Фотографии

Тино завернулся в одеяло, намереваясь хорошенько выспаться. День был трудным - возникли какие-то проблемы и вопросы с территорией, так что ему пришлось ехать через всю страну. У него ужасно гудели ноги, когда он приехал, и он даже помнил, как упал на Шве, когда пришёл домой. Впрочем, он его сразу же подхватил на руки, невыносимо смущая. И почему он умудрялся краснеть именно в тот момент, когда этот странный страшнейший человек находился рядом с ним? Признаться, Тино ужасно боялся его. Он ведь всего-то мальчишка, по человеческим меркам - лет пятнадцать-семнадцать, не больше, а он... Мужественный, сильный. Викинг - так и просилось, при упоминании о нём. Да, именно так. Мужественный, сильный викинг, безумно смущающий своими объятиями Тино во сне и едва проскальзывающим у него в речи "ж'на" в его адрес. Ну вот какая он Бервальду жена, а? Если только до ужаса запуганная и прикованная за запястья к батарее, избиваемая и насилуемая каждый день - таким представлял себе будущее финна в роли его жены, а точнее - как он думал, это случилось бы, если бы они объединились. Нет, серьёзно, Тино был слишком хрупок для такого-то сильного медведя, как швед. Худые донельзя плечи, проступающие рёбра - для своих лет он был очень худ, и ужасно стеснялся этого, но ничего не мог поделать с этим, к своему же сожалению. Вот что он может сделать, если тот самый швед захочет сделать с ним? Предельно ясно - ничего. Ладно. Мысли были слишком тяжелы для такого крошечного паренька, как он. Закрыв глаза, и на секунду подумав, что он в который раз засыпает с мыслями о шведе, Вайнямёйнен погрузился в сон. Утреннее солнце слишком сильно било в глаза, родного одеяла рядом не ощущалось, как и тела рядом с ним. И все что-то вопили... "Дания опять напился что ли?" - подумал было финн, открывая глаза. Первое, что он увидел, была огромная белая юбка. Что-то неприятно давило на рёбра, а ещё что-то явно было на руках, какая-то ткань... Осознав, что юбка - на нём, ровно как и корсет (вот что давило на рёбра!), а ещё на нём белые перчатки, Тино закричал, наконец полностью распахивая глаза. К его удивлению, у него ног стоял Норге, пытающийся натянуть на его ногу длинный белый чулок. - Ну наконец-то проснулся, а то я уж подумал, что твой муж накачал тебя какими-то наркотиками... - хмыкнул тот, поднимая голову. - М-муж? В каком смысле? - в голосе финна читался испуг. - К-ка-акой м-муж?! - Тише, успокойся и не кричи так. Видимо перенервничал... - он поднял его левую руку в воздух. - Смотри. У него на безымянном пальце красовалось кольцо. И, к сожалению финна - обручальное. - Н-но... кт-то... - Бервальд. Ты выходишь за Бервальда, а ваши государства вступают в состояние союза... - договорить ему не дали. Финн пронзительно закричал. - Не хочу, не-не-не, не хочу, не-ет, не заставите, что за бред, кому это н... м-м-м! Терпение Норге кончилось и он попросту заткнул несостоявшейся жёнушке рот рукой: - Я сказал - успокойся. Всё будет хорошо. - он помог ему подняться. - Пошли. Заиграла музыка, отдалённо похожая на свадебный марш, но финн его не слушал. Он пытался вырваться, убежать... но норвежец был ощутимо сильнее его. Так что, рыдая и спотыкаясь об длинное платье, невесту всё же дотащили до алтаря, ставя рядом со Шве и заставляя взять его за руки. - Согласен ли ты... "Нет-нет-нет-нет-нет!" Он совсем тихо прошептал: - Су-сан, н-не надо! Но швед, похоже, не услышал его. Бервальд коротко кивнул и тихо, с небольшой нежностью в голосе сказал: - Д'. На свой вопрос Тино отвечать не спешил. Он хотел закричать "Нет!", но слёзы попали в горло, заставляя закашляться. - Он согласен! - закричал из зала Дания. И почему-то его согласие приняли за согласие Тино. - Тогда, властью данной мне... - в голове у Тино проносилось только одно: "Нет-нет-нет-нет, не смей, нет!". Но его мир просто сомкнулся и буквально исчез, когда швед приблизился к нему и нежно поцеловал, смотря в глаза. Выхода уже не было. Не успев даже удивиться, почему всё произошло без росписей (как узнал позже - за него расписались), Тино ощутил, как его берут за руку и заставляют взять и надеть кольцо на палец шведа, а потом - как на его палец надевают второе кольцо, по финской традиции. "Хоть бы это был сон, окажись всё сном, прошу-прошу-прошу!" Но вот сон отчего-то заканчиваться не хотел, и Тино всё-таки заставили кинуть букет, хотя он уже находился в состоянии, граничащим с обмороком. Лицо его побелело, руки тряслись, голова буквально разрывалась на части, на губах проступила слюна, а слёзы не переставали катиться из глаз. Букет, кажется, поймал Ис - это он понял из криков про букет и про тупого исландца. Голова продолжала неистово гудеть, а гости тем временем высыпали в зал. Но последнее, что помнил финн перед тем, как грохнуться в обморок на руках у своего же мужа - как кто-то, кажется всё тот же Дания завопил что-то о исполнении супружеского долга этой ночью и как бухнула пробка открытого шампанского. Очнулся он на родной кровати, счастливо думая, что всё позади. Вот только... надежды его рассеялись, как только он увидел всё те же обручальные кольца на своём пальце. Повернувшись, он вздрогнул, и едва не закричал - рядом с ним лежал Шве. За окном темнело. Значит, он пролежал так до вечера? А может швед его уже успел изнасиловать, и ему не стоит мучиться? Тем временем, пока финн пребывал в своих мыслях, Бервальд поднялся и навис над ним, откидывая прядь волос с его щеки. Лихорадочно покраснев, Тино смотрел, что же он станет делать. А делать он стал самое ужасное из того, о чём думал финн. Он его поцеловал, причём жарко так, обхватывая губами его язык и углубляя поцелуй, касаясь языком его язычка. А затем резко спустился поцелуями к шее, расстёгивая непонятно как оказавшуюся на нём рубашку. - Стой... я... я-а сам... - испуганно пропищал финн. Шве кивнул, отстраняясь. Парень слез с кровати, медленно стягивая с себя одежду, и спрашивая у самого себя - почему он не пытается убежать? Был бы смелее - давно бы убежал бы... Но он просто знал. Знал, что швед найдёт его, где бы он ни был, приведёт обратно. А что будет тогда, когда это случится? Его убьют, изобьют до полусмерти? А что будет с ним сейчас?! Какую ещё боль этот страшный викинг причинит ему? Наконец, полностью голый, он тихо пролепетал: - Я... я сделаю это, т-только если ты хочешь... - и ещё тише: - правда, мне д-до ужаса страшно и... Его лицо побелело, а молочного цвета кожа казалась ещё белее, чем обычно. Ладони его покрылись жёлтыми пятнами от волнения, а сердце стучало так, что наверное слышно было на весь дом. Губы дрожали, и он готов был снова разреветься прямо сейчас. Словно услышав его слова и увидев, в каком он состоянии (хотя финну показалось совсем наоборот), Бервальд вдруг сказал: - Л'жись. Испуганно вздрогнув, он лёг на кровать, раздвигая ноги перед ним и испуганно зажмуриваясь, ожидая того, что он начнёт делать что-либо болезненное. "Вот ты и стал взрослым, Тино..." Однако, этого не последовало. Напротив, швед встал и пошёл к шкафу, что-то доставая оттуда. "За смазкой, наверное..." - подумал финн, всё ещё не открывая глаз. Почувствовав прикосновение к своей ноге, Вайнямёйнен сжался, ожидая самого страшного. Только... на него вдруг натянули пижамные штаны, а следом и пижамную кофту. Затем завернули в одеяло. На удивлённый взгляд финна, Шве ответил холодным взглядом, затем сказал: - Я не б'ду д'лать 'т'го, 'сли т' н' хоч'шь. Сд'лаем это к'к-н'будь п'том, п' об'юдн'му с'гласию. Тино ничего не оставалось, разве что рассеянно кивнуть. Швед ушёл спать на диван в ту ночь. После этого он действительно перестал всячески приставать к Тино. Грубо говоря, они жили как и раньше - без каких-либо намёков на отношения. Просто соседи по квартире - ничего более. Но... в скором времени финн начал понимать - он всё-таки начинает любить. Этот швед был совершенно непонятным для него, он пугал его много раз своим взглядом, доводил до истерики... но, признаться, Тино и сам понимал, что не смог бы прожить без него. Он привык, когда тот лежит рядом в кровати, привык слушать его сказки на ночь и принимать ухаживания и заботу, когда финн болел. Он просто влюбился. Швед заставил его полюбить, заставил юношеское сердце биться быстрее - и он полюбил. Горячо, по-настоящему, как только мог. И уже не смущала проскальзывающая в речи шведа "ж'на", уже не краснел он, когда перед завтраком Бервальд целовал его в щёку, или в лоб перед сном. Он просто привык. Он полюбил. И был безумно счастлив. Финн закрыл старый альбом, переставая разглядывать фото с их свадьбы. Что ни говори, а он там красочно вышел - постоянно в слезах, пока стоит у алтаря, а потом и вовсе от страха отключился. Но додумать о своих старых страхах ему не дал швед, обнявший его со спины: - Д'брое утр'. Чт' чит'ешь? Тино молча раскрыл фотоальбом на странице с их свадьбой, слегка краснея. Фото было не так много, но практически на всех Тино выглядел так, словно его избивали всю ночь. Бер тихо рассмеялся, разглядывая старые фото. Да, оказывается он всё-таки умел смеяться. Но эту сторону, весёлую и добрую, открывал он только Тино. С остальными он был всё также холоден, как и всегда. - А п'мнишь, как т' сам р'зд'лся и уж'сно исп'гался м'ня? Тино хихикнул, снова вспоминая тот случай с брачной ночью. Но вдруг Шве отложил книгу и молча подхватил финна на руки. На его вопросительный взгляд, Шве ответил: - Пошл' з'втр'кать. Кн'га п'дожд'т. И понёс Тино на кухню.