***
— Доктор? Поначалу свет кажется ему ослепительным. Боль расползается от глазных яблок к вискам и затылку, превращая весь мир в одно разноцветное пятно. — Никаких серьезных повреждений, но я не советовал бы мастеру Шану в ближайшее время ввязываться в еще одно крушение. Почему-то его руки отказываются двигаться. Почему-то его запястья саднят так, будто бы в них врезается что-то металлическое. — Я учту ваши пожелания, Доктор. — Не сомневаюсь в этом, Агент. Он приходит в себя. Еще одна доза седативов? — Нет. Не нужно. — Я все равно приготовлю иньектор. Шаги постепенно отдаляются, затихая. Терон заставляет себя поднять голову и щурится, глядя в направлении второго, женского голоса. — Поздравляю, агент Шан. Теперь ты мертв. Ему следовало бы догадаться раньше. В этой галактике есть лишь горстка людей (и инопланетян), которым пришло бы в голову ради инсценировки смерти одного-единственного агента подвергать опасности жизни тысяч. Бывший Сайфер Девять имперской разведки и нынешний Кипер ситхской одна из них. — Где…я? Его язык, неповоротливый и тяжелый, двигается с величайшим трудом, больше прилипая к небу, чем помогая издавать членораздельные звуки. — До сих пор на Корусанте. Доктор Локин предложил транспортировать тебя в карбоните, но я сочла это плохим началом для нашего нового сотрудничества. — С чего ты… — чтобы продолжить говорить ему приходится прочистить першащее горло. Откашлявшись, Терон неожиданно чувствует у своих губ прохладу стакана с водой и жадно делает несколько глотков, — решила, что я буду сотрудничать с тобой? — Потому, что я спасла тебе жизнь. Дважды. Можешь не благодарить. Его зрение понемногу возвращается в норму, выхватывая кроме расплывчатых силуэтов еще и новые детали. Она стоит перед ним, привычно заложив руки за спину. Ее лицо совершенно не похоже на то, которое он видел на Зиосте, но голос остается прежним. — Эти два раза учитывают твои попытки меня убить? — Попытку. Одну. И ты знаешь, что я ничего не делаю без необходимости. Хваленая имперская практичность. Пока она говорит, Терон потихоньку начинает догадываться о причине своего недавнего дискомфорта. Его запястья скованы вместе наручниками. — У тебя интересные методы обращения с союзниками. На секунду уголки ее губ вздрагивают, выдавая спрятанную под маской безупречного спокойствия и голографических проекций улыбку. Терону сложно избавиться от ощущения, что даже этот крохотный, на первый взгляд кажущийся спонтанным, жест, продуман и выверен до мельчайших деталей. — Мера предосторожности. Я не могла предугадать твою реакцию. — На покушение или на похищение? — Оба варианта. Дверь за ее спиной отъезжает в сторону, впуская внутрь того, чей голос он опознал далеко не сразу. Доктор Локин — директор проекта Протеан и бывший Фиксер имперской разведки. Еще одна почетная головная боль СИС. — Я рад видеть вас в… относительно добром здравии, мастер Шан. — Относительно — хорошее слово. Доктор обменивается со своей спутницей короткими взглядами, а затем она отрицательно качает головой. Какой бы ни была их размолвка, на этот раз Локин, похоже, решает сдаться без боя, откладывая инъектор с заряженной в него ампулой в сторону и делая шаг к Терону. — Я сниму с вас наручники, мастер Шан, и буду крайне благодарен, если вы предпочтете не делать необдуманных поступков. — Я буду паинькой. Честно. Даже это лучше карбонита. Намеренный удар, увы, вполне очевидно не достигает цели. Локин игнорирует его слова, но делает обещанное быстро и споро, позволяя Терону уже через несколько секунд наслаждаться свободой, разгоняя кровь по онемевшим пальцам. — Ты сказала, что спасла меня дважды. Первый раз это спидер, а второй? — Сареш. Имя бывшего Гранд Канцлера застает Терона врасплох. Впервые, за все время этой странной беседы, он встречается взглядом с женщиной, носящей чужое лицо, и, не скрывая удивления, переспрашивает: — Сареш? — Ей нужен был повод. Тебя связывает с Империей работа с Ланой и разгром Шестой Линии на Зиосте. Сделать из тебя предателя, тем самым доказав, что мы нанесли первый удар уничтожив Хеорем Комплекс, — легче легкого. — Она не пошла бы на это. — Вы недостаточно глупы и идеалистичны для того, чтобы верить в это, мастер Шан. Гранд Канцлер не впервые ставит свои цели выше чужих жизней. На протянутом к нему Доктором датападе сводка новостей. Предательство внутри С. С. Саботаж центрального реактора. Две тысячи мертвых лишь по предварительным оценкам и везде, на каждой заглавной полосе, всего одно имя — Терон Шан. — Недоказуемо. Я присутствовал при допросе когда произошел первый взрыв. — Ты не хуже меня знаешь, что подделать фид с камер не так уж и сложно. Убрать лишних свидетелей, пользуясь суматохой — и того проще. Две фигуры одним ходом. Красивая партия. В ее голосе всего на мгновение проскальзывает что-то, отдаленно похожее на восхищение. Терон же чувствует себя на месте несчастного мертвого парня, которому заехал под дых не менее мертвый Йолте. Способна ли Сареш на подобное? Готова ли во имя войны принести в жертву своих же людей? — СИС, увы, еще со времен Зиоста был бельмом на глазу у Сената. Все произошедшее — вполне логичное решение проблемы. — Проблемы?! — он не сразу замечает как повышает тон. — Мы не в Империи, а в Республике! Мы отчаялись не настолько, чтобы окончательно забыть о совести и чести! — Надеюсь, что эта мысль позволяет тебе спать крепче, Терон. — ее сарказм — первая реальная, неприкрытая эмоция. — После проигрыша Вечной Империи мы все пришли к общему знаменателю. Выживание — любой ценой. Победа — без оглядки на компромиссы. — Ты здесь не для того, чтобы читать мне морали, так? — Лане нужна твоя помощь. — Вы уже пробовали завербовать меня в ситхскую разведку. Мой ответ остается прежним — нет. — Разведка больше не существует. Лана не Министр. Я не Кипер. Она достает из нагрудного кармана небольшой, с легкостью вмещающийся в ладонь, цилиндр и вдавливает выпуклую кнопку на его навершии, деактивируя маскирующую ее голопроекцию. Терон видел ее мельком после Зиоста — не спавшую десять суток к ряду, на стимуляторах и неизвестных плоских белых таблетках, но даже тогда она выглядела лучше. — Что произошло? Они вновь обмениваются взглядами с Локином, и именно он начинает говорить первым. — Положение Империи не менее плачевно, чем положение Республики. Вы потеряли почти весь орден джедаев и половину Сената. Мы — Темный Совет. Только в одной последней атаке Вечной Империи на наш флот погибло три моффа, и это лишь вершина айсберга. Новая леди-Император куда больше заинтересована в наращивании собственной силы, чем в восстановлении Империи, да и, сказать по правде, налог, который мы платим Закуулу, не оставляет особых возможностей для последнего. Война сейчас будет значить лишь одно — гибель обеих сторон, ради которой Арканну не нужно будет даже пошевелить мизинцем. — У нас общий враг, Терон. — зафиксированный на нем взгляд глаз, очерченных темными кругами усталости, тяжелый и серьезный. — Только это пока понимают лишь единицы. — Лана? — Не только она. Терону очень хочется верить ей. На его коленях все еще лежит датапад с постоянно обновляемыми из голосети новостями, которые как одна зовут его предателем, убийцей, агентом Империи. Тем, кто ударил в спину, почти полностью уничтожив СИС. У Сареш есть ее повод. Она может в любой момент вывести флот с орбиты Корусанта, взяв курс на Дромунд Каас, и тогда остановить падение в яму с сарлаком будет уже невозможно. — Мой первый долг перед Республикой. — А мой перед Империей, но останавливая Закуул, мы спасем всю галактику. Даже я понимаю это. Последняя фраза удивляет его. Она всегда держалась за свой патриотизм, как за единственный непоколебимый стержень, не изменяющий ей даже когда весь остальной мир катился к ситховой матери. Но сейчас…сейчас она похоже ставила под сомнение рациональность своей слепой веры в идеалы Империи. Поневоле Терон задумывается о том, не является ли он зеркальным отражением ее заблуждений, однако для философских рассуждений сейчас определенно не время. — Как скоро они обнаружат, что на месте крушения моего спидера нет тела? — Не скоро. Доктор умеет творить чудеса. Особенно во всем, что касается подмены ДНК. В ответ на комплимент Локин шутливо прикладывает ладонь к груди и склоняет голову. — Агент, неужели за все время нашей совместной работы вы впервые оценили мои скромные научные потуги по заслуге? Я, пожалуй, приготовлю для мастера Шана свежие бинты, пока мое эго не достигло запредельных высот. Когда за ним вновь закрывается дверь, Терон наконец-то позволяет себе посмотреть на нее в упор и напрямую задает интересующий его вопрос: — На кого ты работаешь теперь? — На Сопротивление. Лана собрала их среди общих союзников времен борьбы с реванитами, остатков разведки и разделяющих наши сантименты военных, контрабандистов и ученых. — Она создала личную армию. Забавно, мне казалось, что Лана лишена подобных амбиций. — Она создала ее не для себя. Еще один сюрприз. На секунду Терон перекатывает на языке язвительную ремарку о том, что если они так хотели сделать его главой своего Сопротивления, то могли бы провернуть дело куда более деликатно и без лишнего риска для его жизни, но затем, вновь ловя ее взгляд, он проглатывает свой сарказм. Она чересчур серьезна и сосредоточена для шуток. Он, на самом деле, тоже. — Кто? — Дарт Нокс. — Дарт Нокс погибла, убив Императора. — Лана считает иначе. — на секунду в ее голосе звучит раздражение, и Терон уже знает, какими будут ее следующие слова. — Она чересчур полагается на Силу, но я доверяю ей. — И просишь меня довериться тебе. — Именно. Он поднимает датапад, проматывая первые две страницы новостей. Никаких изменений. Все те же повторяющиеся заголовки. Все те же короткие ролики со съемкой дымящегося кратера посередине руин Хеорем Комплекса. Теоретически все это могло быть фальшивкой. Манипуляция информацией и подделка доказательств всегда были прерогативой Империи, однако Терон слишком долго был агентом для того, чтобы не знать, насколько черна изнанка Республики. — Хорошо. Но перед тем, как я приму окончательное решение, мне нужно увидеть то, что вы построили. Она заметно расслабляется, похоже не ожидая от этой фразы продолжения, однако Терон почти сразу же прерывает преждевременную тишину: — И у меня есть одно требование. Всего на мгновение она теряет контроль над своей мимикой, позволяя удивлению вздернуть обе ее брови вверх. Надо же. Даже старым агентам имперской разведки не чуждо нечто человеческое. После короткой паузы она все же кивает, демонстрируя свою готовность к кооперации, а он наносит последний удар: — Никаких наручников.***
В одном они согласны друг с другом без лишних споров — выживание сейчас их первый и самый высокий приоритет. У Сайфера с Доктором на этот счет, к счастью, уже есть свои планы. Терон поневоле ловит себя на мысли о том, что все, произошедшее сегодня, они явно готовили не один день, ожидая удачного момента и последнего аргумента, который сумел бы лучше любых слов убедить его в необходимости покинуть Республику. Не исключено, что уничтожение Хеорем Комплекса все же дело ее рук. Две фигуры одним ходом. Красивая партия. Впрочем, себя Терон одергивает почти сразу же, прекрасно понимая, что перед тем, как начинать бросаться обвинениями, ему нужно сначала выбраться с Корусанта. — Кажется, я начинаю догадываться откуда у тебя шрамы вдоль позвоночника и новое лицо. Очередной удар, нацеленный именно на него, Доктор Локин вновь отметает в сторону как что-то, не стоящее его внимания. По другую сторону стола Сайфер неопределенно пожимает плечами и поворачивает голопроекцию на девяносто градусов, демонстрируя крепление импланта. — Эта версия — модификация той, которая вживлена мне. — Как-нибудь на досуге ты расскажешь мне, от кого вы получили эту технологию. — От старого друга. — Не имперца? — Я была бы плохим шпионом, если бы так легко выдавала своих информантов. — Я не мог не попытаться. — Я знаю. Повисшую неловкую тишину вновь прерывает Доктор, объясняя детали необходимого хирургического вмешательства. Эту часть импровизированного брифинга Терон слушает вполуха, с куда большим интересом изучая технические спецификации системы миниатюрных голопроекторов и имплантов, позволяющих не только менять внешность носителя, но и при необходимости маскировать его жизненные признаки от автоматических сканеров и проб. Похоже, вопрос о том, как они прошли мимо службы безопасности космопорта, когда агент Шан собственноручно поместил их в список приоритетных целей Республики где-то между Ланой и большей частью покойного Темного Совета, отпал сам собой. — Нам понадобятся фальшивые идент карты и транспорт. — Обе эти проблемы уже решены. Сквозь проекцию она протягивает ему прямоугольную металлическую пластину с выбитым на одной из сторон опознавательным штрих-кодом. Терон вертит ее в руках и прикладывает к своему комлинку, удовлетворенно кивая. Неплохо. Если бы он не знал с чем имеет дело, то несомненно принял бы подделку за оригинал. — А транспорт? — Мы смешаемся с потоком беженцев. Сегодня, в конце стандартных галактических суток, фрейтер «Королева Болот» возьмет курс на Нар-Шадаа. Я планирую быть на его борту. Как и следовало ожидать, она учла все. Положение ведомого опять будит в Тероне профессиональную паранойю, однако свой скептицизм он оставляет при себе, пряча подозрение за привычным шутливым тоном: — Где мне расписаться и оставить отпечаток ДНК?***
Под стандартной одеждой стандартного беженца раны, туго перевязанные пропитанными кольто бинтами, неприятно саднят. От предложенной Доктором Локином инъекции обезболивающего он отказался сам, резонно заметив, что трезвый ум ему сейчас нужен куда больше, чем сомнительный комфорт. Сказать по правде, путь до космопорта кажется Терону сюрреалистичным и без расходящихся по крови химикатов. С каждого инфоэкрана на него смотрит его собственное лицо, чередующееся со свежими снимками Хеорем Комплекса. По крайней мере она не лгала насчет одного — Сареш действительно превращает его в банту отпущения, а Империю — в единственного и самого опасного врага. — Они все еще считают меня мертвым. Ее пальцы на секунду сжимают его запястье так сильно, что боль в мановение ока отрезвляет, напоминая, что несмотря на всю маскировку и предосторожности, они до сих пор под угрозой. Терон позволяет себе короткий взгляд на свою спутницу, однако ее глаза неотрывно зафиксированы на последней преграде перед шлюзом «Королевы Болот». — Нам нужна диверсия. Роскошь путешествия вне разрушенных и истощенных миров центрального сектора могут позволить себе от силы сорок процентов беженцев, но даже эта цифра, помноженная на их общее ужасающее число, становится бесконечным разномастным потоком всех мыслимых разумных рас. Сейчас их удерживает под относительным контролем подкрепленная отрядом пехоты служба безопасности космопорта, но что, если… Терон оглядывается, сканируя ангар на наличие необходимого, а затем разнимает пальцы и делает шаг в сторону. — Не двигайся с места. Я позабочусь об этом. В толчее мало кто замечает его манипуляции с парой испуганно жмущихся друг к другу протокольных дроидов. Используемая муниципалитетом Корусанта модель одна из самых дешевых и базовых, а это значит, что опытному хакеру для их взлома требуется ничтожно малое количество времени. Настроив таймер самоуничтожения на минуту, Терон вновь протискивается обратно к терпеливо ожидающей его Сайферу и на этот раз первым ловит ее ладонь своей. — У нас есть сорок секунд для того, чтобы подобраться вплотную к пропускному пункту.***
Последовавшая за цепочкой взрывов паника задерживает вылет «Королевы Болот» приблизительно на один стандартный галактический час. Терону почти жаль разбросанных по всему ангару запчастями дроидов, однако их гибель — ничто, по сравнению с грядущим катаклизмом. Ничто, по сравнению с кратером посередине разрушенного штаба СИС. — Что бы ни случилось, я должен остановить Сареш. Место на борту они выбирают стратегически: неподалеку от гипердрайва, издающего характерный, перекрывающий негромкие голоса, шум. В ответ на его слова Сайфер коротко кивает и разворачивает казенную обертку положенного им дневным рационом протеинового батончика, разламывая его пополам. — Нам хватит ресурсов для того, чтобы задержать ее. В особенности если ты выживешь и опровергнешь ее обвинения. Протянутый к нему на раскрытой ладони серый прямоугольник не пробуждает в Тероне особого аппетита, однако понемногу нарастающая слабость заставляет его мыслить рационально. Он до сих пор не знает наверняка, сколько в предложенном ему объяснении произошедшего было правды, а сколько лжи. История о гибели ячейки Ардуна Коха для большинства агентов СИС — притча во языцех и наглядная демонстрация того, чем обычно заканчивается работа с имперцами — ударом в спину, смертью. Голос разума говорит Терону о том, что он не должен доверять ей, но однажды они уже были союзниками. Куда более близкими, чем упоминают сводки голоновостей. — Ты все еще защищаешь свою Империю. — А ты — Республику. Между нашими мотивами нет особой разницы, Терон. И мне до сих пор искренне жаль, что мы оказались по разные стороны баррикад. Последний комментарий он предпочитает оставить без ответа, меланхолично пережевывая практически безвкусный протеин. — Знаешь, что мне до глупости напоминает все…это? Ее взгляд на мгновение отрывается от датапада. — Риши? — Да. Теперь, в относительной безопасности фрейтера, она наконец-то позволяет себе почти искреннюю улыбку. Почему-то Терону кажется, что под хитроумной голографической проекцией на ее настоящем лице она разглаживает тревожные линии вокруг губ и возвращает живой блеск глазам. — Я меньше всего рассчитывала найти на захолустном мире пиратов двух самых разыскиваемых людей галактики и реванитов. — И тем не менее. — И тем не менее. В ее голосе, в точности повторившем его слова, слышится отдаленное эхо ностальгии. Это, впрочем, — последняя слабость, которую она позволяет себе. Понемногу улыбка гаснет, возвращая на свое законное место почти болезненную серьезность. — Терон, ты действительно веришь в то, что после…всего новый союз возможен? После Зиоста. После разгрома флота Дарта Марра. После гибели едва ли не каждого джедая и ситха. После проигранной меньше чем за год войны. После постыдной капитуляции. Этот список цепочки их общих неудач можно продолжать чуть ли не до бесконечности, но Терон ограничивается самым очевидным и болезненным. — Я не знаю. Ее плечи едва заметно опускаются. Это не то, что она хотела бы услышать, но когда-то, вселенную тому назад, они пообещали друг другу не лгать, если в этом нет необходимости. — В одном ты, впрочем, действительно права. У нас вновь есть общий враг. Терон прекрасно понимает, что его слова — слабое утешение, однако, в новом, построенном силами Вечной Империи мире, надежда — непозволительная роскошь. — Если тебе интересно, я составила список погибших. У большинства имперцев благодарность обычно принимает самые неожиданные формы, но сейчас она определенно бьет все поставленные ранее рекорды. Сайфер знает его слишком хорошо. Перевернув датапад, Терон пробегает глазами по отображенным на его экране именам и замирает. — Что это? Даже ты не должна знать о существовании и половины этого персонала. Его неприкрытый шок явно забавляет ее, и, наверное, именно поэтому она решает отвечать загадками: — Черный Кодекс. — Пожалуйста скажи мне, что это просто неудачное кодовое имя для какой-то сверхсекретной имперской базы данных. Я, так и быть, проглочу свое уязвленное самолюбие. — Почти. — новая улыбка находит отражение и в ее голосе. — Это алгоритм, открывающий доступ ко всем информационным системам, подключенным к голонету. — И ты даешь его в руки мне, одному из лучших хакеров СИС, так просто, по доброте душевной? — Считай это знаком доверия. — Ты не настолько сентиментальна. Она даже не пробует возражать. — Конечно нет. Сам Черный Кодекс сейчас у СКОРПИО. Ей нужно было удобное прикрытие для Закуула, и мы сочли всезнающего информационного брокера лучшей фальшивой личностью для быстрого наращивания влияния. — Только не говори мне… — Да. Леди Скорби — СКОРПИО. Усилием воли он подавляет острое желание прижать ладонь к голопроекции его нового лица, а она открыто смеется, перекрещивая руки на груди. — Учти, теперь ты знаешь достаточно много для того, чтобы я считала тебя риском безопасности нашего общего дела. Терону крайне сложно избавиться от стойкого ощущения, что за шуткой в ее словах кроется не только правда, но и угроза. В конце концов, если верить собранному по крупицам из ничего досье СИС, союзники Сайфера Девять крайне редко заканчивают хорошо. — Считай это моей маленькой местью за агента Ковача. — его дискомфорт отзывается новой улыбкой на ее губах. — Добро пожаловать в Сопротивление, агент Шан.***
— Министр Бенико. Лана медленно открывает глаза, позволяя им привыкнуть к приглушенному свету мостика имперского дреднота. До капитуляции Дромунд Кааса этот корабль был мобильным штабом разведки, теперь же понемногу превращаясь в центральный хаб активности тех, кто пытается противостоять Вечной Империи. Они все еще приставляют к ее имени бесполезный титул. Любовь к субординации у большинства выходцев с имперских миров привита с раннего детства вместе с хваленым патриотизмом, а потому Лана больше не поправляет их, понемногу смирившись с тем, что злосчастное «министр» будет преследовать ее призраком прошлого еще долгие годы. — Вам удалось установить безопасный канал связи? — Да, Министр. Согласно приказу мы направили голозвонок на вашу личную консоль. — Спасибо. Я приму его в своей каюте. В мое отсутствие командование переходит к Шаре Дженн. — Вас поняли, Министр. Поднявшись от своей консоли, бывшая Кипер имперской разведки коротко кивает и занимает место Ланы у центральной панели управления. Из всех, кого удалось завербовать для Сопротивления Сайферу, Шара пока была едва ли не самым ценным ресурсом. Вотчер одного из первых поколений селекционной программы со сломанным кондиционированнием, делающим ее удивительно гибкой в принятии решений. Гибкой и хладнокровной. Каюта Ланы размещена на той же палубе, что и мостик. Активировав блокировку двери, она нажимает едва заметную кнопку на боку голопроектора, позволяя полупрозрачной, вздрагивающей от помех в сигнале, мужской фигуре появиться из пустоты. — Доктор Локин. — Министр Бенико. Операция «Извлечение» прошла удачно. Гранд Канцлер сыграла нам на руку, а потому большинства проблем, которых мы опасались изначально, удалось избежать. Уже в который раз Сила не подвела ее. Склонив голову, Лана прячет облегченную улыбку, впрочем, почти сразу же возвращая своему лицу привычную сосредоточенность. — Сайфер и агент Шан? — Покинули Корусант в точности согласно оговоренному с вами плану. По моим подсчетам они должны достигнуть координат рандеву не позднее чем через трое стандартных суток. — Вам хватит этого времени для завершения приготовлений? Заминка в его голосе и зыбком полотне эмоций очевидна. Лана чувствует его внутренний конфликт так же ясно, как и свой собственный, но они до сих пор живы лишь потому, что умеют принимать сложные решения. — Доктор Локин, нам нужен запасной вариант на случай неудачи агента Шана. — Да, Министр, но я как и раньше вынужден напомнить вам о своих опасениях, касательно степени нашего контроля над распространением вируса. — Я уже приняла ваши замечания к сведению и сочла риск допустимым. Он не хуже нее понимает необходимость существования крайней меры. На кону — судьба не только Империи, но и всей Галактики. То, что игнорирует Сареш. То, что не имеют права игнорировать они. Иногда предупреждающий удар становится единственным выходом и Сопротивление должно быть готово к этому. — Приготовления будут завершены. — голос старого агента непривычно холоден и сух. Сейчас он даже не пытается держать неизменную марку дружелюбия, прекрасно зная, что Лана видит его насквозь в прямом и переносном смыслах. — Вам нужно будет лишь отдать приказ. — Спасибо, Доктор. Я верю, что Сила будет на нашей стороне, и для ликвидации нынешнего кризиса хватит вмешательства агента Шана. Когда голозвонок заканчивается, Лана подходит к смотровому окну и вновь закрывает глаза, сквозь бесконечное, холодное пространство космоса касаясь тех, кого на Риши, Явине и Зиосте звала своими союзниками. Их связь до сих пор крепка. Их совершенно разные точки зрения вновь объединены общей целью. Их унисон впервые за долгое время дает Лане надежду, превращая Закуул из непобедимого врага в еще одну преграду. Вскорости Дарт Нокс будет освобождена. Вскорости они наконец-то смогут перестать скрываться в тенях, вместо бегства выбирая бой. Но все это пока лишь слабое эхо грядущего в Силе. Лана прерывает свою медитацию и касается закрепленного на запястье комлинка. — Шара, пожалуйста, начните расчет нового прыжка.