Падение

      Война против Себастьяна была в самом разгаре, хоть и непосредственно сам он не принимал в ней особо активного участия. В основном, охотникам приходилось иметь дело с его демонами.        Не выпадало ни свободного дня, ни даже часа.       Проклятые демоны активизировались и расползлись по всему Нью-Йорку в количестве не поддающемся пересчёту. Нефилимы, те, что не отправились помогать в защите Аликанте или Идриса, и те старшие из них, кого Конклав послал сюда специально, сбились с ног в попытках одновременно оказываться в десяти местах, чтобы успеть предотвратить, или хотя бы уменьшить, демонические нападения. И это им почти всегда удавалось, особенно тогда, когда они не падали, словно замертво подкошенные от того, что сил попросту не оставалось.       Но, по-прежнему, несмотря на все старания, Нью-Йорк невозможно было очистить от демонов, пока кто-то не убил бы Себастьяна. А это как раз было тем событием, которое, увы, невозможно предсказать.       Несмотря на всё это, Алек был в какой-то степени благодарен сложившейся ситуации. У него совершенно не было времени изводить себя мыслями о Магнусе и об их разрыве.       Хотя кого он обманывает?       Магнус просто не мог исчезнуть из его головы.       Такие как он, просто так не исчезают, они оставляют после себя кровавые раны на сердце и трясущиеся руки, которыми сложновато держать клинок. Но Алек справится.       Всегда справлялся.       Кружка горького кофе, таблетки от боли и путь навстречу возможной гибели.       Институтские нефилимы существовали буквально на пределе возможностей. Над миром висела угроза уничтожения, и Лайтвуд боялся даже представить, что же в таком случае творится в Идрисе.       Времени на сон не хватало, так же как и на нормальное существование. Хотелось бы, чтобы демоны, как внезапно объявились, так внезапно и ушли бы обратно в свои миры. Но, мечты мечтами, а пока что дело почти не двигалось с мертвой точки.

***

      Спустя неделю после начала апокалипсиса на горизонте обозначился прогресс, который можно было оценить хотя бы потому, что охотники, изредка, но добирались до Института и хоть пару часов проводили в кроватях. Не смотря на это, душ или полноценный рацион по-прежнему оставались непозволительной роскошью.       Единственным минусом такого положения дел стало то, что Алек, большую часть времени отведенного на сон, был не способен уснуть и проводил это время в мыслях о Верховном маге Бруклина. Телефон, каким-то чудом оставался всегда заряженным и был при нём, но, кажется напрасно.       Бесполезный кусок пластика.       Сколько бы Алек не оставил сообщений на голосовой почте мага, ничего в ответ. Он вообще сильно сомневался, что маг их хотя бы слушал.       С чего бы ему это делать?       Их ведь больше ничего не связывает.       Всё чего хотелось Лайтвуду — услышать его голос. Ему так хотелось сейчас оказаться в родных объятиях, просто прижаться к нему и молчать. Молчать, чтобы больше ничего не испортить. Хотелось забыть, как говорить. Он так устал от всего. От этих мыслей, от бесконечных демонов, от волнения за семью.       Устал.       Он часто смотрел на свой клинок - всего пара надрезов и он бы больше не сделал ничего плохого в своей жизни. Не причинил бы больше боли Магнусу, семье, которая смотрела на него с жалостью. Всего пара линий спасла бы положение, но не убила бы демонов под окнами. Опасность, угрожавшая его семье - вот что удерживало его. Он решил, что до определённого момента распрощается с этими мыслями.       В тусклом свете, что проникал сквозь щёлочку между прибитых к оконной раме штор, Алек мог вытянуть руки и рассмотреть на них запёкшийся демонический ихор, кровь, множество ран, порезов, синяков, росчерки старых и новых рун.       Пара вертикальных линий смотрелась бы замечательно там.       Убей себя.       Пока не время.       Боль привычно терзала сердце, и юноша покорно ждал, стискивая пальцами подушку, пока его не сморит тяжёлый сон, чтобы через час подскочить и вместе со всеми умчаться на охоту.

***

      Под конец очередного рейда группа нефилимов разделилась и, кажется, насмехаясь над ним, судьба привела Алека в тот самый тоннель метро, где они с Магнусом виделись в последнее для них утро.       Губы нефилима дрогнули почти в улыбке. Так много мыслей в его голове в одно мгновенье превратилось в пустоту.       Демон, похожий на банановое желе, с горящими глазами и множеством спутанных щупалец не был сильным противником и, торчащее из его уже мёртвого тела, метко брошенное в него стило Алека, доказывало это. Парень наблюдал за ним до тех пор, пока не опомнился и не вынул из склизкого брюха демона орудие. По металлическому стержню стекала чёрная пахнущая гнилью кровь, и Алек, не особо задумываясь, обтёр его об куртку и сунул его за пояс. Большинство демонов, которых он сегодня встречал, были не так опасны, скорее просто неприятны.       Оглядевшись, он почувствовал, как резкая свербящая боль вгрызлась в грудную клетку, как слёзы сами по себе выступили в уголках глаз, в горле встал ком, затрудняя дыхание, делая его почти невозможным.       Он не мог.       Он больше не мог держать себя в руках.       С бессильным стоном он соскользнул по стене тоннеля в грязь. Лёгкие с трудом втягивали и выталкивали воздух, глаза жгли сухие слёзы. Холодный зимний ветер со свистом пролетал по заброшенному тоннелю, заставляя Алека дрожать и проклинать зиму. Ладонь сжимала клинок.       Всё хорошо.       Всё хорошо, Алек, не сейчас.       Сознание медленно отказывалось служить уставшему телу и он попытался разлепить глаза.       А когда он их закрыл?       Однако вышло не особо успешно. И когда он чувствовал, что сейчас отключится, обернуться его заставило шуршание и чавкающий звук. Отвратительная картина предстала глазам нефилима. Такой же скользкий и смердящий демон, только тёмно-красный, с облезшей кожей, которая, кажется, была кем-то подпалена, вгрызался в труп желеобразного сородича.       Если бы было чем, то Алека сейчас непременно бы вырвало. Благо демон был слишком занят, чтобы обратить своё внимание на охотника, поэтому почти не составило труда умертвить его метко пущенной в шею стрелой. Когда демон перестал хрипеть, и точно был мёртв, Алек вынул телефон и отправил Джейсу сообщение, просто, чтобы он знал, что тот ещё жив.       А после он заставил себя подняться на ноги и поплёлся домой.       Ведь ещё не время.