The Golden Spark

Don't leave your vow unspoken, Now that I step into the light. Just take my true love token, Hold me and kiss me goodbye. Lord Of The Lost - Never Let You Go.

      - …они продолжают наступать, а мы отрезаны от основных сил и не получаем поддержки. Сомневаюсь, что удастся продержаться хотя бы два груна до тех пор, как наша оборона падет. Нужно составить план отступления.       - У нас и без того осталось слишком мало ресурсов, чтобы продолжать битву. Мы должны эвакуироваться, пока мы все еще способны спасти себя. Какой толк от дезактивных бойцов, сэр, если наш отряд – это все, что осталось? Мы сможем, по крайней мере, высадиться на Велоситрон и скооперироваться там, создать гражданскую оборону, пополнить наши запасы. У нас недостаточно сил, чтобы продолжать бессмысленное противостояние без припасов. Еще несколько циклов в том же темпе, и всем, чем мы сможем запустить в наших врагов, будут пустые резервуары и всякий бесполезный шлак. Сэр, отступление рекомендуется сделать сейчас, это наш лучший вариант.       - К сожалению, старшее командование не оценит подобного шага, - хмуро отозвался высокий бело-синий мех. Броня его, как и у остальных, многослойная и тяжелая, была испещрена различными отметинами, которые оставляли многочисленные битвы, происходившие на рубеже все чаще и чаще. – Однако нам не предоставлено других опций. Мы должны продержаться хотя бы декацикл, за это время – проработать эффективный план по эвакуации, после чего отступить и сгруппироваться на самой планете. Велоситрон может быть закрытой территорией для старого Кибертрона, но не в военное время.       - Приказ понят, сэр. Приступим к составлению плана немедленно.       Ганслингер кивнул, и на этом совещание закончилось. Не тратя времени на лишнюю суету, он проследовал по коридорам в сторону своего отсека. Второй орн длились бои, и только сейчас выдалось время немного перезарядиться. Все, чего хотел сейчас уставший мех – лечь на платформу и уйти оффлайн.       Он добрался до нужной двери, ввел код доступа, вошел внутрь и обнаружил, что в отсеке никого нет.       - Фэйт? – позвал он, уже понимая, что бондмейт опять унесло квинт знает куда, и даже охрана этому не помешала. – Хардсис? Вот шлак.       Тяжело провентилировав системы, он развернулся и направился на поиски незадачливой фем. Ну что могло быть непонятного в приказе оставаться на месте? Почему с Фэйт всегда происходила какая-то ржа, даже если она просто сидела на базе? И ведь не объяснить, что из-под пристального взора охраны не исчезнуть – золотая фем всегда умудрялась доказать, что это вполне выполнимо. А сама охрана так и вовсе недоумевала, каким образом наблюдаемый объект сумел испариться в запертом отсеке.       Следуя своему чутью, выработанному за ворны службы в Элитной Гвардии, Ганслингер шел по неизвестному ему самому маршруту, пока не наткнулся на то, что искал – лейтенанта Хардсис, которой полагалось предоставить всевозможную защиту для его бондмейт, и не позволять той «чудить». Это война, Адаптус побери! Здесь не до игр!       Космический шаттл билась в стену могучим плечом, гулкими звуками оповещая коридор о происходящих странностях.       Ну конечно, Фэйт здесь как минимум проходила мимо.       - Лейтенант Хардсис, - обратился к ней Ганслингер, не скрывая своего раздражения. – Доложить обстановку.       - Есть, сэр! – заметив своего командира, фем перестала выбивать стену, выпрямилась и отдала честь: - Провал миссии, сэр! Ваша бондмейт исчезла в стене!       Бело-синий мех издал негромкое раздраженное рычание и потер лицевую:       - Не понял?       - Она исчезла в стене, сэр, клянусь своей экипировкой, - отозвалась Хардсис. – Прислонилась и ушла в какой-то провал, который закрылся, и я не могу понять, где именно он находится. Я собиралась использовать взрывчатку, но это может серьезно повредить ей, и потому пытаюсь использовать более мягкий подход.       - Все ясно, - Ганслингер вновь провентилировал и подошел к стене. – Фэйт? – он постучал. – Если ты меня слышишь, подавай сигналы, чтобы мы могли понять, где ты. Фэйт!       В паре кликов от них раздался тихий стук, словно кто-то робко стучал в дверь, и оба военбота поспешили к тому месту.       - Фэйт? – мех приложился аудиодатчиком к стене. – Скажи что-нибудь!       Из-за стены донеслись какие-то звуки, но все было настолько неразборчиво, как будто говоривший пытался высказаться сквозь кляп во рту. Ганслингер ответил:       - Отойди от стены и спрячься под что-нибудь! – обернувшись к джету, он сказал: - Ломайте здесь, лейтенант.       Несколько мощных ударов, и одна из панелей, оказавшейся хитро замаскированной дверью, прогнулась, а после была вырвана из стены и отброшена в сторону. В клубах металлической пыли, освещаемых светом ламп в коридоре, стала видна невысокая фигурка, машущая манипулятором.       - Ганслингер! – пыльная, с испачканным в чем-то фейсплейтом, из темноты выскочила фем и повисла на шее у бондмейта. – Как хорошо, что ты пришел! Я пыталась достучаться, подавала сигналы, но меня не было слышно из-за этого шума! Я сама едва не оглохла! И…       - Фэйт, - отстранив ее от себя, сурово проговорил тот. – Почему это опять произошло?       - Ты так говоришь, словно это моя вина, - мягко улыбнулась та и затараторила: – Но я клянусь, что ничего не делала, это была чистейшая случайность! Я просто оперлась манипулятором, а стена отъехала и я упала на какие-то ящики, и проход закрылся, а потом Хардсис начала разносить все вокруг, и я стояла там, пытаясь выбраться, и хорошо, что ты появился, а то стоять мне было там до пришествия Праймаса!       - Ни с кем не происходит таких случайностей, только ты… Какие ящики? – выловив из тирады это заявление, Ганслингер посмотрел в проход. – Там есть какой-то склад?       Хардсис, подошедшая к ним, включила собственное освещение. Бело-синий мех всучил ей замолчавшую бондмейт и полез в тайник, чтобы посмотреть, что там. Стерев пыль с пары плотно сбитых ящиков, он открыл один из них и едва сумел сдержать нейтральное выражение на своей лицевой.       Боеприпасы. Довоенного времени. Еще годные!!       Изумившись с такого открытия, он открыл еще несколько, и сообразил, что это было небольшим складом, в котором, помимо боеприпасов, хранилась еще масса полезных вещей, так не достававших им в последнее время. Энергон, масло, меднаборы, даже компактное связное оборудование!       - Сожри меня Юникрон, это все меняет, - не сдержав все-таки своего удивления, пробормотал он и обернулся к фем: - Лейтенант, немедленно оповестите… А, да что там! - связавшись по комлинку со своим заместителем, он рявкнул: - Арморфист, возьмите с собой несколько бойцов и следуйте на G-4 уровень, выполнять без промедления!       - Я нашла что-то полезное? – Фэйт, неизвестным образом вывернувшись из хватки фемджет, присела рядом с ним. – Это нам поможет?       - Это нам очень поможет, - кивнул тот, все еще неверяще уставившись на открытые ящики. – С помощью всего этого мы можем отбросить противника обратно на прежние позиции. Это даже больше, чем мы могли предполагать! Лейтенант, помогите мне вытащить несколько ящиков отсюда… Фэйт, отойди и встань так, чтобы я тебя видел. И, ради Адаптуса, ничего не трогай.       - Если бы Адаптус был чуточку более прозорлив, мы бы не попали в такое положение, - проворчала та. – Но, если ты просишь, я постою.       Вся база была крайне удивлена и ликовала такому открытию. Тактически неоценимая находка! Шансы на выживание существенно повысились, и каждый боец был готов стать горой за командующего, из ничего вытащившего столько всего, что давало им шанс продержаться больше, чем предполагалось. Даже раненные смогли подняться на серво снова, а не стать пометкой в списке дезактивных.       - И все-таки хорошо, что ты взял меня с собой, - сказала Фэйт, расслабляя тяжи в корпусе бондмейта. Ганслингер лежал, не шевелясь, пока на нем сидела фем и массировала затекшие дверцы. – Вы этот склад могли бы и вовсе не найти. Надеюсь, это поможет закончить ваши глупые битвы поскорее. Я хочу домой.       Бело-синий мех промолчал, не желая вновь возобновлять старый спор о том, что наивность не всегда является хорошим качеством. Тем более, что это все равно ничего не изменило бы. Фэйт останется наивной, в какую ситуацию бы не вляпалась. Главное, что она способна выбраться из нее целой и почти невредимой.       - А среди этих ящиков не было хотя бы одного с моющими средствами? Эта пыль так и не оттирается полностью… -------------------       Если космические джеты в альтформе транспортного средства и могли выглядеть виноватыми, то именно так и выглядела Хардсис, приземлившись прямо перед командиром.       Ганслингер опустил бластер и спросил:       - Что? Опять?       Не нужно было даже думать, чтобы знать, каким будет ответ. Поэтому он просто забрался в транспортник и поспешил к месту происшествия. Когда они прибыли, Хардсис немедленно ввела его в курс дела, приведя в его же собственный отсек.       - Сэр, под вашим отсеком, аккурат под платформой, есть углубление. К несчастью, я не могу пролезть туда, но вы, я уверена, поместитесь… - с этими словами Хардсис подняла платформу и отодвинула ее в сторону, показав на внушительных размеров дыру в полу. – И, кажется, там есть проход куда-то, поскольку она ушла.       - Ох, Фэйт… - Ганслингер потер фейсплейт и включил фонарь, посветив вниз. Глубина тоже была немаленькой. – Какие-нибудь идеи, где может заканчиваться этот проход?       - Можно установить с помощью эхолокации, сэр. Я принесу оборудование.       - Заодно позови сюда еще четверых бойцов. Зная Фэйт, там может оказаться стая шарков, будет глупо идти без прикрытия.       - Есть, сэр!       - Сущая напасть, а не бондмейт, - проворчал бело-синий мех, вглядываясь в темноту провала. – И кто додумался назвать ее Фэйт?       Вскоре он уже спускался вниз в компании четырех крепких ботов и фонаря, чертыхаясь и сетуя про себя о том, сколько ему следует выделить защитников для золотой фем, если она умудряется уйти даже от космического шаттла?!       Каменный коридор простирался далеко вглубь астероида, на котором они базировались, и они прошли, должно быть, немало кликов, прежде чем впереди показалось слабое свечение. Ганслингер дал команду погасить фонари и осторожно двинулся вперед, тщательно следя за тем, чтобы под серво ему ничего не попалось – не хватало раньше времени дать понять о своем местоположении. Издали доносились чужие голоса, к которым примешивался звонкий смех.       Фэйт. Ну конечно, кто же еще.       Едва выглянув из-за укрытия, Ганслингер не поверил своей оптике – они находились на территории базы противника! Той самой квинтовой базы, местоположение которой они так тщетно старались вычислить! Фэйт снова умудрилась влипнуть ровно туда, куда было нужно и как раз вовремя.       Обернувшись к бойцам, он коротко проинструктировал их о происходящем. Послав в собственный штаб послание о том, чтобы немедленно готовили напалм по его координатам и эвакуировались в другой бункер, бело-синий мех активировал бластеры и ворвался в помещение, стреляя по каждому, на ком была отмечена фиолетовая инсигния. Не теряя времени даром, один из солдат поймал золотую фем, сидящую на каких-то ящиках перед другим, побольше, в окружении дезактивов и с картами в манипуляторах, закинул ее на плечо и бросился удирать через тот же проход, по которому они сюда пришли. Отстрелявшись от противников, большая часть которых, услышав выстрелы, еще не понимала, что происходит, Ганслингер бросил на пол пещеры маячок, и приказал отступать. Вчетвером, да еще с непредсказуемым грузом, им было не отбиться от целой базы. И потому они что есть силы припустили по проходу, пока еще было время до воздушной атаки.       Грохот, раздавшийся позади, и волна пыли и жара, настигшая их вскоре после атаки на вражескую базу, на несколько кликов дезориентировали их, но все же им удалось выбраться обратно в отсек. Забравшись в Хардсис, они успели выскочить из старой базы как раз вовремя – протокол самоликвидации, запущенный для того, чтобы противник не смог узнать ценные и секретные сведения, подорвал бункер с точностью до наноклика.       Глядя на взметнувшееся пламя, пожирающее остатки прошлой базы, Ганслингер по возможности невозмутимо (не хватало еще показывать свою слабость перед бойцами) спросил у бондмейт:       - Как тебя угораздило на этот раз?       - Последний тюбик с нанитным гелем закатился под платформу, - печально отозвалась та. – Неужели было обязательно стрелять по тем ботам? Они были так любезны и развлекали меня, пока ты не пришел…       - Ты оказалась на чужой базе, Фэйт, на базе противника, - постарался объяснить бело-синий мех, с трудом не срываясь на грубый тон. Этот говор понимал кто угодно, но не его бондмейт, и потому не было даже смысла начинать подобные разборки. – Скажи, как так вышло, что они тебя не тронули?       - Я упала и не могла вскарабкаться наверх, а Хардсис не могла до меня дотянуться, - золотая фем чуть прогнулась назад и опустила одну из своих дверец вниз и вбок, соскребая налипшую грязь. – И тогда я сказала, что пойду поищу другой выход. Было очень темно, и я думала, что вышла на другой стороне бункера, когда повстречала тех мехов. Они так удивились моему появлению, что даже не сразу отреагировали, когда я спросила у них, как пройти на поверхность.       - И что было дальше?       - Ну, они спросили меня, кто я такая и как здесь оказалась, и я представилась. Сказала, что я являюсь бондмейт их командира, и случайным образом угодила в странный провал, который был прямо под платформой, под которую я полезла, когда уронила тюбик с нанитным гелем. Они поделились им со мной, между прочим, - Фэйт продемонстрировала небольшой диск. – И предложили подождать с ними, пока не закончится их смена, поскольку до тех пор двери на базу не открывались. Они научили играть меня в карты! Можешь в это поверить? Могу поклясться, что теперь я в два счета смогу обыграть тебя.       Ганслингер старался не обращать внимания на дергающиеся лицевые собственных солдат, которые явно старались не подавать вида и сдерживать рвущийся наружу хохот. Потому он сделал вывод:       - Так значит, они приняли тебя за бондмейт своего командира, не имея ни малейшего понятия о том, что, по сути, могли бы использовать тебя, как заложника. И им даже не пришло в головы ни проверить, так ли оно на самом деле, ни доложить о твоем появлении. Скажи, Фэйт, неужто ты сама не догадалась о том, что находишься на чужой территории?       - У меня промелькнула такая мысль, - призналась та. – Но кто разберет эти ваши военные значки? Я просто решила, что это очередной отряд с непроизносимым предназначением.       - Фэйт, - зарычал было бело-синий мех, но сразу же закрыл оптику и несколько раз глубоко провентилировал, после чего уже более спокойно произнес: – Сейчас война. У нас и наших врагов есть одно видимое отличие, помимо расхождения во взглядах на мир – это инсигнии на нашей броне. У нас, автоботов, они изображают лицо, выполненное в алом цвете, - он ткнул на собственную инсигнию, вдобавок украшенную крыльями. – У нашего противника, десептиконов, оно изображает морду турболисицы, выполненную в преимущественно фиолетовом цвете. Это легко установить с первого взгляда.       - Это хорошо, что мне объяснил, - кивнула золотая фем. – Плохо, что я мало что поняла. Но ладно, если фиолетовый значит врагов, а алый – друзей, то я могу запомнить это.       Ганслингер предпочел молча кивнуть, чтобы не ляпнуть чего-то оскорбительного, что могло бы понизить его в оптике подчиненных, и что Фэйт все равно не поймет. Его бондмейт, эфемерное создание со страннейшими причудами, была на редкость непрошибаемой, когда речь заходила о грубости.       Пока они летели на новую базу, бело-синий мех предпочел все время стоять на мостике, наблюдая за курсом. В какой-то момент Фэйт решила к нему присоединиться, и, нырнув под тяжелый манипулятор, скрывающий в себе оружие, обняла своими, в контраст ему, тонкими конечностями.       - Мне жаль, что так вышло, - сказала она. – Ты же знаешь, что я никому не хотела причинять неудобств. И совершенно точно не хотела никому дезактива…       - Я знаю, - коротко отозвался тот, все же проведя ладонью между хрупких золотых дверец.       И именно поэтому следовало закончить эту войну как можно быстрее. Война не была предназначена для мягких искр и легких, не утяжеленных оружием и дополнительной броней корпусов. Такие, как Фэйт, быстро превращались в дезактив. Тот, кто слаб, остается актив недолго.       А Ганслингер все еще хотел вернуться назад, когда на Кибертроне вновь воцарится мир. Настоящий мир, волей Адаптуса. И быть там с семьей, если они все останутся актив. И, если судьба Смоукскрина теперь зависела от него самого и от тех ботов, которые его окружали, то обеспечить все условия для того, чтобы Фэйт оставалась актив, зависело уже от него.       И будь он проклят, если не сделает для того все возможное. --------------------       Над поверхностью не было слышно ни звука. Впрочем, и не должно было – поднимать шум было просто некому. Противник собирал собственные силы и эвакуировался, а что касается остальных… что ж, остальным было уже не до таких прозаических мелочей.       Ганслингер сидел, прислонившись спиной к покатой каменной стене и тяжело вентилировал, прижав один манипулятор к пробитому боку и глядя на бондмейт, которая, вопреки всему, все так же оставалась целой и невредимой. Разве что слегка перепачканной сажей и пылью, но и сам бело-синий мех не помнил, когда в последний раз его броня была чистой и без единой черной подпалины. Он покачал головой, отгоняя от себя воспоминания о прошлом. Прошлое привело к войне.       - При нашей первой встрече я тебя боялась, - призналась Фэйт, сев рядом и поджав серво к честплейту. – Ты был такой жуткий!       - А я думал, что смогу заставить тебя перестать чудить. Думаю, это было моим самым наивным предположением за весь актив, - хмыкнул Ганслингер. – Теперь, когда уже некуда отступать и бороться не выходит…       - Прекрати говорить о скучном, - прервала его фем. – Есть масса других вещей, которые можно обсудить, помимо приближения Мортилуса!       - Да, действительно, - фыркнул мех и поморщился – шрапнель царапнула деталь изнутри. – Неплохая погода сегодня, не правда ли?       - В самый раз для чтения, - подхватила Фэйт. – Или вечерней прогулки…       - Обещали небольшие осадки в виде бомбардировки.       - Вечно ты против прогулок! Тебе так стыдно показываться со мной вместе? – золотой манипулятор несильно хлопнул его по плечу.       - Фэйт…       - Что?       Ганслингер плотнее прижал манипулятор к пробоине в корпусе.       - Если ты поспешишь, то ты все еще можешь добраться до аварийного челнока…       - Вот еще!       - Дослушай. Когда доберешься, тебе нужно будет только активировать его, и он увезет тебя по уже заданному маршруту. Ты приземлишься на Велоситроне. Попытайся удрать в самый защищенный город и затесаться там. Прибейся к какому-нибудь отряду, раздобудь оружие… Хотя нет, оружие тебе лучше не доверять. С тебя станется одним выстрелом разрушить целую крепость.       - Меня выследят и уничтожат прежде, чем я выйду в открытый космос, - возразила фем. – Ничего не выйдет, я все равно буду дезактив к тому времени.       - С твоим везением ты можешь выбраться…       - С моим везением я скорее превращу челнок в летающий плавильный цех, - грустно фыркнула та. – Я же вечно влипаю в истории, а если меня некому будет защитить, то нет и смысла пытаться сбежать от судьбы.       - Ты можешь связаться с Элитной Гвардией. Попросить, чтобы тебя забрали в безопасное место.       - А разве такие еще существуют?       - Ты можешь вернуться к Смоукскрину, в конце концов! – воскликнул Ганслингер, жалея о том, что не может подняться и лично засунуть бондмейт в спасательный челнок. – Присмотреть за ним, а он присмотрит за тобой! Фэйт, ты же хотела вернуться к спарку, увидеть, как тот станет мехом, как будет…       - Хотела, - подтвердила та с необычно торжественным видом. – И верю, что так оно и будет. Но только без меня.       - Фэйт...       - Вряд ли ему сейчас нужна такая обуза, с которой и ты не справился, - отозвалась фем, ковыряя пальцем пыль. – Погляди, куда мы с тобой угодили. Не хочу, чтобы Смоукскрин тоже когда-нибудь попал в такую ситуацию. У него весь актив впереди.       - Сейчас же отправляйся и лезь в шлаков челнок, я не шучу!       - Ты же знаешь, что я не стану никуда улетать, - спокойно сказала Фэйт. – В этом нет совершенно никакого смысла.       - Ты постоянно делаешь вещи, в которых нет никакого смысла, и всегда это оборачивается в лучшую сторону, - возразил бело-синий мех. – Отправляйся, возможно, ты сможешь добыть для меня помощь, - солгал он, надеясь, что это поможет убедить упрямую фем.       Фэйт протянула манипулятор и стерла сажу с его фейсплейта:       - Ты истекаешь энергоном. Я не успею слетать до планеты и обратно, чтобы помочь тебе. Не говоря о том, сколько времени пройдет, пока я смогу найти хотя бы одного медика. Я остаюсь здесь.       Ганслингер раздраженно и с досадой застонал. Проклятье! Почему ему никогда не удается договориться с собственной бондмейт?       - Побереги силы. Я все равно тебя одного не оставлю, можешь и не просить.       - Фэйт, через два джоора будет уже поздно, по всему астероиду будет нанесен удар! Ты не успеешь!..       - Значит, не успею. Мне куда симпатичнее сидеть здесь с тобой и разговаривать, чем лететь неизвестно куда, чтобы потом дезактивироваться. Я не хочу этого. И довольно о скучном! Не желаю остаток времени говорить о пустом. Давай сменим тему? Пожалуйста?       - Хорошо, - обреченно провентилировал тот, смиряясь с тем, что бондмейт будет стоять на своем, и споры ни к чему не приведут. – Можешь рассказать мне какую-нибудь из своих глупых сказок, которые ты читала спарку? Под них, как говорят, легче уходить оффлайн.       - Конечно, - Фэйт поудобнее устроилась и положила манипуляторы на серво. – Я могу рассказать историю о бравом воине, которому пришлось пройти через множество испытаний, и каждое ему…       - Давай без преждевременных анонсов, чтобы не портить повествование.       - Конечно. Итак, это история о великом воине. Он был отважен и силен, хитроумен и добр настолько, что искра его светилась золотом...       Ганслингер слушал бетскую сказку, стараясь не обращать внимания на пестрящий все новыми и новыми ошибками внутренний экран. Если действительно пришел конец, то почему бы не позволить себе немного отпустить контроль и расслабиться?       Воин из сказки совершал все новые и новые подвиги, чудесным образом умудряясь избежать страшной участи. Совершенно невероятное стечение обстоятельств, что весьма напоминало обо всех тех приключениях, в которые умудрялась встревать Фэйт. Наивно и без оглядки, почти не замечая опасности и всегда в недоумении, если ей ставили это в проступок.       Вот у кого золотая искра. А не у какого-то лицемерного самозванца из сказки. Что касается его самого, так он и вовсе не годился на роль героя. Не справиться с единственным заданием, которое следовало ставить превыше всего. Из-за его слабости теперь им обоим грозил дезактив.       Стазис постепенно подбирался, пока энергон мелкими толчками вытекал из разбитого бока. Отключились зрительные сенсоры, исчезла моторика, вентиляционные циклы уменьшились, двигатель перестал работать уже с пол-джоора назад. Под конец антенны перестали регистрировать какие-либо сигналы, помимо звуковых. Ганслингер умел бороться со слабостью и повреждениями, хоть со своими, хоть с чужими. Но это был не тот случай.       Когда вентиляционные системы совсем замерли, Фэйт прервалась и посмотрела на бондмейта:       - Ганслингер? Искра?       Бело-синий мех молчал, окончательно провалившись в аварийный стазис. Фэйт подползла ближе и сжала большую ладонь в двух своих.       - Ты так быстро замолчал… - губы дрогнули, но фем постаралась улыбнуться. – Ничего. Ты всегда мало говоришь. Но, если ты уже в стазисе, то времени осталось совсем немного. Я доскажу тебе историю, обязательно, но позволь мне сперва пообещать кое-что. Я не собираюсь никуда улетать, даже если на нас низвергнут пламя. Я так часто следовала чужим правилам, что хотя бы раз предпочту сделать по-своему. Не думаю, что я найду в себе силы продолжать актив, если ты уйдешь… - капелька омывателя упала в пыль, хотя голос фем не дрожал и звучал даже весело. – И как я могу оставить тебя в такой конфузной ситуации, как встреча со всеми, кто уже успел нас покинуть? И я обязана попросить прощения перед Хардсис. Это ведь из-за меня она бросилась на бомбу, лишив себя возможности спастись ради фем, которая только и делала, что причиняла одни неудобства. И перед остальными, потому что мы не оправдали миссии. Хотя, если в конце мы все будем едины, то они наверняка и так поймут нас, верно? Я обещаю, что не сдвинусь с места, и буду ждать, пока Мортилус не явится, чтобы забрать и меня тоже. Наверняка это будет необычный способ, с моим-то везением! Я действительно хочу когда-нибудь увидеть нашего мехлинга, и посмотреть, каким он станет. Однако для этого мне вовсе не обязательно расставаться с тобой. Видит Праймас, мы всегда были очень разными, и начало не было скреплено узами любви, как оно полагается, но мы совсем не чужды друг другу, верно? И если любви не было в самом начале, то я не могу придумать причины, почему мы так долго продержались вместе. Ты всегда относился ко мне, как к очень хрупкому инопланетному существу, которое тебя обязали защищать. При всей твоей грозной репутации, я не могла желать бондмейта лучше. Мне скучно представлять, что было бы, если бы моим партнером стал кто-то другой. Обещаю, что последую прямо за тобой, чтобы тебе не пришлось долго меня ждать…       Над поверхностью послышались гулкие звуки взрывов.       - … а за Смоукскрином я присмотрю и из Великой Искры, это не помеха, - прижавшись к медленно сереющему корпусу, проговорила Фэйт. – Обещаю, что так оно и будет. Прости, что опять заговорилась, тратя драгоценное время. Хотя теперь у нас его будет много, так что нестрашно, правда? На чем мы остановились? Ах, верно! Так вот, после того, как воин предстал перед громадным предаконом…       Спустя еще двадцать кликов астероид был разрушен до основания.