Желание или новая жизнь для Гермионы Грейнджер

       Гермиона планировала целый день провести у себя в комнате, и она сделала это, несмотря на то, что к вечеру живот довольно громко урчал, напоминая о том, что нужно поесть, но даже голод не в силах был помочь ей встать с кровати. Она по-прежнему лежала, свернувшись калачиком, а в руке сжимала то самое письмо, принесенной от совы. Гриффиндорка несколько раз крутила его из стороны в сторону, переворачивала, и только спустя несколько минут заметила там странный, совершенно непримечательный герб. Будто бы тот, кто писал это, не хотел, чтобы его кто-то заметил. Читая содержимое письма, она смогла несколько раз прореветься. Если коротко, то это было от родителей Реддл, в нем говорилось, что ее любимица змея по кличке Фэнни, умерла вчера вечером. Сама Грейнджер терпеть не могла их, но, тем не менее, понимала, что будет потом чувствовать слизеринка. В тот момент, гриффиндорка очень сильно посочувствовала, именно на этом моменте, она и пустила слезу. Шатенка сама знает, что такое потерять своего любимого зверька, ведь раньше, в детстве, у нее частенько резко они куда-то пропадали. Мать говорила тогда, что они убежали, но даже в детстве гриффиндорка отчетливо знала, что они вовсе не убегали… так же в письме было приглашение на бал, которое состоится уже в это воскресенье в поместье Реддл. Если говорить честно, присутствовать там совершенно не было никакого желания, но что-то ей подсказывало, что настоящая Реддл без колебания была бы там. В самом шикарном платье, и с самым шикарным кавалером, и под шикарным кавалером для Реддл она подразумевала именно Драко Малфоя. Ну, естественно, кто это еще мог бы быть? Вспомнив Малфоя, ее передернуло, а Темного Лорда – задрожала.        Ее вновь заинтересовал вопрос, как же на самом деле выглядит Волан-де-Морт и как он относится к дочери, но самый главный вопрос был, касающейся матери. Кто мог вообще влюбиться в такого человека как Том Марволо Реддл? Любопытство брало над ней вверх, и Гермиона Грейнджер уже не видела ничего плохого в том, чтобы побывать в поместье семьи Реддлов, но единственный минус она все же нашла. Они сразу раскусят, что она на самом деле не их дочь, и что же потом с ней станет? Ничего хорошего. С другой стороны, если Грейнджер там не появится, то вопросов будет еще больше. Кажется, пора обращаться к Дамблдору или Снеггу за советом, ведь больше никто не знает правду, и, возможно, обратившись к ним за помощью, она не раскроет свою тайну.        Попытка номер два для Живоглота, по крайней мере так Гермиона его называла, кота Реддл, ну, или не Реддл, увенчалась успехом, прыгнув на хозяйку, он получил поглаживание за ушком, плюс ко всему прочему и извинения. По комнате начало доносится урчание, забавно, но это слегка подняло настроение Гермионы Грейнджер, но лишь слегка, потому что, то что с ней, было, так просто не выкинешь из головы. Для этого нужно очень хорошо постараться, так что, возможно, через две-три недели может все и уляжется. Одно шатенка знала совершенно точно, Рональд Уизли будет трупом, и она сделает исключительно все, чтобы испортить ему жизнь. Самое время просить помощи у слизеринцев, ну, в смысле потом, когда будет полегче.        Слизеринцы сидели в гостиной и о чем-то тихонько шептались, изредка поглядывая на входную дверь, будто боясь, что там появится кто-то, кого они именно сейчас не хотят видеть, но все, кого они не желают видеть находятся в гостиной Гриффиндора, за одним единственным исключением. И это самое исключение давало им понять, что в ближайшее время, она не появится рядом с ними, так что можно было бы и свой пост Теодору Нотту покинуть, что он и сию секунду сделал. - Вам не кажется, - Дафна вдруг застыла на месте и, осёкшись, убедившись, что за компанией никто не подслушивает, продолжает: - Что она изменилась?        Теодор Нотт и Блейз Забини одновременно закивали головами, как китайские болванчики. Между тем, Дафна Гринграсс продолжила: - Она будто бы стала какой-то другой, по отношению к нам - она холодная как лед, но с гриффиндорцами – сама любезность и доброта. – Дафна косо смотрит за реакцией Драко Малфоя, тот в свою очередь нервно сглатывает, - Только не говори, что мне показалось это, Драко.        Ребята довольно-таки громко начали поддерживать Дафну Гринграсс, отчего девушка тут же зарделась. - Я же не дурак, я прекрасно вижу, что с ней что-то не так. –наконец, произносит Малфой, смотря поочередно на друзей, которые грустным взглядом смотрят на него. Он не хочет, чтобы его жалели, он уверен, что со временем с Реддл это пройдет. - Ребят, а вам не кажется, что здесь кроится какая-то тайна? – загадочным голосом подает Пэнси Паркинсон, и теперь вся компания смотрит исключительно на нее. Спустя пару секунд они все прыснули со смеху, а обиженная Пэнси лишь состроила жалобное лицо. - Ага, как же, ты еще скажи, что она инопланетянка. – чуть ли, не рыдая от смеха, произносит Блейз Забини, отчего тут же оказывается на холодном полу. Пэнси решила, что он издевается и просто скинула его, - Эй. - А ты не смейся, я вообще-то на полном серьезе. – девушка обиженно складывает на груди руки, ее лицо при этом не выражало ни одной эмоции. Блейзу стало неловко, он сглотнул. - Может вам комнату снять? – закатив глаза произносит Нотт, делая при этом тошнотворное лицо, по которому Паркинсон иногда так хочет вмазать. - Хорош, мы не за этим тут собрались. – Гринграсс нервно шикает на друзей. Взглянув на Малфоя, она получает одобрительный кивок. Гордость начинает так и распирать, девушка выпячивает грудь, будто бы на ее мантии сейчас находится медаль за заслугу перед Драко Люциусом Малфоем. Стоило, наверное, давно уже сделать такую медаль. - Между прочим, она чертовски права. - вновь кивает головой Теодор, и при этом как-то забавно жестикулирует рукой. От этого Дафна еще пуще раскраснелась, несомненно, ей нравится, что двое молодых людей не только обращают на нее свое внимание, но еще и полностью соглашаются с тем, о чем она говорит. Неожиданно, девушка вдруг заткнулась и осеклась в сторону входной двери гостиной, и прямо по волшебству, та вдруг открывается и оттуда появляется ее родная сестра – Астория.        Слизеринка подбегает к своим однокурсникам, чуть ли не вприпрыжку, но заметив их кислые лица, судя по всему из-за нее, она, скрещивая руки на груди, изменяется в лице и смотрит прямиком на сестру с каким-то удивлением. - Почему вы все делаете из меня отвратительного человека? – совершенно на пустом месте задает она вопрос, не сводя взгляда с Дафны. У той совершенно нет никаких эмоций, тогда старшая, тяжело вздохнув, садится рядышком с ребятами на подлокотник дивана. В глазах, кажется, блестят предательски слезы. Все присутствующие, кроме Дафны, совершенно не верят этим лживым словам и слезам. Сестра же, спустя секунду крепко обнимает ее, и, целуя в висок, тихонько шепчет: - Не мы делаем из тебя плохую, ты сама делаешь ее из себя.        Астория, будто бы проснувшись, резко встает. Взглянув на Драко Малфоя, она вытирает слезы, подступившие к глазам, и со всей злостью, которая была сейчас в ней, хочет что-то сказать. Спустя секунду, брюнетка раскидывает руками, и пулей убегает к себе наверх, по пути что-то кидая вслед ребятам.        Слизеринцы явно гордились тем, что подруга противостояла своей сестре, а Дафна Гринграсс впервые в жизни ругала себя за такое обращение к родному человеку. Но, тем не менее, ей все же было приятно, что она наконец высказала Астории то, что она чувствует.        Астория Гринграсс была предельно зла на сестру, в особенности за ее поведение, поэтому, как только девушка зашла в общую комнату девочек, она первым делом пнула ногой свою кровать, и тут же, незамедлительно, присела на нее, громко ойкнув. Оказалось, пнуть кровать – было не самым лучшим решением, ведь можно и получить после этого синяк или же ушиб, благо, что пнула она не так сильно, как могла или же хотела.        Злость все еще не ушла, да и вряд ли уйдет так быстро. Стоило поговорить с сестрой с глазу на глаз, но как это сделать, если она вечно пропадает со своими (их) друзьями? Гринграсс-старшая была уверена, что с такими темпами она скоро не только перед друзьями опустится ниже плинтуса, но и перед всем слизерином. Зато Дафне повезет, потому что девушка только поднимется вверх, оттого что сестра падает, и, наверное, это больше всего злило слизеринку. Она не могла допустить чтобы младшая заняла ее место и получила самое лучшее. Самое глупое в этой ситуации, что во всем она винила Реддл, которая даже не была причастна к тому, что ее любимая, милая сестренка поменялась и стала отвечать ей в таком тоне.        Теперь в списке врагов брюнетки появилась огромная жирная надпись: «Гермиона Реддл». Там могла бы быть и «Дафна Гринграсс», но воевать и записывать свою родную и единственную сестру во враги, смысла совершенно не было. Нет, конечно, потихоньку она стала ее недолюбливать, но ненавидеть – это слишком сильное слово. Воевать с ней – слишком глупо, тем более что, если приструнить Реддл, та сама в скором времени станет прежней. По крайней мере, девушка думала и надеялась именно так. За секунду, в ее голове вдруг всплыла интересная задумка, как можно испортить жизнь своей сокурснице, и от этого ее гаденькая улыбка поползла вверх. По ее лицу сейчас можно было бы написать картину.        В ее задумке над провалом Гермионы Реддл понадобится:        а) Гриффиндорец. И благо что такой гриффиндорец явно есть, и даже не один.        Наверное, больше компонентов и не нужно. С гриффиндорцами она явно сможет испортить не только отношения с друзьями, слизеринцами, но и с Драко, и вообще, наверное, со всеми, с кем можно. Осталось лишь поговорить с львиным факультетом, и составить план. Не так уж и сложно, наверное.        Входная дверь в комнату отворилась, и девушка, заметив сестру в компании Пэнси Паркинсон, сделала сразу серьезное лицо, будто ничего за эти несколько минут, что она провела одна, не было. Будто бы она вообще не при делах.        Тори деловито улыбнулась, заметив, как Пэнси, явно, некомфортно сейчас находится между двумя огнями в лице сестер Гринграсс, того и гляди одна из них запустит сейчас в другую Авадой, а виноватой будет лишь Паркинсон. Она изначально была против того чтобы они пришли так рано в комнату, ведь старшая явно еще не остыла, а младшая, возможно, не остыла в продолжение отвечать сестре. - Неловко как-то, да, Паркинсон? – улыбка с лица старшей сестры не сползала, и Дафне стало совершенно не по себе от этого, - Не парься, Даф, все хорошо. Я удивлена, что ты мне вообще ответила, молодец. – неожиданно произнесла Астория, резко встав со своей кровати, она обнимает сестру, отчего та пятится назад, а в голове всего лишь единственный вопрос «Что, черт возьми, происходит?»        Похоже, в искренности Астории – Пэнси Паркинсон совершенно не поверила, она лишь сощурила свои зеленые глаза, и покачав головой, скрестила руки на груди. Ее так просто не проведешь, и искренние слова этой девушки пусть летят к чертовой матери, она не заставит поверить ее в то, что девушка оставит в покое сестру. Не сказать, чтобы Астория прямо настолько плохая, но такое слизеринка вряд ли оставит безнаказанным.        Хоть Дафна и не была настолько наивной, но она искренне поверила сестре, и незамедлительно, обняв ее, тут же всхлипнув произнесла: - Прости меня, Тори, я не хотела тебя обидеть.        Такой хорошей актерской игре как у Астории Гринграсс нужно поучится, только вряд ли кто-то может похвастаться такими успехами. Убедительно делать вид что ничего не произошло – это нужно уметь, и вряд ли кто-то сможет повторить так же. Что там дают за хорошую актерскую игру, Оскар, да?        Краем глаза Паркинсон замечает самодовольную и радостную улыбку Тори на лице, она будто бы кричала, насколько сестра наивная дурочка, и как легко ее можно развести. Но ее она не проведет, она будет смотреть за ней широко распахнутыми глазами, и она точно докопается до правды. Но, а пока: Астория Гринграсс 1: 0 Пэнси Паркинсон. Ведет пока Астория, но кто знает, что может произойти дальше.