Лучик

      Боль... невыносимая боль... она разрывает мое тело изнутри... я ещё слишком молода для регенерации, но... долго ли мне ещё ждать? Долго ли мне ещё страдать? Как же холодно...       Молодая ёкай с силой сжимала в левой руке ленту со своего потрепанного пояса, но пальцы не слушались. От сырого бетона, пропитанного чужой кровью, шел холод. На пару с болью он сковывал все движения. С потолка капала вода — на поверхности прошел сильный ливень. На стенах от сквозняка болтались слабо закрепленные острые орудия пыток. По пустынным коридорам эхом проносились щемящие душу крики. Кое-где мыши перебегали от одного угла к другому и тонко пищали.       Девушка осторожно перевернулась на спину. Нестерпимая боль пронеслась по всем ранам, и лисица застонала. Со лба и до самой груди стекала тонкими аккуратными струями алая кровь, слепя янтарные глаза, которые безо всякого интереса смотрели в однотонный потолок, такой скучный и серый, будто сделанный из самой тоски. Хвостом девушка чувствовала это дыхание смерти, исходящее намного глубже из-под земли. Из соседней камеры послышался хриплый голос: «Они идут. Потерпи ещё немного, Лучик, совсем немного». Хикари слабо улыбнулась и прислушалась. Через миг послышались тяжелые неуклюже шаги и грубые голоса. Трое мужчин... я бы даже сказала, дуболомов... Невыносимо громко решетчатая дверь лязгнула о бетонную стену. Глухой удар и легкий всплеск. — Очнулся, — сказал один из пришедших. — Долго он молчит? — ответил второй. — Больше месяца, — снова послышался удар. — Упрямый черт. А свиду такой тощий. Какие нетерпеливые... вы черта ни разу не видели. — Отвечай немедля, откуда вы прибыли? - Вместо ответа последовала презрительная усмешка. Снова удар, на этот раз не глухой. Громкий, тяжелый, болезненный даже для демона.       Хикари, глядя в потолок, слушала, что происходило в соседней камере. Удары и голоса не смолкали. Несколько минут спустя лисица с трудом поднялась с пола. Её тонкие ноги дрожали, а ушки стремились как можно плотнее прижаться к голове. Но несмотря на все это, в груди пульсировало мягкое тепло, постепенно заживляя раны и приводя общее состояние в порядок. Теперь главное — не медлить. Хикари с мрачно опущенной головой уверенно прошла к стене, за которой вели допрос. Девушка приложила к холодному бетону ладонь. В тот же миг стена разлетелась на множество массивных кусков в разные стороны. Перешагнув через образовавшуюся в полу яму, Хикари осмотрела камеру. Трое мужчин. Стоящий ближе всех держал в руке лом с острым наконечником, а тот, что находился в другом углу камеры, ногой прижимал к полу голову растрепанного красноволосого парня. Вид у него был достаточно помятый. Третий мужчина выглядел самым идиотским образом - перекошенное от нетерпения лицо, кривая улыбка и мелкие крисиные глазки под навесом из широких чёрных бровей. Его образ дополняли огромный живот и коротенькие ножки.       Громила с ломом от удивления сначала спросил: «Как ты выбралась из камеры?!», но девушка лишь наклонила голову вбок так, что несколько черно-рыжих локонов закрыли её глаза. Мужчина что-то рыкнул и двинулся на неё, замахнулся, но в ту же секунду Хикари пронеслась за его спину. Руку оцарапало что-то острое, и металлический стержень покатился по бетону. Мужчина не успел опомниться, как лисица схватила его за горло и без особых усилий рванула тяжелое тело на себя. Подставленная подножка застала человека врасплох, и уже через миг он барахтался на спине. Хикари сверкнула хищной улыбкой и вырвала кровоточащее сердце прямо из груди жертвы. В руке лисицы оно вспыхнуло черным огнем и уже через миг меж пальцев девушки просачивался пепельный песок.       Не прошло и нескольких секунд, как коротконогий бросился на лису с голыми руками. Хикари сделала от него полшага в сторону и ударила локтем промеж лопаток. Третий успел подобрать уроненный товарищем лом и с криком бросился на лисицу. Девушка легко перехватила инструмент рукой и вонзила его прямо в сердце громилы, что остался позади. Спи, малыш мой, засыпай, свои глазки закрывай... Хикари бросилась на последнего с шипением и прижала его к стене. «Отправляйся в Ад», — рыкнула она и точным резким движением лишила очередную жертву кровоточащего мотора. Скоро будет новый день, над гробом встанет твоя тень... — Лучик, — парень, которого порядком избили, пытаясь добиться вразумительного ответа, сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и протянул лисице левую руку, которую сдавливали тонкие черные нити.       Хикари вышла на свет. После разрушения стены тонкий слой бетона и земли осыпались с потолка, дав солнцу впустить частичку своего тепла - маленький лучик света, который смог осветить центр камеры. Глаза лисицы блеснули янтарем. По округлым, казалось бы, ещё детским щеками текли слезы. Вся правая рука и участки короткой изорванной юкаты были окрашены кровью, а растрепанные наполовину рыжие волосы закрывали узкие плечи девушки. Со стороны казалось, что это создание ещё слишком мало для такого страшного места, как подземная система камер, в которых держат заключенных. — Лучик, — повторил парень, — Не стой на месте, я слышу, бегут ещё люди, а ты уже на пределе...       Лиса шмыгнула носом, подошла к старому другу и, закрыв глаза на его теплую улыбку, оборвала его жизнь точным движением по горлу...       Боли больше нет... физической. Морально меня можно считать убитой, замученной до смерти. Душа кричит, сердце разрывается, а вокруг лишь гнетущая темнота. Мрак заполняет меня изнутри, я чувствую. И не у кого просить помощи, некому больше доверять...       Хикари вскочила с мягкой земли и резко выгнула спину. Та болела от проявляющегося на ней рисунка: тонкие черные нити переплетались между собой вдоль позвоночника от самого хвоста и исчезали на затылке, словно колючая проволока. Лишь спустя минуту Хикари поняла, что сырое подземелье осталось позади. Сейчас её окружали ночь и лес, шелестящий одной лишь тишиной. Звезд на небе не было. Ощущалась вся красота одиночества и мрака. Хикари от этого стало легче на душе. Лиса вздохнула и упала в мягкую листву.       Никогда тебя не забуду, друг мой... печально, что так все получилось. Зря мы тогда шли вместе, зря ты остался со мной. Прости... я не смогу больше тебе помочь... но, спасибо... спасибо за все! Без тебя я бы не справилась. Что ж, мне остается лишь «идти вперед, подняв под небом хвост», как ты всегда говорил. Когда-нибудь я вернусь домой и расскажу все. Неважно, когда это случится. Я вернусь, даже если ради этого придется обойти весь свет! Я доберусь до края этого жестокого, но в то же время такого прекрасного мира. Я дойду до края его совершенства...