Sonic Boom: Пангейские приключения

«Зачем. Зачем..?», — Тай смотрела на мир, внезапно ставший чёрно-белым и не могла сдвинуться с места. На мгновение её окружила тьма. Такая же, как в пещерах оборотней, хотелось взвыть, но при этом всю волю к сопротивлению словно высосали. Не осталось сил вообще ни на что. Ласка, который шёл впереди по этой бесконечной тьме не давал лисе остановится. Апатия была не в её духе, но она не могла сопротивляться. Ласка был антиподом силы Тай, так как на любой её приём мог ответить втройне, не получив ни царапины. Лису глодало чувство страха. Но не за свою жизнь она боялась. Она боялась, что её друзья, каковыми она всё ещё считала команду верид, пойдут за ней. Чара Тай считала, что поступила правильно, но не могла отделаться от отвратительного чувства предательства. Ощущение что она променяла своих друзей на злодея не оставляла её. Вдруг темень кончилась. Они очутились в комнате с железными стенами и окном во всю стену. Оттуда виднелись джунгли и вода. Что-то словно убаюкивало решимость лисы, её желание сопротивляться и сбежать. Но она мужественно держалась, а когда мир перед ней поплыл она сильно прикусила язык. На глаза навернулись слёзы, но она не произнесла ни звука. Но ласка всё равно все расслышал. — Зря стараешься. Я не планировал убивать тебя во сне, это я и там бы мог сделать, — хмыкнул он, отходя к стене и сводя руки за спиной. — Но зачем ты меня сюда привёл? Что тебе…? — Тай запнулась, не в силах продолжить. — А ты как думаешь? Можно сказать, у меня к тебе личный интерес. Всё что тебе нужно знать — сейчас я не собираюсь причинять тебе вред, — ухмылка расползлась по его мордочке. А сельфида начинала злится. Вернее, она старалась накрутить себя. Если уж её рациональная часть бессильна, может, стоит обратится к иррациональной? — Откуда ты знаешь, кто такие Сельфиды? — Чувство апатии и желание подчинится стали медленно уступать место ярости. — Мне рассказал наш общий знакомый. Ну, как рассказал. Ему пришлось сильно помочь. Он сопротивлялся до последнего. — Кто? — одними губами спросила лисичка. — А не слишком ли много вопросов ты задаёшь для пленницы? — На лису косо посмотрели. — Да кто ты чёрт подери такой, чтобы меня в чём-то ограничивать? — Хлопок и в негостеприимную ласку уже летят барьеры. Тай знала, что они вновь не нанесут никакого вреда, но и не надеялась, они были нужны для отвлечения внимания. Один из барьеров отскочил от окна. «На сколько же оно прочное?!» — заметила Тай и поняла, что так просто сбежать не получится, дверей тут не было, а сражаться с этим существом было бессмысленно. Однако она недооценила врага. Ой как недооценила. Ласка молниеносно оказался прямо перед Сельфидой, а сама она была тут же обездвижена лоскутами тьмы, обвившими все тело. Враг приблизился к ней в потную и заговорил с улыбкой до ушей: — Кто я? Всего лишь тот, кто не даст добру восторжествовать. О, поверь, тёмная сторона уже давно следит за тобой… — Произнёс ласка, правый глаз которого и шерсть на правой части головы почернели, — Видишь ли, ты можешь стать нашим союзником, ну или… — Ласка весьма недвусмысленно провёл по забинтованному животу лисы. «Тайга, вот кто ему нужен!» — в отчаянии подумала лиса и отключилась. Сознание лисы словно угодило в гигантских размеров водоворот. Но спустя мгновение её уже окружал свет. Это сложно представить, но некоторое время Тай видела лишь абсолютную белизну, но тут её лапы коснулись какой-то поверхности и мгновение спустя она уже сидела на белом полу отчаянно вертя головой. Вдалеке виделась одинокая чёрная точка. Лиса, не вполне осознавая, где находится, пошла прямо к ней. Но она шла и шла, а точка не приближалась. Тогда она просто села и уже окончательно отчаявшись просто пожелала оказаться там. Вспышка, и она уже сидит рядом с границей. Ослепительная белизна кончалась, словно в листе бумаги проделали отверстие. Свет трескался как гранит и быстро уступал место столь же непроглядной тьме. И оттуда, из этой тьмы на Тай смотрели. Лисичка продолжала сидеть, глядя на тьму в упор. Спустя некоторое время оттуда выскочило нечто стремительное о отчаянно переливающееся всем оттенками красного и пурпурного. Тай только зажмурится и успела. Ей здорово прилетело по носу и она, пролетев метров десять, пропахала им же землю. Вскочила и рванулась в сторону. От черноты веяло опасностью, но было в ней что-то манящее. Как притягательна кровать рано по утру, когда надо бежать на общий сбор. — Тайга! — Лиса не спрашивала, а утверждала. На тёмной границе этого странного места появилась она. Лицо точно как у Тай, но немного веселее, но так, по-злому веселее. Одежда порвана, на животе та самая печать, не прикрытая бинтами. Верида схватилась за живот. Укол боли. Но всего лишь на миг, слава богу. Жёлтые волосы её «тёмной стороны» развивались на несуществующем ветру. — Какая-то ты хилая. И ЭТО в состоянии меня удержать? — Хихикнула она, сверкая звериными вертикальными зрачками. Тай выпрямилась, здесь, в этом странном месте было намного легче сосредоточится. — Что это за место? — Лиса позволила себе на мгновение отвести взгляд от своей собеседницы. — Место? — Хихикнула «демон», — Твоя душа. — Но откуда здесь этот чёрный провал и с каких пор тьма Хранящего свет — часть моей души? Личности-то у нас разные? — Прищурилась лиса. — Да, изначально я была тьмой Хранящего свет, но благодаря тебе, я теперь часть тебя. Тёмная часть твоей души. Все те обиды, что ты проглотила, вся та боль, которую ты постаралась забыть, все те страхи — благодаря этому я стала частью твоей души. С тех пор как ты впервые услышала моё имя — Тайга. — Нет! — «Не правда! Если кто-то прощает обиды и помогает друзьям — он хороший. Но то, что она думает, её желания, жажда драки, это не моё!» — О да, ещё как твоё, — Демон вновь собралась атаковать, используя обломки красных барьеров как мечи она чуть не разрубила лису пополам, но той хватило сил соорудить себе защиту, — все те желания, ударить зазнавшегося одногрупника, врезать Шедоу, потому что он тебя бесит, указать где их место зазнавшимся оборотням, все эти желания ты загоняешь глубже, но они не исчезают… Алый клинок просвистел прямо над ушами Тай, а она всё ещё в полном смятении запустила стрелы-барьеры. Их вновь отразили с нарочитой лёгкостью. -… Они остаются в тебе и дают сил мне. Эта тьма, — тёмная сущность встала на границе с тёмным провалом, — это твоя тьма и с каждым разом она становится всё больше. Тай с ужасом поняла, что чем больше она отчаивается, чем больше боли испытывает, тем шире становится дыра. — Прощай, Тай. В таком состоянии победить тебя не составит труда, а там я найду себе занятие, — пара косых ударов в спину и лиса улетела на тёмную сторону. И стала тонуть словно в трясине. А Тайга оставалась на светлой половине. На ЕЁ светлой половине. Как же лису достало это чувство беспомощности, когда враг словно безгранично силён, а ты не можешь сделать ничего. Мгновение — и трясина красноватой тьмы уже сомкнулась над её головой. А ещё где-то вдалеке слышалась песня. Скорее угадывалась, чем слышалась, но всё же этого было достаточно, чтобы её узнать. Алмазный крик. Битва за деревню лисов и душу лисьего народа. Битва, в которой она не знала ни кто её враг, ни на что он способен. Битва, ужасная сама по себе, ведь и тогда никто не мог ничего противопоставить механике. Но ТА САМАЯ БИТВА, в которой она обрела друзей и в которой одержала победу ни смотря ни на что! Лиса открыла рот, но голоса словно не было. Она не слышала собственную песню. Но она верила, что поёт. Тай стала отчаянно продираться сквозь колючую тьму, обратно к яркому свету, к её свету, суть которого осталась в ней. Не щадя сил, она упорно двигалась вперёд с песней, которая набирала обороты. И вот она наткнулась на стену. Но лишь сильнее сжала кулаки и в едином рывке разорвала тугую пелену тьмы, и вырвалась на свет! А прошла лишь секунда. Резко обернулась Тайга, привлечённая песней светлого «я». И тут же была сшиблена с ног. Тай повалила тёмную на пол и нависла сверху с осколком ярко алого барьера, занесённым прямо над демоном. Та держала занесённую руку лисицы, но вскоре отпустила. — Ну же, покончи уже с этим, — как-то устало сказала она. — Нет. Ведь тогда я признаю в тебе свою тёмную сторону. Тогда и вправду превращусь в тебя. — Видать ещё осталась в тебе гордость… — попыталась пожать плечами Тайга. Тай скрутил приступ жгучей и какой-то знакомой боли в голове, и она исчезла. *** Тем временем в крепости все на ушах стояли. Оборотни были рады, что отстояли замок, однако и расслабляться не спешили. В разгромленной пещере Шедоу без сознания нашёл койот и тут же попытался привести в чувство. Но собственными силами у нег разбудить ежа не получилось, так что он позвал верид. Телепортант очнулся спустя полчаса, весь израненный и какой-то осунувшийся. Оглянулся на кристаллы и не спросив ни у кого разрешения, схватил их и исчез. Вериды ничего не смогли понять. Но чувствовали, что что-то случилось. Не исключая вторую волну незваных гостей, оборотни и жители деревни во всю готовились. Вериды, а в особенности Стикс и Наклз так же помогали в укреплении обороны. А Соник направился прямиком к правителю оборотней Рашину. Но кто бы мог подумать, что именно там он и встретит чёрного ежа. Шедоу, очнувшись, в первый момент даже не вспомнил, что случилось, а увидев кристаллы и верид, осознал. А также он понял, что им не сможет рассказать о случившимся, иначе они окончательно уверятся в предательстве лисы. Вы спросите, неужели Шедоу не считал себя преданным, как и вериды? Да, это чувство глодало его изнутри, но ёж понимал, что сейчас он — единственный, кому лиса сможет доверится. И не считал возможным отказаться от веры в Тай, пока не убедится в злом умысле лично. Шедоу понимал, что для лисы тот её поступок был единственным решением и выходом из ситуации. Да, умом он это понимал. Но сердце терзали сомнения. «А вдруг они изначально были заодно?» — эта мысль сводила телепортанта с ума. Поэтому он пошёл за помощью к тому, кому безразлична судьба верид, но не Тай. Кто достаточно силён для помощи и достаточно мудр, чтобы увидеть правду за блеском бросающейся в глаза лжи. Рашин принял его и выслушал, не задавая лишних вопросов. И тут пришёл сверхзвуковой. При нём телепортант не проронил ни слова. Но Рашин нашёл способ разговорить его и открыть Сонику правду, какой ценой были отвоёваны кристаллы.