Попытка забыть.

      Меня совсем ничего не радовало после общение с Бибером по смс. Этот человек может испортить настроение не присутствовав рядом, даже на расстоянии чувствуется, как он недоволен, что он так и не будет воспитывать нашего ребенка. Конечно, говорят, что ребенка должен воспитывать родной отец, но, а если родной отец когда-то отказался от него и возмущался? Когда ты отказываешься от близкого тебе человека, пусть он еще и не появился на свет, это о многом говорит: человек не желает брать на себя ответственность и быть кому-то преданным всю жизнь. Если отказываешься — отказывайся навсегда, другого шанса не будет. Жаль, что я порой не могу отказаться от общения с Бибером, что-то к нему влечет, наверное, его дурной характер, который когда-то так сильно привлекал меня и нравился мне, я любила это в нём, а сейчас — всё по-другому. Я другая и люди, которые окружают меня, совсем другие.        Иосиф молча вёл машину изредка поглядывая на меня, я смотрела в окно и не хотела ни о чем говорить, не потому, что он рассказал эту жуткую историю про его бывшую девушку и отца, а потому что я была в замешательстве и думала, как мне быть. Меня тянет к двум людям одновременно, хоть и я охотно скрываю это, даже от самой себя, стараясь внушить, что так и должно быть, но это лишь обман и глупое, ненужное самовнушение, приводящие к тоске и желанию ни с кем не говорить и никого не видеть вокруг себя. На самом деле я люблю думать об этом всём, честное слово, но в этом и проблема: я слишком много думаю и из-за этого и говорю лишнее, от чего и теряю близких людей, довожу до разъяренного состояния, а потом хочу казаться лучше, мол, вот, я изменилась, а на деле такая же дура, которая не может определиться в своих желаниях и жизненных целях. Иосиф был то спокойный, добрый, то злой и вредный, грубый и хам, и я никогда не могла предугадать, когда это случится. Кажется, мой парень страдает запущенной меланхолией, это самое ужасное, что может быть, так как человек сам не может себя сдержать и вечно всем недоволен, но у него особый случай: настроение как качели, которые легко раскачать и остановить. Его легко завести, но успокоить довольно-таки сложнее, но вполне возможно, если ты, конечно, постараешься и у тебя есть терпение. В каждом человеке есть куча недостатков. Самое главное, мы ненавидим те же недостатки, которыми страдаем сами и обвиняем других в дурном поведении.       На улице уже было темно и машина остановилась у дома. Я вышла из неё и стала ожидать парня, который выйдя, слабо улыбнулся и подмигнул мне. Он умел красиво подмигивать и улыбаться. Я сделала вид, что всё хорошо и я рада, что он пришел в себя и у него отличное настроение. По традиции я первая зашла в дом и начала медленно раздеваться, думая о своих заморочках и о встрече с Джастином. Я не хотела ехать к нему на квартиру, потому что боялась, что он начнет соблазнять меня и все станет по-старому. Ситуация с сейфом давно разрешилась, но он до сих пор что-то требует от меня и пытается докучать. — Стоит позвонить маме и предупредить, что мы всё-таки сможем придти. Ведь так? , — спрашивал Иосиф, вешая нашу верхнюю одежду. Я не сразу услышала вопрос, до меня дошло потом, постепенно, а если честно, отвечать не особо хотелось. — Конечно, предупреди, — сказала я и посмотрела на парня. Он смотрел на меня и ожидал, что я наконец-то выскажусь, ибо он понимал, что со мной что-то не так. Я молчала. Уже собиралась пойти наверх, дабы лечь спать, но его голос остановил меня: — Почему когда ты видишь Бибера твои глаза сияют как Северное сияние? , — более грубым голосом спросил Иосиф. Я остановилась, понимая, что глаза — отражение души и кажется, как бы я не хотела забыть Бибера, самая малая частиц чувств к нему осталась, самая маленькая, — Когда ты смотришь на меня, Мари, такого нет. Чувствую себя никчемно, если честно. — С чего ты взял, что мои глаза сияют? Я смотрю на него также, как и ты, милый, — проговорила я спокойно, после чего повернулась и близко подошла к парню, который суровым взглядом смотрел прямо на меня. — Сегодня я мельком увидел, как ты смотрела на него, когда мы уходили, — пауза, — Ты смотрела так, будто бы совсем не хотела уходить, — в голосе парня слышалось отчаяние и огорчение, — Ты любишь его до сих пор? Этот вопрос застал меня врасплох. Я не знала, как и что отвечать на это, ведь я сама не могла разобраться в своих чувствах к Джастину. Любила я Иосифа, но тянет к Биберу, словно он магнит. — Нет. Я люблю тебя и я хочу быть только с тобой, — я сделала паузу и вздохнула, положив одну руку на шею Иосифа, в глазах которых по-прежнему было отчаяние и уже грусть. Он сомневался во мне, я видела это, — Посмотри, как я смотрю на тебя и пойми это, Иосиф. Я смотрю на тебя, как на смысл жизни. Неужели ты этого действительно не хочешь замечать? , — я нахмурилась и хотела поцеловать его, но он слегка отстранился. — Я вижу, как ты смотришь на меня, но твои глаза... Они не такие яркие, как тогда, когда мы уходили. Мари, если ты любишь Бибера, то, пожалуйста, будь добра, скажи мне прямо и я не буду мучить тебя своим присутствием. Я хочу одного: чтобы ты была счастлива, не более. А если именно я не могу сделать тебя счастливой, то зачем это всё? Иосиф был отчасти прав, а в чём именно — не хочу об этом. Думаю, тут и так всё понятно. — Не говори так, пожалуйста, — мой голос дрожал и я была готова зареветь, — Я очень тебя люблю и хочу быть с тобой. Какая разница, как я смотрю на Бибера? Иосиф, если бы я не была счастлива с тобой, я бы сейчас не говорила всё это. Самый лучший человек напротив меня, не дает себя поцеловать, только это огорчает на данный момент. Спустя несколько секунд на лице парня появилась улыбка и он приблизился к моим губам, целуя. Было хорошо. Наступил тот самый день, день рождения мамы Иосифа и я надела то самое платье, в котором ходила со Стейси ещё тогда, когда переспала с Бибером. Да, это платье было очень хорошее, но мне казалось, что уже немножечко заметно живот, то есть, люди могут догадаться, что я беременна. Родителям Иосифа явно это не понравится, не все же могут принять ребёнка от другого человека.       Я крутилась перед зеркалом и пыталась как-то скрыть, но ничего не получалось, все равно слегка заметно. Ну конечно, третий месяц на носу, как-никак. Все это до жути огорчало меня, и нет, вовсе не беременность, а то, что я не могу это скрыть и меня явно будут осуждать. От безысходной ситуации, я опустила голову и из моих глаз начали ручьем литься слезы. Я знала, что в моем положении не стоит плакать, но при таких обстоятельствах не заплакать- грех. Позади меня послышался скрип открывающейся двери, и я поняла, что вошел Иосиф. О нет, ему не стоит знать о моих заморочках, наверное, это из-за беременности отчасти. Подняв голову и посмотрев в зеркало, которое отражало в себе парня, который стоял приоткрыв дверь и смотря на меня в упор. Его взгляд был взволнованным и понимающим. — Не волнуйся, если что-нибудь начнут подозревать, я найду, что сказать. Даже не заморачивайся, Мари. — Знаю, — я кивнула и слабо улыбнулась, вытирая слёзы с щек, — Ты уже собрался? Тот кивнул. — Жду тебя внизу, поторопись, пожалуйста, — он уже собирался уходить, но остановился и продолжил смотреть на меня, также в упор, — Не плачь, я клянусь тебе, что всё пройдет хорошо и я улажу, если что. — А если всё пройдет плохо? , — неожиданно для себя вымолвила я, повернувшись полностью к Иосифу. — Значит, придется вправить всем им мозги. За тебя я сумею постоять, и не важно, кто это будет. Это мой выбор и никто не в праве его осуждать. Он был таким смелым и наивным, что становилось тепло на душе. Наивным в том плане, что считал, что может поссориться из-за меня со своей семьей. Кажется, он не врал. Я написала Джастину, что нам стоит встретиться поздним вечером в том самом ресторане, в котором мы ужинали в самый первый раз, когда только познакомились. Он там накормил меня и был так вежлив, так добр, а я сидела в рваных вещах и краснела. Сейчас все изменилось. Казалось бы, прошло почти полгода, но за эти полгода многое поменялось. Многое бы я хотела вернуть назад, например, того самого Бибера, который не стеснялся меня и ухаживал за мной, мы были друзьями. Иногда я скучаю по своей старой квартирке на конце города, там, наверно, куча счетов пришло, но они уже не имеют значения, а ведь раньше я рыдала ночами, думая, как от них избавиться. Еда, оставшаяся в том холодильнике, которую еще купил Джастин, тоже пропала, и, наверное, там куча пыли. Скорее всего это прозвучит глупо, но я бы хотела на пару минут вернуться в том время, мне казалось, что оно было самым лучшим, потому что я была проще и каждый вечер каталась на машине с Бибером и он кормил меня. А наш первый секс — спонтанная страсть, которую я не могла скрывать, была по уши влюбленна в него. Тогда было все совсем по-другому, да и люди были другие, и я другая была, кажется, проще. От таких воспоминаний я не заметила, как вновь по моим щекам начали течь слёзы. — Иосиф, — тихо прошептала я, когда мы ехали в машине, — Спасибо тебе за заботу. — В смысле? , — он встревоженно взглянул на меня, понимая, что меня не так просто успокоить, — Не плачь, Мари. Ты плачешь, а мне ещё хуже, я переживаю за ребенка и тебя, — ласково произнес он, так, словно мы знакомы с самого рождения и он всю жизнь пытается уберечь меня от всего плохого. Его скулы начали играть, это придавало ему больше уверенности и сексуальности. Такой замечательный сейчас, в данный момент без меланхолии и намека на неё. Мы прибыли в дом к его родителям, там было немало народу, Иосиф сказал, что у его мамы много подруг и они хорошо поддерживают контакт с дальними и близкими родственниками. Это порадовало меня, но я все равно чувствовала себя угнетенно, подавлено, неохотно мне было сейчас разговаривать с кем-либо, будут спрашивать, что да как. А к чему это? Ради интереса или чтобы потом было что обсудить? Знаю, порой бывает так, что я рассуждаю, словно я сама меланхолик и страдаю желанием вечно поныть и испортить кому-либо настроение, но нет. Вот он — маскарад лицемерия, на который я так боялась попасть. Все улыбались мне, но смотрели так осуждающе, наверно, понимали, что я беременна. Потому что сложно было не заметить этого, только мама Иосифа пока что ничего не заподозрила. Или же, может быть, мне все это кажется? Лучше бы казалось. Я взглянула на Иосифа: он был счастлив и я не особо понимала его, потому что когда я плачу, он становится другим человеком вовсе, а когда видит кого-то, кто улыбается, делает вид, что все отлично и ничего плохого не произошло и не может произойти. Кажется, я начинаю сходить с ума, потому что придираюсь к каждой мелочи и пытаюсь на фоне всего этого казаться лучше. Зря. — Мари, — женский хриплый голос донесся до моих ушей и я пришла в себя, — Вы давно встречаетесь? Это была его двоюродная сестра, а около нас еще стояла его тетя и брат, причем родной, но они не были так похожи. Все они так и жаждали узнать все. Мы обсуждали все подряд, абсолютно, но не нужно меня. — Не мало и не много, — ответила я, сама не понимаю, что сказала. Я была словно не своя, я не понимала, что происходит, мои мысли были далеко не здесь, — Иосиф может многое вам рассказать о наших отношениях, если вы, конечно, захотите услышать это. А лично я считаю, что мне с ним повезло, потому что такие хорошие парни встречаются редко. Я решила, что стоит похвалить его, и думаю, сделала это не зря. Он заслужил это. Я гордилась им прямо здесь и сейчас, потому что он смотрел на всех так, что по взгляду можно было понять, что за меня он может и убить. О чем я думаю? — Вы отличная пара, — пожимая плечами сказала его тетя, в отличии от моей, она хотя бы умеет радоваться за своих близких людей. Меня напрягало то, что его брат странно смотрел на меня и я смотрела точно также, потому что создавалось ощущение, что мы уже где-то виделись, когда-то давно, но виделись. Лицо было знакомое и голос, да и взгляд. Когда собирались все родственники и приглашенные друзья, то посыпались поздравления и все желали одного: счастья, которого и так не всем хватает. Я наблюдала за счастливой улыбкой женщины, подарившая жизнь Иосифу. Я была рада за нее, что прямо сейчас она счастлива и не думает о плохом, ее окружает семья.        Иосиф стоял среди этой толпы и повернувшись, начал смотреть на меня и вновь подмигнул, улыбаясь, непременно, от этого улыбнулась и я, впервые за двое суток я улыбалась искренне. Прошло полтора часа, я познакомилась поближе с родственниками и друзьями их семьи. Мне понравились абсолютно все, кроме кузена Иосифа, он любил валять дурака и нес бред, но при этом говорил иногда умные вещи. Интересный человек, однако, есть чем любоваться — дуростью. И кстати, сейчас он стоял и пил прямо из бутылки вино, не стесняясь никого. Похоже, все знают, что он любит дурачиться. Он был моим ровесником. А до встречи с Бибером я не знала, сколько оставалось. Он писал, что ему не нравится, что я так отталкиваю время и пытаюсь выкрутиться, лишь бы не видеться с ним. Ошибаешься, Джастин. — Почему ты стоишь одна? , — рядом с собой я услышала голос Иосифа, — Я до последнего надеялся, что ты подойдешь ко всем. — Прости, я задумалась. — Сегодня ты слишком много думаешь не о том, Мари, — ласково произнес парень, целуя меня в макушку, — Я хочу кое-что сказать, — тихо произнес он мне на ухо, — Хочу изменить всё прямо сейчас. Я не понимала и не могла предположить, что он хочет сказать и сделать, но я насторожилась и мое сердце бешено забилось в ожидание. Чувствуя я, что этот вечер хорошим не закончится сегодня. Ещё к Биберу ехать, черт подери. Иосиф обошел меня и встал передо мной, после чего, дрожащими руками начал доставать из кармана пиджака маленькую красную коробочку. Его руки дрожали так, словно наступает что-то грандиозное и он волнуется как будто вся жизнь зависит от этого. Он с волнением смотрел на меня, мы смотрели друг другу в глаза и понимали, что сейчас будет. Во взгляде парня была видна некая смелость перемешенная с волнением и какой-то боязливостью. Мои руки машинально задрожали, будто бы я заразилась от Иосифа тем же самом. Он открыл коробочку. В ней оказалось кольцо, очень красивое и скорее всего очень дорогое, потому что выглядело оно потрясающе. — Наверное, это глупо и слишком быстро, — начал шепотом он, смотря на меня, — Я хочу изменить нашу жизнь, Мари, — он начал тяжело дышать и его щеки залились легкой краской. Мы смотрели так друг на друга минуты две, но Иосиф продолжил: — Ты выйдешь за меня замуж? , — негромко и не тихо произнес парень, держа коробочку по-прежнему открытой и смотря на меня с надеждой. Он боялся, что я ему откажу, что, в принципе, было бы вполне логично, но не сейчас. Не пора ли бы начать новую жизнь и до конца забыть о Бибере? Если получится. — Выйду, — коротко и ясно ответила я, давая понять, что я на полном серьезе решилась. Я поняла, что вот он — конец, но так мне казалось именно сейчас, когда я совсем позабыла о встрече с Бибером. Странно, да? Мой парень сделал мне предложение, стоит и целует меня, самый счастливый, а я думаю о том, как встречусь с Бибером и порву с ним отношения раз и навсегда. Я не смогу с ним общаться, потому что с этой минуты у меня началась новая жизнь, а то есть, я выхожу замуж за человека, который не оставил меня в тяжелый период моей жизни и не отказался от ребёнка. Я видела и знала, что Иосиф любит меня больше всего на свете, что сделал предложение уже точно зная, что он этого хочет. Оставалось придумать отговорку для встречи с Джастином. Пришлось солгать и сказать, что мне срочно понадобилось съездить к Лилиан, проведать её и что какие-то проблемы с тётей. Тот долго настаивал поехать вместе, но я как могла отказалась и сказала, что это наши личные разборки и проблемы с ними. Он поверил. Так больно обманывать человека, который живет тобой и думает, что ты ему не врешь, а каждое слово давалось тяжело. То есть, я к тому, что не нужно обманывать, но говорить правду всегда сложнее. Легко только тем, кто не боится и не трус, а я, по истине, такая трусиха, да всегда ею была. И Иосифа не хочется расстраивать, и не хочется снимать с него розовые очки, в которых он смотрит на меня. Ни в коем случае я не занижаю себя, рассуждаю о том, какая я подлая и что лучше бы сказала правду, чем врала человеку, который готов отдать ради меня всё. Я вызвала такси и направилась в тот самый ресторан. Бибер написал, что уже ждет меня. Быстро он, однако. Буквально через двадцать минут я была на месте и стоило только войти в помещение, как начала искать глазами Джастина. Не скрою, я хотела видеть его, потому что мы с ним через многое прошли и тянуло к нему порой. Сама себя не понимаю. Вроде, теперь помолвлена, а тянет к другому. Вот так и создаются проблемы: врешь, потому что боишься разрушить всё, а в конечном итоге всё равно остаешься виноватой, даже если ты не причем и не пыталась сделать ещё хуже, чем есть. Надеюсь, можно понять, о чем я.       Джастин сидел чуть дальше середины зала. Я направилась к нему медленно, делая вид, что всё еще ищу его взглядом, но сама-то знала, куда идти. Это глупо и нелепо. Не хочу, чтобы он знал о том, что я немножко рада его видеть и его присутствие вовсе не противно мне. Пока я шла, я думала, о чем мы будем говорить. Мне было что сказать ему. — А, вот ты где, — с фальшивым удивлением произнесла я, садясь за столик, — Извини, не сразу заметила. Тот лишь ухмыльнулся и по нему можно было понять, что он всё понял, давным-давно. — И поэтому ты когда вошла смотрела на меня? Заметила меня, а где я сижу — нет? , — Бибер вскинул брови и поправил воротник на белой рубашке. Я смутилась и продолжала делать вид, что ничего такого не произошло и я вовсе не понимаю, о чем он. — Ты звал, чтобы поговорить о более серьезных вещах, а не о том, заметила я тебя или нет, — мой голос стал грубее, потому что я злилась на Джастина. Он всё понял и меня это раздражало очень. — Прошу прощения, — коротко ответил Бибер и было видно, что я его задела, — Как проходит беременность? Как поживает будущий отчим? — Хорошо проходит, часто у врача проверяюсь, — я начала волноваться и моя смелость куда-то вдруг исчезла, — Так о чем ты хотел поговорить, Бибер? Я пришла только ради этого разговора. Но, похоже, Джастину нравилось, что я начинаю волноваться напоказ и ему хотелось довести меня. Он был обижен за то, что как только я села, то начала вести себя не так уж и вежливо. Соглашусь, я повела себя не очень, но как он повел себя тогда в казино — гораздо хуже. — Как поживает Иосиф? , — не успокаивался парень, — Он наркотики по-прежнему толкает? , — с насмешкой и некой ревностью произнес Бибер. Я сидела и не находила себе места. Что за бред он несет? Это случайно не тот самый кузен подменил его? Похоже, пытается сделать всё, чтобы я огорчилась в Иосифе и мы расстались. Я хорошо знала этого человека: пойдет на все, лишь бы испортить чьи-либо отношения и потом будет этим гордиться. — Слушай, заканчивай, — сердито сказала я, смотря ему в глаза, — Какие наркотики? Ты позвал, чтобы поговорить о наркотиках или о ребёнке? — Он раньше толкал наркотики моему другу, — пауза, — Мой друг — его брат, оказывается, сам недавно узнал об этом. Я с ним вместе наркотики толкал, знала? — Ты понимаешь, что люди кругом, а ты говоришь так громко, словно на свадьбе тост зачитываешь? , — я поправила пальто, которое свисало на моих плечах, дабы оно не спало, — Скажи, что тебе нужно? — Ты, — опять коротко, — Помнишь Аарона? Вряд ли ты его помнишь, но он родной брат твоего ненаглядного, — пауза, — Я через него, оказывается, твоему наркоту толкал, ну и наоборот. И теперь я поняла, о чем говорил Джастин: сегодня я видела парня, который был мне знаком, родной брат Иосифа, и поэтому он так странно смотрел на меня. Аарон. Я его видела, когда Бибер привел меня знакомиться с его друзьями, там еще были разногласия с Леонардо и Мишель. — Я, конечно же, завязал, узнав такое, — наигранно начал говорить мой собеседник, — А вот он — завязал? — Ещё слово и я ухожу, — злобно прошипела я, смотря в глаза Биберу, — Мне надоело. Ты пытаешься мне рассказать о прошлом Иосифа, а зачем? , — я сделала паузу и сбавила тон, — Зачем? Чтобы испортить наши отношения? — Да нет же, — перебил меня Джастин, — Я хотел позаботиться о тебе, дабы ты не удивлялась потом, что он злой или же добрый резко. Такое бывает. Когда принимают наркотики, у людей нарушается психика и настроение, и.. — Он сделал мне предложение. Я выхожу за него замуж, — теперь уже я перебила его. Я подняла правую руку с колен и показала ему кольцо, надетое на пальце. Джастин сразу же замолчал, смотря на мою руку и на меня. Настроение его вмиг испортилось и он стал грустный, по нему было заметно очень. Взгляд уже не такой светящийся, скорее всего, расстроенный и унылый. Из-за всего этого мы оба перестали замечать людей, которые были с нами в зале. Создавалось ощущение, что мы с Джастином остались одни и помимо нас здесь никого нет. Он смотрел на меня так, словно потерял смысл во всём, абсолютно. Будто бы всё то, чего он добивался рухнуло в одну секунду и уже не будет всё как прежде. А я сидела вся красная и тоже расстроенная. Не знаю, обычно люди радуются, когда собираются пожениться, но мне вовсе было не радостно. Хотелось плакать и вернуть время назад, чтобы не огорчать Бибера. — Ты согласилась, значит?.- подавленно-убитым голосом спрашивал парень. Он стал бледным и был на грани, чтобы не заплакать. Я не знаю, может, мне показалось, но его глаза стали блестеть. Мне стало стыдно. Некоторое время я молчала, опустив голову и уже руку. Не хотелось отвечать на очевидные вещи. — Согласилась. — А если бы я сделал тебе предложение, — он долго молчал, — Ты бы вышла за меня? Я помнила слова Алексис, когда мы поссорились, она говорила, что Джастин накануне хотел сделать мне предложение. Я знала, о чем он, но старалась не подавать виду. Я тупо молчала и смотрела на него, хотя не хотелось. Стыд съедал меня. Внутри была такая тяжесть, будто бы я изменила Джастину. Серьезно. В его глазах до сих пор отражалась грусть и он был расстроен, убит морально. Никогда в жизни я не видела такого грустного и пустого, убитого взгляда. Человек вообще может так расстраиваться? — Нет, — и снова я соврала.