Безымянный

Не сказать, что он навсегда оставил Саню в прошлом. Андрею просто ужасно надоело играть по ее правилам и постоянно вестись на поводу — слишком много чести. Тем более «морячок с кудряшками» уже не такой, каким был в совсем недалеком прошлом. Соколов действительно изменился — похорошел, что ли. Бодрый и свежий мужчина в самом рассвете сил, с недельной щетиной, зорким и пленяющим карим взглядом, с обворожительной белоснежной улыбкой и в тщательно вычищенном строгом костюме, в котором Андрей смотрелся до безобразия сногшибательно. Именно таким видели его друзья и новые знакомые, а Саша называла его просто и коротко: «юный недоразвитый морячок, который наконец установил свое положение в обществе». Она ведь знала, что Соколов представляет из себя на самом деле, что вся эта изысканная слава, девушки и большие деньги на самом деле ему отродясь чужды. А Андрей из ассистента выбился чуть ли не в директоры круиза. Саша знала, что Соколов отличался честностью и всегда был за справедливость, но новый Андрей, которого она на досуге смогла тщательно разглядеть, поверг ее, мягко говоря, в шок. В тот и без того неприятный день Саша увидела нечто неправильное и противоестественнное. Она смогла увидеть, как искусно и мерзко лукавит Андрей главному начальнику, Янису Федоровичу. Соколов, видимо, так ублажал его словами, что начальник на радостях размечтался о еще большей роскоши и сейчас спешно пакует чемоданы. Андрей улыбается по-змеиному, лестно предлагает свою помощь директору, а Александру в это время попросту выворачивает наизнанку от негодования. «Когда он успел стать таким, черт возьми?» Не сказать, что Саша отчаялась окончательно. Просто в тот день она очень сильно и бесповоротно разочаровалась в Андрее. Но Соколову не было никакого дела до ее разочарований. Он стал жить на широкую ногу, в то время как Сашино положениe ухудшалось. Кравцова вовсе перестала спать по ночам и заметно похудела. Ничего трагичного не случилось в ее жизни, отнюдь. Случился лишь Андрей, которого она внезапно всем сердцем полюбила. И нельзя было сказать, что Саша не имела потребности в общении с ним. Они совсем перестали пересекаться на корабле, вовсе прекратили общение. Это яро отражалось на Кравцовой, причем очень сильно. Ломало. Правильно ведь говорят, что человек может погубить человека. Соколов, кажется, совсем забыл Сашу, забыл эту приятную улыбку, женственные аккуратные руки, этот неповторимый стойкий характер, бархатный голос, привычку говорить иронично и всегда с усмешкой. Забыл, каково это, шутливо обнимать Кравцову за то, что она в очередной раз ловким образом спасла его задницу от начальства. Радоваться вместе с ней, ссориться, но не переставать всем сердцем любить. Саша была уверена, что Соколов уже не помнил, что когда-то был безотвенно влюблен в богатую диву. Тогда его чувства были настолько очевидными, что Саша даже решила немного помучить своего моряка и потомить его ожиданиями. Однако теперь Андрей — не пешка в ее игре, а скорее уже исполнитель. Пешкой стала она, Александра Кравцова. Коробило оттого, что такого Андрея она продолжает любить. Наглого, избалованного роскошью, неправильного Андрея Соколова, который в какой-то мере был сильно похож на Саню из недалекого прошлого. И все-таки Кравцовой иногда удавалось краем глаза взгянуть на Андрея в окружении «исчадьев рублевки». Он держался грациозно, гордо, но все-таки был в его прекрасном образе некий изьян. Соколова буквально с потрохами сдавали его же глаза. Черные, бездонные и какие-то бессмысленные. Спросите, при чем тут глаза? А прыткая Саша один раз смогла в них заглянуть, да так глубоко, что и самому Андрею стало не по себе. Она дотронулась нежно до его шершавой щеки, пытаясь заметить какие-либо изменения. Затем положила блондинистую голову ему на плечо, да так, что белоснежные локоны покорно скрыли ее румяное лицо. Устала от всего этого, в подтверждение едва слышно всхлипнула и обняла его крепче за шею. Не хотела отпускать. С помощью Саши Андрей понял, в кого превратился. Именно поэтому он крепче сжал Саню в обьятиях, прижал теснее к широкой мужской груди. Именно тогда Кравцова заметила, что все стало налаживаться. Они вновь стали свободно общаться и смотреть друг другу в глаза, Андрей даже опять пригласил ее поужинать, как тогда в первый раз. Саша, естественно, надсмеялась над ним, беззлобно отказав. До поры до времени. Но на ужин в назначенное время все же пришла. Соколов не отличался оригинальностью и свидание прошло довольно обыденно и ничем не примечательно. Саша усмехнулась про себя, заметив, что в этом весь Андрей. Он решился проводить Кравцову до ее каюты, сославшись на невесть откуда взявшихся маньяков на лайнере. Александра лишь заливисто и счастливо смеялась над каждым его словом, словно дурочка. И правда ведь, дурочка. По закону жанра Андрей остановился, устремив взгляд на безграничное черное море. Оперся локтями о перила корабля, вновь залюбовался, так и не смог оторваться. Правильно говорят, что от чарующего моря, освещенного косыми светло-лунными лучами за уши не оттащишь. Саня долго смотрела ему в затылок, наконец подошла ближе и тоже робко устроилась на белоснежных перилах. Ей было воистину хорошо с Андреем просто так бессловно молчать и изредка обмениваться чистыми взглядами под светом луны. — Можно совершу глупость? — хитро поинтересовался Андрей, всем корпусом поворачиваясь к Саше. — Ну попробуй, Соколов. — и сама она в долгу не осталась. Потом бывший ассистент неожиданно наклонился ниже, нежно и смело накрыл губы Саши своими, убедившись, что она уж точно не отвесит ему хлесткой пощечины. Ей было попросту не до этого. Все, кого она знала до, мигом испарились и улетучились из ее сознания. Остался только Андрей. А Соколов точно не умел целоваться, и Саня едва усмехнулась, когда эта мысль пришла ей в голову. Андрей лишь дотронулся до ее нежной щеки ладонями, слегка отстранившись. Они смотрели друг другу в глаза, внимательно, тепло и долго, и к Андрею первым пришел дар речи: — Теперь ты можешь меня ударить. — он с едва различимой усмешкой выдохнул ей в губы эти слова. — Я еще отплачу тебе за эту вольность, кудрявый мальчик. — она на мгновение прикрыла глаза, дотрагиваясь губами до носа и лба Андрея, стремительно переплетая его и свои пальцы воедино. — Боюсь, ты уже меня опозорила, назвав кудрявым мальчиком. — иронично подметил он. — Ах, Андрюша, что же теперь будет с твоей шаткой репутацией? — Даже не знаю. Пошли в каюту, здесь слишком холодно. Ретировавшись вместе в каюту Соколова (будет лучше, если об Андрее и Саше первым узнает его сосед, Керя), Андрей, не раздеваясь, лег на свою кровать, распахнув обьятия и принимая в них Саню. В их действиях не было пошлости и непристойности. Они просто пытались придвинуться друг другу как можно ближе, теснее, Саша хотела почувствовать, каково это — лежать на крепких руках воистину любимого и дорогого человека. Ведь все эти неловкие движения, то, с какой аккуратной нежностью Андрей гладит ее по щеке, короткие слова, перетекающие в бессмысленные предложения и бестолковый лепет влюбленных — все это было так ново для Саши, но теперь она точно знает, что счастье — понятие обширное и действительно необычное. Между Андреем и Сашей не было воздуха. Они упивались друг другом.