Bathroom

Еще не придумали лекарства для уставшего тела лучше, чем горячая ванна. Она всегда успокаивала Брюса, и он не видел ничего странного, проводя по несколько часов лежа в горячей воде. Брюс работал, читал, размышлял о модификациях оружия или костюма и часто засыпал, отдыхая душой и телом в наполненной испаряющейся влагой комнате. Альфред, ехидный старик, предлагал сэкономить на спальне, все равно Брюс там почти не появлялся. Тщательность, с которой Уэйн в свое время обустраивал такую важную комнату, можно было сравнить разве что с подбором материалов для костюма и оружия. Его не прельщали стильные джакузи, слишком большая или слишком маленькая, или ванна совмещенная с душем. В конце концов, устав от многочисленных проб (в буквальном смысле, ведь он каждый раз лежал в ванне просто в магазине) и разборок с журналистами (как же, если бы не его связи, заголовок «Возращение пьяного Брюса Уэйна» неделю украшал бы готэмские газеты), Брюс получил свой идеал, выполненный по индивидуальному заказу. Но все усилия, деньги и нервы того стоили. Бросив одежду на низкий пуф, Брюс медленно погрузился в почти обжигающую воду. Стон удовольствия, вырвавшийся у него, перешел в тихое мычание. Тело быстро расслабилось, стало вялым и тяжелым, не было сил даже руку поднять. И, конечно, Кларк Кент не заставил себя долго ждать. Несмотря на то, что грань между дружбой и личными отношениями почти стерлась между ними, Уэйну удавалось сохранить свою маленькую слабость в тайне. Он не стыдился, нет, но водные процедуры Брюс считал слишком интимным ритуалом и не допускал в него никого лишнего. Кларк же, ведомый журналистским чутьем, пытался узнать, что скрывает любовник. Но он никогда не нарушал границ, установленных Брюсом, и Уэйн это ценил. Поэтому в этот раз не запер дверь. Кларк застыл на пороге, впитывая открывшийся вид. Сейчас Брюс при всем желании мало что мог скрыть: лицо, обычно сосредоточенное и жесткое, будто разгладилось, помолодело; уложенные темные волосы с проседью растрепались и торчали острыми прядями; смуглая кожа влажно блестела; руки расслабленно лежали на бортиках, а мощная грудь мерно вздымалась и опадала в такт глубокому дыханию. Нарушить эту картину казалось кощунством, но желание стать ее частью пересилило. Медленно приблизившись, Кларк сел на бортик и кончиками пальцев провел по огрубевшей, покрытой шрамами руке. Брюс даже не дернулся, только лениво приоткрыл глаза и усмехнулся. Слишком непривычными оказались ощущения, но не то чтобы они ему не нравились. Брюс согнул и приглашающее развел ноги. Разве можно было устоять? Одежда полетела на пол, и Кент бы не поручился, что вся она осталась целой. Вода с тихим всплеском приняла и его тело в свои объятия. Было странно ощущать ее, но приятно. Их секс всегда напоминал схватку, где каждый боролся за доминирование или просто из принципа. Но сейчас вода будто сглаживала острые углы, смывала все наносное, лишнее, оставив только Кларка и Брюса. Тугая пружина восхищения, желания, страсти, нежности, трепета, которая закручивалась не один день, расслабилась резко и неожиданно, сметая контроль и здравый смысл. Кларк с удивлением отметил как дрожали руки, как тяжело становилось дышать, как быстро и жадно колотилось сердце. Его поразил собственный напор и несдержанность, которые Брюс принимал все с той же ленивой ухмылкой. Он вяло отвечал на яростные поцелуи и Кларк начал целовать и кусать нежную кожу шеи, голодно оглаживать, сжимать, мять согретую водой кожу, везде, где дотягивался. И снова, и снова прослеживал каждый шрам. Они всегда напоминали Кларку, кто перед ним. Какую цену платил этот удивительный человек за право быть тем, кем он был, быть там, где в нем нуждались. Сейчас, Кент был уверен, он – тот, кому больше всего на свете нужен Брюс Уэйн. Возбуждение накатывало медленно, то отступая, то накрывая с головой, и в какой-то момент Кларк осознал, что нога Брюса упиралась ему в промежность, а он сам медленно терся об нее. Вода с плеском повторяла их движения и все ощущения будто удваивались. Кент опустил руку и сжал тяжелый напряженный член Брюса. Он зашипел, выгнулся и снова опустился в воду. А затем сжал руки на заднице Кларка и резко прижал к себе. Прострелившее их обоих удовольствие сорвало последние тормоза, и Кларк, сжав руки на бортиках, жадно, с силой начал подаваться вперед, проезжаясь членом по промежности Брюса. Они стремительно приближались к пику, уже не способные целоваться, только тяжело дышали друг другу в губы. Оргазм накрыл их, оглушив и ослепив, оставив только ощущения, которых и так было слишком много. Кларк медленно опустился сверху Брюса, и его тяжесть в такие моменты ощущалась правильно как ни что другое. Только через несколько минут Брюс заметил, что бортики сломаны, а по полу плывет одежда Кларка. Но сжимая крепкий зад Кларка, сил не было даже на притворную злость. «Потом… М, возможно».