Ты чувствуешь это?

      Ты чувствуешь это?       Я - да.       Хотела бы я, чтобы ты был сейчас рядом и потянул назад. И остановил меня.       Но тебя нет.       Холодный воздух беспощадно хлещет мощными порывами по стянутому от непрекращающихся потоков слез лицу, сдувая все — до последней — пряди с лица назад. Меня качает во все стороны, но страх отступает на второй план, как только я вскидываю голову и вижу над собой черное городское небо, усыпанное всего лишь жалкой парочкой звезд.       Так странно. За городом их не сосчитать. А здесь они одиноки. Как, в прочем, и я сейчас.       Две неяркие точки так далеко друг от друга. Подумать только! Уменьшить расстояние — и уже созвездие. Пусть и крохотное, но зато в паре они светят ярче.       Совсем как мы с тобой.       Или нет?       Я улыбаюсь. Становится легче, как будто срываю с души здоровый булыжник. Кажется, мыском скоро я протру дырку в хиленькой кровле.       Вот чёрт. Никогда не думала, что докачусь до этого.       Но сейчас у меня есть несколько минут на размышления.       Жить становится всё сложней и сложней с каждым днем. Не то что бы я жаловалась на это всем и всегда. Нет, совсем нет. Всё наоборот. Ведь еще пару месяцев назад было все прекрасно.       Но когда от тебя один за другим начинают отворачиваться и уходить родные люди, становится не по себе.       Да пустяк. Подумаешь. Переживется.       Как бы не так. Уже надоело. Надоело ждать, надоело утешать саму себя ложными «все будет хорошо», надоела вся эта пассивность, надоело одиночество.       Подруга, родители, а потом и самый родной за последнее время человек. Все по очереди, друг за другом.       Да кто я такая вообще?       После смерти подруги и родителей — вообще никто. А потом еще и ты. На мою голову. Взял и ушел. Черт бы тебя побрал, дорогой.       Ладно, скоро всё будет позади. Очень хочется в это верить.       Тянусь к карману и достаю спички. Но здесь ветер слишком сильный, слишком холодный. Потухла. Вторая. Потухла.       Кидаю в пропасть.       Зажигалка в кармане рубашки. Мой верный друг. Пачка красных «marlboro» в руках ежедневно. Тьфу. И когда я успела приноровиться к сигаретам? Уже и не припомню.       Да я и не помню, что случалось со мной за последние несколько недель.       Ну да, «подумаешь!» — кричат однокурсницы. «Тебе всего двадцать. Жизнь налаживается. Это все чушь. Все нормально у тебя, кого ты лечишь?» — почти незнакомки на факультете.       Да чтоб вы провалились, стервы. Ничего не зная, судите. Пора перестать удивляться. Это ведь современное общество, чего это я.       Красная точка загорается в темноте, окружающей в радиусе пары десятков шагов. И густой дым, как состояние моей искалеченной за краткий срок души, понемногу затягивает раны и заполняет разум, отбрасывая все сомнения назад.       Меня качнуло вперед, и я цепляюсь ногой за низкую железную ограду.       Нет, я хочу еще немного поразмышлять, а уж потом действовать.       Да, летней эту ночь назвать крайне сложно. Вторая треть июля только началась, но температура едва превышает десяток выше нуля. Ну да ладно, меня это больше волновать не должно.       Я вдыхаю никотин чаще, чем следовало бы, и меня схватывает приступом кашля.       Не нервничай, тряпка. Смысла тут сидеть уже почти нет.       До меня доносится редкое гудение автомобилей на трассе; огни большого, но такого жалкого и серого города уже не утешают, как прежде. Но зато по ночам завораживают. Здесь царствует одиночество, как бы это горько ни звучало. Сколько бы друзей и вторых половинок у нас ни было — нас вечно что-то не устраивает, нам вечно что-то не так, мы бесконечно одиноки, мы бесконечно несчастны.       Как жаль, что я не умею писать стихи и излагать мысли конкретней. Если бы я была птицей, я бы улетела от всех проблем к чертям собачьим.       А хотя… чем я хуже сейчас? Даже смешно становится. Подо мной двадцать пять этажей. Мои больные мысли заглушает ночной шум мегаполиса. Уже никому нет дела до меня. Я просто всех потеряла.       Так никому ведь не будет хуже, если я сейчас просто возьму и прыгну вниз? ..       Просто прыгну, как последняя трусиха. Сбегая от проблем, отворачиваясь, не действуя, под глупым предлогом «устала».       Разве это плохо? Я так не думаю.       Просто потому, что заботиться об этом некому.       Нет, я не последняя сволочь, давящая на чью-нибудь жалость и поддающаяся тупым порокам общества. Просто это всё на самом деле правда. У меня никого нет. Так зачем мне тут оставаться одной?       Как ни отговаривай, я сделала выбор. Не уверена, что правильный, но так или иначе, мне здесь делать нечего.       Слишком маленький окурок летит в ту же пропасть, куда и до него летел коробок спичек. Его заносит ветром туда-сюда, как судьба таскает человека по всем испытаниям в жизни.       А я их не прошла. Просто потому, что я слабачка. Мне не хватило нервов на то, чтобы подождать ещё и понадеяться на то, что жизнь наладится.       Люди, вы серьезно? Наладится? Без родителей? Без подруги, которая была сестрой? Без человека, который стал лучшим другом, родным братом и парнем, которого любила больше всех взятых вместе?       Ну разумеется.       Я переступаю низкую ограду и понимаю, что у меня кружится голова. Маленький шаг вперёд. Машины несутся с огромной скоростью. Птицы летят слишком стремительно. Неужели и я буду падать так же быстро?       Смеюсь. Я ведь и высоты боюсь. Даже не понимаю, как сюда вообще забралась. Не помню.       Вдох.       Да, прелести жизни существуют.       Выдох.       Но не без родных и близких людей.       Вдох.       Я буду скучать по тебе, родной город.       Выдох.       Шучу, не буду. — Ты чувствуешь это? — шепчу я тихо, и сильнейшие вихри ветра, ударяя по лицу со всей силы, уносят звуки моей фразы далеко назад.       Шепчу, как шизофреник, представляя, что ты стоишь рядом. В этом есть и моя вина.       Даже на краю крыши не перестаю усмехаться своему идиотизму. Комичность данной ситуации позволяет на мгновение взглянуть на всё по-другому.       Я могла пойти к тебе, к моему последнему поддерживающему плечу, добиться прощения, признать вину, которой нет, и начать всё сначала. С твоей поддержкой, которая необходима мне для поддержания жизни, как кислород больному в коме. Попытаться найти и обрести новый смысл этой никчемной жизни. А потом понять, что этот смысл - ты. Тот смысл, за ниточку которого я так крепко ухватилась с самого начала, но теперь даже не могу её нащупать в кромешной темноте.       Но я не побежала. И почему-то не жалею.       Мгновение забывается. Передо мной высота в двадцать пять этажей. — Ты чувствуешь это? — снова повторяю, когда воздух почти сбивает с ног.       Ты чувствуешь эту пустоту внутри меня, которая так и жаждет заполнения тобой? Ты чувствуешь этот холод и жестокость вокруг? Ты чувствуешь мою слабость и желание ощущать рядом с собой тебя? Ты чувствуешь этот искалеченный внутренний мир во мне? Нет? А излечить его можешь только ты, Хорхе Бланко.       Рядом со мной только тишина и вой ветра, время от времени нарушающий её. Но крик в ответ переворачивает с ног на голову абсолютно всё в моём больном сознании: — Да!       И знакомые крепкие, но нежные пальцы, едва касающиеся моей ладони.       Всё произошло слишком быстро.       Поток слёз рвется на волю. Позволяю. В последний раз в своей жалкой жизни.       Нет, ты не успел. Потому что я делаю решительный шаг вперёд в ту же секунду, как ты пытаешься крепче схватить за руку и потянуть назад… так, как я и хотела пару минут назад…       Черт, так поздно…       Кажется, мне здесь на самом деле больше нет места, раз так случилось. Но я уже жалею о том, что не подождала ещё пару мгновений. Пару чертовых мгновений! Я до последнего момента верила, что они ничего не значат. А они бы изменили всю мою жизнь!       О боже, как же я жалею!       И я падаю вниз ещё быстрее, чем летят птицы или мчатся автомобили. Воздух рассеивается подо мной с бешеной скоростью. Мне нравится, но я жалею о том, что оставила тебя там, наверху, совершив очередную непростительную ошибку, за которую уже через пару таких же мгновений понесу наказание.       Я могла всё изменить. Но я слабачка, трусиха. Суицидница.       Холодно. Свободно. Одиноко. И снова нет счастья. Как обычно.       Внизу нет батута, а жаль. Смерть так близка. Неверное решение, самое ужасное и непростительное. Ещё пара до ужаса коротких секунд.       Прощайся с жизнью, Тини. Твоя роль ничего не значила.       Асфальт в паре метров. Всё почти кончено.       Ты чувствуешь это?       Да. Теперь я это знаю.