Ирландский хоровод.

А знаешь, мы такие разные. Ирландка –это твоя оболочка и сущность. А Англия – застыла у меня в крови. Наши души родственные, а тела нет. Пляшущая у ярких лоскутьев кострища маленькая фигурка кипит радостью и счастьем, утопая в нём. Палитра и разнообразные контрасты самых необъяснимых впечатлений пронеслись в моей голове летящей стрелой, убивающей несчастную тушку птички. Ты выделилась их яркого весёлого хороводы различных сочетаний и чувств. Мною обуяла радость, свойственная лишь человеку быть счастливым и восторженным такое долгое время, незнающее конца и явственных ограничений. Таких же явственным ,как присутствие рядом спящего человека. Я живу этим писклявым голосом волынки, голосами других девушек , потрескиваниями сухих дров, пропитанных смолой и сухими кусочками серой земли. Я чувствую такое ближнее, но в тоже время далекое и ужасно продолжительное чувство свободы. Оно не сгорает и не тонет, а стоит на одном месте как огромный валун. Это невидимое существо рвётся из меня перьями цветастой птицы, терзая острыми кинжалами правды и свободы выбора. Я порабощен твоим образом и ярким оттенком неземного чувства, что ты даровала счастливому бродяге, сплоченному вечной дружбой со старой флейтой и законами жизни. Банальные строчки из человеческого существования вжились в меня ,как ответы знаменитой таблицы умножения. Одна из этих простых истин такова:«Никогда не сожалей о том, что заставило тебя улыбнуться». И каждый раз вслушиваясь в навязчивые, но прекрасные мелодии этой старой волынки, лютни, свирели, я узнаю простую жизнь пастухов и обычного народа прекрасной ,но маленькой Ирландии. Ты заронила пламя надежды в моё сердце, этим маленьким клочком земли, внушая отдать ей большую любовь. Но нет!... Я отдал всю эту любовь тебе и не капли не жалею об этом, ибо любовь подаренная тебе, стоит больше чем её избитые жизнью осколки разлетятся по степной золотой земле. Прекрасной земле, сияющей золотом и жизнью простого народа, выросшего под пастушью дудку степи и полей. Кажется несправедливо, но весьма естественно. Жизнь тут же пасётся как прекрасная жеребица, изящным галопом несущаяся по земле, вздыбив клубы сухой пыли над своим молодым силуэтом. Это и отвечает красотой человеческого существования. Зову народа, пробудившему во мне искры счастья и большего рвения к жизни. Я рвался к дальнейшему течению своего существования, как бешеная собака с цепи. Нёсся к тому же знакомому зову счастья, ведущими к тебе. Этот мир жил во мне приятным разливом сладкого древнего вина. Рвущиеся наружу порывы всё ещё сидят во мне пушистой кошкой, а возможно тигренком. И это счастье бесконечно. Я не находил ему явных ограничений и последствий. Бродяга счастлив, ибо рядом есть вино и звук пастушьей дудки. Что мне нужно ещё? Мои чувства к этой танцующей фигурке вам незачем знать. Я знаю много историй об описание чувств. Чувство – это понятие относительное. Я соглашусь с этим, ибо я это так давно понял.