***
Когда я приоткрыл веки, в глаза мне ударил очень уж яркий свет, из-за чего я зажмурился и прикрыл глаза руками. Что-то не так. Я чувствовал себя так херово, что готов был на стену лезть. И Эргиеля не было рядом. Ого, неужто ушел? Поматросил и бросил? Смешно… С тихим выдохом беру с тумбочки телефон, который обычно может там неделями валяться не тронутым, ибо мне он почти не нужен. Всё равно звонят только друзья и раз в неделю. Убираю блокировку и впадаю в шок. Что блин? Триста пятьдесят два пропущенных? Да ладно? Он же не стоит в режиме «Без звука», наоборот, на полную громкость включен. Что не так? Сон у меня всегда был чутким. И тут мой взгляд цепляется за дату… Я подскочил на месте от нахлестнувших на меня эмоций. Три дня, три чертовых дня я был в отключке!!! Ложился спать в воскресенье, проснулся в среду. Просрал, ой, вернее проспал три дня школы. На руке какая-то хрень. Телефон предательски разрядился, словно передав мне нужную информацию, достойно умер. Черт, как же все это странно. Так, стоп. А что за пятно-то на руке?! Внимательней присмотревшись, схожу с ума до конца. Что за хрень? Тату? Как оно на мне появилось? Почему оно изображает непонятный символ? Что все это значит? Вопросы разрывают мою голову, но тут, совершенно случайно слышу из кухни какой-то непонятный звук. Что еще? Мне кажется, или на голове у меня уже появилась копна седых волос за эти два дня? Вскочив, я бегу на кухню, по пути заворачиваясь с головой в одеяло, ибо был в чем мать родила. И тут захожу я такой в комнату из которой доносились звуки, и вижу собственной персоной Эргиеля. Замираю, потом улыбаюсь, а затем уже не выдерживаю и скатившись по стеночке начинаю смеяться во все горло. Вот сами представьте: бугай, где-то метра два ростом, с серьезным лицом, с парой-тройкой шрамов на теле, стоит посреди кухни в джинсах и в розовом фартуке готовит завтрак. В. РОЗОВОМ. ФАРТУКЕ. Что, блин? Пока я ухохатываюсь, он недоуменно смотрит на меня. Видно, не знал как это у нас смешно выглядит. Молча подхожу к нему, дерзко обнимаю и сжимаю одну из его ягодиц, удивляясь сам своей развязности. Смотрю в его глаза, там вижу только удивление. — Кхм. Эргиель, что означает это? — Указал на татуировку на своей руке. Конечно же мне надо знать, что это. — Я знал, что ты увидишь эти отметины. Думаю, что тебе надо все рассказать с самого начала, но сначала поешь, — начал было он. Что ж. Заинтриговал. — Я не хочу кушать, говори давай, — демонстративно сел на краешек дивана. Привычка была у меня такая. — Нет, пока не съешь все, что я наготовил, ничего не скажу. Тебе надо питаться, — загадочно сказал он. Я запутался. Чего это он со мной носится? Хм. Ну ладно, посмотрим, что из этого выйдет. Молча подхожу к столу и удивленно смотрю на блюдо, что он сделал. Ну нифига себе, он знает, как делается человеческая еда! А, точно… он же был человеком. Совсем забыл. Тем не менее, на столе лежала паста с помидорами. Выглядело красиво, но на самом деле экономный завтрак. А, ну да, я же не накупил продуктов, вот он и сделал завтрак из того, что нашел. Я вообще счастлив даже потому, что мне сделали завтрак! Мне только в детстве мама готовила, а после ее смерти мне сразу самому пришлось учиться. И вот… О чудо. Сев за стол, слегка потянулся, но вздрогнув, тут же поправил одеяло, забыв о том, что сейчас совсем нагой. Зевнув, стал кушать. Оказалось, что это даже вкуснее, чем я предполагал. Стал с аппетитом уплетать свой завтрак, посматривая на мужчину. Почему он не ест? Не хочет? Или же ему не надо попросту? Эх, как же непривычно видеть всякую мифическую тварь у себя на кухне, о которой ты даже ничего не знаешь! Внезапно я уловил на себе его недовольный взгляд. Что? Я что-то не так сделал? А-а-а! Он же мысли читает! Ну черт, еще и это. Прошу прощения, что-ли. Быстро доедаю и с готовностью смотрю на него. Эргиель в свою очередь медленно подошел ко мне, и тут резко сдернул одеяло с меня, серьезно смотря на меня. — Эй, что ты творишь? — я вспыхнул, прикрывая свои интимные места. Тот даже не обратил на мою реакцию ни малейшего внимания и просто подхватив меня, как пушинку, на руки, понес куда-то. Я в волнении засопротивлялся, и только через минуту понял, что мы в моей спальне. Тут он меня потащил к кровати, и я уже было испугался, что он еще хочет (я б не выдержал при всем желании. Зад все еще болел), но нет, как оказалось, он хочет совершенно другого. Тот усадил меня к себе на колени и резко развернул лицом к шкафу, стоящим напротив нас. В нем было зеркало. Сначала я ничего не понимал, но присмотревшись, разинул от удивления рот. Ахренеть… Дело в том что…по моему основанию шеи и спины поползли…те самые татуировки из непонятных символов. Но самое интересное то, что когда я чуть повернулся спиной к зеркалу, заметил, что на спине выкладывался узор…крыльев? Это было очень красиво. Очень. На шее виднелись завитушки из этих же символов. Это выглядело очень необычно. Тем временем, скорее почувствовал, нежели увидел, как Эргиель стал целовать эти самые татуировки. — Знаешь, что обозначают эти руны на твоем теле? — хмыкнул тот, прошептав эти слова мне в самое ушко и опаляя мою кожу своим холодным дыханием. По коже поползли мурашки. — Что же?.. — То, что ты принадлежишь только мне, и никому больше. Каждая руна несет определенное значение… Определенное слово. И с каждым разом, с каждым днем эти татуировки будут либо увеличиваться, либо уменьшаться. Пока не достигнут своего предела. И да. Дело в том, что теперь ты просто ОБЯЗАН переместиться в мой мир. Это даже обсуждаться не должно, ведь есть угроза для твоей жизни. Если в течение трех дней ты останешься в этом мире, то ты умрешь от того, что не будешь принадлежать ему. Ты не прошел полное перевоплощение во что-то подобное мне, поэтому, пока что тебя может принять только мой мир. Пока он говорил, у меня все больше раскрывался рот от шока. В конце рассказа Эргиеля, моя челюсть и вовсе познакомилась с полом. Что? Перейти в его мир? Он в своем уме? А как же мои друзья? А отец? — Том, не волнуйся ты за них. У них по поводу тебя другие понятия, — обана. Он что-то явно знает. Вижу, как мужчина поджал губы в тонкую полоску, видно обдумывая, говорить или нет, — думаю, ты должен знать, как бы грубо это не звучало… Я не хочу настраивать тебя против всего света, но я хочу, чтобы ты знал правду. На данный момент твои друзья сидят у какого-то парниши и ржут, смотря недавно вышедший новый фильм, — как ножом по сердцу. Это же мы хотели втроем посмотреть, — Они не приходили к тебе за эти три дня, — вторая информация тоже резанула слух, — А звонили они потому, что их заставлял учитель, который, наверное, единственный волновался за тебя, — третья рана. Сразу видно: Эргиель не подбирал слов помягче. Он говорил напрямую, даже не пытаясь что-то недоговорить, — по моему, им и без тебя хорошо… — Хорошо, — теперь уже я поджал губы, чтобы не выдавать своего смятения. В конце концов он мне помог разобраться кто друг, а кто враг, — а как же мой отец? — Шутишь? И ты называешь отцом того человека, который ездит без тебя во всякие круизы и развлекается там с какими-то девушками?! — он воскликнул от негодования, а я аж похолодел, расфокусировано посмотрев на него. — То есть как это?.., а как же…командировка? — Он тебя надул. Как я понял из его воспоминаний, ты слишком похож на свою маму, поэтому он не мог выносить присутствия с тобой. Вот и нашел предлог не видеть тебя. Забыться, так сказать, — сообщил мне тот, добивая. А потом, видимо, увидел выражение моего лица и сразу же обнял, — Прости, я не хотел сделать тебе больно, я просто хотел доказать, что в этом мире тебя никто не ждет…, а в моем у тебя могут появиться преданные друзья, которые сами много раз через такое прошли. — Хорошо… Эргиель, ты сказал, у меня есть еще три дня? Дай мне все обдумать, — тихо выдохнул я, слишком потрясенный информацией. — Я готов и вечность ждать…, но не в этом случае… И да, Эргиель — это не мое официальное имя. Можно сказать, это мой псевдоним. На самом деле меня зовут Максим Пак, — слабо улыбнулся тот, смотря на меня. Конечно же он не перестает меня удивлять! — Так твое настоящее имя Максим? — удивленно проговорил я, после чего слабо улыбнулся, — А меня, как ты уже знаешь, зовут Том. Том Гриф. — Я и это знаю, — он прошептал мне на ушко, отчего снова вызвал табун мурашек. Еле заметно вздрогнул, посмотрев искоса на него. — А ты будешь все эти три дня со мной? — Как пожелаешь. — Хм…, а сам-то ты этого хочешь? — Обижаешь. Конечно же хочу! — он удивленно вскинул брови, а-ля, показав, какой же я дурак, а я рассмеялся с его реакции на мои вопросы. Он повалил меня на кровать, повиснув сверху. Вижу, как пляшут огоньки у него в глазах. — Ну что, продолжим начатое три дня назад? — Макс подмигнул мне, а я, побледнев, покачал головой, — Ну почему? — слышу ноты разочарования в его голосе. — Я от того траходрома не отошел, а ты уже сегодня хочешь продолжения! — воскликнул я от негодования. Он, тем временем, вздохнув, все же отстранился и лег рядышком, крепко обняв меня. Я лишь улыбнулся и прикрыл глаза, обняв его в ответ. Спать, как ни странно, не хотелось вообще. А вот Эр… Максим, походу, задремал. Минут десять еще полежав, мне надоело, и я тихо выбравшись, переоделся в белую футболку с какой-то топовой надписью на английском, и черные джинсы, обтягивающие мои ноги. Накинув сверху куртку и обувшись в яркие кроссовки, вышел из дома. Хочу убедиться в том, что слова Макса были правдивы. Сглотнул, иду в сторону дома Виты. На улице достаточно холодно, и тут я и правда удивляюсь. Они там. Сидят на качелях, а рядом с ними и правда еще какой-то парень. Поджал губы. Смотрю на них. Обдумываю все. Я и правда лишний, а они так счастливо выглядят. Видеть их не хочу! Развернувшись, иду в противоположную сторону, к морю. Да, я живу в городе, что находится недалеко от моря. Знаю один классный обрыв, пошел как раз туда. Путь занял минут пятнадцать. Вытащил телефон, что успел немного зарядить, как только обнаружил его на тумбочке и он разрядился. Было двадцать шесть процентов. Мне хватит. Набираю номер папы. Надеюсь, что хотя бы папа возьмет. Но нет, он не берет. Звоню еще и еще. Бесконечно набираю номер, и наверное на двадцатый раз он все-таки берет трубку. — Алло? Сынок… я тут… немного занят, позвони позже, а? — тут послышался тихий голос какой-то девушки, послышалось копошение и тихий стон папы. Я в шоке выронил телефон. Да ну?.. Это получается, за всю жизнь, что я жил, мне попался единственный честный человек, и это — Максим? Телефон балансирует на краю пропасти в прямом смысле. Подхожу чуть ближе и беру его. А потом, вздохнув, сел на край обрыва, свесив ноги над пропастью. Ого, уже закат. Так красиво… Даже очень. Чувствую слабый ветерок и разворачиваюсь. Вижу Максима. Хм… Даже почти не удивительно. Лишь рукой приглашаю к себе, сесть рядом. Слабо улыбнувшись, он молча повиновался, присев рядышком. — Все нормально? — тихо проговорил тот. Я почему-то уверен, что он знает, что именно твориться у меня в душе сейчас. Тихо вздохнув, положил голову ему на плечо и приобнял его. Он лишь вздохнул в ответ и слегка улыбнулся, смотря на закат. — А у нас такие закаты почти каждый вечер можно увидеть… правда иногда они бывают еще ярче… У нас там красивее. И… тот мир намного лучше этого… — Максим… я понял. Но у меня еще есть два дня раздумий, — настоял на своем я. и все же мне что-то мешало так просто распрощаться с этим миром. В душе зародилось волнение…***
Прошло два дня. Приближался третий. Я лежал в своей кровати, укутавшись в одеяло. Вот и последний день моих раздумий. Что делать? Тут же… в этом мире я родился. Здесь частичка меня. Не смотря на то, что тут у меня никого не осталось, я все равно боялся с ним расстаться. Кстати, за эти два дня я так и не перезвонил папе. А он, в свою очередь, мне. «Друзья» тоже больше не названивали. Черт возьми, да хватит уже сомневаться! Хватит. Может, Максим — это была моя судьба? Я, конечно, не верю в такую херню, но тут… надеюсь на это. Нахмурившись, с готовностью вскакиваю с кровати и бегу на кухню, где он и сидел. Он посмотрел на меня, и увидев мое выражение лица, очень удивился. — Том?.. — Я согласен, — терять уже абсолютно нечего, — я согласен отправиться в твой мир!