Про котов, водяные машины и смысл жизни

Первым был Чендлер Блэк. Молодой упитанный самец семейства кошачьих. Хозяева ему яйца отрезали — не сами, конечно, возили к специалисту по яйцам и прочему. Но пока он был еще целым — успел сделать это со мной. Подкрался, прикинулся дружелюбным, потерся носом, потоптался вполне деликатно, без этих, острых… без когтей, да. Хотя, может, их ему тоже отрезали, просто раньше, чем яйца, не могу точно сказать. В общем, он казался вполне безопасным, что-то говорил мне на своем кошачьем. А потом… Я был сам себе противен! Даже после того, как хозяйка нашла меня, рыдающего, в углу подвала и засунула в страшную грохочущую машину, где я, к слову сказать, чуть не утонул, мне все еще казалось, что от меня воняет. Эта фигня, которой коты метят территорию — очень мерзкая штука. Уж лучше бы лужу сделал, честное слово. В общем, когда коту отрезали яйца — я его простил. Потому что лучше уж быть слегка вонючим, но целым. Не свезло Чендлеру в жизни, это я вам точно говорю. Хотя он, похоже, так не считал. Стал толстым, ленивым и время от времени приходил спать в мой угол в подвале. Вторым был Джексон. Пятилетний сын моих хозяев. Папа Блэк построил детям дом на дереве, и разрешил Джексону туда лазить, но только вместе со старшим братом, Стивом. И вот в одну из звездных ночей они забрались на дерево, прихватив меня с собой. Сейчас я понимаю, что Стив тогда повел себя по-свински. Он рассказывал брату страшные истории про какого-то Черного Джека, про Мертвую Невесту, приплывшую из Англии, про лесных ведьм, кушающих на завтрак исключительно пятилетних мальчиков. Сидел в углу домика, размахивал фонариком, так, что даже мне было страшно от танца световых пятен по стенам. «Ты? Ты-ы-ы?! Ты!!!» — то ли пел, то ли подвывал Стив, не могу точно сказать. Джексон, конечно, не плакал, он вообще довольно смелый для пятилетки. Ну, по словам Стива. Мне-то сравнить не с кем. Короче говоря, когда истории кончились, а ночь не совсем, мальчишки уснули, и Джексону, наверное, что-то приснилось, вот он и напрудил… В общем, второй раз грохочущую машину в подвале я встретил почти как родную. Пока крутился в водяной воронке, на ум пришло много странного о смысле жизни. Вы, конечно, можете возразить, что никакого ума у меня нет, а уж смысла в жизни нет и подавно. Что ж, все возможно, ведь я всего лишь… Стоп, я же не представился! Ай, как неудобно, это что же получается, что вы все это время не понимали, о чем с вами говорят? Или понимали? Уф, это хорошо. Но я все же представлюсь: я Мэверик, спальный мешок. Полное имя — Мэверик Спортсмен. Так написано на небольшом кусочке ткани, что вшит в нижней части меня. Но мы-то с вами теперь знакомы, поэтому будем звать друг друга по имени. Я — Мэверик, запомнили? И я вас запомнил. С памятью у меня все в порядке, я плохо помню только детство, но думаю, что у меня довольно большая семья, много братьев и даже, возможно, сестер. Когда-то я был сшит на специальной фабрике, а потом попал на специальную полку в «Уолмарте», где меня и нашли Блэки. Я переехал к ним в Самптер — небольшой городок где-то в Орегоне. Ветрено, дождливо и пахнет лесом. Глушь, одним словом. Но я не жаловался, ведь у меня всё складывалось вполне удачно. Короче говоря, пока я вертелся в водяной машине, я понял, что смысл моей жизни чересчур примитивен. Ты кого-то согреваешь, а на тебя мочатся. Обидно же, да? Ну ладно, кота я простил, на пятилетку обижаться вообще глупо, машина эта мочит меня второй раз тоже не со зла. После первого раза я даже приятно пах сиренью. Не мужской это запах, конечно, но мне понравилось. После второго раза меня достали сильно пахнущим каким-то «морем». Нет, я тогда еще не знал про море, но так было написано на бутылке с белой жидкостью, что хозяйка налила в чудо-машину перед тем, как меня туда засунуть. Понимаете? Живу в тепле, мочат редко, не воняю… Вроде как все в порядке. Но с той ночи в домике на дереве я загрустил. Пару раз пытался уползти по-тихому, но не смог преодолеть лестницу из подвала. Так и жил. Ходил в походы в лес, когда Джексон постарше стал. Слава Мешочному богу — обошлось без мокрых дел. Хотя Стив тоже вырос в мастерстве рассказчика страшилок, на мой неискушенный взгляд. Я бы после его рассказов вообще обделался, если бы умел. В общем, жил я спокойной размеренной жизнью. Время от времени встречался со стиральной машиной. Мы уже дружили, я рассказывал ей свои сны, она одобрительно гудела в ответ. А потом меня купили. Это называлось «гаражная распродажа». Я слышал, мама Блэк так говорила. Много чего тогда вылезло из шкафов и коробок и разлеглось на лужайке у дома. Даже старые шорты Джексона и то продали. За доллар. Меня купили за десять, кинули в багажник машины и увезли в неизвестном направлении. Здорово испугался я тогда, признаюсь честно. Говорил себе: «Мэв, старик, не ссы! Жизнь штука сложная, но хуже Чендлера Блэка с тобой ничего случиться уже не может». Третьим был Секс-машина. Когда он достал меня из багажника и расстелил на заднем сидении, я обрадовался, что наконец-то увижу мир из окна его старой скрипящей колымаги. Но не тут-то было. Все, что я увидел — карта США, приколотая на спинку водительского кресла. Я быстро сообразил, что пока лежал в багажнике, мы пролетели два штата насквозь, а сейчас стояли на въезде в городок Карни, что в штате Небраска. «Жопа мира», — объявил голос на переднем сидении. Тебе виднее, чувак… Пару часов спустя на мне уже сидела голая хозяйская задница, а ее обладатель пытался стянуть джинсы с хохочущей девчонки, чтобы оголить и ее попу тоже. А вы говорите, что смысла в жизни нет! Три жопы в одном месте определенно должны иметь смысл. А иначе все бессмысленно, не имея смысла! Ну, вы поняли… Самое обидное, что мой новый хозяин в принципе не знал слово «прачечная». Наверное. Хотя его одежда время от времени и казалась чистой, меня он любил таким, какой я есть. Точнее — любил на мне. На заднем сидении своей видавшей виды тачки. В Канзасе я подружился с маленьким смерчем, в Оклахоме разговорился с мешком из-под картошки. Оказалось, что я чудак, и так мне и надо: сидел бы у себя в Орегоне и не роптал, а я видишь как. В Техасе, переворачивая меня в очередной раз, Секс-машина поскреб пальцами одно из засохших пятен на моем клетчатом боку и задумчиво проводил взглядом корову, мирно щипавшую травку. Так я оказался на ферме в Марбл Фолкс, Техас. Был выменян на галлон молока. Подвал дома выглядел в точности, как в Орегоне. Гудящую водяную машину я встретил как старую знакомую, преданно глядя в ее широко раззявленную пасть. И вот она — спокойная жизнь. Помню, как я тогда ликовал: ни котов, ни малолетних детей, ни гормонально неуравновешенных голозадых юнцов, у которых тачка уже есть, а ума пока маловато. Но кто я такой, чтоб осуждать? Я всего лишь спальный мешок. И мне тепло и уютно в подвале нового дома в Техасе. Дайте пару лет, и я насквозь пропитаюсь запахом сена и молока. Не худшая участь, я считаю. Или нет. Через год я обнаружил себя медленно ползущим по направлению к ступенькам из подвала. Оказалось, что в неразберихе прошлых лет и был смысл моей жизни. Дорогой Мешочный боженька, если ты есть, забери меня отсюда! Еще через год к моим хозяевам нагрянула в гости родня посмотреть на какую-то техасскую ярмарку, в меня завернули микроволновку, купленную в местном «Уолмарте», и бросили нас в багажник. Вот так я очутился в городке Хокинсвилл, штат Флорида. Влажность, жара и запах леса. Глушь, одним словом. Опять. И тут началось. Кот Гомер. Трехлетняя Салли Мэй. Пятилетний Фредди. Кот. Кот. Кот… Отрежьте яйца этому мохнатому паразиту! Гаражная распродажа. Наконец-то. О, да! Куда угодно! Эй, ты, пацан в кожаной куртке, да-да, я к тебе обращаюсь, у тебя тачка есть? Я готов! Ну посмотри в мою сторону, я снова пахну сиренью. Прошел мимо… зачем я кричал про сирень? Про сирень надо женщинам, а не таким, как этот. Ого, какая блондиночка! Я, ты, сирень! И она не заметила. Кому я нужен? Твержу сам себе: «Мэв, старик, не ссы! Лучшая часть твоей жизни еще впереди!» Люди называют это самовнушением. Пусть так, лишь бы помогало. Наблюдаю за мужчиной с рукой на перевязи. Вот у этого точно есть тачка. Да и мозги тоже, сразу видно. Идёт в мою сторону! Клянусь Мешочным богом, прямо ко мне идёт! Так, Мэв, приосанься. Складки разгладь, ляг ровно. Точно, этот, с рукой, прямо около меня останавливается… — На что смотришь, Малдер? — Да вот, мешок… Молчат. Смотрят друг на друга. Спросите, а кто второй? А это к нему рыженькая красотка подошла. Тоже мозги за версту видно. Ну, бери же меня, Малдер! Я весь твой! И даме твоей пригожусь, вон, как она на меня смотрит! — Да, вижу. Мешок. — Если бы вчера у меня был такой мешок, мне бы точно повезло, да, Скалли? Опять молчат. Опять смотрят. Улыбаются чего-то… Не знаю, как тебе, Малдер, но мне повезет, если ты меня отсюда заберешь. Я устал жить между котом и стиральной машиной. А ведь я еще не стар! —То было вчера. Поехали, Малдер, солнце уже садится. Куда ты? Куда?! Ну вот, уходит моя судьба! А Скалли эта смотрит ему вслед, но почему-то за ним не спешит. Читает мою бирку: — «Мэверик». Эй, бродяга, хочешь поехать со мной? … В багажнике тепло и уютно. Малдер так и не заметил, что Скалли меня купила. Я не знаю, о чем они говорили на распродаже, но обязательно выясню. Скажу одно: скоро я стану кое-кому отличным подарком. Можете мне поверить.