Гарри Поттер и Герои Олимпа (Временное название)

Гермиона/Лука Лука выжил Время в Хогвартсе бежало быстро. Насыщенная приключениями, дружескими шутками и стычками с соперниками учеба, затягивала учеников и Гермиона всегда была благодарна всем богам, всех религий, что дали ей шанс быть одной из этих ребят. Ребят, которые не сидят за партами в душных классах обычной лондонской школы, не вынуждены изучать скучнейшие предметы вроде геометрии или физики. И пускай некоторые считали, что Трансфигурация и Зельварение ничем не лучше, а от нумерологии и рун некоторые и вовсе морщились. Магия не может быть скучной и Гермиона была в этом убеждена. Свой первых год в школе она восхищалась каждым предметом и пыталась не обращать внимания на, порой несносных, учителей. Родители, ровно, как и сама девочка, гордились ей. В семье волшебница! Она не была обычной девушкой и за это была благодарна всем, кто только мог приложить руку к ее рождению. Идиллия длилась ровно до середины пятого курса. Это было очередное приключение золотого трио, на которое друзей надоумил Гарри, хотя винить его, смысла нет. Гермиона даже не пыталась его отговорить, только недовольно фыркнула, сказав что ничего не получиться и пошла за ним. За героем. Конечно же, она была права. Слежка за профессором Снеггом не закончилась хорошо. Поначалу все шло гладко и мантия-невидимка отлично справлялась со своей задачей, скрывая подростков от их цели и даже призраков. Вот только, когда это планы начали работать идеально? Так и получилось. Рон Уизли ударился ботинком об рыцаря, а дальше все получилось само собой. Снегг, которого все трио подозревало в измене и службе Темному Лорду, обернулся. Конечно, он не глухой и не слепой, что бы не заметить как рыцарский доспех падает на пол и с грохотом рассыпался на части. Мальчики в панике вытащили палочки, готовясь к атаке. И Гермиона… ох знали бы вы как она жалела, что последовала их примеру! Снегг с легкостью обезоружил студентов, наложив заклинания как на палочки, так и на детей. Он отвел подростков к Директору, где Грейнджер, послушав свое благородство, которое вдруг заиграло в ней, взяла всю вину на себя. А на следующее утро… На следующее утро пришло письмо с ужасающим содержанием: «Гермиона Джин Грейнджер отчислена за нападение на своего профессора». В один миг жизнь грязнокровки потеряла все цвета, померкла и сдержать слезы было невозможно. Чертово благородство! Путь в волшебный мир быть закрыт. Ни одна школа волшебства не захотела себе в ученицы ту, которая пыталась однажды напасть на преподавателя. Гриффиндорку провожал весь факультет и пару ребят из других, пришли и слизеринцы, но, увы, отнюдь не с хорошими намерениями. Трио распалось, а значит глумиться над ними будет куда проще. *Два года спустя* Было второе мая и Гермиона сидела на берегу Лонг-Айленда. Только подумать… она в Америке и уже так долго не была в Хогвартсе, не видела своих друзей. Все мечты связанные с волшебным миром были разрушены. Два года. Гермиона дотронулась до шрама на предплечье. В ее новом мире не было места для волшебных палочек, школьных мантий и заклинаний. Зато появилось огромное хранилище для оружия, доспехов, ран, богов и множества новых братьев и сестер, проживающих в домике Афины. Божественная кровь была для девушки полнейшей неожиданностью и она пару дней не могла прийти в себя, даже когда ей указали на ее место в домике. Но кто бы смог нормально отреагировать, если бы в его дом ворвался Сатир!? Сатир которого сопровождали два подростка, один сын Ареса, а второй сын Гермеса. В новом мире Гермионы Грейнджер, она находилась в опасности вне лагеря «смешанная кровь» и вынуждена была перебывать в постоянном напряжении, приезжая к родителям в Лондон. Работа не позволила ни отцу, ни матери переехать в США, тем более, что им никто не сообщил о месте нахождения лагеря. Но, возможно оно и к лучшему? Так им не будет грозить опасность. Подальше от Олимпа и от монстров, которые так и норовят зарезать их дочь. Об этом мистеру и миссис Грейнджер тоже знать было совсем не обязательно. Мир полубогов был жесток и Гермионе было трудно здесь освоиться. Песни у костра, перед отбоем, на какое-то время вырывали ее из реальности, возвращали в гриффиндорскую башню, к теплому камину, где они с Роном и Гарри делали домашнее задание. Это была всего лишь ежедневная рутина, во время учебы, но тем не менее, сейчас, Гермиона скучала по тем часам с друзьями и книгами. Лагерь пускай и обучал полубогов, но в основном уроки подростки усваивали во время поисков, рискуя жизнями. Гермиона мотнула головой и прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Завтра и она отправиться в поиск и это пугало девушку до дрожи. Это был не первый ее поиск, однако первый по настоящему пугающий. По настоящему опасный поиск, данный ее матерью – Афиной. И Гермиона не могла опозориться. Одна из ее сестер смогла выиграть две войны, пускай и не одна, найти метку Афины, с чем не справлялся еще не один сын и не одна дочь богини мудрости, а Гермиона…. Гермиона всего лишь, за два года, убила пару монстров и то, не одна. Позорище для гриффиндорки, хотя ей девушка уже и не являлась. -Ну, что? Готова? – мужской голос прозвучал сверху и Гермиона вскинула голову, заметив своего друга, сына Гермеса, который и помог доставить ее в лагерь. -Да, осталось только взять еды в дорогу. -Я тебе могу помочь. – юноша улыбнулся. – Но если честно, не понимая зачем так собираться в поиск… чем тяжелее рюкзак тем труднее сражаться. -Ох, ну да. Лучше же воровать. Да? – недовольно проворчала Гермиона и поднялась с земли. -Да. -Ты прямо таки, истинный сын Гермеса, Лука Кастеллан! – Вскинула руки девушка. Большинство детей Гермеса такими и были: легкомысленные, беспардонные и веселые. Дети бога разбойников, не брезговали воровать и обманывать, к чему Грейнджер, за, чуть менее чем за два года, начинала привыкать. А Лука, Хоть и был более благоразумным, все же был сыном своего отца и эти черты характера и ему были присущи. Лука издал смешок и посмотрел в сторону лагеря, где виднелись силуэты полубогов. -Выдвигаемся на рассвете, помнишь? -Да. – Девушка внимательно смотрела на друга и, только от одного вида его шрама, становилось не по себе. Голос дрогнул. -Тебе страшно? – Лука скорее утверждал, чем спрашивал. -Есть немного, просто… Британия… разве полубогам не опаснее там, в Европе? Мы не знаем какие там монстры. – Прошептала девушка, после чего побагровела. – Я знаю, что прожила там большую часть своей жизни, но я никогда не видела монстров. Никогда. И теперь… я думаю, что могу быть не готова к бою с ними. Они шли по направлению к лагерю и Лука резко остановился, услышав эти слова. Он внимательно осмотрел Гермиону и ободряюще улыбнулся. Лука Кастеллан не был для Гермионы старшим братом, хотя она именно так и говорила своим сестрам и девочкам из домика Афродиты. Он ни был для нее хорошим другом, как она говорила сама себе. Лука Кастеллан для Гермионы Грейнджер был кем-то более важным. Кем-то, за кем она пошла бы в любой поиск, чье бы решение поддержала. И Гермиона вовсе не винила его за прошлые ошибки, потому что Лука не был плохим человеком. И Гермиона была рада, что в лагере его уже смогли простить, была рада, что именно с ним ее отправляют в поиск. -Чушь. – Спокойно ответил Лука. Он смотрел в глаза, словно читая мысли, и от этого было не по себе. – Ты справишься. Тем более, что я буду рядом и в случаи чего, смогу тебя защитить. – Уверенно, но в тоже время спокойно, тихо проговорил Лука, беря девушку за руку. Он снова развернулся и, все так же держа Гермиону за запястье, повел ее к домику. Она поудобнее перехватила его ладонь и тяжело улыбнулась. Страх все еще брал верх, но Луке знать об это было вовсе не обязательно. Спустя всего несколько минут, они уже стояли у домика Афины и Гермиона повернулась к Луке, чтобы попрощаться. -На рассвете? – Девушка нехотя отпустила теплую руку, видя в ответ кивок, и собиралась было открыть входную дверь домика, но... -Подожди. – Сын Гермеса, преодолев жалкое расстояние между ними, резко обнял девушку. Объятия, теплые и крепкие, продлились несколько минут. Как же Гермионе хотелось, чтобы они продлились куда больше! Блондин легко отстранился и заглянул в глаза собеседнице. -Тебе не стоит бояться, потому что я буду рядом. – Повторил Юноша. - И потому что я жизнь за тебя готов отдать. И от таких слов на душе становилось легко. А легкий поцелуй на губах давал девушке куда больше надежды, чем могли дать простые слова.