Коллекционная кукла.

Слезы, бросившиеся в последний путь с щек несгибаемого бога, разбились на блестящие искорки живительной влаги, что мгновенно впиталась в древесное крошево. Скорбь овладела всеми, кто смотрел на потерявшего смысл жизни властителя молний и грома, без труда просочившись в треснувшую защиту его сердца. Она темными, липкими путами оплела бьющиеся сосуды, перекрывая их, не позволяя крови бежать по жилам, заставляя тело бессмертного задергаться, хрипло задышать и схватиться руками за грудь, пытаясь удержать разрывающееся сердце. Проронив доказательство своей слабости на останки хрупкой куклы, Тор закрыл глаза, не в силах вынести страшного зрелища. Нет, дерево не меняло своего облика, не стало растерзанной и кровавой плотью, нет. Но оно хранило в себе светлую память о самом дорогом, что когда-либо было у него, царского сына, наследника сияющего Асгарда... Светло... Вокруг все было белым-бело, хоть глаза выколи, лишь бы не видеть этого ослепляющего своей чистотой света. От яркости, от непорочности пространства мутило, казалось, сам воздух, если он там вообще был, удушал своей безгрешностью и благими намерениями. Сияющая белизна окутывала со всех сторон, норовя поглотить, растворить его в себе, заставить забыть саму суть бытия, уничтожить самоосознание. Он не мог ни пошевелиться, ни вдохнуть полной грудью, чувствуя, как легкие горят пламенем изнутри, желая получить хоть глоток живительного воздуха. Он был беспомощен и слаб, просчитавшийся, переоценивший свои силы. Это был конец. Прости, Тор. Прощай... Брат. Стоило горячей соленой жидкости уйти в древесину, как та словно ожила, начиная слабо светиться изнутри теплым золотом. Колдовская сила разжигала свет все ярче и ярче, заставляя всех изумленно уставиться на осколки разбитого счастья. А какой-то момент сияние заполнило комнату, буквально ослепив, чтоб в следующий момент рассыпать щепки в мельчайшую пыль, ковром устлавшую пол под ногами. Тор протянул руку, пытаясь в последний раз притронуться к тому, что осталось от брата, но не смог. Золотые искры взметнулись в воздух, закружившись, словно в урагане, будто незримый ветер гнал их, пытаясь развеять по миру, но не мог. Свет манил за собой, тянул, шептал на ухо, как там, за гранью, будет хорошо и беззаботно, как приятно будет просто забыться, отдаться ему, стереть из памяти все проблемы и несчастья. Он не давал дышать, завлекая тем, что эта глупая привычка тела будет не нужна, стоит только перестать сопротивляться. Он согревал, пытаясь усыпить мятежное сознание тем, чего в жизни никогда не хватало. И так хотелось сдаться, ведь усталость, накопленная за все существование в вечной борьбе, давала о себе знать. Хотелось закрыть глаза и отпустить себя, позволить белизне забраться в самые темные уголки души, вычистить из них все сожаления и страхи, заполнить светом и ни о чем не думать. Ведь это все - бесполезно. Ему не выиграть бой, ему не победить силу, многократно превосходящую жалкие крохи упорства. Там будет тихо и спокойно, там будет тепло и безмятежно. Сдаться... Лучший вариант. И он почти сделал это, готовый расписаться в своей беспомощности. Только далекий голос где-то там, в другом мире, не переставал его звать. - Локи... - Проронил Тор, рассеянно глядя на буйство красок вокруг. Пыль чистейшего, ярчайшего золота металась, как зверь в клетке, билась о стены и окна, то рассеиваясь, то сгущаясь. Громовержец не знал, что происходит, не имел не малейшего понятия, как себя вести и что предпринять, но надежда, которую брат вселил в сердце, побеждала захватившее его отчаянье. Быть может, все так, как и надо. Быть может, Локи просто восстанавливает себя из этих крох сияния. Ведь Локи сильный, Локи справится. Ведь правда, Локи? Только почему тогда на сердце так тоскливо, словно изнутри поселились миллиарды озверевших кошек? - Не оставляй меня, брат... - Тихо произнес он, ни на что не рассчитывая. Прошу, Локи. Вернись. Локи? Это имя казалось знакомым. Кто это - Локи? Почему его кто-то так отчаянно зовет?... А, да. Локи - это же он. Локи - это... он? - Локи! - Неожиданно рявкнул Бартон, вставая в полный рост. - Не вздумай сдохнуть, морда трикстерская! Найду, клянусь, найду и загну рога так, что всю оставшуюся жизнь будешь колоть ими задницу при малейшем повороте головы! Не смей помирать! - Я не поскуплюсь и построю такой портал, что и из вашего ада местного тебя вытащу, а потом отдам на растерзание Пеппер! - Поддержал его Старк, сам не зная, зачем это делает. - По гроб сосновый не забудешь! - Вставила свое слово рыжеволосая женщина, смело глядя на чудо вокруг. Голоса... Они зовут его. Их так много. Они кричат, грозят и молят... И средь этой какофонии звука можно различить гулкий бас. Голос брата. Голос Тора. Тор... О, небеса! Мягкое тепло, обволакивающее его, стало тягучей и вязкой трясиной, липкой, не отпускающей, затягивающий внутрь. Грудную клетку разрывало - вновь захотелось сделать хоть маленький вдох, получить хоть каплю свежего ветра в лицо, но колдовство не отпускало. Словно пелена спала с глаз, сметая с собой белизну, но оставляя взамен что-то темное, жуткое, голодное и жадное, что своими крепкими лапами тянуло его вниз, к смерти, к концу. Нет, ни за что! Так просто второй раз он не попадется. Пусть придется дергаться изо всех сил, пусть придется цепляться за пустоту над собой, пусть придется безмолвно кричать, моля небо о помощи. Пусть. Лишь бы вернуться к тому, кто так тянет наверх, кто тянет обратно к жизни, к любимому существу. К Тору. Искры замерли, запульсировав слепящей яркостью, а потом метнулись к центру комнаты, сгущаясь все плотнее и плотнее, медленно, но верно вырисовывая в пространстве знакомый силуэт. Чудо произошло. Все еще не веря своим глазам, люди и бог ошалело таращились на сгусток золотого света, все более и более четко приобретающего очертания трикстера. Первое, что они услышали, когда магия еще даже не до конца создала осязаемое тело, был дикий, нечеловеческий вопль. Словно кого-то разрывали на куски, выламывая ребра, вынимая еще живое сердце из груди и посыпая раны солью. И этим кто-то явно был Локи, еще не успевший совсем восстановиться, но уже бьющийся в неистовой судороге, царапающий ногтями мрамор под ногами. Свет пульсировал вокруг, делая последние штрихи, возвращая назад повелителя магии, все-таки сумевшего вырваться из клетки. Тор накинул на тонкие плечи свой плащ до того, как его брат стал полностью видим. Чародей, изнеможенный и уставший, с глубокими тенями под поблекшими глазами обмяк в крепко обнявших его руках, чувствуя чужое дыхание над своим ухом. - С возвращением...