Проза жизни

Дима Самойлов рано потерял родителей. И, не имея больше родных, естественно, оказался в детском доме. Страдал, был готов выть на луну, моля, чтобы всё это оказалось страшным кошмаром. В голове его крутилось много мыслей. День и ночь он не мог от них отделаться. Рождалось много страшных идей в его головушке вновь быть с родителями. Маленький десятилетний мальчик совсем не находил себе места от горя. И только один единственный человек, такой же мальчишка, как и он сам, сумел вырвать его из этой лично трагедии. Буквально вернул его к жизни, став лучшим другом и самым родным человеком. И вот сейчас, когда и у самого в жизни не всё гладко и солнечно, Самойлов думает не о себе, а о нём, том мальчишке, который однажды помог ему. Черных оказался лицом к лицу с не маленькой проблемой, и сейчас как никогда Дима считал себя обязанным помочь. - Дим, я уверен в тебе. Но всё равно пообещай, что не станешь болтать, - заметив появление друга, Фёдор поднял глаза, оторвавшись от созерцания песка под своими ногами. - Что за ерунда опять родилась в твоей голове? - спросил парень, раскидывая ногами затоптанные сигаретные окурки. Небольшие клубы пыли поднимались над землёй, но он словно не замечал их. - Рассказывай давай, я ж всё равно узнаю. И ты это прекрасно понимаешь. - Я сбегу сегодня ночью, - выпустив изо рта облако никотинового дыма, заявил Фёдор. - На пару дней, на неделю - не знаю пока. Но сбегу обязательно. Самойлов смотрел на друга, ни на секунду не отводя от друга взгляд. Мысли в его голове кружились как ураган. С одной стороны он в чём-то его понимал, даже поддерживал. Но с другой - не понимал совершенно. - Ты сдурел. Федь, ты хотя бы понимаешь, что ты собираешься сделать? Одумайся! - призвал друга Дмитрий. Сев рядом с ним на небольшой заборчик, он вновь взглянул на Фёдора. - Я очень хорошо подумал. Можешь даже не сомневаться в этом, - резко отрезал Черных. - Я сбегу, и пусть делают, что только хотят. В семью я не поеду. - Напомни-ка мне, я уже говорил, что ты идиот? - самым серьёзным тоном спросил Самойлов. Отмахивая рукой клубы сигаретного дыма, парень слегка отстранился. - Нам по пятнадцать лет, в таком возрасте не все родителей находят. Тебе повезло, а ты брыкаешься. Да выкинь ты уже эту гадость! И так раздражаешь! Сорвавшись на крик, Дмитрий вырвал из рук друга сигарету. Она тут же потухла, вмятая в песок. Ему всегда было не по душе видеть, как он курит, вдыхать этот едкий, заставляющий закашливаться дым. Он слишком хорошо понимал, а чему может привести эта пагубная привычка. А такого он не желал никому, особенно лучшему другу. - Давай ты не будешь учить меня жизни! - не остался в долгу Черных. К другу он всегда относился как к брату, поэтому был не рад слышать от него слова о неверности поступков. Взвившись на ноги, он продолжил: - Я курю, ты на скрипке играешь. У каждого свои тараканы в голове, знаешь ли. - От игры на скрипке я не сдохну от какой-нибудь болячки в организме, - возмутился Дмитрий. Он хоть и понимал, что Фёдор сказал это на нервах, помнил, как друг и сам заслушивается его игрой, но на душе всё равно стало неприятно. - Сядь! - Не нужны мне родители, - пропустив замечания друга мимо ушей, продолжил парень. - Были у меня уже одни. Всё, хватит! Я родным не нужен был, понимаешь, а тут какие-то чужие люди вдруг как сына меня полюбят? Да не смеши меня! Дмитрий, в отличие от Фёдора, очень даже был нужен своим родителям, был безумно любим. Но Судьба отобрала от него этих людей, бросив одного в этом жестоком мире. Он знал какого это, жить без родителей, но абсолютно понять, что такое жить с раннего детства в детском доме представить, конечно, не мог. - Ты плохо о людях думаешь, братец, - Дмитрий поднялся на ноги и подошёл к верному другу. - Тебе эти люди ничего плохого не сделали. Они помочь тебе хотят, человеком сделать. Тебе добра желают. Понимаешь ты это своей дурной головой? - Самойлов положил руку на плечо друга. - К менту в семью не поеду, - грубоватым тоном заявил Фёдор, в миг сбросив руку друга. - Хоть пальцы режь - не соглашусь. Я быстрее скрипку твою освоить решу, чем на погоны буду глазеть. Внутри у Фёдора горел яркий огонь злости, ненависти и раздражения на весь мир, на всех тех, кто находился рядом. Хотелось бежать, скрываться от всех и вся. Просто огородиться от всего мира и дождаться, когда все проблемы улетят подальше от него. Он бы с радостью переждал бы этот период в какой-нибудь закрытой якобы клетке. Просто огородиться от всех, а потом вернуться назад, словно ничего и не было. Но это было не в его силах, и не в силах кого-либо другого. Сначала Черных внимательно вглядывался в глаза верного друга, словно пытался просто прочитать все его мысли. Получилось-не получилось - не известно никому, кроме, пожалуй, самого Фёдора. Усмехнувшись, он резко развернулся и отправился прочь. - Не зарекался бы ты, - негромко, словно только себе самому произнёс Дмитрий. Всматриваясь в удаляющуюся фигуру друга, он качнул головой. Не то что осуждающе, точнее с пониманием. - Черных, стой! Я с тобой, пропадёшь ведь один.