! – широко улыбнулась Белослава и скрылась в толпе. - Знаешь, а ведь ты мне снилась пару дней назад! – призналась я, припоминая свой сон-воспоминание о Москве. Внезапно я вспомнила еще одну вещь: - Слушай, я безумно рада встрече, только, боюсь, она в этот раз продлится недолго, у меня еще кучка непроверенных работ йа… - Так ты тоже учитель? – вытаращилась на меня Анджерония. - Ага… Русского и литературы. А что преподаешь ты, радость моя? - Литературу и математику. - Погоди-ка, - в моей голове внезапно щелкнуло, - а ты, часом еще и кулинарный кружок не ведешь? - …Получается, мы в одной школе? – правильно поняла мою мысль Ася-Анджерония. - Ну да, - подтвердила я, - и меня удивляет, как мы до сих пор не встретились! Ася хотела что-то сказать, но тут раздался громкий возглас: - Йоханый бабоханый, где тут оркестр собирается?! Фикрайтер осеклась и оглянулась в поисках источника звука, я тоже порыскала глазами по толпе. Как позже сказала Белослава, это была девушка Соня Плисецкая, играющая на окарине. Ну припозднился человек, ну с кем не бывает! Из-за погоды всем нам было не очень уютно торчать на улице, поэтому уже в начале десятого мы сидели у Белославы и решали первые организационные вопросы. Я наотрез отказалась быть в оркестре в качестве гитариста, но предложила свое участие с варганом. - Только нам для начала надо все же придумать какое-то название для оркестра! – заметила Катя, вклиниваясь в обсуждения. - Что-нибудь солидное! – выкрикнул Денис. - И безбашенное, отражающее всю суть фикрайтерской души! – воодушевленно, с чувством произнесла Рената Че. - Эк тебя! – сочувственно покосилась Анджерония на Чеширку . После долгих споров и обсуждений остановились на «Сводный оркестр фикрайтеров имени Абстракционизма!», сокращенно С.О.Ф.А. - И первое наше задание – написать гимн! Можно использовать уже существующие песни, разумеется, с измененными словами! И начхать на авторские права! Мы ссыльные, нам можно!! – провозгласила Белослава, торжественно закрывая наше собрание. После чего мы почти полным составом переместились на четвертый этаж, обедать. В такую промозглую погоду даже мне остро захотелось горячего вкусного супа. Мечтам удалось сбыться. Частично. - Маш, - кашлянула я, раскусив еще один перец, - я, конечно, очень уважаю и тебя, как кулинара, и твою любовь к перцу… Но ты не могла бы в следующий раз тогда уж варить суп с МОЛОТЫМ перцем?! - Поддерживаю! – закашлялась Есения. – Если верить поговорке «съела горошинку перца – ребенок черноглазым родится», то, судя по количеству перца, мой гипотетический будущий деть должен родиться либо с восьмью глазами, аки паучок, либо чернокожим! Ну невозможно! - Мешает раскрытию всех ноток этого замечательного блюда! – выдал Роберт. Все с удивлением на него обернулись, но от комментариев воздержались. Сиси оставалась на редкость спокойна и невозмутима. Когда мы замолчали, она осведомилась: - Это все претензии?.. А суп вообще-то готовила Ната Чернова! Выкусили? – и гордо удалилась, оставив нас с раскрытыми от изумления ртами. После еды, когда все разошлись на послеобеденный отдых, я, относя последние тарелки со стола, обратила внимание на Анджеронию, задумчиво разглядывающую упаковку кефира. - Ты не замечала, - поймав мой взгляд, спросила девушка, - что у практически всех продуктов в скором времени заканчивается срок годности? - Да? – неуверенно спросила я, подходя ближе и тоже рассматривая дату на упаковке. – Нет, не замечала. - Я поначалу думала, что это только нашему этажу так везет. Ан нет - вот и у вас так же, - задумчиво проговорила Ася, явно размышляя о чем-то. - Ты думаешь, кроется тут какая-то тайна? – попыталась улыбнуться я, но почувствовала, что шутить мне как-то не хочется. Призванная в качестве независимого готовящего эксперта Кики подтвердила, что да, все продукты у нас всегда такие. - Но их мало, это раз, - в плане, продуктов вообще - а два – все мы голодные, как волки, поэтому и испортиться ничего не успевает, - заметила Кира, присаживаясь на табуретку и глядя на нас с Анджеронией. - Ну, значит ни у кого не будет возможности дочитать «Войну и мир» из-за просроченных пельменей!* – хмыкнула Ася. - Чего? – замерла Катя, случайно услышавшая последнюю фразу. - Да так, не бери в голову! – отмахнулась девушка, вновь принимаясь что-то рассматривать на упаковке кефира. - И вообще не бери, ни в рот, ни в мозг, - флегматично отозвалась Кира. - Не трогай всякую просроченную бяку, - подытожила я, вновь раздумывая о краткосрочности наших продуктов.