Можно

Сегодня я позволю тебе сделать то, чего бы никогда не позволила в здравом уме. Но, черт побери, здравый ум объявил выходной, а затем и вовсе ушел в отставку, оставив меня наедине с толпой взбесившихся мыслей. И мыслей почему-то о тебе. Говорят, черный кот — символ неудачи. Перебежит дорогу — день не задастся. Что уж там говорить, коли этот кот настается взад-вперед по всей твоей жизни? Но ты — девушка-удача. Не позволено спускать дни со счетов, не просматривая жизненные чеки. Не разрешено делать ошибки, даже ссылаясь на кота — неудачу. А ему можно. Можно играючи заставлять тебя краснеть, — хоть за маской этого и не видно, — ругаться, злиться и смущаться, почему-то обращая внимание на эти его дурацкие шуточки. А еще ему, как «глупому коту», «несносному вертихвосту», «бестолочи» и, чего уж скрывать, напарнику, дозволено просто так, шутя, говорить красивые слова, в которые почему-то хочется верить. — Маринетт Дюпен-Чен! — рассерженно и грозно восклицает учительница, подходя к столу, за которым сидит девушка. На листе вместо конспекта — четко вырисованные контуры пушистых прядей, острых, точеных скул и торчащих на макушке ушей. Вот они, неудачи. Даже рисунок, и тот, кажется, ухмыляется и вот-вот покажет бедной девушке язык и отпустит пару шуточек. Рисунок забрали, а на перемене уже вернули. Правда уже другие руки, но все же. Адриан, ухмыльнувшись, протянул девушке аккуратно сложенный пополам лист. Странно так ухмыльнувшись, как кот. А еще Маринетт знает, что у Адриана есть такая привычка, — глупая, но все же, — он, когда держит за руку, начинает, наверное, инстинктивно водить большим пальцем по ладони. Как она это заметила? Проще простого. В спешке он, поторопив ее, потянул за собой за руку. Не подумайте ничего, просто автобус уходил, Нино и Аля уже сидели в нем, а эти двое все еще стояли на остановке, потому что Маринетт снова споткнулась. Кстати, Адриан еще тогда сделал так странно, положил ее руку на свою и задумчиво так начал водить по линиям на ладони. А еще, через пару дней также сделал и Кот. Правда, Мари не обратила внимания, да и он объяснять не стал. Не посчитал нужным. И сегодня. — Дай руку, — девушка молча вложила свое запястье в руку парня, ладонью вверх. Нагнал ее уже на выходе из школы, а теперь еще и такие глупости просит. Адриан молча, не обращая внимания на удивленный взгляд подруги, сосредоточенно начал водить пальцем по линиям, не очень четко начерченным на коже девушки. — А в костюме совсем по-другому… — задумчиво протянул он. Как током. Неожиданно и вполне ощутимо. Уже второй раз он вот так вот водит пальцем по ее раскрытой ладошке, а она никакой связи не видит. — В каком костюме? — Маринетт предпочла сделать вид, что не поняла. А ладонь неожиданно загорелась, будто перехватывая эстафету от щек. — Красненький такой, в черных точечках, — поясняет парень, опуская руку, но все еще держась за кончики пальцев. Будто отпустишь — исчезнет. Удача, она ведь всегда случайная. Как ни назови, синяя птица, божья коровка, Маринетт… Всегда исчезает случайно и, чаще всего, по глупости. А ты знаешь, сейчас у тебя такое ошарашенное лицо. Видимо, пазл в голове отказывается собираться, отрицая все доказательства. А ты продолжаешь сомневаться. Вспоминаешь, мог ли Адриан хоть в чем-то быть похожим на кота, а тот, в свою очередь, на Агреста. По-твоему, не мог. Пай-мальчик и «король флирта» и глупых шуточек. Не складывается. А ты знаешь, у них глаза одинаковые. И смотрят одинаково. Не просто с зеленым огоньком, а с каким-то таким «подтекстом», очень четко читающимся. Как открытая книга. На китайском, который тебе объяснял Адриан. По ядерной физике, которую ты еще даже не проходила, но уже ненавидишь. Перевёрнутая. Но зато открытая. А еще они, такие разные и такие непохожие, оба готовы одолжить тебе зонтик, взять за руку и провести по ладони большим пальцем, а еще проще простого опоздать на автобус, как тогда, когда ты споткнешься. Поэтому, Кот, я, пожалуй, позволю тебе сегодня обнять и, возможно, даже поцеловать себя. Здравый ум совсем в шоке и отказывается подчиняться, выдвигая что-то наподобие петиции в свою защиту. А глупые чувства постоянно рвут лист с этой петицией на малюсенькие кусочки. А еще, признаюсь тебе по секрету, ты ведь, наверное, хочешь знать… Они оба тебя любят. Честно — честно. Одинаково — одинаково. Тепло-тепло. По-разному — по-разному. Жгуче и бережно. Только тс-с, я этого не говорила, а ты, само собой, не слышала. Пусть этот кот еще хоть чуть-чуть побегает у тебя под ногами, причиняя сплошные неудобства и неприятности. Не стоит ему сразу же становиться принцем.