Я часть тебя (I'm Part of All the Things You Are)

Destiny’s Child “Emotion” I’m there at your side, Я с тобой. I’m part of all the things you are Я часть тебя. But you’ve got a part of someone else Но у тебя есть частичка кого-то другого. You’ve got to find your shining star. Ты хочешь найти свою звезду. Нийота Ухура хорошо знала людей и гордилась этим. Этот дар был у неё всю жизнь. Именно благодаря ему она являлась не только отличной связисткой, но и первоклассным специалистом по всем видам коммуникаций. Ей нравилось изучать мотивации и скрытые желания других людей. Она знала, когда её соседка нарушала своё обещание не водить парней в их комнату. Она знала, как зарекомендовать себя преподавателям и заставить их уважать её и ценить. Она гордилась тем, что из всех жителей галактики она была единственной, кто так хорошо понимал Спока. Пусть даже до сих пор Нийота не совсем понимала, как ей это удалось, но она знала, что её мнение для него очень важно. Она сделала его счастливым, заставила его глаза сиять, заставила, наконец, показать те эмоции, что он так долго скрывал. Она любила его и знала, что он любит её. После гибели Вулкана она смогла утешить его. Она была сильной, как он и просил, потому что им всем нужна была ясная голова и немного логики, чтобы выстоять. Но, к сожалению, был один человек, которого она не понимала вовсе. С того самого момента, как Джеймс Т. Кирк подсел к ней в баре, Ухура думала, что сразу раскусила его. Один из местных любителей баров, где он подсаживается к приезжим и вешает им лапшу на уши, лишь бы развести на секс. Однако она была удивлена тем, что Кирк не только знал, что такое ксенолингвистика, но и тем, как он ответил ей, словно не просто запомнил предложение, чтобы подцепить студенток Академии Звёздного Флота. Он произнёс определение так, будто зачитывал его из книжки. Разумеется, уже спустя две секунды, после того как он ввязался в драку, она решила, что больше никогда его не увидит, а он просто мог случайно много знать о её специальности. И вот представьте её удивление, когда Джим Кирк заявился на шаттл, отправляющийся в Академию, и снова принялся гадать её имя. Несмотря на некоторые признаки интеллекта, она решила, что он не продвинется в учёбе настолько, чтобы иметь возможность и дальше общаться с ней. Три года спустя она снова увидела его, на этот раз прячущимся под кроватью её соседки. Это её совсем не удивило. Но прийти на тест Кобаяши Мару и увидеть его в капитанском кресле было поистине странно. Она едва сдерживала гнев и профессиональное негодование. О чём вообще думали во Флоте, когда позволили этому идиоту пройти Кобаяши Мару? Все эмоции приходилось держать под контролем, потому что в этом и была цель испытания, к тому же она знала, что Спок находится в контрольной комнате. И если в её голосе была нотка самодовольства, когда она ответила этому придурку, что ситуация безнадёжна, то только потому, что знала: этот тест нельзя пройти. Он прошёл. Она была на дисциплинарном слушании и слышала, как он потребовал увидеть своего обвинителя. Когда Спок поднялся, такой безупречный и идеальный, она почти перестала дышать. Ей хотелось закричать, чтобы все узнали, что Спок принадлежит ей, но нельзя. Впрочем, почти нескрываемое презрение и ненависть между ними успокоили её. Даже если никто больше не знал, что они со Споком начали встречаться, стало предельно ясно, что они оба были одного мнения о Джиме Кирке. Уже после гибели Вулкана Кирк, тайком пробравшийся на Энтерпрайз вместо того, чтобы, как она, заслужить это право, бросил вызов Споку и спровоцировал в команде мятеж. Только она, видя какие усилия прилагает Спок, чтобы сохранить контроль, могла по-настоящему понять всю глубину поступка Кирка. Когда он вернулся и стал оскорблять Спока, она могла лишь в ужасе наблюдать за развернувшейся дракой и тем, как Спок почти задушил Кирка, прижав того к панели управления. Она знала, что могла остановить его, но какая-то часть её всё ещё была немного обозлена и шокирована происходящим. Уходя с мостика Спок молча посмотрел на неё, без слов говоря ей, что он хочет побыть один. Она была так зла на Кирка, теперь уже капитана, что даже не пыталась убрать яд из голоса. – Надеюсь, вы знаете, что делаете, капитан. Она думала, что он либо проигнорирует её слова, либо поведёт себя как раньше во время теста, нагло и высокомерно, словно, будучи абсолютно уверенным в себе и своём месте во Вселенной. Вместо этого он лишь бросил на неё косой взгляд, говорящий о внутренней неуверенности. – Я тоже. Позже Спок снова появился на мостике, и она сжала кулаки, еле сдерживая желание подойти и обнять его. Видя, как он собирается высадиться на Нераду, самоубийство чистой воды, она решила послать к чертям правила и их секретность и поцеловала его, хоть и знала, что Кирк на них смотрит. Сидя за своей консолью и следя за сигналом Спока, она не могла сдержать улыбки от мысли о том, что ей удалось шокировать великого Джима Кирка. Он спас корабль и защитил Спока, что поразило её ещё больше. А потом, когда был назначен капитаном, всеми правдами и неправдами требовал себе Спока в качестве старшего помощника. Может, он и заслужил капельку её уважения, но вне мостика, где он был капитан Джеймс Т. Кирк, Джим из Айовы ей не нравился. Она решила остаться на Энтерпрайз, что было логичным поступком для её карьеры, и радовалась тому, что Спок был принят под командование Кирка. Когда Спок сказал, что он собирается поступить логично и отправиться на Новый Вулкан, у неё не было права оспаривать его решение, хоть это и было больно. Прежде чем расстаться, она поцеловала его и сказала, что если он передумает, то она будет рядом. Когда Спок поднялся на мостик за пару минут до старта, она была уверена, что это знак. Знак, что он согласился служить с капитаном, которого едва терпел, лишь бы быть рядом с ней. Первые несколько месяцев всё было замечательно. Их отношения были такими же прочными, идеальными, как и всегда, и это было лучше всего, что она знала раньше. То, что они редко целовались, делало каждое прикосновение губ ещё слаще и более ценным. Джим Кирк всё ещё оставался занозой в заднице, вне службы обращаясь к ней по имени и поддразнивая её отношения со Споком. Но она была счастлива. Всё началось в столовой, когда она обедала с другими офицерами. Спок был занят в лаборатории, один из его опытов с дилитиевыми кристаллами находился в финальной фазе. – Мы должны устроить Споку вечеринку! – заговорщическим голосом объявил Кирк, с энтузиазмом размахивая вилкой. – Вулканцы не празднуют дни рождения, – тут же ответила Ухура. Спок, несмотря на некоторые эмоциональные проявления, был равнодушен к своему дню рождения, поэтому Ухура всегда отмечала этот день, будучи более внимательной к нему. – Да, я знаю, но чем это плохо? – сказал Кирк, широко размахивая руками, одна из которых всё ещё держала вилку. – Одна из комнат отдыха вполне подошла бы, а присутствовать могут только те, с кем он работает. – Добавил Сулу. – Хм, если он не любит праздники, то как мы можем знать, что он не сделает своё выражение я-совсем-не-злюсь-на-весь-белый-свет и не испортит вечеринку? – спросил МакКой. Вот он всегда нравился Ухуре, даже несмотря на близкую дружбу с Кирком. По крайней мере, он мог хорошо видеть его блажь. – Ну, давайте, поддержите меня уже. Мы повесим пару растяжек, сделаем ему морковный пирог, поставим играть вулканскую музыку. Скотти лишь фыркнул. – Если ты о той, что он всегда играет на арфе, то нам нужно будет больше скотча, только чтобы не уснуть. – Он прекрасный музыкант, а эта музыка приятна не только Вулканцам, – ответила Ухура, стараясь держать свой голос тихим и ровным. Джим лишь усмехнулся, но Скотти пошёл на попятную. – Да без обид, мила’ барышня. Это очень красивая, но совсем не праздничная музыка. Вроде как играть Моцарта в пабе после футбольного матча. – Это будет потрясающая вечеринка. Когда ещё мы сможем показать, как мы любим нашего старшего помощника, особенно, учитывая, сколько раз он спасал наши задницы? – Джим уже откровенно ныл. – Ты имеешь в виду себя? – фыркнул МакКой, получив ещё одно очко в свою пользу. – Ой, да ладно тебе, сколько раз его ум спасал корабль, а вулканская анатомия позволяла спасти нас, когда мы были уже в отключке? Меньшее, что мы можем сделать, так это немного повеселиться, отпраздновав день его появления на свет. –Хорошо, я в деле. – Согласился МакКой, но тут же предостерегающе поднял руку. – Но если он снова начнёт тебя душить, то на этот раз никто не станет ему мешать. Ухура с ним была полностью согласна. * Она сразу отказалась вести Спока на вечеринку. Вместо этого, она, как и ещё шестьдесят гостей, приглашённых на этот «маленький праздник», ждала в тёмном конференц-зале, куда его позвали под предлогом срочного сбора. Внезапно зажёгся свет, и все закричали «СЮРПРИЗ!», подбрасывая жмени конфетти над головами. Ухура посмотрела на абсолютно бесстрастное лицо Спока, его идеально уложенные волосы, украшенные теперь застрявшими в них блестками, и тут же захотела слиться с ближайшей стеной. Кирк вышел вперёд и легко обхватил Спока за плечи. Девушка не могла не нахмуриться, зная, что Вулканцу не нравится подобный контакт. Но, видимо, он всё ещё находился в шоке от происходящего, потому и не сбросил руку Кирка, а лишь повернул голову, чтобы взглянуть в его улыбающееся лицо. * – С Днём рождения, Спок, – сказал капитан, взмахом руки указывая на зал, украшением которого он сам и занимался. Торт Спока был изготовлен в виде Вулкана, с горящими свечками на верхушках гор. Она еле сдержала желание спрятать лицо в руках прямо на глазах у всех. Прекрасная мысль: отпраздновать день рождения, напомнив имениннику о понесённой утрате. Спок посмотрел на торт, и она увидела тень какой-то эмоции, мелькнувшей в его глазах. Она злобно зыркнула на Кирка. Вот идиот. * – В этом не было никакой необходимости, поскольку Вулканцы не празднуют дней рождения. Более того, горящие свечки – пожароопасны. Все засмеялись, но Ухура лишь ещё больше напряглась. Спок не шутил. – Необходимость совершенно точно есть, потому что мы абсолютно логично хотели показать тебе, как мы ценим всё то, что ты сделал на благо корабля, и напомнить тебе о твоём сумасшедшем решении провести пять лет на корабле вместе с нами, людьми. Что касается свечек, то уж если мы пережили чёртовых трибблов, то пара свечек – это ерунда. Всем внимание, запевай! Мало что может сравниться с той неловкостью, которую испытываешь, когда поёшь «С Днём рождения!» тому, кто выглядит точь-в-точь как статуя. Однако постепенно все присоединились к хору, вдохновлённые громким голосом Кирка и его руками, машущими наподобие дирижёра. Капитан подвёл Спока ближе к торту. – Загадай желание, – сказал он. Спок приподнял бровь. – Вулканцы не загадывают желания, это нелогично. Кроме того, почему я должен поверить, что что бы я ни загадал над восковыми свечами, действительно исполнится? – Спок, это одна из тех человеческих глупостей, о которых мы говорили. Если хочешь, можешь просто сконцентрироваться на том, чтобы свечки не стали причиной пожара. Ну, давай же, чем может навредить одно маленькое желание? Спок замер на мгновение, а затем задул свечи. Все зааплодировали, а Джим дал сигнал включить музыку. Грянул оркестр, и она узнала некоторые вулканские инструменты. – Тебе нравится музыка? – прокричал Кирк, когда люди начали танцевать вокруг них. – Это земной оркестр, играющий на вулканских инструментах. Что-то типа Транс-Сибирского оркестра конца двадцатого начала двадцать первого века. Это что, ещё одна попытка поиздеваться над происхождением Спока? Удивительно, что Спок ещё не бросил Кирка лицом в торт за эту неполиткорректность. – Хоть я с ней и не знаком, я нахожу её вполне приемлемой. Ухура подошла к ним и скрестила на груди руки. Кирк заметил её первым. – Нийота! Твой мужчина заслуживает праздничного поцелуя, этот вечер стоит того, чтобы всё было правильно. – Не все выбирают публичные проявления привязанности в качестве своего modus operandi, – возразила она, легко касаясь руки Спока. Он перевёл взгляд на неё, и она была рада заметить, что выражение его глаз стало заметно теплее. – Так значит мне никогда не увидеть секс на публике с вами двумя в главных ролях? – протянул Кирк. Спок резко развернулся и пригвоздил его своим взглядом. Ухура нахмурилась: «Боже, неужели этот парень никак не может понять, что Вулканцы не шутят?» В ответ на немигающий взгляд Спока, тот лишь поднял руки, сдаваясь. – Я просто пошутил. Зазвучала медленный танец, и Спок снова развернулся лицом к Ухуре. – Если ты не против воспользоваться данной возможностью, то я приглашаю тебя на танец. В глубине души Ухура ликовала. Спок никогда не проявлял внимания первым, и за это она почти могла простить всю нелепость этой вечеринки, особенно, если это позволило ему настолько расслабиться, чтобы самому предложить танцевать. Они танцевали несколько минут, её грация и его точные движения идеально дополняли друг друга, пока Кирк снова не разрушил этот прекрасный миг. – Не возражаешь, если я украду твоего бойфренда на пару секунд? – спросил он, стоя за её левым плечом. Она кивнула Споку, давая понять, что всё хорошо. Они отошли в конец зала. Не то чтобы она специально подслушивала, ничего такого, просто её подруга Ненси, из инженерного отсека, была как раз неподалёку, а то, что Спок и Джим обсуждали, выглядело довольно важным. Скрытая толпой, она смогла подойти достаточно близко, чтобы услышать конец разговора. –… и если она тебе не нравится, то ты не обязан её хранить или… Она посмотрела в зазор между двумя девушками и увидела, что Кирк протянул Споку рамку с фотографией. Спок молча смотрел на неё. Ухура при всём желании так и не смогла понять, что он при этом чувствовал. И чувствовал ли вообще. Кирк всё ещё мямлил. – Я позвонил матери, и она сделала пару звонков, и у семьи твоей мамы была эта фотография. Они сказали мне, что ей на этой фотографии столько же, сколько тебе сейчас. – Джим, – тихо произнёс Спок. Кирк замолчал, выглядя так же взволновано, как и тогда, когда первый раз сел в капитанское кресло, будучи не уверенным, знает ли он, что нужно делать. – Это более чем приемлемо. Спасибо. Позже, Ухура увидела рамку, стоящую рядом с кроватью Спока. На ней был запечатлён каток и Аманда в зимнем пальто, подмигивающая и машущая в камеру рукой. И только разглядывая этот снимок, она впервые задумалась – может, Спок не праздновал дни рождения, потому что ему никогда не разрешали это делать. * Две недели спустя на корабль обрушилась катастрофа. Они были атакованы клингонскими оппозиционерами, и их щиты упали до двадцати процентов. Бомбардировка остановилась, только когда на корабль поступил вызов от главного хищника. – Мы остановим атаку, если вы согласитесь сдаться, – объявил капитан Клингонов, его лицо заполняло весь экран. Ухура надеялась, что Кирк не станет делать ничего импульсивного и необдуманного, ведь все знали, что он ненавидит Клингонов. Но, вместо этого, он лишь посмотрел на Спока, затем снова перевёл взгляд на экран. – Каковы ваши условия? Она тихо выдохнула от накатившего облегчения. По крайней мере, он знал, что когда на кону столько жизней, то гордостью можно и поступиться. Но её облегчение долго не продлилось, ровно до того момента, пока она не услышала выставленные Клингонами требования. – Всё, что нам нужно, так это ваш старший помощник в обмен на корабль. – Блять, да ни за что. – Весь профессионализм Кирка тут же испарился. Клингон жёстко улыбнулся. – Одна жизнь в обмен на четыреста с лишним. – Зачем он вам? – Давайте скажем так, есть те, кто бы очень хотел заиметь себе именно этого Вулканца, кто-то, кто хорошо знал Неро и неплохо знаком с разведкой Звёздного Флота. – Вы хотите сказать, что Ромуланцы заплатили вам за Спока? Что Клингоны теперь на побегушках у другой империи? Клингон тут же ощетинился и крикнул что-то капитану на родном языке. Что её удивило ещё больше, так это Кирк, ответивший ему на том же языке, и что бы он ни произнёс, это только ещё больше разозлило Клингона. – Капитан, наиболее логичным действием для меня было бы пойти с ними, – сказал Спок. – Можете дать нам минутку поболтать вдвоём? – спросил Кирк, обратившись к экрану и даже не взглянув на Спока. – У вас пять минут, а затем мы продолжим штурм, – ответили ему, а затем экран погас. – Следуй за мной, – приказал Кирк Споку. Они оба вошли в турболифт. Учитывая, что времени у них немного, Ухура решила, что говорить они будут прямо там. Она незаметно открыла канал связи с лифтом и настроила передачу так, чтобы только она могла слышать их разговор. – Этого не будет, Спок. Я приказываю тебе остаться! – Это кричал Кирк. – В таком случае, этот приказ обернётся полным разрушением корабля. – Спок, они будут пытать тебя, будут делать всё, чтобы получить нужные сведения. – Я осознаю степень опасности, капитан. Но я также должен напомнить вам, что, как и вы, прошёл соответствующую подготовку касательно того, как действовать в таких ситуациях. – Я не могу потерять тебя, Спок. – сказал Кирк, и Ухура была поражена тем, сколько эмоций было в его голосе. И ещё больше её удивил тихий ответ Спока. – Джим, мои действия спасут всех нас. – Мы не можем просто так поверить Клингонам, Спок. Они наверняка убьют нас в любом случае. – Это похоже на игру в шахматы, только в данном случае мы не игроки, а лишь фигуры на доске, – ответил Спок, и они оба замолчали. Ухура раньше не знала, что они постоянно играли в шахматы, и теперь, помимо отчаянья ситуации, она была расстроена тем, что Спок не счёл нужным сказать ей об этом. – Да, как шахматы… до той поры, пока это не станет не шахматами, – медленно произнёс Кирк, явно окрылённый новой идеей. Турболифт снова пришёл в движение, и мгновением позже капитан уже стоял рядом с ней. – Ухура, мне нужно, чтобы ты отправила сообщение в Звёздный Флот, и убедись, чтобы оно прозвучало на всех каналах. – Да, сэр, – ответила она, нерешительной рукой открывая доступ к необходимым каналам. – Говорит капитан Джеймс Т. Кирк на борту ЮСС Энтерпрайз. Клингонские судна окружили наш корабль и под угрозой атаки требуют передать им старшего помощника Спока. Моё командное решение – отказать им, потому что мы желаем принять атаку Клингонов и активировать корбомитовую установку, которая уничтожит не только Энтерпрайз, но и всю материю в радиусе двухсот тысяч километров, создав мёртвую зону не меньше, чем на четыреста лет. Они подождали пару секунд, а затем Чехов восторженно крутанулся в кресле. – Клингонские корабли улетают отсюда на варп-скорости, кептин! Все в немом восхищении посмотрели на Кирка. Тот довольно скрестил руки на груди и повернулся к Споку. – Я поменял игру на покер. Давайте убираться отсюда, пока они не решили проверить наш блеф. * Она смотрела, как с каждой последующей опасной миссией Спок и Кирк лучше узнают друг друга. Не то, чтобы это сильно бросалось в глаза, но вскоре стало нормальным явлением видеть их, идущих бок о бок по коридорам корабля и обсуждающих самые разнообразные вопросы. Она бы и не обратила на это внимания, но Спок постепенно начал отдаляться от неё. Она никогда раньше не думала, что будет ревновать к Джиму Кирку, но получалось именно так. Во время увольнительной у неё появилась возможность побыть со Споком наедине. О бунтарском духе Кирка лучше всего свидетельствовал тот факт, что одной из немногих обязанностей, которыми он не пренебрегал, было составление графика увольнительных. Они были на Андории, и Спок пригласил её в знаменитый андорианский амфитеатр. Она надела своё лучшее платье, и была приятно удивлена, когда при встрече он протянул ей руку в перчатке. Она коснулась двух его пальцев своими, а затем опустила руку и наклонилась, чтобы мягко поцеловать. Его губы были менее податливы, чем обычно, но она списала это на нахождение на публике. Она улыбнулась ему и плотнее запахнула пальто, когда они вошли внутрь и заняли свои места. Когда погас свет, и началась вступительная ария, она услышала, как кто-то возится в темноте, кто-то кто опоздал и пытался пройти к своему месту. Недовольные зрители, по большей части Андорианцы, раздражённо дёргали антеннами. Незнакомец, за неимением лучшего слова, упал прямо на её колени. – Прошу прощения? – прошипела она. – Да я и не возражаю, – протянул Кирк, и в ответ она ударила его по голени. – АУЧ! – вскрикнул он, заработав несколько просьб быть потише. – Что ты тут делаешь? – А кто, как ты думаешь, достал билеты? Как оказалось, мы с тобой оба любим андорианскую оперу. – Ну да, конечно, – ответила она, добавив каплю яда в голос. Кирк наконец-то приземлился в свободное кресло рядом со Споком, и перегнулся через него, чтобы ответить. – Ладно, скажу, это была его очередь выбирать место. – Выбирать место? – непонимающе спросила она у Спока. – Поскольку капитан настаивает на моём посещении социальных заведений, таких как бары, ночные клубы, а в одном особенно запоминающемся случае, телларитскую свадьбу, я подумал, что будет логично, посетить также те культурные мероприятия, которые выберу я. – Ну, в данном случае, всё не так плохо, Спок. Что я пропустил? – Поющая женщина замужем за известным военным командиром и отказывается сражаться на его стороне. Если ты вспомнишь, что андорианское общество по своему характеру милитаристическое, то ты поймёшь, что её отказ также значит… Ему пришлось объяснять Кирку почти всю постановку. Ухуру это жутко разозлило, но Спок, казалось, был даже рад объяснять капитану каждую мелочь. Однако это, скорее, было проявлением его врождённого таланта педагога и любви к просвещению. Но что ей не понравилось больше всего, так это тот факт, что Спок не удосужился заранее сообщить ей о том, что Кирк тоже будет с ними. Позже, когда они стояли рядом с её каютой, она сказала ему об этом. – Мне следует извиниться, я не знал, что этот вечер был запланирован только для двоих, – с искренним сожалением ответил Спок. Она его простила, но про себя решила в следующий раз сначала убедится в том, что их свидание будет без посторонних. * В первый раз они посетили вулканскую колонию уже на первом году их миссии. Они не пробыли там долго, но всё то время Спок провёл рядом с ней, что очень радовало. Он даже познакомил её со своим отцом. Не как свою девушку, но ведь Вулканцы не вступали в отношения, если только не были уже обручены или планировали брак, поэтому подобное представление было нелогично. Кирк, к счастью, пропадал где-то ещё, скорее всего, с тем пожилым Вулканцем, их со Споком общим знакомым, которого они почти никогда не упоминали. В последний день Кирк пришёл в дом Сарека, где и оставался Спок. Ухура сказала ему, что после обеда она уйдёт встретиться с подругами, но когда пришла сухая послеполуденная жара, с которой не могли справиться даже те гипо, что прислал им МакКой, она решила вернуться домой пораньше. Спок имел слабость к фонтанам, поэтому она сразу направилась в сад. Когда она подошла достаточно близко, чтобы хорошо видеть высокий каменный фонтан, она заметила сидящую на его краю пару. Они разговаривали, но она находилась слишком далеко, чтобы разобрать слова. Затем, к её абсолютному шоку, Кирк поднял руку Спока и провёл двумя пальцами по ладони. Она почувствовала облегчение, когда, мгновение спустя, Спок выдернул свою руку и оставил взволнованного и выглядящего почти виноватым Кирка сидеть возле фонтана. Только услышав хлопок двери, она почувствовала гнев, слишком занятая размышлением над тем, почему её первой реакцией было облегчение, а не абсолютно оправданная злость. Она знала, что это плохая идея, но, будучи слишком ослеплённой бушующей внутри яростью, всё равно подошла к фонтану. Кирк тут же встал, его лицо стало бесстрастным. – Что, чёрт возьми, это было? – спросила она, переходя сразу к делу. – О, привет, Ухура. Рад, что ты пораньше вернулась к подслушиванию за другими. – Я только что пришла, я не подслушивала. Ты что, не знал, что то, что ты сейчас сделал – это вулканский поцелуй? Она ожидала отрицаний, ждала, что он скажет, что ничего не знал, правда это или нет. Но она не ожидала, что он сощурит глаза и поднимет подбородок. – Знал. Она ударила его по щеке. Позабавленный – вот же сволочь – он приложил ладонь к лицу и усмехнулся, назло ей. – Поверить не могу, – прошипела она, подходя к нему ближе. – Меня не волнует, что ты капитан. Если ты прямо сейчас не объяснишь мне, что за игру затеял, я лично позабочусь о том, чтобы твои яйца тебе больше не понадобились. – Как будто ты мне поверишь. Кроме того, я не знал, что это был поцелуй, до того, как он практически моментально испарился. Я просто видел, как это делают другие Вулканцы. Она уставилась на него, не зная, верить ли ему или сразу сказать, что это просто дерьмовое оправдание. – Даже для людей, это довольно странный жест со стороны друга. На этот раз виноватое выражение лица вернулось, хоть и в меньшей степени. У неё от удивления глаза на лоб полезли. – Он для тебя не просто друг, да? В его глазах мелькнула сталь. – Он для меня важен, это всё, что тебе нужно знать. – Я его девушка, у меня есть право знать точно. – Во-первых, у тебя есть право знать некоторые вещи о Споке, но у тебя, блять, нет никакого права допрашивать меня. Во-вторых, не надо мне вешать лапшу на уши про ваши отношения. Вы едва видитесь, и не надо меня в этом винить, потому что я успел заметить, что ты обращаешься с ним, как с Вулканцем. – Он и есть Вулканец. И ты не можешь просто так устраивать для него вечеринки, насильно тащить в бар, и уж точно у тебя нет никакого права так фамильярничать с ним и думать, что это нормально только потому, что ты так решил. – Он не Вулканец! – взревел он. – Он принадлежит обеим расам. И ему понравилась его вечеринка, как человеку, и он ненавидит бары, как Вулканец. Что касается фамильярности, так я уже сказал тебе, что это был мой промах, за который позже я извинюсь перед ним, не то чтобы это было твоё дело. Чего ты так распереживалась, Ухура? Если ты так уверена в себе и Споке, то почему тебя вообще волнует то, что я делаю? Ухура холодно посмотрела на него и просто развернулась, чтобы идти обратно в дом. – Не волнует, – бросила она через плечо. * Вот только это действительно беспокоило её, потому что теперь, когда она знала, что у Кирка были свои виды на её бойфренда, она стала ещё пристальнее наблюдать за ними. Когда они оба вернулись на службу, то вели себя так, словно ничего не произошло. Кирк вёл себя как обычный выскочка и грубиян, а Спок был нейтрален и честен в ответ. Это должно было её успокоить, однако вместо этого, она стала лишь ещё подозрительней. И самое худшее, так это то, что это разъедало её изнутри, но она не могла этим поделиться с кем-нибудь из подруг, потому что это касалось капитана и старшего помощника, и даже самой возможности появления слухов было достаточно, чтобы она держала рот на замке. Но однажды доктор МакКой поднялся на мостик, чтобы наорать на Спока и Кирка из-за совместного командного решения, с которым он был не согласен и гордо удалиться, недовольно ворча себе под нос. На следующий день она увидела его в рекреационной. Когда она подошла к нему, он как раз закончил партию в картах, и они вместе прошлись по коридорам, пока она рассказывала ему о поведении Спока и о том, как Кирк с ним обращался. Она умолчала о той конфронтации в саду, не зная, как он на это отреагирует, учитывая, что Кирк – его лучший друг. Она была удивлена тем, насколько легко оказалось разговаривать с МакКоем, кто производил впечатление самого эмоционально нестабильного и закрытого человека на корабле. Наконец, он остановился и прислонился к стене. – Звучит так, будто они неплохо ладят друг с другом. Мы со Споком не ладим вообще, потому что он весь такой уравновешенный, а я говорю, что это полная чепуха. Но Джим просто... читает его как открытую книгу, поэтому так и получается. – Тогда почему они всё время ругаются? – Готов поспорить, это потому, что у него это получается даже слишком хорошо. Одно дело, знать, что чувствует Спок, опираясь на то, насколько высоко он поднял бровь, но совершенно другое знать то, что этот ненормальный Вулканец ещё сам о себе не знает. Но ведь ты, должно быть, и сама его прекрасно понимаешь. Она кивнула в ответ, но в голове у неё была совершенно другая мысль: «Нет, я совсем не понимаю, что он чувствует». * Спок странно себя вёл. Вчера он прямо-таки наорал на неё, и весь день был нервным, раздражительным. А когда она попыталась спросить, что случилось, он не стал ничего объяснять. Потом он отправил запрос на увольнительную на Новый Вулкан, который Кирк, тоже нервный и взволнованный, сразу же одобрил. В конце концов, решив действовать прямо, она, не дожидаясь приглашения, пришла к нему в каюту и потребовала рассказать, что происходит. То, что он сказал, стало для неё шоком. – Я полагаю, нам нужно завершить наши отношения. – Но… Спок, почему? – У меня есть свои личные причины. Не надо всё усложнять. – Нет, эти причины не только твои, они касаются и меня тоже. У меня есть право на полноценное объяснение. Он не смотрел ей в глаза, это заставило её быть ещё настойчивей. – Действительно, ты этого заслуживаешь. Это вопрос биологии. Когда он объяснил ей, что такое пон фарр, она немного успокоилась и прониклась пониманием. Разумеется, теперь его реакция была легко объяснима. Он чувствовал все те эмоции и чувства, которые подавлял в себе годами, и не был уверен, что её преданность входит в категорию «Пока смерть не разлучит нас». – Спок, я согласна заключить между нами узы. Я никогда тебе этого не говорила, но это правда. – Я не могу этого сделать, – печально сказал он. – Почему? Потому что я не Вулканка? Но твоя мать тоже не Вулканка. – Я прекрасно осведомлён о том, к какому виду относится моя мать, лейтенант Ухура, – ответил он, и его ледяной голос заставил её отшатнуться. Он нахмурился. – Мне жаль, Нийота. Я желаю всем своим существом заключить с тобой узы. Но если я хочу побороть предательство моего тела, то я должен связать себя с Вулканкой. – Предательство? Если тебя не беспокоит твоя человечность, то почему ты называешь это предательством? – Я не считаю предательством тебя, – в его глазах она видела неприкрытую боль. Она слышала его слова, но не могла понять их значение. Он отвернулся от неё и перевёл взгляд на стену, словно больше не мог заставить себя смотреть ей в глаза. Понимание обрушилось на неё, как ледяная волна. – Ты желаешь кого-то другого. – Нийота, я желаю заключить с тобой узы, и это чистая правда, – произнёс он, всё ещё стоя к ней спиной. – Но не можешь, потому что хочешь другого. – Это было бы неправильно, учитывая то, что я чувствую. Моё поведение не рационально. Я не могу принять правильное решение, когда меня разрывает на три части между тем, что диктует мне логика, долгом перед моим народом и тем, что я чувствую. Я горю, Нийота. Мои глаза – пылают. Моё сердце – пылает. Ты должна понять, что мне необходимо поступить так, как меня учили предки, потому что только чистокровный сможет избавить меня от той моей части, которую я не могу контролировать. – Но ведь решение быть со мной не было основано на эмоциях. Ты хочешь связать нас из-за твоей матери и потому, что это безопасный выбор, даже если и совсем вулканский. Но ты хочешь Кирка, хоть и не позволяешь себе его желать. – Когда она произнесла это имя, он вздрогнул. Видимо, не рассчитывал, что она правильно сложит два и два. – Ну, так ступай. Женись на Вулканке, и делай то, что умеешь лучше всего. Лги себе и окружающим, так же как ты лгал мне. Он обернулся. – Я не лгал, когда говорил, что ты мне дорога. Я не лгал тебе о том, как ты важна для меня. – Ты лгал себе, в первую очередь. Может я и важна для тебя, но я не на первом месте. Так ступай к нему. Я не стану тебя ненавидеть всю свою жизнь, только некоторое время. Любовь – забавная штука. Ты хочешь выцарапать ему глаза, но отпускаешь его и убеждаешь уйти к другому. – Я не могу этого сделать. Мой разум замутнён, и принимать сейчас настолько важное решение невозможно. Узы могут быть разорваны; брак с другим Вулканцем не обязательно должен быть окончательным решением. – Тот факт, что ты теперь знаешь о своих чувствах, не значит, что они исчезнут. И если ты думаешь, что я прощу тебя и приму обратно, то ты ошибаешься. Мне нужен ты целиком, а не только то, что ты хочешь или можешь мне дать. Любить – значит отдавать всего себя, даже если это тебе больно. Она вышла из комнаты. На обратном пути она встретила Кирка. Впервые за всё время она отказалась от конфронтации. * Они прибыли на Новый Вулкан, но к тому времени стало ясно, что лихорадка уже прошла. Она осталась на корабле, потому что никогда не чувствовала себя особо комфортно в колонии. В этот раз МакКой сам нашёл её, в каюте Спока, без приглашения. Он, наверное, всё уже знал про Кирка и Спока. Она смотрела на фотографию, которую капитан подарил Споку. Дорожки слёз ещё не успели высохнуть на её лице. МакКой положил руку на её плечо. – В конце концов, ты можешь сказать, что ты боролась. Мой развод не был моей идеей. Я пытался сделать всё, чтобы она осталась, а она буквально забрала себе всю чёртову планету. Она едва могла говорить, проведя в тишине несколько часов, но заставила себя выдавить: – Как ты смог это пережить? Он усмехнулся. – Я пошёл наперекор всему тому, чего от меня ожидали. Записался в Звёздный Флот и приговорил себя к нескольким годам в космосе. Я всё ещё не доверяю этому вакууму, полному смерти, но у меня есть свой долг, друзья, и теперь то время стало просто плохим воспоминанием. Он ушёл. Несколько дней она думала над тем, что он сказал. Новости об их разрыве и слухи об отношениях между капитаном и старшим помощником разлетелись по всему кораблю, и когда они появились на мостике все втроём, то от возникшего напряжения все затихли и настороженно подняли головы. Она обвела взглядом всех присутствующих, отметив бесстрастное лицо Спока, привыкшего скрывать свои эмоции, и прямой, упрямый взгляд Кирка, и удивила всех, поступив абсолютно противоположно тому, чего от неё ждали. – Надеюсь, ваша поездка была успешной, капитан.