Часть 1
29 марта 2016 г. в 18:40
Когда Диана Аллерс просит его рассказать о Габриэлле Дэниелс для нового сегмента, посвященного погибшим членам экипажа Нормандии, Кеннет вываливает на нее целый ворох информации.
… о том, что Гэбби любила классическую музыку и ненавидела поп.
… о том, что в наследство от дочери ее родителям достался лабрадор, трогательно названный «Пушистиком».
… о том, что, в отличии от некоторых, она была одной из самых прилежных в их классе, за все время обучения пропустив всего две лекции (да и те по его вине!).
… о том, что когда Кену били морду после очередного спора из-за Шепарда и произошедшего на Цитадели, именно Гэбби встала между ним и кулаками Ричардса, предложив последнему «ebatʼsya lesom».
… о том, что материться по-русски ее научил еще на Перугии младший техник Иванов.
… о том, что она до самого конца отказывалась покидать инженерный отсек, надеясь выжать из двигателя последние, нужные для отрыва от корабля Коллекционеров сотые доли процента.
… о том, что она была в соседней с ним капсуле, заставляя его беспомощно наблюдать за тем, как ее перемалывает в жидкую биомассу.
Диана Аллерс вежливо кивает и что-то помечает в своем инструметроне, однако Кеннет подозревает, что большая часть сказанного им так и не попадет в эфир. Возможно, это и к лучшему. Все равно все самое яркое о Гэбби он хранит подальше от чужих глаз.
… то, что когда она пила кофе по утрам, то неизменно забавно морщилась и обзывала его отравой.
… то, что в день знакомства с ее родителями Гэбби постоянно поправляла топорщащийся воротник его рубашки, ворча под нос о неисправимости мальчишек.
… то, что когда они тайком занимались сексом в ее старой, обвешанной типичными тинейджерскими постерами комнате, она постоянно испуганно накрывала его рот рукой, боясь разбудить мать.
… то, что пока его держали на Земле вместе с остальной командой Нормандии, Кен лично вручил похоронку Гэбби ее отцу, а потом еще долго потирал синяк на скуле, вместе с болью вспоминая выплюнутое в лицо «Ты должен был уберечь ее!»
… то, что он больше не хотел быть просто «друзьями с привилегиями», дразня ее сальными шутками о ком угодно, только не о ней.
То, что Гэбби так и не узнала об этом.