Идея фикс

Захлопнув за собой дверь и устало скинув туфли, Эмма тяжело вздохнула. Стивен прав: за поимку того лощеного придурка она определенно заслужила вознаграждение. Она надеялась, что наградой будет не холодная медалька с гравировкой «За заслуги перед Верховным судом», а что-нибудь гораздо более теплое и приятное. Кто-нибудь теплый и приятный. Тон Стивена позволял надеяться на это, тем более он обещал, что награда подоспеет к концу вечера. Эмма надеялась, что подоспеет: засыпать одной сегодня совсем не хотелось. Как-никак этот паршивый день был днем ее рождения. Выудив свежекупленный кекс из пакета, Эмма украсила его свечою, безрадостно отметив, что праздничнее выглядеть тот не стал. Зажегши свечу, она с минуту сверлила ее взглядом, загадывая желание, прежде чем задуть пламя. Раздавшийся звонок в дверь вызвал у Эммы довольную улыбку и мурашки по спине: награда подоспела раньше, чем она ожидала. Кажется, этим вечером она наверстает все сполна. Эмма распахнула дверь, являя свою самую соблазнительную улыбку, но гость этого вида явно не оценил, робко глядя на неё сверху вниз. Волна раздражения разом смыла всю эйфорию. – Ты не слишком-то похож на парня по вызову, малец, – выдавила она, мысленно обещая открутить Стивену голову за то, что прислал ей хориста начальной школы вместо ожидаемого мачо. – Я не …. Мальчик замешкался и замолчал, явно не ожидая такого начала разговора. Эмма не собиралась играть роль заботливой тети, поэтому просто рассматривала гостя с самым скучающим выражением лица, чем смущала того еще больше. Мальчик понял, что его появление явно не доставило радости хозяйке квартиры. Более того, он сообразил, что сам по себе не особо ей нравится, что было в его практике общения со взрослыми явлением новым. Мальчик нервно поправил клетчатый шарф, полагая, что причина неприязни женщины кроется именно в нем, и поспешил продолжить речь, выпаливая заготовленную фразу. – Вы Эмма Свон? – получив в ответ лишь поднятую вверх бровь, он продолжил, – десять лет назад вы отдавали ребенка на усыновление? Это был я. Меня зовут Генри. Я ваш сын. Кажется, после этих слов нравиться он ей стал еще меньше. Он понял это не столько по гримасе ужаса, отразившейся на лице Эммы Свон, сколько по захлопнувшейся вдруг двери, отрезавшей его от вожделенной квартиры. Чуть помедлив, Генри прильнул к двери, прислушиваясь. Первые несколько секунд в квартире было тихо, после чего он услышал грохот открывающихся шкафов и какой-то плеск, весомо напомнившей ему о том, что стоит быть более воздержанным, употребляя газированные напитки в дороге. Особенно по пути в незнакомый город. Литровая бутылочка Маунтин-дью, учитывая обстоятельства, грозила обернуться плачевным исходом. Генри нетерпеливо переминался с ноги на ногу. – Эмма, – робко позвал он, надеясь вызвать сочувствие биологической матери, но в ответ не донеслось ни звука. – Эмма! – громче повторил он, постучав. – Чшш, – дверь немного приоткрылась, явив знакомое лицо. – Ты чего орешь, малец? Хочешь, чтобы вышли соседи? Словно в подтверждение дверь позади него открылась, выпустив пожилую пару. – Мне надо в туалет, – как можно тише прошептал Эмме пацан, попутно оглядываясь на соседей. Лицо мужчины озарила понимающая улыбка, и Генри сконфузился, поняв, что был услышан. – Мои поздравления, – сухо отрезала Эмма. – Ты заявился ко мне, чтобы справить малую нужду? Генри издал смешок, запоздало сообразив, что в его ситуации этого делать не стоит, поскольку запасные штаны он захватить не догадался. Супруги поприветствовали Эмму, которая, едва они скрылись, снова притворила дверь. – Мне очень надо, Эмма. Не могу больше терпеть, – заканючил он. – Эмма! – повторил он еще громче. – Проклятие, – с чувством выдохнула женщина, открывая дверь. Не дожидаясь официального приглашения, Генри просочился внутрь и припустил туда, где, как ему казалось, находилась туалетная комната. На середине пути он резко остановился. – Ты знаешь о проклятии? – недоуменно переспросил он, но ответом ему снова послужила поднявшаяся бровь. Поняв, что более ждать невмоготу, мальчик быстро ретировался, по пути пронзительно ойкнув. Управившись, Генри обнаружил, что Эмма почти что спит, откинувшись на спинку дивана с бутылкой виски в руках. Она не обращала на него внимания, поэтому он по-хозяйски прошел к холодильнику, выуживая коробку сока. – Серьезно, пацан? У тебя там вообще ничего не задерживается? – недовольно осведомилась она. – Не жадничай, – улыбнулся мальчик. Хренов воспитатель. – Забирай сок и проваливай, парень. – Хорошо, но ты должна отвезти меня домой, – нагло заявил он. – На углу стоят такси. – Так не пойдет. – В самом деле? Что ж…, – Эмма потянулась за телефоном, – значит, придется вызвать полицию. – Давай, тогда я скажу, что ты меня похитила. – И тебе поверят, потому что ты якобы – мой сын, – закончила она, и Генри согласно кивнул. – Как все-таки удачно, что ты вопил на всю округу, умоляя впустить тебя. И Тиллманы из квартиры напротив это подтвердят, – победно заключила она. Генри вдруг сник, и Эмме стало неловко за свой глупый триумф перед десятилеткой. Или сколько ему там лет? – Я не могу отвезти тебя, парень, – она качнула бутылкой. – Мне нельзя за руль – это раз. Я сегодня кое-кого жду – это два. Твой шарф меня бесит – это три, – устало закончила она, и Генри поспешно стянул его. Эмма усмехнулась. – Я вызову тебе такси. Где ты живешь? – Мне нельзя садиться к незнакомцам в машину, – упрямо пробубнил он. – А я значит тебе хорошая знакомая? – уточнила она. – Ладно. А если я выйду с тобой, и мы вместе познакомимся с водителем, а потом ты поедешь со своим новым приятелем домой? А? Генри отрицательно замотал головой. – Я могу остаться у тебя, а утром ты отвезешь меня, – поставил он ультиматум. Эмма помолчала, взвешивая варианты. – Черт с тобой. Проваливай в дальнюю комнату и сиди там смирно. – Я собирался рассказать тебе о проклятии, пока мы ждем твоего гостя. – О да, меня явно прокляли в детстве, – выдохнула Эмма. – Давай так. Или ты сидишь тихо в комнате и не трогаешь меня до завтра, или я сейчас же выставляю тебя за дверь. Что выбираешь? – Сидеть тихо. – Чудненько. Проваливай, – Эмма снова откинулась на диване, прикрыв глаза. – Стоять! – запоздало сообразила она, – твои родители в курсе, где ты? – Мама думает, что я ночую у друга, – брякнул пацан. – Угу. Это в десять то лет? – недоверчиво переспросила она. – Я хорошо себя веду, поэтому мне разрешают, – заявил мальчик, заискивающе улыбнувшись. Врет ведь, поганец, моментально определила Эмма, но разбираться с ситуацией на уже не трезвую голову не хотелось. – Будем надеяться, что это так. Вон с глаз моих. И напиши матери смс. *** Спустя два часа Эмма проснулась от настойчивого стука в дверь и с удивлением обнаружила себя на диване. Голова раскалывалась то ли от выпитого виски, то ли от непрерывного стука. Эмма чертыхнулась, запнувшись о пустую бутылку, и вяло поплелась к двери. С ней пришлось повозиться: пальцы никак не желали слушаться, еще и цепочку заело. Противный стук все не прекращался, выдавая в посетителе персону нетерпеливую. Ругаясь под нос, Эмма, наконец, справилась с цепочкой и распахнула дверь, тут же расплываясь в широкой улыбке. – Мисс Эмма Свон? – строго уточнила эффектная брюнетка, облаченная в деловой костюм. – Она самая, милочка. Рада вас видеть, – выпалила Эмма, затаскивая опешившую гостью за руку в квартиру.