Merry Christmas!

- Merry Christmas, ангел-кун! – воскликнул Хирото, наматывая на шею парня какую-то мишуру. – Коктейль от Санты! Подмигнувший бармен действительно был наряжен Сантой, правда, без бороды. - Спасибо, Хирото, - Моринага с сомнением посмотрел на веточку хвои, украшавшую бокал, но решил пригубить напиток. Ароматная пряная жидкость обожгла горло и вышибла слезу. - Я назвал его «Новогодний фейерверк»! – проинформировал донельзя довольный эффектом бармен. – Но, ангел-кун, разве можно в канун Рождества быть таким мрачным? Нет! – бармен протестующе поднял руку. – Я знаю, что является причиной твоего кислого настроения. Но! – Хирото с хитрым видом поднял вверх указательный палец. – Если ты повеселишься сегодня, Санта сделает тебе подарок! Атмосфера бара была светлой и праздничной, а глядя на столь беспечного и старающегося приободрить друга, невозможно было не поддаться настроению общего торжества… *** Повернув ключ в замке и открыв дверь, Моринага обреченно-мрачно выдохнул: дома никого не было. «Он ясно дал тебе понять, что это праздник для узкого семейного круга, в который ты не входишь!» - одернул он сам себя. Но ведь надеялся… На столе стояли так и не зажженные свечи, два бокала, бутылка вина. «Забыл убрать... Вот я растяпа…» Так и не получился подарок-сюрприз. Как он сказал? «Рождество нужно праздновать только с близкими»? - А кто же тогда для Вас я? Кто, семпай? Кто Я? Боль от ощущения огромной дыры в сердце согнула пополам, горло перехватила судорога рыдания. «Нет! Нет, он не хотел, он просто не подумал! Это же семпай… Мой тиран…» Отдышавшись, Моринага открыл бутылку, кроваво-красная струя ударила в стенку бокала. Подойдя к окну, Мори залюбовался сиянием луны через винный рубин и произнес задумчиво: - Я хочу, чтобы семпай полюбил меня. Хотя бы на один день полюбил меня так, как я его люблю. Вино на вкус оказалось терпким и тягучим. Откуда-то с улицы донесся бой курантов. - С Рождеством, семпай! Уходящий в свою комнату парень не мог видеть на фоне луны странный силуэт и слышать удаляющееся «хо-хо-хо»… *** Тацуми Соичи шагал домой в ужасном расположении духа («прекрасное расположение духа» - понятие вообще вне мироощущения семпая). Отец, конечно же, не приехал. Томое, конечно же, притащил Курокаву, который, конечно же, прятался за спиной Исогаи. Одна Канако, одетая в костюмчик ангелочка, радовала глаз. И вот всем же надо было спросить «А где Моринага? Почему вы не вместе?» Какого хрена они должны быть вместе? Вопрос их отношений вообще являлся «больным» для Соичи. Поэтому он нашел отличный выход из ситуации – не думать об этом. Вот так просто. Просто? Это было даже очень непросто, когда «этот озабоченный» постоянно… ну… вы понимаете. И ведь не оттолкнуть. «А все почему? Потому что ты…» опять завелся червячок внутри. Нет-нет-нет! Не думать об этом – и все хорошо. Дома темно, похоже, Мори уже лег спать. Или еще не вернулся. Соичи постарался подавить нарастающее беспокойство. Вот же ботинки и куртка и, как выдох, короткая мысль – «Дома». Что это? Свечи, бокалы… Он ждал его. Дурак. Какой же дурак. Один бокал наполнен вином. Не дождался. Внезапно стало жутко стыдно за то, что бросил одного, и даже не позвал на семейное торжество… «Да хватит уже! Что это я сегодня?! Пойду лучше спать». Семпая ждало очень интересное пробуждение… *** Рождественские выходные – время, когда можно в свое удовольствие поваляться до обеда в кровати, прячась от назойливых ручек солнца. Но не сегодня. Потому что с самого утра Соичи, не помнивший подобного с подросткового возраста, проснулся с огромной проблемой. А все почему? Потому что видел необычно странный и невероятно приятный сон с участием Моринаги. Щеки семпая покраснели, стоило вспомнить пикантные подробности сновидения. И чего вдруг ему могло присниться такое? «Но ведь это же Моринага, вполне очевидно, что я вижу его во сне, ведь я его люблю». Мысль, сформировавшаяся словно на автопилоте, ошарашила семпая. «Люблю? Я?! Да, все верно. Странно, как я раньше не мог себе в этом признаться? Ведь все так просто и понятно: люблю. Хочу быть рядом, чтобы он обнимал меня…» Соичи тряхнул белобрысой головой, чтобы отогнать внезапно всплывшие в сознании картинки из сна. - Чего это Моринагу не слышно? Он обычно уже готовит завтрак… Отлично! Приготовим сегодня вместе! И, необычно радостный, семпай вышел из своей комнаты. *** Моринага действительно еще не выходил. Он вполне уютно спал в своей кровати, когда из-за приоткрывшейся двери показалась голова блондина. Хотевший что-то сказать, Соичи передумал, и тихонько прошел в комнату. Мори тихо посапывал во сне. Дышал глубоко и размеренно. Лицо его было так красиво и спокойно, что семпай невольно залюбовался своим любимым. Протянув руку, он кончиками пальцев, совсем слегка касаясь, провел по волосам парня, очертил по скулам его худое лицо, коснулся губ. Так хотелось ощутить их вкус сейчас… Семпай осторожно наклонился, потянувшись к лицу Тецухиро. Волосы, рассыпанные по плечам, защекотали лицо спящего. - ААААААА! С-с-семпай! Ч-что Вы делаете? – подскочивший Моринага с взъерошенными волосами смотрел на Соичи круглыми от удивления глазами. - Ммм… Доброе утро? – произнес Соичи, надеясь на то, что вопросов типа «почему» и «зачем» не последует. - Утро… Доброе… - брюнет все еще настороженно смотрел на своего соседа. - Завтрак. Приготовим вместе? - Да, конечно, я сейчас выйду. Когда за Тацуми закрылась дверь, Моринага закрыл лицо ладонями. «Что же это? Не может же быть, чтобы он хотел поцеловать меня? Да, все верно. Просто совпадение». Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, Мори успокоился и отправился спасать завтрак от ничегошеньки непони-мающего в готовке Соичи. *** Тацуми сносило крышу. Медленно и верно. Иначе, зачем ему стоять позади моющего посуду Моринаги и бороться с желанием обнять его за талию и, уткнувшись носом, вдохнуть такой родной запах? - Семпай! – внезапно обернувшись, Моринага неожиданно наткнулся на взгляд медовых глаз, пристально изучающих его…кхм…спину. – Ох, Вы что-то хотели? Столь провокационный вопрос заставил Соичи поднять на кохая затуманенный взгляд. - Хочу… Нет, может, тебе чем-то помочь? – словно проморгавшись, блондин вернул себе способность мыслить. - А, да, пожалуйста. Соичи встал рядом с Моринагой и принялся вытирать чистые кружки. - Идете сегодня в лабораторию? - Да, надо снять результаты эксперимента. Хорошо хоть в институте практически никого, все укатили на каникулы домой. - Да уж. Правда, погода нынче подвела. Рождество с дождем и слякотью – не лучшее сочетание. Берегите себя по дороге! - Угу. Постараюсь. *** «Да что за хрень со мной творится? Не могу перестать думать о нем даже сейчас! Чувствую себя сопливой влюбившейся девчонкой. Но, все же, хочу домой. Хочу к нему». У Тацуми никак не получалось собраться с мыслями, сосредоточиться и доделать пустяковую, по сути, работу. Мысли так или иначе, уводили его в сторону Моринаги. «Чего я так боялся раньше? И понять-то не могу. Ведь люблю его, давно люблю. Да все стеснялся признаться. А сейчас не стесняюсь. Да, ко всему прочему, еще и хочу его». Тяжело выдохнув, Соичи опустил голову на стол, прислонившись разгоряченной кожей к прохладному металлу столешницы. С мутной поверхности на него смотрело грустное лицо с лихорадочным румянцем. Он понял, что безнадежно влип. *** - Да что ж это такое, вашу мать!!! – повышая голос к концу предложения возопило нечто длинноволосое, заваливаясь домой. – МОРИНАГА!!! - Эээ, да? – Мори опасливо выглянул из кухни. - Со мной происходит какая-то фигня!!! – заявил Соичи, отшвыривая в сторону оторвавшийся шнурок. – Сначала глюкнула программа, и все данные, введенные сегодня, были потеряны, и мне пришлось вносить их заново. Потом какой-то хмырь окатил меня водой из огромной лужи. Я, пытаясь этого избежать, отступил назад и провалился в яму, которую наполнила вода. Да еще этот поганый шнурок! Мори слушал его внимательно, мимоходом слизывая крем с лопаточки - семпай застал его за готовкой. Делал он это так невинно и так сексуально, что Соичи невольно засмотрелся на это действо. Кроме того, выглядел его сосед потрясно: светлая рубашка навыпуск с закатанными по локоть рукавами и расстегнутыми верхними пуговицами, удобные домашние брюки, а поверх всего – милый передник в цветочек. Ходячее совращение просто! Тацуми сейчас являлся полной его противоположностью: одежда была грязной и мокрой, с великолепной шевелюры на пол капала вода. Моринаге показалось, что перед ним котенок, мокрый и грязный, но, в то же время, злой и рассерженно бьющий хвостом себя по бокам. Воображение так ясно нарисовало на голове семпая кошачьи ушки, что Мори улыбнулся и тихонько засмеялся. -Ах, ты! Ты! Я тут ему… а он!!! Пятясь от наступавшего Соичи, Моринага наткнулся на столик, и, не удержавшись, начал падать. Блондин пытался удержать его, но не справился и полетел следом, неловко ударившись руками. Зажмурившись от неожиданно боли, семпай почувствовал, что касается чего-то кончиком носа. Распахнув глаза, он увидел свое отражение в зеленых омутах брюнета. Переведя взгляд на его губы, Соичи замер, борясь с самим собой в желании поцеловать их. - Семпай? – блондин перевел осоловелый взгляд на говорившего. – Думаю, Вам нужно принять ванну, чтоб согреться. Вы же не хотите простудиться? - А? Да… В смысле нет… То есть, я уже иду. Растерявшийся от своего поведения, Тацуми поднялся и побрел в ванну. Включив горячую воду, он уставился в запотевающее зеркало. Проведя ладонью по стеклу, посмотрел на себя. «Да уж! Тот еще видок! И как так получилось, что мы чуть не поцеловались? А ведь можно было сделать маленький шажок ему навстречу – и все! Вот только я привык, что этот шажок всегда делал он. А сегодня он какой-то не такой: не бегает за мной, не виляет хвостиком, не зажимает в объятиях». От последней мысли щеки Соичи порозовели еще больше, он решил, что думать больше об этом не стоит и полез в приятное тепло ванны. *** - О, Вы закончили? – Моринага уже привел в порядок одежду, запачканную при падении, и выставлял на стол из духовки что-то ароматное и наверняка вкусное. Соичи не мог налюбоваться, как ловко парень управляется с выпечкой. «Это становится паранойей», - семпай плюхнулся на диван, вытирая волосы. – Вот. В поле зрения семпая возникла большая кружка чего-то очень ароматного. - Что это? – спросил, принимая из рук кохая горячую кружку и вдыхая смесь ароматов гвоздики, корицы, апельсина и… алкоголя? - Это глинтвейн, напиток на основе вина с добавлением специй. Он поможет Вам согреться и отвлечься от неприятностей этого дня. - Спасибо, - буркнув в кружку, Соичи глубоко вдохнул и сделал первый глоток. Довольно необычно, но приятно. Моринага уселся рядом, поставив на столик чашку с пирожными и кружку чая. В руке у него появилась книга. Несколько минут сидели в тишине, нарушаемой лишь шелестом страниц. Наконец, семпаю это надоело. Его кружка почти опустела, и он решил первым сломать тишину. - Что читаешь? - «Философия любви», - ответил брюнет, слегка смутившись от неожиданного вопроса. - Интересно? Расскажи, о чем там, – попросил Соичи. Ему было тепло и уютно. И совсем не хотелось идти сейчас в свою одинокую холодную постель. - В книге идет речь о любви, ее проявлениях, а, самое главное, отношении к ней в разные времена. Вот, например… Дальше семпай уже не слышал. Он смотрел на губы Моринаги, вслушивался в тембр его голоса, следил за его руками, которые помогали рассказчику, и не мог ничего с собой поделать. Он хотел, нет, безумно жаждал, чтобы эти губы и руки ласкали его, а сладкий голос произносил слова любви, как было прежде. Что же происходит с Моринагой? Вот он сидит, даже руки протягивать не надо, и рассуждает о любви, абсолютно без задних мыслей глядя на семпая. «Неужели, в конце концов я не получу сегодня его поцелуя? Что ж, если Моринага так внезапно изменил свое отношение ко мне, это вовсе не значит, что я позволю всему этому так и остаться. Только не сегодня». - …в конце концов, совершенно неважно, кто является объектом вашей любви. Важнее то, что она есть в вашем сердце, что она пришла к вам. И ее нужно всеми силами удерживать и оберегать, потому что она очень хрупка. Эм, сэмпай? Что Вы… Смущенно покрасневший юноша вопросительно смотрел в лицо блон-дина, который нежно касался рукой его щеки. - Тшшш. – Соичи приблизился к Моринаге. – Не спугни. Ты сам сказал. Она хрупка. Блондин провел, едва касаясь пальцами, по губам замершего от неверия в происходящее Тецухиро. А затем сделал то, чего, как понял только сейчас, хотел весь день – приник к губам своего кохая в осторожном, нежном поцелуе. Пальцы сжали темные пряди. …Руки брюнета оказались на талии партнера и притянули, посадив к себе на колени. …Руки по плечам, спине легкими поглаживаниями, столь же невинными, сколь и дразнящими. …Руки по пуговицам – нетерпеливо, уже страстно. …Руки по обнаженному телу прохладные? горячие? открывают дорогу губам – жадным, зовущим. …Руки, оставляющие царапины. …Руки, судорожно сжатые. …Руки, устало, почти безвольно ласкающие. …Руки со сплетенными пальцами… *** Соичи дремал на груди своего возлюбленного, заботливо укрытый пледом, и был похож уже не на взъерошенного злюку, а на обычного довольного жизнью кота. Моринаге так и хотелось почесать того за ушком, чтоб услышать мирное мурчание. - Все же сегодня странный день, - пробормотал парень себе под нос. - М? - Я говорю, сегодня странный день. Мне ведь и так хорошо от того, что Вы рядом, большего и не надо было. Но с утра Вы странно себя вели, явно пытаясь соблазнить меня. Я не был против, но и ничего не предпринимал, и, в конце концов, Вам удалось. - Мхм! - Да уж. Это было здорово… - Угум. «И все же сегодня очень необычный день» - в который раз подумалось парню, прежде чем он погрузился в дрему. *** За спиной Соичи хлопнула дверь. Он растерянно огляделся. Сзади из-за двери слышались голоса Томое, Курокавы и Исогаи, а сам он стоял у входа в родной дом. Поднес к глазам часы: близилась полночь, канун Рождества. «Что за ерунда? Дежавю какое-то… Я уже уходил. А потом странный сон… слякоть… шнурок оторвался… глинтвейн… я целую Мори… и остальное тоже… Что все это значит? Я уснул? Это сон? Я же не мог! Или мог? Надо домой. Сколько осталось? Двадцать минут? Я успею. Я должен успеть. Я должен его поздравить». Возможно, припозднившихся прохожих и удивил бы несущийся со всех ног длинноволосый юноша. Но в столь поздний час накануне Рождества на улицах редко встречаются любопытные. Соичи бежал так быстро, как мог. Спешка не давала ему погрузиться в раздумья о том, к кому и для чего он бежит. Под барабанный бой пульса в его голове проносились мысли о том, что он обязан успеть, должен поздравить одного из самых близких людей. Ведь Моринага – тот, кто ждет его возвращения. Вот она - дверь. Ключ, ключ… Черт, как же трясутся руки! Вот он! - Я дома! «Ну же! Ответь! Скажи это! Ведь ты ждешь меня! Ведь ждешь?» - Семпай, что-то случилось? «Слава Богу! Ты дома. Но как сказать то, что я должен?» - Нет, все в порядке. Просто… Просто я решил, что должен тебя поздравить. «Но, семпай, ведь Вы могли это сделать и завтра…Что с Вами? Почему Вы так внимательны и так похожи на семпая из моего сна?» - А, ясно. Тогда, с возвращением домой! Молодые люди прошли в комнату. Соичи снова увидел столик с фруктами и не зажженными свечами. «Снова дежавю! Как такое может быть? Но постойте, это я сломя голову бежал поздравить этого идиота. А он даже не пытается меня обнимать. Неужели все будет так же, как в моем сне? Я не хочу так! Я хочу, чтобы он проявлял свои чувства как раньше. Я хочу не стесняться проявлять свои…» Бом! - Уже полночь. Семпай, налить Вам вина? - Да. Бом! Темно-красная жидкость бьет в стекло. - Держите! Пальцы соприкасаются. Совсем как тогда. «Это был не сон». Бом! Глаза в глаза. Решимость. - Может, выпьем на брудершафт? Бом! «Ты понимаешь, что это значит?» В зеленых глазах вопрос и… надежда? «Да, понимаю». Бом! - Да, я не против. Полшага навстречу. Бом! Скрестили руки. - С Рождеством, семпай! - С Рождеством! Бом! Бокал к губам и вино большими глотками по пересохшему горлу. Вот и все, а теперь – поцелуй. Бом! Нежные, пьянящие лучше вина, чуть терпкие, настойчивые, чуть неуверенные губы любимого. Бом! «Любить можно по-разному. Одному хватает присутствия рядом, другому нужны прикосновения. Вот и вся разница, а главное лишь то, что чувство сильно и взаимно!» Бом! - Семпай, я… - Тшшш, - палец к губам. – Не спугни ее… - Она очень хрупка? В глазах неверие, надежда, радость. Бом! - Значит, не сон… Значит, Вы… Легкое касание губ. - Помолчи, пожалуйста. «Вот так. И не надо говорить. Ммм…» Бом! «Хочу встречать так каждый день!» Одно желание. На двоих. *** … И снова никто не заметил странный силуэт на фоне луны. Только Хирото махнул ему рукой и, лукаво улыбнувшись, подмигнул ночному светилу.