I was kissed by a Teenage Ghoulscout

Пул вернулся домой и завалился на кровать, недовольно потирая ноющую руку. Очень уж парень любил поныть, продемонстрировать то, как ему, бедному-несчастному, больно и плохо. - Ну что, милый, как сходил? - Хорошо, мам, я спать лягу, ладно? – Пул собрал все силы в кулак, мысленно сосчитал до трех и поднялся с кровати, дабы запереть дверь в свою комнату, чтобы нормально поваляться и послушать музыку. *** Пул раскрыл глаза и раздраженно вздохнул, смотря на всегда добродушное лицо своей матери. Теперь, со времени первых воспоминаний о ней, мать постарела, но не сильно. На лбу прибавились тонкие морщинки, возле губ, немного обвис подбородок, но для своих лет она выглядела просто восхитительно! Джо очень любил, когда она говорила, что стареет, корчила печальное лицо, а Пул ее утешал, говоря ей комплименты о том, что она еще очень красива и всегда будет красивой для него. Но, когда Джози уставал, он становился очень раздраженным малым, часто сердился даже на самого любимого человека на свете. Вот и теперь он злобно уставился на женщину. - Чего? Женщина непонимающе посмотрела на него, в ее глазах мелькнула капля обиды, голос из участливого превратился в ядовито-обиженный. - Ты обещал помочь мне сегодня с ремонтом на чердаке, попросил разбудить как можно позже, ну я и разбудила... - Да? – Джозеф повернул голову, смотря на ярко-оранжевый будильник. Сердце сжалось. – Прости, мам, я и сам не заметил... Извини, пожалуйста! - Да ничего, ты идешь или нет? - Да, я сейчас, умоюсь и приду, - Пул поднялся с кровати и покачнулся, непонимающе смотря вниз, на свои ноги, - оуф-ф, что-то голова закружилась! Наверное, резко поднялся... - Ты так говоришь уже месяц, Джозеф, что-то случилось? – мать прищурилась. – Просто... Не знаю... У тебя вообще часто голова кружится... - Ты забыла, какой у меня вестибулярный аппарат? – хохотнул юноша. – Я кувырки делать не мог до пятого класса! - Да, ты прав, иди, умывайся и завтракай. Джозеф первым делом понесся справить нужду, запираясь в ванной комнате. Парень облегчился и почувствовал, что ему дико жарко. Залез под холодный душ, как и следовало ожидать, немного покачался от головокружения. Вообще, одним из любимых занятий Пула было подолгу стоять под прохладной водой, прислушиваясь к ее шуму, к тому, как приятно струйки бьют в ссутуленные плечи, как холодная вода дразняще проникает под мышки, пробегает по тонкой кожице сосков, живота и меж ягодиц. Пул вздохнул, подставляя лицо под прохладные струйки, медленно выдыхая и отплевываясь от воды. Парень вышел из душевой и еще разок потянулся. Он уже полмесяца нормально не высыпался по непонятным ему причинам. Иногда, когда мог уснуть нормально, долго мучился от кошмаров. Пул прополоскал горло и сплюнул, вытирая губы полотенцем и поднимая глаза на отражение в зеркале, дабы расчесаться. Юноша отшатнулся и вскрикнул, широко раскрывая глаза и неверяще смотря на отражение в зеркале, пытаясь протереть глаза. Существо терпеливо подождало, когда шок Пула сменит любопытство и врожденная любовь ко всякой паронормальщине, и улыбнулось, обнажая редкие, отсутствующие через раз золотые зубы. - Здравствуй, дитя мое, - мягкая улыбка фавна (а в этом Джо не сомневался) помаленьку развеяла недоверие подростка, хоть и выглядел он не очень. Он был, как старик, только кожа казалась сине-серой, словно пепел. И старик – мягко сказано! Казалось, он существует с начала времен, его морщины были такими глубокими, а глаза такими мудрыми... и рога были огромными. У основания они поросли мхом, с них свисали ветви ивы, цветущий плющ, под ушами фавна, напоминающими ушки оленя, поросли приятного насыщенного фиолетового цвета кристаллы, похоже, аметисты. Глаза существа были ослепшими, хотя, Джозефу казалось, что это два великолепных лунных камня в раскосых глазищах. Однако, старик чутко реагировал на каждое движение Джозефа, словно прекрасно его видел. Мужчина со смешинкой на губах немного склонил голову, при этом все висюльки из цветов и камней на его рогах покачнулись, создавая между собой приятный перезвон, он взглянул на Джо и улыбка на его глазах ссохлась. - Я – Атанас, дорогой, - загадочный фавн выдержал паузу. – я твой отец, Джозеф. - Ты что-то перепутал, - Пул неспешно заговорил. – ты чутка постарше. Из уст Атанаса вырвался смешок, больше похожий на тихий шелест ветра темной ночью в гулкой пещере. - Я отец твоего отца, милый юноша, и твоего деда, и прадеда, и всей этой Земли! – фавн осекся. – Хотя, если захочешь услышать это подробнее... - Я захочу! – Джозеф подался к зеркалу вперед, готовый хоть вечно запертый в ванной просидеть, но дослушать. Божество покачало головой, вздыхая. - Пока нельзя, жди, дитя Солнца... - Джози, ты там утопился что ли? – мать постучала в дверь так невовремя. Джозеф напрягся, но фавн говорил так же легко и с расстановкой, словно кроме них двоих тут никого не было. - Ты увидишь все совсем скоро и мы снова встретимся, Джозеф, обещаю! Атанас зашебуршался, все кристаллы, ракушки, ветви, цветы на его рогах покачнулись, а Джо ощутил дуновение свежего ветра и то, как от божества пахнет влажной после дождя землей. Парень прикрыл глаза от наслаждения и выдохнул, снова смотря на рогатое существо. Старик протянул руку, похожую на ссохшуюся ветвь дерева, к своему рогу и хорошенько покопался во мху у основания, а после снял оттуда ослепительно красивый кулон, сияющий холодным серебряным блеском. Кулон был в форме ключа, на резной головке был изображен паук с брюшком и лапками из аметиста, паук прочно цеплялся за ключик своими маленькими лапками... Джозеф поднял глаза и ахнул. С фавном что-то произошло! Его пепельно-серая кожа слезала и кусками падала по ту сторону зеркала, рога обвисли, словно расплавленные железные пруты, цветы завяли и ссохлись, листки ивы пожелтели и опали. Джозеф хотел было уже орать, но внезапно понял, что из-под тонкой старческой кожи на него смотрит веснушчатое лицо, следы от рогов прячутся в густых белых, как пух, волосах, а тонкие, как ниточка, губы, превращаются в пухлый сочный рот, с недоумением смотрящий в отражение. Однако глаза фавна все еще оставались чудесными, отражением луны и солнца. Отражение ласково улыбнулось Джозефу. - Я еще вернусь, юный Джозеф! Мы очень скоро увидимся! Никому – слышишь? – никому не показывай ключ. Он от чужого сердца... До свидания, Агейптос. - Прощай... – Джозеф успел заметить, как лунный цвет исчезает из яркой зелености собственных глаз в слабом блике от верхнего света. Повесив ключ – единственное доказательство того, что Пул не спятивший – на шею, Джо вышел из ванной. *** На следующее утро Джои чертовски не хотелось вставать с постели, несмотря на чудесную погоду. Теплое солнце ласкало темно-зеленую листву могучих деревьев, слепило глаза, отражаясь от шляпок больших, выше Джордисона, грибов с маслянистыми разноцветными шляпками, на которых красовались причудливые узоры и внутри которых нередко жили эльфы; проснувшихся обитателей деревеньки, а также зверушек, бабочек и огромных, но милых жучков с пушистыми усиками. Единственным, кто не радовался наступлению нового дня, был Джордисон. Решив, что весь день может провести не выходя из избушки, он сладко потянулся, чуть разводя бедра и выгибая спину, чтобы все позвонки хрустнули, а ребра выступили под кожей, и стал ждать, когда к нему кое-кто придет. А повод был. Дело в том, что именно в этот день, каждый год, проводился шабаш для ведьмаков и ведьм, и Джои, как почти самый начитанный и наиболее знакомый с древними зельями, был обязан слетать туда на метле. Конечно, юнец не был самым умным среди всех ведьм своего края. Были еще дряхлые старики, которые долгое время сами трудились над тем, чтобы придумать какие-либо зелья, отвары, но теперь, когда всем им уже за тысячу, или, во всяком случае, за восемьсот, они все позабыли, прилетали на шабаш редко и с огромным трудом, а гонора нагоняли столько, словно еще что-то значат. Однако, любой ведьмак или колдун очень любил шабаш, там ведь встречались ему подобные, а еще можно было весело провести время за оргиями, потехами над обычным народом, выпивкой и кучей еды. А Джордисон жутко не любил посещать всякие места, где оказывалась куча народу. Такому время препровождению он предпочитал костер на берегу пруда, хорошую книгу и немного вина, а иногда просто здоровый сон. Перспектива оказаться в центре внимания не обрадовала Натана, но он прекрасно понимал, что слинять ему не удастся. Поэтому он просто решил дожидаться своей участи. Пустой желудок все-таки заставил голодного Джои подняться с кровати. Уж когда вспоминал он об отсутствии хозяйки в доме, так это тогда, когда приходило время готовить еду. Даже не из-за того, что у него это совсем не получалось, причиной, скорее всего, служила необыкновенная лень. Джордисон закружился вокруг плиты, процесс быстро затянул его. - Джои, ты что, блин, забыл, какой сегодня день? - дверь со скрипом открылась, и в хатку ураганом влетел Бьорн, ведьмак, не такой талантливый, как Джордисон, но зато более ответственный. Рыжие завитушки перед самым носом колыхались от частого дыхания, карие лисьи глаза с возмущением разглядывали припаздывающего Джордисона. Натан застыл с лопаткой в руках и открыл рот, уставившись на наглого непрошеного гостя. Конечно, кого же еще можно было ожидать? - Бьорн! - возмутился он, - я так и думал, что ты придешь с утра пораньше. Про себя Джои подумал, что неплохо было бы одеться, но сразу фыркнул, решив, что, если Бьорн ворвался в его дом без спроса (а ведь Джои в это время мог делать все, что угодно!), то пусть созерцает своего друга нагишом. Бьорн тем временем закатил глаза и уселся прямиком на стол брюнета-ведьмака, беззаботно болтая ногами и накручивая на палец недлинную золотисто-рыжую кудряшку. - Конечно, надо же подготовиться, а тебя, как я помню, мы в прошлом году еле из дома вытолкали. Джои разлил по большим резным кружкам отвар трав, пахнущий чем-то сладким, вроде липы, и поставил на стол, а после достал из печи что-то похожее на шарлотку, только вместо яблока был другой фрукт – он был синим, из-за чего тесто тоже приобрело синеватый оттенок, как если бы туда добавили черники или голубики. Вообще-то, этот фрукт называли полуночным яблоком в том мире, так что, технически, яблоко в шарлотку добавлено было. От выпечки исходил сильный запах яблок и меда, так, что слюна быстро заполнила рты обоих парней. Неожиданно в дверь постучали, Джои поспешил открыть, чтобы увидеть, не приперся ли еще кто из ведьмаков к нему. Но нет, на пороге стоял знакомый сатир Джои по имени Барди. Он притопнул ножкой и погладил роскошную бороду, улыбаясь. - Я тут проходил мимо и учуял аппетитную сладость, неужто?.. – Барди не договорил и скрестил руки на груди, оценивающе смотря на обнаженного ведьмака. Тот закатил небесно-голубые глаза и кивком попросил продолжить, сатир повиновался, повиливая хвостом, - Я хотел сказать, что, вроде как, пирогом пахнет... Джои вежливо вынес другу кусочек и пожелал приятного аппетита, прощаясь с ним до вечера, когда они оба увидятся на шабаше, а после вернулся в дом, где его поджидал друг, сидящий теперь уже на стуле, с вожделением глядящий на стоящий на столе пирог. - М-м, - протянул Бьорн, вдыхая чудесный аромат, - я буду приходить к тебе обедать, ладно? Джордисон смущенно улыбнулся, глядя на рыжие кудряшки друга. - Ты речь подготовил? - восторженно нюхая пирог, спросил Бьорн. При этом его глаза загорелись огнем предвкушения ни то пирога, ни то шабаша. - Неа. – Натан вздохнул, садясь за стол, поджимая одну ногу под себя, а вторую оставляя болтаться с высокого стула, еще и ссутулившись. Выглядело довольно комично, Бьорну это напомнило его покойную бабушку-ведьмачку, только если бы волосы были белые, а кожа более сморщенная. Рыжик хихикнул своим мыслям, щуря раскосые глаза. - Так чего же ты ждешь? Джои пожал плечами. Он пристально посмотрел на Бьорна, вглядываясь в его холодные глаза, обрамленные темно-рыжими ресничками, и подтолкнул к нему чашку. Парень был прожорливым, но ни капельки не толстел, даже от сдобной выпечки. Нос прямой тонкий, изящной формы ноздри, толстые губы, бледно-красного цвета, утонченный подбородок и покрытые веснушками скулы... Все это прекрасно сочеталось со стройным, если не сказать женственным, туловищем, тонкими руками и ногами, длинными прядями, свисающими на лицо. Бьорн очевидно внешне не соответствовал своему имени, данным ему отцом, но что-то в нем цепляло взгляд. - Все ждут от тебя чего-то особенно интересного, - он убрал за ухо вьющуюся прядь, нечаянно проведя рукой по монгольским скулам, обнажая россыпь веснушек того же цвета, что и волосы юного ведьмака, - они считают, что ты не все договариваешь о своем путешествии. Джои сухо усмехнулся. Естественно! Чего-то из всего своего путешествия он и под страхом смертной казни не поведал бы. - Да ну! - Джордисон махнул рукой. - О тебе всегда будут сплетничать, потому что ты успешнее других. – могло на секунду показаться, что в глазах рыженького промелькнула капля зависти, но по его хитренькому выражению лица однозначно сказать было нельзя. Он быстро спрятал мордашку в кружке с чаем и прищурился, как лисица. Натан вздохнул и отправил в рот кусок пирога, запив травяным чаем. - Не говори ерунды, Бьорн, - вновь смущенная улыбка, - я такой же, как все. – конечно, Джои сказал это чтобы немного потешить свое эго, ну, и отчасти для того, чтобы друг не говорил больше при нем такого. Джои не любил, когда Бьорн сравнивал себя с ним. Бьорн проторчал у Джои дома весь день, помог ему немного прибраться на кухне и придумать речь. Вернее, с текстом Натан справился сам, а вот уборку взял на себя его друг. Отплевываясь от надоедливой челки, которая так и норовила залезть в глаза, Бьорн старательно отмывал Джордисоновскую посуду. К концу дня рыжик умудрился даже одеть Джои, но тот до последнего ныл, что ему будет жарко. Тогда заботливый друг попросил его ждать в доме, а сам куда-то убежал. Вернулся через полчасика с пучком цветов и лентой. Он усадил Джои у окна и бережно расчесал его, а после заплел прекрасные волосы в воздушную легкую конструкцию, куда вплел голубую ленточку и цветки, что росли обычно рядом с домиками эльфов. Они славились тем, что хорошо освежали и охлаждали в жару, так что это очень помогло запарившемуся Натану. Да и новая прическа его очень красила. - Вот, послушай, - Джои показал ему листок, на котором были небрежно нацарапаны какие-то слова. "Ох, как же он сам понимает свой почерк?" - пронеслось у парня в голове, глядя на закорючки, поставленные Натаном. Бьорн изогнул рыженькую бровь, показывая этим, что заинтересован. Джордисон торжественно начал свою речь, вдохновлено жестикулируя и показывая все чудеса перевоплощения из совершенно угрюмого и ленивого парня в счастливого ведьмака, готового поделиться своим опытом с каждым встречным. - Обалденно! - улыбнулся Бьорн, аккуратно ставя поднос на его законное место, после того, как Джои закончил говорить. В довершении уборки Бьорн смахнул крошки со стола и снова уселся на него тощей задницей. - Рад, что тебе понравилось, - поблагодарил Джордисон, обнимая друга за плечи. Бьорн тряхнул головой, и оба прислушались к тому, как совсем рядом раздается шорох – конечно, странствие баньши, знаменующее начало шабаша, приближалось и к Джоиному дому. Вот эту часть шабаша Джои любил с детства самой искренней любовью. Эти крики обозначали то, что магия на ночь будет полностью властвовать миром, эта ночь всем запомнится надолго, как самая темная, самая завораживающая – самая волшебная. Вдалеке послышались завывания пролетающих мимо ведьм и ведьмаков, рыжий друг Джои поднял глаза и с волнением взглянул на Джо-Джо. Теперь его глаза горели бордовым огнем, Джои знал, его глаза тоже светятся бледно-голубым. Сегодняшняя ночь будет наполнена светом глаз всех живых существ. - Кажется, нам пора, - он с восторгом и возбуждением подтолкнул Натана, тяжело вздыхавшего и мысленно на чем свет стоит ругавшего человека, которому пришла в голову тупая идея собирать каждый год в одном и том же месте всех колдунов и ведьм. Как бы красиво и завораживающе не выглядела эта ночь, ему было чертовски лень натирать свою задницу на сраной метле. - Может, еще немного?.. по-моему, ты недостаточно чисто вымыл поднос, а я придумал недостаточно убедительные слова... – замямлил Джои, пытаясь выглядеть реально обеспокоенным. - Ну уж нет, - возмутился Бьорн, - ты же помнишь, как все было в прошлый раз. - И как же? - Мы чуть не опоздали из-за тебя, - парень прикусил пухлую губу и невинно скосил глаза куда-то в сторону. Бьорн прекрасно понимал недовольство Джои, но поделать с этим ничего не мог, ровно как и сам Джордисон. - Просто потерпи чуть-чуть, - пообещал он, - скажешь, что надо, и сразу же свалим оттуда. Сам того не понимая, Джои поверил своему рыжеволосому приятелю, притянул его к себе и крепко обнял. А затем, послав ему воздушный поцелуй, подбежал к вешалке и натянул ведьминскую шляпу. - Готов, - Натан покрутился вокруг своей оси, - ах да, еще же надо привести в порядок мою метлу, Бьорн, ты же спец по этим делам, поможешь? А то в последнее время она что-то стала барахлить. Тот утвердительно кивнул: - Конечно, Джои, в чем вопрос? Только займемся этим после шабаша, сегодня полетим на моей. Иначе нас снова выдерут за опоздание и посадят подальше от вкусностей за столом... Джои закатил глаза и кивнул, выходя из дома с невообразимо кривым лицом. Малыш еще не догадывался, что сегодня на шабаше узнает-таки ответ на вопрос, мучивший его долгие годы, и что этот шабаш станет самым волшебным за всю его жизнь.