***
Когда Тэхён вошёл в дом, было темно и тихо, только небольшой желтый просвет выглядывал из гостиной. Тэхён аккуратными шагами направляется к гостиной. Младший вздохнул, когда увидел Сокджина, спящего на диване. Быстро поднявшись по лестнице и также быстро спустившись с одеялом в руках, Тэхён укрывает им старшего брата, убирает с его глаз вездесущую чёлку. — И этот идиот мой брат. Как тебя вообще можно ненавидеть, хён? — Тэхён вздыхает и снова поднимается наверх, принимает душ и идёт в спальню. Он был настолько опустошен, почти на грани, что был готов уснуть прямо на полу (серьезно, у него и в мыслях не было бороться с внезапно накатившим истощением), но внезапный приступ кашля застал его врасплох. Он упал на пол, схватился за грудь и не мог прекратить кашлять; внутри себя он почувствовал какой-то порыв, что-то приблизилось к его глотке, и он выплюнул это. Тэхён сильно жмурился, кашель и зуд всё не прекращались, и он ждал пока не выкашляет из себя всё, что только мог. Когда приступ прекратился и он смог вздохнуть, Тэхён открыл глаза: его когда-то белые простыни и ковер усыпаны красными лепестками. Тэхён в ужасе наблюдает представшую перед ним картину, а осознание того, что с ним только что произошло, бьет слишком сильно. Это не какая-то там прекрасная сказка, где супергерой выкашливает красивые лепесточки и украшает ими свой дом, нет. И это уж точно не фантастическая вселенная, в которой он оказался избранным и поэтому кашляет лепестками роз, принося красоту и удовольствие. Нет. Он знает, что произошло. Он услышал об этом в школе, когда был младше. В Интернете он прочитал достаточно статей о случившихся из-за этой болезни трагедиях. Болезнь ханахаки. Его предназначенный, Чон Чонгук... Не любит его.***
Тэхён скрывает. Утром он мирится с Сокджином, целует его в щеки и извиняется перед своим хёном за всё те обидные слова. Тэхён не в состоянии остановить ропот нескончаемых извинений, а по щекам льются слёзы, пока Сокджин не останавливает его, мягко обхватив ладонями лицо младшего брата. — Эй, ну чего ты, — начинает он, мягко затыкая Тэхёна, и соединяет их лбы, — всё нормально, ладно? Я понимаю, что ты любишь его, но я беспокоюсь за тебя. Я забочусь о тебе. Тэхён бездумно кивает, всё также льёт слёзы, а в сердце извиняется перед старшим братом. Он не собирается жить с этим. Он собирается умереть. Как и любая жертва трагедии, он несчастен — избран, чтобы умереть. Для Тэхёна каждый новый день — борьба. Приступы кашля становятся всё сильнее, в школе или дома он всё дольше задерживается в уборной, стараясь как можно скорее смыть лепестки. Он напуган. Он боится. Тэхён всегда был громким, общительным и беззаботным малым. Он был настолько невинен, и поэтому окружающие любили его. Сокджин же наблюдает, как его младший брат медленно закрывается в себе.***
— Тэ, ужин! — аккуратно накрыв на стол и расставив посуду, позвал Сокджин, сидя на одном из стульев и ожидая, когда младший, наконец, спустится. Тэхён сдавливает грудь, пытаясь выкашлять оставшиеся лепестки. Очередной приступ, который кончится, только если избавиться от них всех; он ползает по комнате и собирает лепестки, которые вот-вот заполонят всю его спальню. — Тэ, всё в порядке? Младший чертыхается себе под нос, когда голос Сокджина становится всё ближе. Он отчаянно сгребает оставшиеся лепестки и бросает их в мусорку, расположенную в углу комнаты. — Тэ- При виде младшего, стоящего на коленях в окружении алых лепестков, Сокджин замирает. Паника охватывает Тэхёна, слабые руки роняют собранные лепестки, и он заходится в новом приступе, в очередной раз задыхаясь. — Тэхён! — Сокджин кричит и бросается к младшему, похлопывает его по спине, надеясь помочь ему выкашлять все эти проклятые лепестки. Сиреневолосый трясет головой и слабо улыбается Сокджину, без слов давая понять, что он в порядке. — Как...когда это началось? — собирая мягкие лепестки и поглаживая их, дрожащим голосом спрашивает Сокджин. — Две недели, — от постоянного кашля и прилипших к горлу цветов голос Тэхёна хриплый, — помнишь я поздно вернулся? Сокджин неуверенно кивает. — Что тогда произошло? — Перед тем как вернуться, я встретился с Чонгуком, — Тэхён встретился с заинтересованным взглядом Сокджина, — мы с тобой поругались, а я не знал к кому ещё обратиться, и пошёл к нему. — Я пришёл домой и укрыл тебя одеялом, — он делает паузу, закрывает глаза и сжимает кулаки, не желая снова переживать тот момент, когда так чертовски испугался происходящего, прежде чем принять это. — Я пошёл к себе, чтобы лечь спать и...кашель...кашель с алыми лепестками, они появились просто из ниоткуда. Сокджин берёт в свою ладонь меньшую Тэхёна, крепко обхватывая. — Я говорил тебе, разве нет? Тэхён так резко оказывается с Сокджином лицом к лицу, что можно было бы даже уловить соответствующий свист. — Х-Хён, умоляю...пожалуйста, не говори никому, — старший попытался возразить, но он продолжил, — уж лучше я умру от этих лепестков, чем получу отказ от Чонгука, чем стану предметом насмешек. Сокджин пытается успокоиться и закрывает глаза, повторяя за Тэхёном. Он должен быть сильным. Прямо сейчас он должен поддержать Тэхёна. — Ты ведь слышал об операции? Она- — Нет, — протестует Тэхён, вскрикивая и отталкивая Сокджина, — операция лишит меня чувств — чувств к моему предназначенному. Я не хочу снова потерять цвета, нет, ни за что! Чонгук тоже лишится их! — Ты всё ещё беспокоишься о своем ни на что не годном предназначенном?! — произносит Сокджин, едва сдерживая слёзы. — Тэ, открой глаза. Разве ты не видишь, кто, на самом деле, заботится о тебе? Тишина окутывает комнату и никто из братьев не произносит ни слова. Маленькая рука Тэхёна скользит обратно, к большой и тёплой Сокджина, но быстро соскальзывает без ответной поддержки. Когда смотрит в глаза старшего и видит в них боль и отчаяние, он чувствует себя виноватым. — Хён ведь любит меня, да? — спрашивает Тэхён. Сокджин немедля кивает. — Конечно, Тэ. Тэхён переворачивает их ладони так, чтобы его оказалась сверху, и сильнее сжимает ладонь Сокджина. — Тогда ты бы хотел, чтобы я умер, не жалея ни о чём, верно? Даже если я умру, задохнувшись от любви? Сокджин не находит себе места не в состоянии сказать Тэхёну что-то против. Он в замешательстве. — Тэхён, как...как ты можешь представить, что твой родной брат, твоя кровь и плоть, бездействует и просто наблюдает, как неотделимая часть его умирает на его глазах, когда он мог сделать всё, что угодно, ради того, чтобы тот жил? — шепчет Сокджин и упирается головой в дрожащие тэхёновские плечи. — Как ты можешь быть таким жестоким? — Хён, пожалуйста, прости меня, — также тихо отвечает Тэхён.