☯☯☯
Лежа на кровати без выбивающего из колеи каждым словом Хантера и толпы наблюдателей, Себастиан может спокойно размышлять. Тугой галстук больше не сдавливает шею, и мужчина размеренно дышит, глядя в выбеленный потолок отельного люкса. Ему кажется, что он должен быть абсолютно спокойным, но на деле Себастиана практически трясет от чего-то, чего он сам еще не понимает до конца. С момента, как он уехал из Нью-Йорка, оставив Хантеру их общую квартиру, прошло уже восемнадцать месяцев, и только сейчас Себастиан действительно осознает, насколько трудным это было. С его губ срывается нервный смешок, и он слепо шарит рукой по прикроватной тумбочке, чтобы нащупать пачку сигарет. Забавно подумать, что это он раньше заливал всем о том, что первая любовь на то и первая, чтобы попробовать и пойти дальше. А уже через несколько месяцев после подобных опрометчивых заявлений жарко целовался с Хантером в его машине, чувствуя в своем животе не то что бабочек, но птеродактилей. А через полтора года целовал его у алтаря, не в силах поверить в то, что они прошли все стадии близости, о которых Себастиан когда-либо мог мечтать. А сейчас он лежит один, на его пальце нет кольца, в его постели нет того, кому он клялся в вечной любви, а его надменные смешки о вечной любви обернулись против него. Закурив, Себастиан отбрасывает пачку обратно на тумбочку и расслабленно выдыхает дым аккуратными колечками. Даже этому его еще в школе научил именно Хантер. Себастиан с удовольствием мазохиста наслаждается своими воспоминаниями, позволяя памяти услужливо подсовывать картинки того, как они с Хантером целовались под омелой на рождественском балу, как они разгуливали, держась за руки, хотя каждый из них до этого был уверен, что он до такого никогда не дойдет; как они танцевали на выпускном, влюбленные и думающие об общем будущем, как о чем-то очень реальном и очень близком. Себастиан вдавливает дотлевающую сигарету в стеклянную пепельницу и надеется, что вместе с ней потушит и слишком ярко вспыхнувшее в мыслях прошлое. На экране телефона высвечиваются белые цифры, терпеливо сообщающие Себастиану время в уже, кажется, сотый раз, и он нетерпеливо вздыхает. До их встречи в баре еще тридцать четыре медленно тянущиеся минуты, а Себастиан уже давно готов: приняв душ, он надел джинсы и обыкновенную белую футболку под горло — так не видно кольцо, висящее на шее Себастиана на золотой цепочке. Полная готовность. Ничего вычурного, это ведь всего лишь простая дружеская встреча в баре, верно? Себастиан и сам уже не знает, что это, и чего он конкретно хочет. Много свободного времени — много бесполезных мыслей, старательно пробирающихся в голову и прочно укрепляющихся там. Себастиан просто ненавидит оставаться наедине с собой без возможности выпить снотворного и забыться в тишине и покое. Сейчас он понимает, что имел в виду Хантер, говоря о причине их развода. И он был прав. Потому что Хантер всегда прав. По крайней мере, для Себастиана. И эта бесполезная часть их отношений осталась даже после развода. Себастиан может долго бить себя в грудь и спорить, но в глубине души он всегда согласен с Хантером. Причина была в том, что они не умели уступать друг другу. Никогда не умели и, вероятно, никогда не научатся. Они были той самой ужасной парой, в которой оба делали шаг вперед, танцуя. В которой оба в буквальном смысле дрались за возможность разрезать индейку в День Благодарения. В которой возможность вести машину приравнивалась разве что не к элитной привилегии. И да, они были из тех, кто, пытаясь доказать себе и окружающим, кто здесь главный, готовы были разорвать друг друга. Когда тебе двадцать, это кажется забавным и безумно заводит. Когда тебе двадцать, вообще любая проблема решается хорошим сексом. А когда тебе двадцать шесть, это уже раздражает. Когда тебе двадцать шесть, у тебя уже, к сожалению, есть работа и куча обязанностей. И тебе уже не хочется тратить двадцать четыре часа в сутки на попытки обозначить территорию. Уже после развода Себастиан задавался вопросом: неужели они не любили друг друга достаточно сильно для того, чтобы просто сдаться? Он не верил в это, но свидетельство о разводе эту теорию подтверждало. Телефон издает короткую трель, и Себастиан открывает глаза, внезапно для себя обнаруживая, что задремал, задумавшись о прошлом. «Неужели ты не понял мой бетонный намек? Спускайся, Себастиан». Надо же, он все еще приказывает. Баст даже усмехается, протирая глаза, а после встает с кровати, собираясь с мыслями, сонно расползающимися в разные стороны. Он не знает, чего ждать от этой встречи, но все равно выходит из номера, захлопывая дверь. Себастиан изучил Хантера вдоль и поперек за время их совместной жизни, так что его вряд ли можно будет удивить.☯☯☯
Хантер все же удивляет его. Себастиан спускается в бар, небрежной походкой приближаясь к бывшему мужу, и вздрагивает, когда видит на стуле, предназначенном для него, букет белых тюльпанов. — Не удержался, — как-то отрешенно комментирует это Хантер, и Себастиан берет букет в руки, чтобы сесть, а после подносит к лицу, вдыхая приятный запах. Белые тюльпаны — его любимые цветы, и Хантер не может не знать этого, конечно. Хотя бы потому, что у него ужасно болела голова от запаха тюльпанов на их свадьбе — Себастиан постарался, чтобы все было украшено его любимыми цветами, столь подходящими к событию. — И где же ты взял двадцать пять тюльпанов в час ночи? — интересуется Себастиан, устраивая цветы на коленях и отмахиваясь от услужливого официанта с вазой. — Украл из букетов, подаренных твоей будущей жене? Хантер молчит и сверлит его напряженным взглядом, а после негромко хмыкает и кивает, вызывая у Себастиана смех. — Ты украл букет своей будущей жены, чтобы подарить его бывшему мужу? — переспрашивает он с откровенным смехом в голосе, и Хантер закатывает глаза, насупившись. — Хантер, ты у меня все-таки ненормальный. Себастиан осекается, уже сказав это «у меня», и замолкает, уткнувшись лицом в букет. Как, оказывается, легко спрятаться в нежно пахнущих бутонах и уйти от неловкой ситуации. — Это твои цветы. Николь не любит тюльпаны. Себастиан только сейчас понимает, что даже не знал, как зовут будущую жену Хантера. Да и не горел желанием знать, откровенно говоря. Это точно лишняя информация. — А еще она, наверняка, не любит, когда ее жених проводит целый вечер, посвященный их помолвке, со своим бывшим мужем, вытворяя далеко не самые пристойные вещи с ним на публике, — Себастиан нервно взмахивает рукой, подзывая официанта, и просит виски. Хантер молчаливо болтает своим пустым стаканом, без слов прося повторить. — Ничего не скажешь? — Если ты считаешь наш танец непристойным, то как ты, интересно, называл наши поцелуи? — просто отзывается Хантер, откидываясь на спинку стула и внимательно глядя на Себастиана. — Или те моменты, когда я трахал твой рот пальцами, а ты умолял о том, чтобы отсосать? Или когда ты изо всех сил пытался сдержать стоны, пока я втрахивал тебя в стену, за которой ужинали твои родители? Или когда в примерочной кабинке ты… — Достаточно, я понял, — почти рычит Себастиан, пытаясь взглядом поторопить официанта. Он нуждается в виски, чтобы смочить пересохшее от таких воспоминаний горло. — Чего ты добиваешься, Хантер? — Если бы я только знал, — одними губами отвечает ему Хантер, и они замолкают, ненадолго погружаясь каждый в свои мысли. — Я не думал, что ты придешь, — внезапно говорит Кларингтон, вновь поднимая на него взгляд, и Себастиан непонимающе хмурится. — Ты буквально вызвал меня сюда сообщением. — Нет, я говорю о вечеринке в честь помолвки. Я послал тебе приглашение лично, но был уверен, что ты его проигнорируешь. — Я хотел тебя увидеть, — признается Себастиан. Официант подает ему заказанный виски, и мужчина расслабленно выдыхает — с алкоголем и под покровом ночи все откровенные разговоры даются куда легче. — Поэтому я даже не раздумывал особо, честно говоря. Хотя я не думал, что ты так быстро женишься. Я еще не успел найти никого даже просто на «потрахаться», а ты собрался надеть кольцо на палец новой пассии, — Себастиан шутит, но в его глазах можно легко прочесть разочарование. Зато Хантер улыбается. — Себастиан Смайт не смог найти себе нового любовника? Себастиан Смайт, который может свести любого с ума одним взглядом? Я тебе не верю, — медленно и спокойно говорит он. Баст закатывает глаза и делает большой глоток виски, чтобы ответить. — Пока не нашел никого, кто был бы хотя бы вполовину так же хорош, как и ты. Тишину между ними можно резать ножом, настолько она осязаема. Себастиан приканчивает виски несколькими глотками и машет официанту, требуя, чтобы тот повторил. Ему становится некомфортно, потому что он, кажется, сказал куда больше, чем собирался, а Хантер до сих пор переваривает это. — И несмотря на это, мы все равно развелись, — замечает наконец Хантер. За это время Себастиан успел несколько раз проклясть себя за чрезмерно длинный язык. — Мы развелись, ты уехал в чертов Сан-Франциско за своим чертовым повышением, и мы не виделись чертовых восемнадцать месяцев. — Потому что мы не работали, Хантер. Потому что у нас нихуя не получалось. Потому что мы ссорились постоянно и разносили нашу квартиру к чертям. И если раньше мы это делали, бурно трахаясь на каждой поверхности, то потом это превратилось в чудовищного масштаба ссоры. И разве ты был счастлив? Хантер молчит, выслушивая весь этот поток агрессии, а после пожимает плечами, глядя прямо ему в глаза. — Без тебя я тоже не счастлив. И что теперь? Себастиан истерично смеется и прячет лицо в ладонях, пытаясь успокоиться и абстрагироваться от слов бывшего мужа. Он приехал в Нью-Йорк, чтобы увидеть его и убедиться, что с ним все в порядке. А не для того, чтобы разрушить его свадьбу и все испортить. — А теперь ты женишься. А я чувствую себя, как в дурацкой романтической комедии. Или мелодраме. Скорее последнее, у них реже бывает хороший конец, а вот дерьма обычно хватает. — Иди сюда, — требует Хантер, и Себастиан подчиняется. Он поднимается со стула и позволяет Хантеру усадить его на колени, как будто бы ему снова семнадцать, а его парень пытается вести себя, как прирожденный альфа. Ох, как Себастиана это бесило раньше. И о, как успокаивает сейчас. — Мне жаль, что мы проебали наш брак. И мне жаль, что мы встретились за несколько месяцев до того, как я женюсь на дочери отцовского партнера. И мне жаль, что при всем этом я не могу тебя отпустить. — Мне жаль, что я хуевый муж, — бубнит Себастиан, обняв его за шею и уткнувшись носом куда-то в его ключицы. Приятно чувствовать парфюм Хантера, потому что этот запах ему подбирал сам Себастиан. — И мне жаль, что я тоже не могу тебя отпустить. У меня на шее до сих пор висит обручальное кольцо. Хантер ухмыляется и проводит ладонью по груди Себастиана, отстранив его. Нащупав через майку кольцо, он сжимает его, и Баст не сдерживает улыбки. Это все так глупо, так по-детски, так, как не должно быть, но у них все отношения были на этом построены, поэтому все кажется правильным. — Мое кольцо в бумажнике. Ношу его с собой все время, — шепчет Хантер, и Себастиан не раздумывает долго, прежде чем прижаться к его губам и почти сразу углубить поцелуй. И Хантер отвечает. Отвечает, черт бы его побрал. Счастливый жених нашелся. — Ничего не выйдет, мы уже пытались, помнишь? — рвано шепчет Себастиан, когда Хантер заставляет его подняться и тащит за собой. — Я хуевый муж, ты тоже тот еще пиздюк. У нас не получится. — Мы уже пробовали быть мужьями, и нихуя не вышло, бла-бла-бла, — бурчит Хантер, удобнее перехватив запястье Себастиана, чтобы вести его за собой. Благо, он помнит номер, который его бывшему мужу называл портье. — Мужьями, может, и не получилось, но мы всегда были охуенными любовниками. — Хочешь, чтобы я был твоим любовником? — насмешливо уточняет Себастиан, когда они останавливаются у лифта, а Хантер прижимает его к себе. — Хочу, чтобы ты снова был моим, — отрезает Хантер, а после снова целует, заставляя замолчать и отдаться таким знакомым и таким приятным ощущениям. А Себастиану, впрочем, ответить уже нечего. Они, как обычно, разберутся по ситуации.