Приятного аппетита!

      Есть хотелось невыносимо. Это единственная мысль, что билась в голове незадачливого путника. После многочасового блуждания по Сумеречному лесу Мил не чувствовал ног, постоянно запинаясь о корни деревьев. Корзинка с несколькими грибами и горсткой ягод еле-еле удерживалась в ослабшей руке. Чертова избушка, из которой он вышел утром, ну никак не хотела попадаться ему на обратном пути. Мил, опустив голову, смотрел на петляющую тропинку и маленькие травинки, застрявшие между грязных пальцев. Ступни болели из-за острых камешков, коленки истерты — бежал от невидимых волков, которых, вероятно, он придумал ввиду истерики по поводу топографического кретинизма, присущего такому идиоту, как он, и падал, тогда же потерял свои лапти. «В следующий раз дальше пяти метров от дома отходить не буду, если, конечно, я сейчас не умру от голода». — Мрачные мысли ухудшали и без того невеселую ситуацию. Так, шагая и изредка закидывая в рот малину, он пытался найти ночлег, потому что оранжевое пятно солнца почти закатилось за горизонт, лучами освещая листву деревьев, и на небе начала появляться сиреневая луна, предупреждая о скорейшем наступлении ночи. Впереди показались густые заросли лиан, переплетенных настолько плотно, что создавалось ощущение кокона, — по бокам — плотный занавес, похожий на стену, сверху — огромные листья, накрывавшие куполом, как потолок. Тут Мил вспомнил слова деда-знахаря, с которым он раньше жил. Сейчас тот уже помер, но маломальские знания вдолбить в голову юного преемника перед кончиной успел. «Валинариум чарующая — крайне ядовита для животных. Те, чуя ее аромат, обходят стороной, боясь отравиться, однако для человека безвредна, но есть некоторые исключения…» — А дальше он не запомнил. Да и никто бы не смог выдержать больше пяти минут бухтения старика — мигом в сон клонило, собственно, Мил так и поступал: сначала сонно зевал, подпирал рукой вмиг отяжелевшую головушку, потом, просто прикрываясь книгой, засыпал и делал вид, что что-то с интересом читает. То, что под защитой этой Валинарии (или как ее там) он будет в безопасности, давало надежду на безопасно проведенную ночь в лесу, кишащем злобными тварями. Мил облегченно вздохнул, бросил корзинку в центре «домика» и побрел собирать немного хвороста, кусочков мха, лишайника — всего, что помогло бы ему разжечь костер. В этот раз Мил — не дурак же — старался не уходить вглубь леса, а все крутился рядышком с убежищем. Через полчаса мучений — коробок спичек, припрятанный в кармане штанов, немного засырел, и сделать так, чтобы получилось пламя, было очень проблематично — все-таки долгожданное тепло согрело худощавую фигурку парня. Языки огня играючи взвивались вверх, привлекая светлячков. Те хаотично кружили над рыжей макушкой Мила. Заурчал живот — нужно поесть. Окинув взглядом парочку грибов в корзинке, парень решил пожарить их. Уже через пару минут на тоненькой хворостинке был готов ужин: сморщенные черные, слегка обгоревшие — ну, зазевался — непонятной наружности грибочки. Решительно откусив кусочек, Мил с трудом проглотил, скривив мордашку — с голодухи все сойдет. Когда ничего не осталось, рыжий вытер ладонью рот, осматриваясь по сторонам. Откуда-то тянуло чем-то вкусненьким. Совсем рядом на ветвях он заметил что-то непонятное. Выглянувшая из-за облаков луна осветила странный цветок, и Мил обнаружил источник запаха. Длинный пестик примерно с голову парня манил приятным ароматом и кружил голову, да так, что Мил, приблизившись и поддавшись искушению, легко лизнул его — на удивление, он оказался сладким на вкус, как земляника, покрытая медом. Какой дурак додумался бы вылизывать растение? Но, по-видимому, те грибы, что Мил пожарил на крохотном разведенном костерке, повлияли на сознание истощенного путника. Причем в грибах он разбирался так же хорошо, как и в ориентировании по звездам, мху, муравьям и прочей чепухе, то есть никак. Сглотнув, парень увидел выступившую капельку нектара и ткнулся губами в разделенные неглубокой полосой половинки. Где-то рядом, в зеленых зарослях, послышался тихий вздох. Мил широко раскрыл глаза, немного подавившись с перепугу, и обернулся, сверкая голубыми зенками в поисках кого-то живого. «Вроде никого…» — Облизнувшись, он поудобнее устроился на коленках и продолжил утолять голод. Рыжая голова мерно раскачивалась вниз-вверх, язык проходился по пестику, выписывая узоры на нем, разум мутился, как от ягодной настойки, и Милу хотелось больше, еще больше этой вкуснятины. Розовые лепестки как будто бы вздрогнули, резко дернувшись вниз, и плавно опустились на пальцы, сжимавшие «ножку» растения. Тем временем позади непрошеного гостя в воздухе закружилась пыльца, появившаяся словно из ниоткуда, собираясь сначала в нечеткий силуэт с широкими плечами и высоким ростом, затем — в оформившуюся фигуру обнаженного мужчины. Вдруг что-то мягко толкнулось в спину Мила. Отвлекшись от еды и вытирая рукавом испачканный рот, он увидел прямо перед собой толстую лиану. Та, извиваясь, как змея, обвила руку хищно облизывающегося незнакомца. Кажется, громкие причмокивания привлекли лишнее внимание… — Приятного аппетита. — Спасибо, — парень кивнул. — Заблудился? — Один шаг вперед, к Милу. На смуглом лице довольная улыбка охотника, поймавшего желанную добычу. — Угу. — Юноша тряхнул головой, пытаясь унять головокружение и внезапную усталость и сонливость, накатившую на него. «Это мне все кажется. Я сплю». — Ну откуда в такой глуши взяться сверкающему задом и прочими причиндалами мужику? — Проголодался? — Еще шажок, расстояние между ними сократилось. Большой палец мужчины прошелся по припухшим губам, вытирая капельки сока, стекающие по подбородку, и по телу Мила пробежала легкая дрожь. — Угу-у… — наваждение перед глазами уходить не собиралось, даже наоборот, оказалось чем-то вполне реальным. — А спросить разрешения?.. — ехидно поинтересовался он и, ткнув парня в лоб ладонью, опрокинул того на спину. Здесь Мил предпочел промолчать, лишь тихо ойкнул от удара головой. — Как тебя зовут? — продолжал спрашивать его мужчина, скрестив руки. — Мил… — Мерцающие пылинки, парящие в воздухе, мистическим ореолом окутывали темный силуэт широкоплечего собеседника. Вся эта ситуация вводила в тупик непрошенного гостя, а именно так себя почувствовал юноша — пришел, занял, как он понял, чье-то место, да его еще и пристыдили за это. — Красивое имя… Я Линар. — Прицокнув, он окинул взглядом распростертое тельце перед ним. — А теперь пора платить. — П-платить? — Да. — За что? — еще больше удивился Мил. — За мое гостеприимство, конечно же. — Но у меня нет денег. — Упершись на локти, гость похлопал по карманам и развел руками в стороны. — Видишь ли, мне не нужны деньги… — А что нужно? Вместо ответа Линар хитро улыбнулся и что-то тихо прошептал. Тут же до этого спокойно висящие «стены» зашевелились, начали приподниматься над землей и потянулись к мальчишеским лодыжкам. Мил дернулся и попытался отползти в сторону, но и там к нему успели подобраться. Лианы крепко обвили Мила, лишая свободы действий. Грязную рубашку потянули вверх, цепляя ее за шнуровку у горла и снимая. Так же поступили и со штанами. Сейчас он почувствовал себя маленькой мышкой в объятиях сильного удава. Маслянистая жидкость, образовавшаяся на поверхности лиан, тяжелыми каплями падала на нежную кожу живота, ног, шеи, зеленые «змеи», растирая и массируя затекшие мышцы, потихоньку расслабляли испугавшегося и притихшего Мила. Стало душно — и это не от тепла, исходящего от костра, на губы капнуло что-то сладкое и густое — Линар поднес пальцы, испачканные в нектаре. Размыкая зубы, Мил, желая получить еще, позволил им проникнуть внутрь. Он обсасывал их, пока лианы медленно исследовали его тело, а после того как вкус ягод исчез, ладонь Линара опустилась на часто вздымавшуюся грудь Мила, опускаясь ниже и чуть ощутимо щекоча ногтями пушок волос, дорожкой идущей к лобку. Светло-коричневые соски блестели, как и кожа, от пота и масла, и везде ощущалось жжение, сменявшееся очень странным возбуждением. Милу знакомо это чувство. Когда он закрывался в своей комнате и представлял полуголую местную красотку Арью, ему становилось приятно в паху, затем, кончив, он обмякал, откидывая голову на подушку, и тяжело дышал. Но сейчас будоражащий холодок пронизывал тело от кончиков пальцев до макушки и все было совсем по-другому. Короткие волоски на руках приподнялись, и Мил почувствовал, как мурашки бегут по коже — словно бы в абсолютно пустом помещении что-то невесомо коснулось затылка или уха. — Хочешь еще? — В руке у Линара появился ярко-оранжевый плод, похожий на персик, — такой же пушистый. — Угощайся. — Парень завлекающе помахал им у него перед носом. Облизнувшись слишком соблазнительно для девственника, Мил вытянул шею, пытаясь поймать зубами налитый бок фрукта и впиться зубами в сочную мякоть. Линар играл с ним, то приближая, то отдаляя угощение от клацнувших в опасной близости челюстей. — Хах, смешной какой! Думаешь, и это за просто так? Дай мне что-то взамен… — Необыкновенно фиолетовые глаза следили за реакцией Мила. Тот задумчиво смотрел в ответ, не зная, что отдать. — Глупыш, — намекая, глядел Линар на покрасневшие и обкусанные губы парня, а затем, откусив кусочек от фрукта, припал к Милу, закрывая его завесой длинных темно-зеленых волос. Угощение стукнулось о зубы юноши, которые немного приоткрылись, впуская сок, что уже стекал по его подбородку. Мыча и пытаясь протестовать против такого вида принятия пищи, Мил думал о том, что это все слишком странно и что, скорей всего, его напоили каким-то ядом — до безумия наивкуснейшим, но сносящим крышу и превращающим людей в безвольных кукол (этому немало способствовали и крепкие лианы). Линар, получив то, что хотел, отступил в сторону, наблюдая за ним. Мил хотел освободиться, чтобы удовлетворить жар, собравшийся внизу живота, однако тщетные попытки были прерваны его путами, впрочем, те, словно прочитав мысли жертвы, сами потянулись к члену Мила. Кончик одной лианы осторожно прикоснулся к светло-розовой головке и обернулся от уздечки до основания. Мил выгнулся, сипло вдохнув кислород, — это было немного неожиданно, плавные вибрации расходились мягкими волнами, двигаясь сверху вниз. Второй — более гибкий и суженный к началу — мазнул между упругими ягодицами маслом, служившим прекрасной смазкой, огладил сжатое колечко мышц и не полностью проник внутрь. Путы быстро среагировали, сжав дернувшиеся ноги и разведя их в стороны. — Хмх, х-хфаит! — рот онемел, взгляд метался в поисках Линара, прося его о пощаде. — Ах… — неприятное чувство инородного предмета в заднице исчезло, и на смену ему пришел какой-то странный зуд, который никак не хотел прекращаться, причем был он прямо там, где сейчас двигалась, растягивая и подготавливая, лиана. Милу не оставалось ничего, кроме как… — Ещё!.. — теперь он сам двигался навстречу, стараясь насадиться поглубже, — никаких неприятных ощущений Мил не испытывал, лишь прохладную поверхность «змеи», унимавшую зуд. Напротив, наблюдая за обернутым в почти что кокон Милом, стоял Линар. Фигура расплывалась в лунном свете, будто бы он был призраком, а большая ладонь с крупными пальцами оглаживала вставший член. Смуглая кожа искрилась, реагируя на первый сильный толчок лианы в тело стонущего Мила и его эмоции. О-о-о, эмоции… Нет ничего вкуснее Наслаждения, Страсти, Возбуждения и Оргазма. К Линару давно никто не забредал, да и найти подходящую жертву в этих лесах было затруднительно, и так кстати попавший в его сети заблудший паренек восполнял истощенные запасы. — А-ах! — одним слитным движением Мила перевернули, ставя на колени. С задранным кверху задом он смотрелся довольно соблазнительно. Зеленые молодые побеги, отходящие от более толстых ветвей, оплели лодыжки, дрожащие ноги не держали своего хозяина, поэтому он уперся лбом о землю, тихо постанывая от новых, необыкновенных ощущений. В тишине ночного леса раздавалось пошлое хлюпанье, вся площадь, где росло растение, осветилась мягким светом, смешанным с парящими «звездочками» — светлячками. Тело Линара покрылось причудливым узором — светло-голубые завитки, переходящие с запястий, плеч, торса на пояс и ниже, — энергия тоненькой струйкой переходила от Мила к Линару, питая его. Толчки усиливались, как и движения вокруг члена юноши, к удовольствию примешивались нотки боли — иногда звонкими шлепками ветви опускались на попку парня, отчего оставались розовые полоски. С каждым ударом мышцы Мила сжимали внутри себя другую лиану, — Линар закусывал губу и щурил глаза, не прекращая дрочить. Чувства двоих сплелись в одно целое, многократно усиливаясь, и сил сдерживаться больше не было. Линар и Мил кончили одновременно, выпуская белесые капли на руку и траву, тут же свет яркой вспышкой исчез, ослепляя парня. Ладонь Линара прошлась по бедрам Мила, и сам он отдал приказ: — Отпустите. — Те послушно сползли с истощенной и морально, и физически жертвы. — Теперь мы в расчете. «…но есть некоторые исключения: нужно учитывать время цветения Валинарии, так как это напрямую связано с ее агрессивностью и голодом. Она предпочитает энергию людей и подобно суккубам-демоницам буквально "выпивает" человека, в дальнейшем питаясь плотью и оставляя его умирать в своих владениях». «Вспомнил… Дурака кусок, да и только», — лениво думал про себя удовлетворенный Мил. Умирать не хотелось, но и подняться самостоятельно на ноги не было сил. Все как дед говорил. Зря он его не слушал, вот теперь и расплачивается за свою лень и безалаберность. Тем временем Линар подошел к лежащему практически без сознания юноше и присел на корточки, поглаживая его по спутанным вихрам. Такого эмоционально открытого «источника» у него еще никогда не было. Он с легкостью заменил троих охотников, пойманных им в начале года, и такого уникума Линар не мог отпустить. — Тшш… Спи спокойно, — убаюкивал паренька Линар. На горизонте начали появляться первые лучи солнца, пробивавшиеся сквозь листву золотыми нитями и падающие на веснушчатое лицо Мила с опушенными ресницами веками. В голове у мужчины возникла ассоциация — солнечный мальчик. Нет, есть он его не будет. Лучше сделает кое-что другое…

***

— А-а-а-а!! — От такого визга наверняка где-то шлепнулась с сердечным приступом одиноко пролетавшая над местом покушения на тушку Мила ворона, хотя бедного саблезубого тигра, судя по тому, как он в панике катался по земле, прижимая уши, постигнет та же участь. — Лина-а-ар! – переходила на фальцет неудавшаяся жертва. — Что такое?! — образовался в воздухе рядом ранее упомянутая персона. Окинув взглядом открывшуюся перед ним картину, немного подумал и выдал: — Мил, хватит над животным издеваться, иди домой. — Домом для Мила стал уютно обустроенный "кокон", в котором он в первый раз переночевал, познакомившись с Линаром. — Я издеваюсь? Я? Меня, вообще-то, съесть хотят, а ты!.. — сжав кулаки, недовольно топнул ногой парень, а в это время тигр медленно пятился в кусты, желая скрыться от истеричного кусочка мяса, к тому же не очень приятно пахнувшего ядовитым растением. Н-да, не на того напал. — Серьезно? — Кончик рыжего хвоста с тихим шуршанием мелькнул в зелени. Линар многозначительно скрестил руки на груди и поднял брови. Мил обернулся и усиленно запыхтел: — Ладно, я и без тебя справился. — Мой герой, — потрепал по макушке, а затем обнял недотепу Линар. — Я проголодался… — Мужчина легко поцеловал его в щеку, дорожкой переходя к розовым губам. — А спросить разрешения? – смеясь, оттолкнул Мил Линара. — Пожалуйста, — шутовски опустился Линар на колени и сложил ладони в молящемся жесте. Мил живо подскочил и чмокнул в нос любимого, погружая пальцы в копну волос и игриво говоря: — А теперь пора платить…