***
— С чего вдруг такой вопрос? — поинтересовался Гарен Мульн, вылезая из-под шаттла, который как раз в это время чинил. Мастер уже был неплохо знаком с непоседливым и крайне любознательным учеником своего друга, чтобы понимать: его вопрос — не обычное праздное любопытство. — Подай, пожалуйста, электрорезак. — Сейчас, — Энакин бросился к ящику с инструментами и, немного в нем покопавшись, через пару секунд протянул искомое Гарену. — Спасибо, — мастер снова исчез под шаттлом, а через секунду его глубокий голос раздался снова, немного глухой и отдающий эхом из-за металлического корпуса корабля. — Так ты не ответил на мой вопрос. Скайуокер немного помялся, подбирая более или менее подходящую формулировку. Он и сам толком не знал, почему его так сильно задели слова мастера Тачи, но решил пока не забивать голову лишним анализом. Хоть мастер и не видел его, Энакин как можно небрежнее пожал плечами и постарался говорить легко и непринужденно. — Просто я недавно услышал, что учитель не всегда был таким как сейчас… Ну, в том смысле, что с ним возникали проблемы. Какое-то время до мальчика доносилось только гудение электрорезака, изредка прерываемое шипением металла. Он уже хотел было спросить, услышал ли рыцарь-джедай его ответ, как вдруг голова Мульна снова плавно выплыла из-под шаттла. Гарен с интересом взглянул на падавана. — От кого ты это услышал? — От мастера Тачи, — через секунду откликнулся Энакин, который начал подозревать, что возможно, его просто-напросто обманули. Но потом спохватился и одернул себя — джедаи не лгут. — А, — протянул Гарен и на его загорелом лице появился намек на улыбку. Она выглядела похожей на ту, что падаван видел вчера у Сири. Словно джедай вспомнил что-то из далекого прошлого. Энакин терпеливо ждал, хотя терпение не входило в число его добродетелей, на что часто указывал учитель. — Ну… Было такое, — в конце концов, признал мастер и принялся возиться с проводами сцепления. Сердце падавана забилось немного быстрее в предвкушении подробностей, но рыцарь-джедай не спешил продолжать. Несколько минут он все еще копался в проводке, заставляя Скайуокера буквально изнывать от нетерпения. – Ну, наконец-то. Гарен полностью вылез из-под шаттла, взял тряпку, валявшуюся неподалеку от ящика с инструментами, и вытер руки. Энакин вновь взглянул на него с надеждой. — Так и… — неуверенно начал мальчик не зная, стоит ли ему допытываться дальше, или же все-таки найти другую «жертву» для своего допроса. — Что же он делал? Гарен вновь взглянул на падавана и прищурился. — Почему бы тебе не спросить его самого? Энакин пробормотал что-то нечленораздельное, но в этом неразборчивом потоке слов чуткий слух Гарена уловил — «почти то же самое, что банту спрашивать». Мульн понимающе усмехнулся — он бы и сам не стал рассказывать своему падавану о своих «ранних» подвигах в таком возрасте. А Оби-Вану как никому другому было что рассказать. Однако не оставлять же мальчишку совсем ни с чем? — Попробуй поинтересоваться этим у магистра Йоды, — полусерьезно, полушутя посоветовал Гарен. — Он знает твоего учителя едва ли не с пеленок. Энакин с сомнением посмотрел на Мульна, но все же поблагодарил. Если бы мог, первым делом он бы поинтересовался этим вопросом у Куай-Гона, но… К сожалению, у него не было такой возможности. Мысль о великом магистре Ордена раньше и впрямь приходила Энакину в голову, пока он шел просторными коридорами Храма, но он отодвигал ее подальше, как запасную. Мальчик был решительно настроен докопаться до правды. Если будет нужно, он поговорит с Йодой в самую последнюю очередь. Позже. Как-нибудь.***
«Позже» наступило для Энакина практически ровно через четыре часа бесплодных попыток узнать, что же такого творил его учитель в молодости, чтобы беспокоить других учителей. Все те люди, которые имели хоть малейшее представление о годах учебы его учителя, либо не могли припомнить ничего подобного, либо загадочно улыбались. Кореллианка Ади Галлия, услышав его вопрос, скрестила руки на груди и сказала нечто, что распалило любопытство падавана еще сильнее. — Оби-Ван всегда был очень примерным учеником, что, как мне кажется, порой не слишком радовало Куай-Гона, — она на мгновение задумалась. — Но были миссии и ситуации, когда сердце брало верх над разумом. В конце концов, если бы не бунтарский дух и упрямство твоего учителя, ты бы не стоял сейчас здесь, юный Скайуокер. Большего он от нее не добился, но это уже было кое-что. Но если уж и Йода откажется говорить с ним прямо… Что ж. Придется довольствоваться объяснениями Ади Галлии хотя бы до того момента, как он сам станет рыцарем-джедаем и потом уже напрямую спросит Оби-Вана. Энакин не был уверен в том, что не умрет к тому моменту от любопытства. Низкорослый и остроухий, великий магистр Ордена джедаев казался мальчику самым мудрым существом во Вселенной. Но в комплект к мудрости, словно бы дополнительным бонусом, шла еще и загадочность. Иногда (а точнее, довольно часто), его советы могли быть столь двусмысленными, что Энакину приходилось изрядно поломать голову, чтобы понять, что именно Йода имел в виду. Однако несмотря ни на что, все в Храме — от юнлингов до членов Совета — глубоко уважали и почитали магистра. Еще бы, думал Энакин, заглядывая в Зал Тысячи Фонтанов, ведь они все были его учениками. Йода нашелся через несколько минут. Судя по расслабленной позе, он медитировал. Или спал. Падаван остановился, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу, чувствуя, как назойливый вопрос вертится у него на языке, словно готовится сорваться в любую секунду. Он постоял так еще минуту, но затем решил отступить. Возможно, лучше попытаться расспросить его позже. — Волнует что-то тебя, юный Скайуокер, мм? Энакин застыл, чувствуя, как быстро заколотилось сердце, и вспотели ладони. Значит, Йода все же не спал. Повернувшись к Учителю, падаван попытался расслабиться и едва удержался от желания вытереть потные пальцы о тунику. Все-таки Оби-Вану удалось привить ему хоть немного манер, признал мальчик. — Простите, магистр, я не хотел мешать. — Мешать? — уши Йоды смешно подрагивали, а сам маленький Учитель по-прежнему сидел с закрытыми глазами. — Не можешь помешать мне ты, Скайуокер. Чувствую я, неспокоен ты. Тревожит что-то… Вопрос? — Э… да, — иногда от проницательности Йоды падавану хотелось закрыться руками, но он знал, что это глупо и ничем ему не поможет. Поэтому Энакин собрался с духом и выпалил: — Это касается моего учителя. Вчера я услышал, что в прошлом, предполагаю во времена своей учебы, Оби-Ван не был таким… — падаван на мгновение замялся, пытаясь подобрать подходящие слова, — спокойным и рассудительным как сейчас. Я хотел бы узнать… правда ли то, что он заставлял других беспокоиться о нем? Йода какое-то мгновение никак не выдавал своей реакции, лишь уши продолжали слегка подрагивать в такт размеренному дыханию. — Почему интересует тебя так сильно это, мм? Вот и приехали. Энакин почувствовал вспышку раздражения — он уже не один раз слышал этот вопрос после того как задавал свой и это его нервировало. Однако если он хотел получить ответ, нужно было поумерить свой пыл. Он позволил своему раздражению пройти через все свое существо, а затем отпустил. Стало гораздо легче. Падаван взглянул на Йоду, думая о том, что было несколько причин, из-за которых он так сильно хотел узнать ответ. Был ли Оби-Ван хоть когда-то похож на Куай-Гона? Мог ли он вообще быть обычным человеком? Иногда Энакину казалось, что нет, ведь люди совершают ошибки, а Кеноби будто родился со знанием того, как нужно поступать в той или иной ситуации. Мальчику очень хотелось знать, что учитель — такой же человек, как и он сам. — Я просто никогда не слышал, чтобы Оби-Ван хоть кому-то доставлял неприятности, — беспомощно ответил Энакин, и это действительно было правдой. Но не всей. — Это кажется невероятным. — Ошибки — опыта неотъемлемая часть, юный Скайуокер. Не сделай своих Оби-Ван в свое время, не стал бы тем, кем сейчас есть. Неприятности доставлял? Да. Беспокойство? Да. Как ученик любой другой, коих сотни в Храме, — Йода наконец-то посмотрел на Энакина. В больших зеленых глазах плескалось что-то такое, что мальчик при всем своем желании не мог бы разобрать. — Когда время придет, расскажет Оби-Ван тебе о неудачах своих и об уроках, которые из них вынес. Энакин кивнул. Это не совсем то, что он хотел услышать, но на большее рассчитывать не приходилось. Поблагодарив магистра, падаван с легким разочарованием отправился на ужин. Видимо все-таки придется подождать несколько лет, прежде чем ему повезет услышать ответ на свой вопрос.***
— О чем спрашивал? .. Оби-Вану на мгновение показалось, что он ослышался. Гарен по-дружески хлопнул его по плечу. — Не волнуйся, вряд ли ему кто-нибудь что-нибудь рассказал, — Мульн забрался в шаттл, собираясь лететь на Кентакс 2 — один из спутников Корусканта. — Но зная упрямство твоего парня, я уверен, что рано или поздно он своего добьется. — Почему-то я в этом не сомневаюсь, — пробормотал Кеноби и отошел от корабля на несколько метров. — Спасибо, что предупредил. — Не за что, — Гарен заговорщицки подмигнул, на мгновение напомнив Оби-Вану того озорного мальчишку, которым тот был когда-то, и махнул рукой. — Увидимся. Кеноби кивнул, провожая взглядом взмывший в воздух шаттл. Если он действительно знал своего падавана так хорошо, как думал, то мальчик наверняка уже поставил на уши весь Храм. Это не внушало оптимизма. Иногда ему было сложно понять Энакина. В один момент — он гиперактивный и открытый, чрезвычайно любознательный мальчишка, а в другой — тихий и замкнутый, не желающий впускать кого-либо в свою душу. Видит небо, было тяжело. Но Оби-Ван понимал, что мальчишке куда сложнее, чем ему. Возможно, действительно стоило приоткрыть некоторые тайны прошлого, если в дальнейшем это поможет им лучше понять друг друга. Энакин был умным и очень одаренным. Кеноби не сомневался, что он поймет. Своего падавана джедай нашел в его комнате — тот по обыкновению возился с дроидами, увлеченно ковыряясь в схемах и проводах. Скорее ощутив, чем заметив его присутствие, мальчик воскликнул: — Учитель! — падаван быстро поднялся и его выражение лица с удивленного, тут же сменилось на растерянное, а затем на любопытное — и все это за какую-то секунду. — Что-то случилось? У нас будет миссия? Оби-Вану было даже немного жаль остужать столь пылкий энтузиазм, который горел в глазах ученика. — Нет, падаван. Я пришел с тобой поговорить. — А, — искорка в глазах Скайуокера потухла, и сразу стало как-то неуютно. Кеноби попытался исправить это. — Мастер Мульн рассказал мне о вашем разговоре. Оби-Ван пристально вгляделся в ученика. Если Энакин и был обеспокоен или взволнован, то ничем не выдавал этого, и Кеноби ощутил прилив гордости за падавана. Раньше, если ему нужно было поговорить с мальчиком о его поведении или о чем-то еще, тот все время хмуро смотрел себе под ноги, неосознанно мощно проецируя все свое нежелание слушать и принимать сказанное. Сейчас же Оби-Ван не мог уловить ничего подобного. Скайуокер учился и джедай не мог этому не радоваться. Энакин немного помолчал, но потом все же ответил: — Мне просто было интересно, что имела в виду мастер Тачи. Но никто не сказал мне ничего конкретного, — и все-таки в его голосе едва уловимо проскользнула нотка обиды. — Простите, учитель. Наверно, я с самого начала должен был спросить вас. — Наверно, — с намеком на веселье отозвался Кеноби, задумчиво поглаживая бороду. В глазах Скайуокера плескалось недоверие, смешанное с надеждой. Возможно, мальчик уже отчаялся услышать хоть что-то стоящее. Оби-Ван на мгновение задумался. Стоило ли сейчас рассказывать о Мелиде-Даан? Ксанатосе? Нет. Эти истории он, пожалуй, прибережет для другого раза, когда падаван уже не будет столь молод. — Позволишь? Энакин кивнул и Оби-Ван устроился рядом с падаваном, который весь светился искренним интересом и любопытством. — Значит, — начал Кеноби, заново припоминая тот далекий дивный день, — это был мой четырнадцатый день рождения, и мастер Тачи предложила отметить его вне Храма. И все было бы очень хорошо, если бы я и мои друзья не стали соучастниками в похищении сенаторского транспорта…