Pillowtalk (be in the bed all day)

Они ввалились, даже не глядя, потому что... Черт. Они оба были возбуждены. Слишком. Слишком долго не виделись, слишком долго летел самолет, слишком горячий Стайлс. Немудрено, что Томлинсон возбудился за пару минут и начал жадно целовать шею Гарри еще в машине, по пути домой. Сейчас он смотрел на кудрявого, чьи глаза были абсолютно стеклянные, но в то же время безумно горячие, как и все его тело. На секунду Луи растерял всю свою страсть и просто уткнулся в ключицу Гарри, вдыхая родной аромат, что всегда сидел в легких, но неизменно притуплялся в отсутствие любимого. - Я скучал, - мычит Луи в горячую кожу, оставляя маленький поцелуй. - Знаю, милый, - отвечает Гарри, прочесывая рукой шелковистые волосы парня. - Это происходит с нами каждый раз. Каждый чертов раз. Так они стоят в течение минуты. Луи проводит кончиком носа от ключиц к шее и обратно, а Гарри утыкается носом в макушку шатена. Но все же страсть берет свое, и Луи начинает оставлять на теле Гарри засосы, акккратными пальцами спускаясь к его штанам. - Хочу тебя, - признается Томлинсон, начиная расстегивать рубашку любимого. Стайлса не нужно долго уговаривать и вот он уже ведет Луи в их спальню. Кудрявый опускается на матрас, позволяя шатену оседлать себя. Томлинсон обнимает его за шею и смотрит в глаза, проводя большим пальцем по заветному местечку за правым ухом, отчего у Гарри вырывается судорожный выдох. - Лу, Лу, пожалуйста. Просто трахни меня. Люблю тебя. Луи ухмыляется и захватывает губы Гарри в плен, позволяя большим ладоням сжимать свою задницу. Он целует его горячо и жадно, не разрешая быть кудрявому главным. И кто такой Стайлс, чтобы этому сопротивляться? Поэтому он просто берет то, что дают, наслаждаясь каждой секундой. Луи немного прикусывает нижнюю губу Гарри, проводя по ней большим пальцем. - Значит, ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, да? - Да, пожалуйста. Я очень хочу. - Ммм, дорогой, - мычит Луи, проводя костяшками пальцев по скуле Гарри. - Напомни-ка мне, что было пару дней назад? - Эм, - Стайлс задумчиво смотрит в глаза любимому. - А что было? - Что ж, я напомню, - произносит Томлинсон, снимая с Гарри рубашку. - Я был на прогулке. На той сраной прогулке с Оли и Дани. Мы были в гребаном продуктовом, что ты и так знаешь. И в один ебаный момент я получаю от тебя видео, где ты дрочишь на мои фото от папарацци. Знаешь, что я сделал, любимый? Ничего. Потому что я блять был в публичном месте, на виду у папарацци, которые с удовольствием запечатлят любой момент того, как я облажался. Не считаешь ли ты, родной, что это несправедливо? Что ты получил свою часть удовольствия, а я нет? На последних словах Луи цепляет кудряшки Гарри и тянет их назад. Стайлс стонет и прикрывает глаза от удовольствия, но все же находит в себе силы, чтобы произнести: - Я должен тебе? - Конечно должен, солнышко. Только знаешь, в моем случае, я буду дрочить не на электронную копию моего парня, а на живую версию. Как тебе такое предложение? Гарри молчит пару секунд, пока его щеки приобретают пунцовый оттенок от возбуждения, а затем шепчет: - Да. Да сделай это. Больше Томлинсону и не надо. Он расстегивает свои джинсы, спуская их на пол, после чего заставляет Стайлса продвинуться на середину кровати. Гарри наблюдает за тем, как Луи медленно достает свой член из боксеров, а сами боксеры спускает до лодыжек. Проделав эту нехитрую операцию, он нависает над Гарри так, что его мошонка находится прямо над лицом кудрявого, открывая чудесный вид. Гарри облизывает губы и томно стонет, когда Луи проводит ладонью по всей своей длине. С одной стороны, Стайлса заводит, что он может только наблюдать, но не участвовать. Но с другой стороны, он не может лежать спокойно, когда Луи с таким вот видом откидывает голову назад и надрачивает сам себе. - Лу, ты такой горячий. Блять. Томлинсон открывает глаза и, ухмыляясь, смотрит на Гарри. - Наслаждаешься, милый? - спрашивает шатен. - Да. Мне нравится. Очень нравится. Луи продолжает мучительно медленно водить по своему члену, иногда задевая головку большим пальцем. Он издает такие сладкие стоны, что Гарри чуть ли не плачет. - Ты хоть знаешь, как тяжело мне было...ах...когда я видел, как ты дрочишь себе. Как я страдал...блять...когда ты растягивал себя пальцами. И я никак не мог себе помочь, потому что папарацци только и ждали момента, чтобы сфотографировать меня за чем-то неприличным. - Прости, Лу, - хнычет Гарри, метаясь между раздвинутыми ногами Томлинсона. Луи увеличивает темп, и Гарри просто скулит от этого зрелища. Томлинсон невероятно прекрасен с открытым ртом, голубыми глазами, полными наслаждения. Он водит рукой по члену, временами задевая яички, и протяжно стонет каждый раз, когда это происходит. К этим стонам добавляется прерывистое дыхание Гарри, который крепко вцепился в простынь. Томлинсон обводит вену, при этом в упор глядя на любимого, и закусывает губу, аки змей-искуситель. Стайлс наблюдает за тем, как тело шатена подрагивает, что означает приближающийся оргазм. - На меня. Кончи на меня, пожалуйста, - просит, почти умоляя, Гарри. И "пожалуйста" подводит Луи к самому краю. Он бурно изливается на живот и грудь Гарри. И нельзя сказать, кто из них двоих выглядит более разрушенным. Через мгновение Луи опускается на кровать рядом с кудрявым, переплетая их пальцы и целуя костяшки. Гарри убирает волосы с потного лба Луи и мягко проводит ладонью по острым скулам. - Теперь мы квиты? - спрашивает Стайлс. - Да, определнно квиты, - улыбается Томлинсон и целует парня в плечо.