Дикая девочка, дай мне счастья

      Утро. Утро субботы. Утро субботы после безжалостной пьянки… По всей поверхности московской квартиры разбросаны пустые бутылки, осколки, соринки отсыревшей еды, где-то под столами, завернутая в ковер, лежит «золотая молодежь», и режет воздух запах табака и кальяна. Молодой человек приподнимается с пола, похожего на поле битвы, потирая рукой больную голову с тремя миллиметрами темных волос, тянется к бутылке, которая оказывается пустой, и ощущает невероятную сухость в горле, от которой, кажется, сейчас же потеряет сознание. Парень встает, вкладывая нелегкие усилия в это действие, обходит спящих друзей и еще каких-то незнакомцев, и направляется на кухню, подбегая к графину с водой.        — Бл*ть, квартира в говно, — произносит парень, когда осматривает свои хоромы. — Чтоб я еще раз так пил, — мужчина заходит во все комнаты, выливая на каждого порцию холодной воды, — Эй, будущее нашей Отчизны, собрали свои манатки и, чтоб через пять минут я вас здесь не видел. Ярик и Костян, пройдите на кухню, пожалуйста, — по всему дому проходится неодобрительный гул и порция отборного мата, — Давайте — давайте, шевелим булками, — собрав вещи, парни и девушки расходятся по домам, вспоминая безумие вчерашнего дня.        — Е*ать, башка раскалывается, — произносит миловидный блондин, на котором красуется драная черная майка, видимо, вчера оторвался на славу. — Тём, аспиринчику не найдется?        — Верхний четвертый шкаф справа, — отвечает тот и закуривает пахучую сигарету.        — Какая тварь облила меня водой? — полуголый человек врывается на кухню, прикрывая рукой самую сокровенную часть своего тела, со сложностью раскрывая глаза.        — Эта тварь — Я, — произносит Артем, а в голове все перемешивается, будто бы вчерашнего дня и не было. Наверное, стоит взяться за ум, как говорит ему отец. Жизнь идет, и в каждый ее день нужно вкладывать что-то толковое. Как, например, его лучший друг, Юра, который сам перебрался в Москву, сам поступил в МГИМО и теперь работает в престижной организации.        — Ярик, оденься, твою ж мать, — произносит блондин, запрыгивая сверху на курящего Артема. — Братка, давай поборемся.        — Костя, отъе*ись от меня, — отвечает вспыльчиво Тёма, раздраженный сложившейся ситуацией. Каждое утро субботы проходит именно так, а глаза отца меркнут при виде этого, и Артем наблюдает, как медленно гаснет их гордость и надежда на сына. Думу парня нарушает приятная мелодия айфона, на котором высвечивается фото лучшего друга — Юры, и в душе появляется ликование, ведь Артем любит его, словно родного брата, хотя Костик с Яриком тоже им любимы, но чуть иначе.        — Здорово, Юрик, как жизнь? — произносит радостно Артем, на автомате отпивая виски из черной бутылки, и вмиг отбрасывает ее обратно на стол.        — Привет, Тём. Лучше не бывает! Я так понимаю, что «питница» выдалась на ура?        — Юр, я даже не помню, что вчера было. Прикинь?        — По моему, ты говоришь мне это каждое утро субботы, — ухмыльнувшись, произносит Юра. Он то сам нередко бывает на подобных вечерах, организованных Тёмой, Костей и Яриком.        — Ну, не дави же ты на больное… Что веселый-то такой?        — Мне… предложили… работу… в… барабанная дробь… В Бельгии, — что ни на есть визжит Юра, от чего у Тёмы чуть не рвутся перепонки.        — Красавчик! Мечты сбываются, братка! Я рад за тебя. Оттянись в Бельгии по полной. Ты заслужил этого, — искренне говорит Артем, но какое-то подсознательное чувство подсказывает, что Юрик что-то не договаривает. — А в общем как у тебя дела? Может, в чем — то моя помощь нужна?        — Тём… Выручай! — вдруг произносит дипломат, а Артём вновь чувствует себя святой Вангой. — Племянницу на меня оставили, а мне срочно уезжать надо…        — Привози ее, без проблем. Я сегодня свободен, — он не мог отказать другу, который готов отдать ему последнюю рубашку тяжелой порой.        — Но тут такое дело… Она, как бы, на месяц приехала. Спасибо, что согласился, друг. Большое спасибо.        — Но…        — И, пожалуйста, никаких женщин, мата и алкоголя при ней!        — Месяц, Юра?! Месяц без алкоголя и баб? Ты издеваешься? — взныл парень.        — Тёмыч, я тебе дипломную напишу!        — Хорошо, друг, вези…       Артём присаживается на мягкое кожаное кресло и снова осматривает большой зал. Такого, действительно, еще никогда не было. На полу нет ни единого пустого места. Поняв, что вскоре приедет племянница лучшего друга, которая автоматически становится уважаемым гостем в его доме, в связи с принадлежностью к Юре, парень рывком бежит на кухню за рабочей помощью.        — Константин Валерьевич, Ярослав Петрович, мне п*здец. Примерно, через один час, учитывая Московские пробки, к нам прибудет какая — то племянница Юрки. Поздравьте меня с началом монастырской жизни.В качестве поздравления предлагаю вам убраться в квартире, — саркастически произносит Тёма, зажигая вторую сигарету за последние десять минут.        — А чего с монастырской-то? Может племянница симпатичная, ты с ней хоть каждый день шпёхаться сможешь, — выдаёт тупую мысль Костя, от которой Тёма закатывает синие глаза.        — Бля… — растягивая последнюю букву, произносит брюнет, — Кость, пораскинь мозгами. Во-первых, его племянница не может быть взрослой, потому что самому Юре только 24. Во-вторых, будь она хоть мисс вселенная, я ее не трону, потому что это племянница Юры! В-третьих, погнали убирать эту ху*ту. Я не хочу позориться в первый же день перед малюткой.        — Артемий, тебя совесть не мучает? Ты ведь только что сказал матюшок. Небеса тебя покарают, — пытается проговорить сквозь смех Ярик, но он обладает свойством шутить тупые шутки, во время которых не может сдерживать эмоции, и окружающих, в большей степени, забавляет его заливистый смех, больше похожий на рыгание лошади, чем глупый анекдот.        — Ярик, иди ты… Сказал бы куда.       Мысленно смиряясь с началом ответственной жизни и временным обособлением от привычного образа жизни, что, в любом случае, будет для него чем-то новым, он вместе с друзьями быстро разбирает весь мусор, освобождает комнату для девочки и переодевается в миловидную толстовку с сине-белой полоской, которая сочетается с темно-голубым цветом его глаз, и в черные джинсы, заставляя друзей тоже принять приличный вид.       Время уже натикало восемь часов вечера, Костя с Яриком давно уже покинули дом друга, а Артём сидит в абсолютной тишине, нервно курит сигарету, запивая горячим кофе. Да уж, не самая лучшая комбинация. Взволнованно запуская руку в черную бородку, он думает о предстоящем периоде. Наверное, отец будет горд за сына, что тот приютит в своем доме маленькую девочку и будет о ней заботиться. Правда, у Артёма еще никогда не было опыта полноценного проживания с особью женского пола. Вообще, его можно назвать настоящим эгоистом, который привык, что все расстилается перед его ногами, который не знает, как нужно заботиться о других, даже не знает, как «выглядит» искренняя любовь, особенно материнская. Мама Артёма умерла при родах… К сожалению. Но он точно знает, что от нее ему достались голубые глаза, завораживающие своей таинственностью и загадочностью.       Тишину перебивает звонок входной двери. Артем тушит сигарету, вскакивает с кресла и бежит по направлению к двери, быстро отворяя ее. Его взору предстает Юрик, одетый в классический костюм, видимо, скоро у него самолет в Бельгию, и держащий две туристические сумки. Рядом с ним девочка лет 15-16. Ее пухлые губы надуты, словно она на кого-то обижена. Каштановые волосы спадают на плечи, а две нелепо постриженные прядки лезут в глаза, но ее это даже не заботит, глаза невероятной величины карие-зеленого цвета, обрамленные длинными черными ресницами, мешковатая одежда не дает разглядеть фигурку, а на плече висит небольшая сумка Nike.        — Встречай гостей, — задорно вскрикивает Юра и подталкивает девочку в дом. Чует Артём, что месяц выдастся весьма насыщенным…